Конец - лишь новое начало

— Оптимус? Что случилось? — Рэтчет был не на шутку напуган, увидев как из земного моста выходит Оптимус с… о Праймус. — Нет времени на объяснения, старый друг, нам срочно нужен врач! — Быстро неси ее в медотсек! *** Стоящие за пределами медотсека Автоботы уже успели обо всем прознать и не на шутку разволноваться. Новости о том, как их лидер пересек базу с окровавленной Винтер на манипуляторах, разлетелась в мгновение ока. Повезло еще, что дети были в школе. *** У Рэтчета медленно, но верно начиналась истерика. Его соратник — пусть даже и человеческий — умирал, как бы горько это не звучало. После того случая с Рафом, медик, конечно, поизучал земную медицину, но к такому его актив не готовил. Но он не смел сдаваться. Бледная, почти вся в крови Винтер отключилась от болевого шока. — Рэтчет… — Оптимус, все будет хорошо! — оранжевый трансформер что-то искал рядом с ним, то, что могло бы помочь девушке. — Все будет хорошо! «Это моя вина, — мрачно думал Оптимус, не отрывая взгляда от Коллинс. — Если бы я не поддался эмоциям и вовремя среагировал на выстрел, она бы сейчас не умирала. Рэтчет не сможет ей помочь, а до больницы ее уже не довезут. Неужели она повторит судьбу подруги?» Прайма резко осенило. Он молнией вышел из медотсека и направился в сторону хранилища артефактов под испуганные взгляды товарищей. *** — Выйди, старый друг. — Но Оптимус, ты уверен…? — Выйди! — тон лидера повысился, и медик не стал упорствовать. Только не с Праймом. Шестерни на молоте засверкали ярким светом и завертелись. Молот Солус Прайм — позволяет мистическим образом превращать сырой материал в работающий механизм. В данной ситуации, «сырым материалом» являлась умирающая агент. Оптимус не знал, как кибертронский артефакт среагирует на углеродную форму жизни, но был единственный шанс на ее спасение. Он был обязан заставить Винтер вновь дышать полной грудью. — Скажи, Оптимус, — очнувшаяся (но ненадолго) Коллинс слабо улыбнулась, — перед своей смертью я хочу узнать, — мех подошел поближе к ней, до боли в манипуляторе сжимая молот, — а ты любил меня… как девушку? Хотя бы немного. И тут лидер вспомнил. Ту девушку, которая всегда смущалась в его присутствии, которая так боялась с ним говорить, которая, начав общаться с напарником Десептиконов, осмелела по отношению к нему, которая так сухо призналась ему в любви, и… Он списал все на уважение, на преданность к товарищу, но не на любовь. И, услышав признание несколько минут назад и этот вопрос, он наконец-то все понял. Но Прайм не станет лгать. Он никогда не лгал. И сейчас не солжет. — Нет, — выдохнул он. — Нет, не любил. Винтер в свои последние секунды жизни лишь устало усмехнулась. «А чего же мне было ожидать, хех? Знала ведь, что у меня нету шансов. Но… сейчас я отправлюсь к Грейс… она ждет меня…» Мех занес сверкающий ярче обычного артефакт над девушкой. — Я до сих пор люблю. Внутренности Винтер дрогнули, но последнее, что она увидела — был молот… и затем темнота. *** Когда Винтер очнулась, она почувствовала удивительную бодрость. «Сон? — подумала она. — Но все казалось таким реальным». Она приподнялась на локтях и первое, что она увидела, был фейсплейт Оптимуса. Он выглядел… удивленным и слегка растерянным. Он взял Коллинс за руку. Агент растаяла бы, если не учла бы одну вещь: Оптимус. Взял ее за руку. И она была металлическая! И не намного меньше его, как она помнит. Винтер запаниковала, но Оптимус положил манипулятор ей на плечо. — Винтер? — тихо спросил он, не отводя взгляда от ее оптик. — Эм, да? — Винтер! — мех резко притянул агента к себе и заключил в объятья. Коллинс прерывисто задышала. Оптимус ее обнимает. Оптимус! Обнимает! Не уж то она умерла и попала в Рай? Так, стоп. — Оптимус, — она мягко — но нехотя — отодвинула меха от себя, — что... что со мной произошло? — Пока мы ехали на базу, нас подстрелили, — Прайм выглядел очень виноватым. — Я не предвидел этот выстрел, и ты умирала. Единственным способом тебя спасти был, — он указал взглядом на артефакт, стоящий у ближайшей стены, — молот Солус Прайм. И теперь ты… — он оглядел ее, — истинная кибертронская фемка. — Я… я кто?! Винтер резко вскочила с платформы, оставив ошарашенного Прайма позади, и побежала искать ближайшую зеркальную поверхность. И она нашла. Увидев себя, она потеряла дар речи: Ростом где-то по грудь Оптимусу, корпус серый с красивым желтым узором. На внешней стороне манипуляторов располагались заостренности, похожие на клинки Арси. На спине и сервоприводах по две шины. И оптика цвета раннего заката. — Ты красивая, — тихо произнес подошедший Оптимус за ее спиной. Винтер не знала что ответить. И тут же она вспомнила последнюю реплику Прайма, перед тем, как он ее оживил. — Перед тем, как ты использовал молот, ты сказал, что… — Да, сказал, — его манипуляторы легли на ее талию и вновь прижали к мощному корпусу. — И не соврал. Его губы накрыли ее. Агент вздрогнула всем корпусом будто от огня. Оптимус слегка отпрянул, испугавшись, что перегнул палку, но тут же был втянут в повторный — если можно так выразиться — поцелуй, но уже от Винтер. Прайм нежно притянул ее за талию и начал отвечать на смущенные, но очень искренние поцелуи от своей фемки. И так продолжалось еще райские пару минут, пока… — Оптимус! Что ты…? О Праймус упаси, кто это?! И где Винтер? — Я сейчас все объясню, старый друг, — улыбнулся Оптимус только что зашедшему медику. *** — Что-о-о?! — Рэтчет был на низком старте, ведь почти у всех Автоботов, плюс детей, намечался Искровый приступ. — Да, я сам удивлен, что молот Солус Прайм сработал подобным образом, но это был единственный способ спасти нашего товарища от дезактива. — Ухты, Винтер! — к фемке подлетела Мико. — Так ты теперь робот?! Крутяк! А ты рада? Я уверена, что рада! Ты ведь рада? Будешь из пушек стрелять, Десам синяки набивать и делать целую кучу потрясных штук…! Коллинс слушала все это и с улыбкой кивала. «Теперь я с Оптимусом. Я ему призналась, мы целовались. Он… сказал, что тоже любит меня. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой…». *** Винтер приняла полулежачее положение на чужой (или не совсем) платформе и недовольно посмотрела на работающего неподалеку лидера. — Даже лидерам нужно оффлайнить. — Координаты сами себя не расшифруют, — мягко отозвался мех. — Постараюсь скоро закончить. Еще пару минут они провели в тишине. — Оптимус. — Да? — Ты ведь не соврал? Про… любовь и все такое. — Конечно нет. Ты все еще мне не веришь? — Прайм едва заметно улыбнулся. — Я не верю своему счастью, — тоже улыбнувшись, помахала шлемом Винтер. — Жаль, что Грейс так не повезло. Оптимус нахмурился. — Винтер… — Уже представляю, что она сказала бы, узнав о нас. — Винтер. — Она была таким светлым и жизнерадостным человеком, она не заслужила такой судьбы! Оптимус в миг оказался на платформе и нежно положил манипуляторы на щеки фемки, аккуратно смахивая появившийся омыватель. — Винтер, я согласен, что актив обошел Грейс с очень дурной стороны, но ведь она сейчас в лучшем мире. Она не мучается, ей не больно, она отжила свое время и сейчас отдыхает, — мех кротко улыбнулся. — И ведь она выполнила свою задачу: она свела нас. И теперь заслуживает отдыха. Разве не так? Коллинс лишь молча уткнулась в грудь меха. Того меха, с которым она — если говорить по людским меркам — встречается. «Спасибо, Грейс», — подумала напоследок Винтер, перед тем, как утащить Оптимуса на платформу (Автор: не в ТАКОМ смысле! … пока что). *** Бонус: — Винтер и Оптимус теперь встречаются-я-я! — Ты разве удивлена, Мико? Вся база уже давно поняла, что Винтер неровно к нему дышала, а Оптимус понял это лишь недавно. — Фе, Джек, ты совсем не романтичный! И как вы с Сиеррой гуляете без романтики? — Ребята, вы о чем? — Ни о чем, Раф, пойдем лучше в гонки поиграем.