Когда твоё сердце разбито

      Сидевший на диване Николас смотрел телевизор и пил чай, когда зазвонил его телефон. Его морда немного дёрнулась от неожиданности, но тут же на ней появилась ухмылка. Грустная ухмылка, ведь он знал кто это.       Джуди Хоппс.       С крольчихой они уже год как работают в отделе полиции. За это время они очень сблизились: доверяли друг другу секреты, проводили время вместе и, конечно же, утешали друг друга в особо тяжелые дни — но были не более, чем друзьями. Крольчиха даже упрекала лиса, когда тот пытался пригласить её на свидание. А ведь Уайлд действительно верил в эти чувства, поселившиеся глубоко в его отчаянном сердце.       Совершенно не его Джуди Хоппс.       Ник вскинул лапу к трезвонящему телефону, который из-за длительной вибрации уже, кажется, подкрался к краю стола, и с тоскливой улыбкой преподнёс его к уху. И ведь его совершенно не смутило то, что Хоппс решила набрать его поздно вечером.       На днях лис слышал, как крольчиха ссорилась со своим новым бойфрендом. А ведь Ник предупреждал крольчиху о том, что тот заяц совсем ненадёжный и явно не готов к серьёзным отношениям, но Джуди всё-таки начала с ним встречаться. Месяц они повстречались, и вот теперь он бросил её. Тогда к Хоппс и пришло осознание. Само по себе расставание, каким бы оно ни было, причиняет невероятную боль, но куда мучительнее становится на душе, когда понимаешь, что с самого начала был отвергнут.       И вот вечер — пора, когда день сменяется ночью. Пора перемен. Именно в этот период времени ты начинаешь подводить итоги дня и делать выводы. Помимо этого, именно в этот период времени, как говорит сама Джуди, обостряются чувства, на душе становится намного тягостнее, и наступает пора девичьих слёз. Вот и Хоппс сейчас находится в отчаянных поисках поддержки, которую она обычно находит у лучшего друга. Николас, конечно же, поможет исцелить её разбитое сердце, ведь он терпеть не может, когда из-за кого-то столь подлого его любимая крольчихи страдает и роняет горькие слёзы.       Чертов заяц.       — Ник, — послышалось на том конце трубки, — не мог бы ты приехать? — лис слышал каждый её всхлип и чувствовал, как вскипают его вены. Эта ненависть была ни на Джуди, ни на проклятого зайца, что так жестоко поступил крольчихой, а на самого себя и свою беспомощность. Лис дал себе клятву, что ни за что не допустит слёзы Джуди, но почему же раз за разом он слышит её всхлипы и мольбы о помощи?       — Конечно, морковка, скоро буду, — прозвучало довольно грустно и неуверенно.

***

      Порог квартиры Джуди. Николас, глубоко вздохнув, постучал костяшками левой лапы по двери. В ту же секунду по ту сторону послышался топот лапок и звук отпора двери. Ещё через мгновение в объятиях лиса уже была крольчиха, судорожно хватающаяся лапками за его футболку и норовящая упасть ему под ноги из-за слабости, но Уайлд быстро придержал её за талию и медленно начал двигаться в сторону спальни, попутно закрыв входную дверь. Присев на край кровати, аккуратно усадив на коленях и нежно обнимая, Ник принялся выслушивать отчаянные крики крольчихи. Горечь её слёз гасила сознание лиса, потому тот не мог ни о чем даже думать, кроме как о боли, которую сейчас испытывает Джуди и он сам.       Крольчиха то горько прижималась к лису, вовсю сжимая футболку, что уже успела пропитаться её слезами, то стучала кулачками по его спине и выкрикивала неприятные слуху ругательства, параллельно царапаясь и рыча ему в ухо. А Николас лишь смиренно изредка поглаживал её по спине или вытирал с мордочки слёзы.       Как же так? Почему же она плачет? Почему столько выродков стоит на её пути?       А ведь это был далеко не первый случай. За прошедший год это уже четвёртый раз. И как же невыносимо Нику слушать сначала множество радостных криков, изливающих приятные новости и кучу хороших прилагательных в сторону нового бойфренда Джуди, а через пару месяцев — горестные вопли. Из-за этого Уайлд ощущает и ненависть, и ревность, и обиду одновременно.       Лис почувствовал, как её горечь передавалась и ему тоже, потому он крепко сжал в объятиях крольчиху, утыкаясь ей в шею и хмуря морду из-за выступающих с колкостью слезинок. Он не может сдержать себя. Ведь его сердце тоже разбито.       «Боже, это невыносимо! Почему же ты не видишь меня, Джуди? Ведь не тот заяц сейчас спасает тебя! А я! Всегда утешал тебя только я! Потому что никто другой не любит тебя так, как люблю тебя я!» — крик души одного угасающего во мраке этой комнаты лиса.       Сегодня эта комната вновь переполнилась безнадёжно громкими рыданиями, заставляющими сердце сжиматься от боли, заглушая гул машин на улице и стрекот кузнечиков.       Когда Джуди успокоилась и уже, казалось, посапывала в его объятиях, Николас, задержав дыхание и зажмурив глаза, принялся останавливать бурю своих эмоций, которые все ещё пытались вырваться наружу. А потом, скинув свою куртку на тумбочку, упал на кровать, притягивая к себе Хоппс, и начал поглаживать ту по голове. Она всё ещё нервно всхлипывала, но была уже более умиротворенной. Ник мог бы просто оставить крольчиху в покое, но желание знать правду было сильнее. Вполголоса он спросил:       — Почему вы расстались? — и уставил свой взгляд в потолок.       — Сказал, что я оказалась не такой, — всхлип, — какой он думал.       — Они все так говорят, — подметил Уайлд, сильнее притягивая Джуди к себе.       — А ты бы бросил меня? Из-за того, что я не оправдала твои ожидания, — мимолётно взглянув на Ника, спросила крольчиха, сжимая в лапках его футболку.       — Конечно нет.       — Почему? — воистину удивилась Хоппс.       — Ты знаешь, — на выдохе произнёс Ник и накрыл глаза лапой, желая скрыть грусть в глазах.       — Ты прав, знаю, — её голос потух. Она лишь посильнее прижалась к Нику, наслаждаясь теплом, исходящим от него.       А дальше лишь угнетающее молчание, нарушить которое было сложно и больно.       — Скажи, Джуди, — вдруг начал лис, — ты ведь пользуешься мной? Ты знаешь о моих чувствах к тебе, знаешь как больно мне и всё равно продолжаешь раз за разом приглашать к себе.       Да, он знал. Знал, что она лишь пользуется им, его добротой и чувствами. Джуди делала это всё лишь ради себя, желая исцелить лишь своё сердце, оставляя на произвол судьбы чужое, также чувствительное к боли.       Все ночи, проведённые вместе, болезненно отдавались в его груди. И казалось бы, однажды он мог просто не ответить на её телефонный звонок, но раз за разом он отвечал и будет продолжать отвечать. Потому что он любил эти ночи. Любил и ненавидел одновременно. И потому что пообещал сам себе.       — Я не пользуюсь тобой, Ник, — голос крольчихи был очень тихим и печальным, — ты правда нужен мне. Ты…— она споткнулась.— Ты мой лучший друг, только тебе я могу довериться, только ты всегда выслушиваешь меня, только ты спасаешь меня. Но, Ник, — крольчиха донельзя сжала его футболку, жалея, что не может сжать её ещё сильнее, и в фиалковых глазах вновь блеснули слезинки, — я ничего больше не чувствую к тебе, как бы я не хотела этого! Прости, Ник…       В ответ лишь последовало молчание.       Он знал, что Джуди никогда не ответит на его чувства, ведь она вовек не обращала внимания на них. Потому Николас решил для себя, что он будет продолжать спасать её сердце до тех пор, пока Хоппс не найдёт кого-то достойного. Только тогда лис сможет отпустить её.       Но почему же так больно?       Так невыносимо больно слышать и ощущать это. Потому Уайлд ничего и не ответил. Просто он не может… На его глазах наворачиваются слезы, губы дрожат, сердце неистово колотится, и, кажется, всё изнутри подпирает, стесняя дыхание.       У него нет сил, чтобы ответить ей что-то.       — Прости, — вновь повторила Джуди, утыкаясь лису в грудь и по новой начиная заливаться слезами.       Ни у кого из них нет сил. Им обоим настолько плохо сейчас, что невозможно сдерживать всё в себе. Щемящая боль из-за безответной любви так невыносима…

***

      Ночью, такой горестной и невозможной, два разрушенных сердца вновь встретились и вновь принялись опустошать свои наполненные отчаянием чувства, зная, что на следующее утро всё станет как обычно, и тот болезненный разговор растворится во мраке прошедших дней. Ведь они уверены, что из этого не вырастит ничего большего…