Серебряной пулей прямо в сердце

Иногда нам кажется, что все идет своим чередом, ничего не меняется, да и меняться не должно. Нас все устраивает и мы довольны таким стечением обстоятельств. Вот и Тодда все устраивало. Он жил со своим любимым парнем Нилом в маленькой однушке в центре города и не жаловался на свою жизнь. Работа, дом, любящий человек, родители, готовящаяся свадьба. Все было прекрасно. Было. В одну из ночей, когда Тодд спокойно работал в своем кабинете, поступило странное сообщение. Оно гласило о том, что, если он не выдаст код от одного из самых важных правительственных сайтов, то всех его близких можно будет забирать из морга. И конечно же рыжий запаниковал. Он прекрасно знал с какими серьезными людьми работает и что разглашение правительственной тайны карается очень строго. Дай бог просто посадят. Перебирая в голове все возможные варианты, Моррисон понял, что выбора то у него особо и нет. Страх за близких сковал его и он просто не мог нормально принять решение. Мысленно ударив себя по лицу, он вернулся домой в полном смятении и панике. Нил весело встретил его, явно заготовив что-то особенное - по лицу видно. Но наткнулся лишь на холод и безразличие со стороны своего парня. Это очень и очень напугало. — Дорогой, что-то произошло? Что-то на работе? — заботливо спросил брюнет, взволнованно оглядывая Моррисона. — Нам надо поговорить, — серьезно начал Тодд и поправил очки. — Присядь. И Нил присел на край дивана. Тодд сел рядом и опустил голову. Мысли превратились в кашу. Но, решив про себя, что раз уж врать, то врать до конца, он начал мысленно бить себя по лицу за каждую ложь. — Я долго думал и понял, что нам надо расстаться. Удар. — Что? Милый, ты перетрудился? Ты же шутишь, да? — Нет, я не шучу. Мы не подходим друг другу. Я давно это понял, но не знал, как сказать. Удар. — Я... Я не понимаю, — голос темнокожего задрожал. — Ты лгал мне? — Да. Удар. — Все это время? — Да, все время, что был с тобой. Удар. — Ты не любил меня? — Не любил. Удар. Сильный удар. — Тогда зачем был весь этот спектакль? — голос парня сорвался на крик, по щекам побежали горькие слезы. — Думал, что смогу тебя полюбить. Но так и не смог, — равнодушно ответил Тодд. Как только мог равнодушно. Ещё один сильный удар. — Я уеду утром, сплю на диване. Прости, я знаю, что я урод. Нил не верил своим ушам. Не хотел верить. Ему хотелось просто кричать от бессилия и предательства. Коробочка красного цвета выпала из его рук и с глухим ударом оказалась на полу. При взгляде на нее сердце Тодда сжалось, но он играл свою роль до самого конца, поэтому ни одна мышца на его лице не дрогнула. Только в самой глубине взгляда бушевала буря из боли, сожаления и ненависти к себе. Как раньше у них уже не будет. Никогда. Всю ночь Тодд не спал, он собирал вещи, укладывал их в чемодан и напоследок приготовил завтрак с запиской, в которой извинялся за причиненную боль. В последний раз оглядев столь родную квартиру, Моррисон сжал руки в кулаки и с болью в сердце закрыл за собой дверь. Волоча за собой чемодан с вещами, Тодд двигался к аэропорту, попутно заказывая билеты с сайта авиакомпании. — Привет, мам. Мне нужно тебе кое-что рассказать. — Сынок, что-то случилось? У тебя уставший голос. — Мам, слушай внимательно. Я расстался с Нилом, съехал от него. Мам, не плачь, мне тоже не легко. Меня переводят в другой штат по работе, так что я должен вылетать через пару часов. — Милый, ох, как же так. Вы были такой прекрасной парой. Мы с отцом ждали от вас внуков. Вы же хотели удочерить девочку из приюта. — Были. Это ключевое. Мам, я опаздываю, позвоню, как буду на месте. Я очень люблю вас с папой, простите меня, если я делал что-то не так. Пока, берегите себя. Тодд не дал матери сказать ещё что-либо, просто сбросил трубку и проглотил ком в горле. Безопасность близких важнее, чем его собственная жизнь. Он просто сел в самолёт и закрыл глаза, надеясь, что теперь эти ужасные люди отстанут от его семьи. Понимание, что другого выхода нет доводит до ручки, поэтому Моррисон постарался уснуть как можно скорее.