Последствия

Солнце уже вплотную прилегало к линии горизонта, его лучи плавно ложились на вернии этажи и крыши характерных для большого города многоэтажек. Белые хлопья снега плавно опускались с неба оседая на всем к чему они только прикосались и тут же таяли. На кухне собрались все обитатели дома, даже Ринго. Серый котейка улёгся на коленях своего хозяина и громко мурлыкал, когда ласковые ручки хозяина касались его загривка. Сидя на стуле во главе стола с котом на руках и равнодушно- меланхоличным взглядом Эдд был похож на главу какого-нибудь наркоконтроля или главу мафии и так далее. По сути так оно и было, парень был грубо говоря главным среди своих друзей, вот только не подобием отца, а настоящей матерью, готовой в любой момент поддержать и принять в нежные объятия своё чадо или же наоборот, дать хорошенького пендаля и поставить в угол. – И так, начнем наш крайне важный разговор. – начал спокойным голосом любитель колы: – Мы все собрались здесь для того чтобы обсудить новую нежданно возникшую проблему. Пол, Патрик, вы наверное не когда не слышали о таком, но порой случается так, что кому-то из нас четверых – он указал на себя, Торда, Мэтта и Тома: – или же из наших близких знакомых, которые общаются с нами очень много, сняться, так сказать "Вещие сны". – он изобразил в воздухе ковычки, а бывшие коллеги Красного Лидера с недоумением смотрели на него. Вся эта ситуация им обоим казалась несуразной и, признаться честно, они оба никогда не верили во всю эту чертовщину, по крайней мере до тех пор пока не познакомились с компанией Эдда, но сейчас парни понимали, что весь разговор затеян не просто так. Всё это время Торд сидел молча, уставившись в пол, стараясь отвечься от мрачных мыслей, которые явно не желают покидать его сознание ещё долгое время, и поэтому Томасу периодически приходилось толкать его локтем в бок, чтобы тот совсем не впал в отчаяние. – И что это означает, а точнее, на что это влияет? – решил уточнить, как всегда слегка равнодушным тоном , Пол. Гоулд уже собирался отвечать на поставленный вопрос, но был перебит Ларссоном: – После... После того, как распалась армия мне пришлось податься в бега и скрываться. Из-за того, что я постоянно находился в стрессовом состоянии у меня часто случались панические атаки или что-то вроде того. Недавно я понял, что не помню большую часть этого времени, но и не помню многое, что происходило последние четыре года. Словно память это мозайка, из которой вырваны важные моменты... – всё перевели взгляд на рогатика и ему стало ещё более неловко, и даже как-то немного страшно, чем прежде. Парню в серой футболке вообще не хотелось поднимать тему о прошедших не самым наилучшим образом годах, не хотелось самому вспоминать о содеянных грехах и, тем более, напоминать о них остальным: – Вы ведь недавно искали секретную лабораторию, но вы о ней ничего не знаете, а я вообще про неё ничего не помню, уверен лишь в том, что она существует... Может вы знаете что-нибудь об этом? Или знаете людей, которые могли быть в курсе?.. – обратился он к бывшим подчинённым. – Ну... Даже не знаю... Нужно немного подождать, я знаю пару человек, они раньше были информаторами и диспетчерами. – задумавшись ответил Патрик и выудил из кармана мобильник, найдя нужный номер он удалился с кухни, чтобы не мешать остальным своей болтовней. После этого Эдвард всё же решил продолжить свой рассказ про странные сны: – Ты просил уточнить. – обратился он к Де Ворде: Бывало так, что кому-то из нас сняться весьма реалистичные сны, настолько реалистичные, что нельзя отличить вымысел от реальности... А после, через какое-то время, он воплощается на яву, иногда немного искажено, а иногда точь в точь. Подобные сны нас по началу не особо беспокоили, чаще всего они приводили нас к новым приключениям и делая жизнь ярче, и были не особо опасными. Но потом порой стало случаться так, что мы оказывались на самой грани от гибели и происходило это всё чаще и чаще. Однажды Мэтт чуть не погиб, если бы мы тогда промедлили хоть секунду - он бы уже давно не сидел с нами за одним столом. – в этот момент Харгривз немного задрал свою фиолетовую толстовку и все смогли разглядеть большой шрам от глубокой раны на левом боку. – То есть ты хочешь сказать что как-то приснился очередной неспокойный сон, который сулит серьезные проблемы и опасные приключения, и который никак нельзя избежать? – в голосе Пола слышался откровенный сарказм и не верите в правдивость слов парня. – Сон приснился не кому-то, а Торду, а ему всегда сняться только вещие кошмары. Абсолютно все кто снился Торду в этих снах, либо уже мертвы и давно покояться в земле, либо серьезно поколечены и лежат в состоянии овоща или в коме, не просыпаясь. Хотя один всё же выжил – Келли Асло, вот только она теперь лежит в психиатрической больнице и находится в состоянии постоянной агрессии ко всему живому, а врачи до сих пор не знают, как помочь бедняге... – Гоулд тяжело вздохнул. Когда-то эта особа была ему близким другом, почти сестрой. Остальные тоже хорошо её помнили, особенно тот момент, когда её забирали врачи, а она в этот момент кричала и смеялась не человеческим голосом. Торд после того долго винил себя за то, что не рассказал о своем вещем мне, винил себя за то, что даже не попытался помочь девушке. Гоулд глянул на Торда. Тот все так же сидел уставившись в пол, он прикусил нижнюю губу, стараясь не выдать своей нервозности. Норвежец был готов впасть в истерику в любой момент, картины из его сна до сих пор стояли перед глазами, не давая успокоиться расшатанной психике. Следующая пять минут прошли в полнейшем молчании, никто не знал с чего продолжить разговор, но после в кухню вернулся Патрик. Парень явно был чем-то обеспокоен и это ещё больше напрягло Торда. – Проблема и впрямь очень серьезная, даже наверное серьезнее некуда... – тихо, но так, чтобы его смог услышать каждый, начал он: – Я позвонил нескольким старым знакомым, все они сказали почти одно и тоже. Говорят, что примерно два с половиной года назад была одна секретная операция. Они все состояли в отделе диспетчеров и отвечали за доставку особо опасных грузов или грузов, принадлежащих Красному Лидеру. Их посылка в тот день относилась к обоим категориям и была засекречена. Она была доставлена во двор одной заброшенной многоэтажки, что тут неподалеку, судя по адресу. Дальнейшую судьбу груза они не знают, их работа заключалась только в том чтобы его доставить и оставить на месте, даже было приказано не оставлять там охрану. Также один из них предупредил меня о том, что те, кто слишком много трепался о том задании, исчезли без следа по неопределенным причинам. Их скорее всего просто напросто убрали, как нежелательных свидетелей. По итогу на сегодняшний день в живых остались только десять человек, включая диспетчеров, которые молчали как могилы о том дне, из шестидесяти двух. –после того как Патрик закончил рассказывать то, что только что узнал, послышался тихий истеричный смешок и фраза «Кто бы мог подумать!..», сказанная не менее тихим срывающимся голосом, со стороны Ларссона. Торд мог сорваться в любой момент, но Риджуэлл смог это отсрочить. Черноглазый встал с насиженного места и взял Торда под руку, заставил подняться на подкашивающихся ноги и направился с ним к выходу. Эдд поначалу не понял, что Том собирается делать и хотел было остановить своего друга, но не стал, он понадеялся на благоразумие Риджуэлла. Уже оказавшись в гостиной Том усадил сероглагого на диван и присел перед ним на корточки, чтобы смотреть тому в глаза, ибо парень на отрез отказывался отрывать свой взгляд от пола. – Всё будет хорошо, слышишь? Мы с этим справимся всё вместе, как делали это всегда! Понял меня? – Томасу показалось, что его слова просто были проигнорированы и потому решил действовать иначе. Он не колебался ни секунды, притянул за грудки Ларрсона и поцеловал, быстро, но чувственно. Торд оторопел на мгновение и наконец посмотрел в чужие, загадочные как космос, глаза. – Ты услышал, что я тебе только что сказал? – поинтересовался Риджуэлл и получил неуверенный положительный кивок в ответ: – В таком случае приведи себя в порядок, а то выглядишь мягко говоря не очень. Как полностью успокоишься, приходи к нам. – Том потрепал рогатика по волосам и направился в сторону их негласного места заседания. Пол сидел и вертел сигарету между пальцами, расспрашивая что-то у Эдда, который охотно отвечал. Мэтт спокойно пил уже давно остывший чай, а Патрик же облокотившись на руку молча слушал чужую беседу. Чтобы привлечь внимание Риджуэлл прокашлелся и добился нужного эффекта и тишины, начал неспешно пересказывать сновидение Ларссона, опуская некоторые детали, чтобы не усугубить ситуацию. Под конец рассказа на него были обращены четыре побледневших лица с глазами как блюдца. – Вижу, теперь вы в полной мере понимаете почему он такой дерганный. – прокомментировал черноглазый внешний вид своих собеседников и наконец селена своё предыдущие место, так как всё это время стоял подпирая дверь. Немного погодя и отойдя от шока первым разговор начал Патрик: – И что же такого особенного в том подвале? – Раньше там был самый обыкновенный жилой дом, а потом из-за каких-то нарушений планировки и неразберихи в документах всех жильцов выселили. Дом по началу собирались сносить, но потом на несколько лет про него почему-то забыли. Со временем там стали собираться бомжи, наркоманы и оккультисты, ну и местная шпана, в том числе и мы четверо. Помню как часто мы там зависали вместе на крыше. В то время Том был гитаристом в какой-то группе, а Торд был вокалистом в другой. Когда мы собирались большими компаниями, бывало человек по сорок, Том играл, а мы все подпевали, но Торд делал это лучше всех. – подобная новость удивила Пола и Патрика. Они даже представить себе не могли, что Торд вообще умел петь, да и вообще он никогда не был похож на творческую личность, конечно если не считать его фантазию на счёт смертоносного оружия, орудия пыток и так далее по списку. – Но было там одна место, в которое вообще никто не сувался... В то время нас очень интересовал подавал.Мы даже планировали его обследовать, но каждый раз эта идея по тем или иным причинам откладывалась. А потом нас опередили, кто-то такой же любопытный всё таки полез туда и нашёл труп человека, после сразу же вызвал полицию, а те уже нашли и остальные тела... – закончил Мэтью и одним большим глотком допил чай. – Остальные тела? – озадаченно спросил Же Ворде. – В полиции работает один мой давний друг и он участвовал в разгребании этого дела. Он даже показывал нам фото с места происшествия... Тогда Дейв рассказал, что этот подвал оказался целой системой лабиринтов из залов и катакомб, которые уходили в низ не менее чем на десять этажей. Самым страшным было то, что всё этажи были завалены гниющими изуродованными телами людей и животных, а в середине этажей было просторное помещение размером с футбольное поле, в котором была просто каша из протухшей плоти и крови, и это, по его словам, доходило до пояса... А ещё он упомянул, что они так и не смогли добраться до этажей, которые были ниже десятого. Расследование резко закрыли, а информация строга засекречена. – ответил Гоулд и вздохнул. – Слушай, а ведь Торд не говорил не про какие катакомбы, только про комнаты и коридоры, а это значит что он уже там бывал. – подал голос Том и все с непониманием посмотрели на него. – В каком смысле? – спросил любитель колы. – Там же когда все тела были найдены и вытащены, всё катакомбы ведущие в разные стороны, но не уходящие вниз, были наглухо замурованы. Мы же тогда туда ходили без Торда и он знать этого не мог. – пояснил Риджуэлл, а Эдд в ответ только согласно кивнул и помрачнел. Он понимал, что его друг прав, но от этого ничуть не легче. В помещении вновь повисла тишина, никто не знал с чего начать разговор, но чуть позже послышался тихий скрип двери. Это был Торд. – Есть закурить? – спросил он, проходя в кухню. Пол отдал ему свою сигарету, которую всё это время зачем-то держал в руках. Получив желаемое Ларссон достал из кармана домашних штанов старую зажигалку, которая работала через раз, и прикурил сигарету. После этого рогатик подошёл к дальнему окну и открыв форточку пошире, забрался на подоконник с ногами, обхватил их и устало прижался к прохладному стеклу. – Может нам всё же стоит сходить в тот подвал? – неуверенно начал Патрик, ибо не знал что ещё можно предпринять в подобной ситуации. – Можно и сходить. Но для начала нужно найти парочку пушек, да помощнее, и дождаться когда появятся первые сугробы. – спокойно ответил Торд, не поворачиваясь к остальным. Всё озадаченно глянули на него, они конечно понимали, что безоружными идти туда, тоже самое, что пойти на смерть, но вот для чего нужен был снег они не понимали. Мэтт собирался спросить на этот счёт, но его перебил Том: – Кажется я понял... Ты имеешь в виду «Знаю»? – Торд поначалу помедлил, но потом согласно кивнул. Том лишь криво усмехнулся, ему сейчас явно было не до шуток. Он в отличии от остальных понимал о чем говорил сейчас Ларссон. – О чём идёт речь? – напряжённо спросил Патрик, ведь эта «Зая» была ему знакома, но он никак не мог вспомнить об этом абсолютно ничего. Риджуэлл уже открыл рот, чтобы пояснить, но его тут же остановил Торд: – Не смей, Томас!.. Не сегодня... – взгляд Торда был направлен прямо на черноглазого, и выражал крайнюю враждебность, как раньше, словно это был взгляд не Торда Ларссона, а Красного Лидера. Обстановка мгновенно накалилась, ибо Томаса взбесило подобное обращение в его сторону. После того как он несколько лет пробыл марионеткой Красного Лидера, он терпеть не мог такого отношения к себе, а исключением был только Эдд. – Нам уже пора расходиться, время позднее, а завтра дел много. – этой фразой Эдвард спас положение. Том мгновенно покинул кухню, а Торд лишь недовольно фыркнул и опять уставился в окно. Все спешно начали расходиться по своим комнатам, ибо нужно было обмозговать всю сегодня полученную информацию. Уже через десять минут в кухне остались только двое друзей. Эдд подошёл к окну на котором сидел Торд и тоже стал наблюдать, что твориться на улице в столь поздний час. Когда любитель колы оказался рядом, Ларссон мгновенно затушил недокуренную сигарету. Он прекрасно помнил, что Эдд терпеть не может запах табака и в былые времена за курение в доме мог дать подзатыльник. Хотя к перегару Тома относился не лучше, но всё же смирился с ним. Парни молча наблюдали, как прохладный ветер за окном трепал полысевшие верхушки деревьев и кустов, снег давно перестал идти, а тонкий слой сугроба уже почти растаял. – И всё же, Торд, что это за «Зая»? – тихо спросил Эдд, у него не было ни желания ни сил сейчас ругаться с Ларссоном. Торд в свою очередь коротко глянул на него, но всё не стал молчать: – Давай не сегодня? Пожалуйста, Эдд... Я все расскажу, но не сейчас. Я просто... Просто... – норвежец пытался, что-то сказать, но у него ничего не выходило. Он начал дрожать и нервно дышать. Гоулд положил свою ладонь на плечо Торда и улыбнулся ему, так делал это всегда, искренне. Он уже не ждал от него ответов, этим немым жестом он сказал, что всё в порядке, что он ему доверяет. И это помогло. Торд немного неуверенно улыбнулся в ответ, словно говоря спасибо. Так они простояли немного, после чего пожелав спокойной ночи Эдд покинул кухню и направился к себе в комнату, а Торд ещё какое-то время оставался сидеть на подоконнике. Выкинув окурок в форточку он её закрыл и спустившись с подоконника, направился на второй этаж. Медленно поднявшись по ступенькам на верх, Торд остановился на против чужой комнаты и тихо постучал. Дверь открыл Томас, который был одет в одни только шорты, судя по всему он уже собирался лечь спать. Риджуэлл было хотел спросить на кой черт к нему припёрся Ларссон, но не успел этого сделать. Последний мгновенно обвил шею Тома руками, наклонив к себе и впился губами в чужие. Томас не медля ни секунды разорвал поцелуй, затащил внутрь комнаты нежданного гостя и закрыл дверь на замок, чтобы их точно некто не побеспокоил. Он повалил Торда на кровать и нависнув над ним посмотрел прямо тому в глаза: – Я смотрю ты совсем страх потерял? – вопрос был риторическим. Том видит, как зрачки Ларрсона расширены от страха, слышит его тяжёлое нервное дыхание и даже его бешенное сердцебиение, он чувствует дрожь худого тела под собой. Торд сделал глубокий вдох, чтобы немного перевести своё сбитое дыхание в порядок и робко вымолвил: – Прости... – Томас конечно мог ожидать многого, в том числе и это, но всё же слышать извинения Ларссона было делом непривычным. Черноглазый немного расслабился и приблизился к норвежцу за новой порцией поцелуев, но в последний момент остановился и прошептал: – Уверен, что хочешь остаться сегодня здесь? Я ведь сделаю тебе больно. – Сделаешь. Я в этом не сомневаюсь. – так же шепотом ответил сероглазый и наконец вновь коснулся чужих губ. Сейчас Торд прекрасно осознавал чем всё это обернется и не был против. Чувства к Тому у него были искренние и он хотел это показать, вот только не знал как именно это надо сделать. Ему было хорошо рядом с Томом, но в тоже время страшно. Ларссон не забыл их встречу после долгой «разлуки», не забыл тот страх и боль, не забыл отвращение к самому себе в тот момент. Томас всегда пугает, когда зол по настоящему, Торд это знает не понаслышке. Он знает лучше остальных какой Риджуэлл в душе на самом деле, знает какой он садист, и знает, что сам не лучше, знает какой он сам мазохист, скрывающийся под маской садизма. – В этот раз тебе не нужно меня бояться. Я не сделаю ничего выходящего за рамки дозволенного, по крайней мере попытаюсь этого не допустить... – успокаивающе прошептал черноглазый, когда оторвался от чужих губ и перешёл к шее. Сейчас Тому вовсе не хотелось разорвать Ларссона на части, как это было раньше, не хотелось унизить и втоптать в грязь, чтобы отомстить, нет, ему сейчас хотелось только поиметь этого раздражающего норвежца и насладиться этим сполна. Он уверен, что будет делать своему любовнику больно и ещё больше уверен, что тот будет только рад этому. Черноглазый позволил Торду вцепиться в себя как клещ, царапая спину короткими ногтями и подставляясь под горячим ласки. Том блуждал своими ладонями по чужому телу под серой футболкой, находя и оглаживая каждый шрам по левую сторону. Торду казалось, что он сойдёт с ума от таких ласковых прикосновений. Он ощущал как жар охватывает всё его тело и сознание, медленно лишая возможности здраво мыслить, да и мыслить вообще. Риджуэллу безумно нравился такой поддатливый норвежец, подставляющийся под ласки и тихо от этого постанывающий, извивающийся под ним как уж на сковородке. Если быть честным, то Том всегда восхищался Тордом Ларссоном, его неординарной и непредсказуемой натурой, затем он восхищался Красным Лидером, его статной осанкой, самоуверенной походкой и амбициозностью. Британец медленно стянул с парня футболку и штаны, оставив того в одних только боксерках, в прочем он и сам теперь в таких же. Когда он начал медленно ласкать рукой Торда через ткань, тот сразу же перестал сдерживать свой ничуть не тихий голос. Вторую руку он поднёс к лицу рогатика и провёл по его губам пальцами, слегка надавливая. Ларссон сразу на несколько фланг вобрал чужие пальцы в рот и стал их смачивать, периодчески покусывая своими заостренными клыками. Спустя пару минут оба парня уже были полностью обнажены и поэтому Торд краснел как варёный рак и начинал зажиматься, хотя Том не особо позволял это делать. Когда Том вынимал пальцы из чужого горячего рта, за ними потянулась блестящая ниточка слюны, которая разорвавшись осела на подбородке Ларссона, делая его и без того развратный вид ещё развратнее. Томас растягивал Торда медленно, не спеша, и предвкушая тот момент, когда сам сможет войти в него. Торд это прекрасно понимал и ждал с нетерпением начало их небольшой садо-мазо игры. Когда черноглазый понял, что норвежец более-менее привык к, уже не новым, но непривычным, ощущениям и даже начал сам по немногу насаживаться на его пальцы, он поменялся с Ларссоном местами. Теперь Том лежал на кровати и смотрел снизу вверх на Торда, который оседлал его бёдра и был невероятно смущён. – Чего ждём, мой старый глупый Торд? – Томас усмехнулся, его голос слегка дрожал от возбуждения. Торд глянул на него затуманенным от возбуждения взглядом и осторожно провёл руками по торсу любовника. На это Том слегка вздрогнул, он совсем забыл, что одна из рук Торда металлическая и от того холодная. Ларссон стал медленно пробовать насладиться на член Тома, но это задача была не из простых, если бы Том решил просто войти в него было бы куда легче и менее больно, вот только сейчас он не в том положении чтобы спорить. Риджуэлл поначалу наблюдал за Тордом, предоставляя ему полную свободу действий, а потом не добро улыбнувшись, схватил парня за бёдра и резко заставил его сесть и полностью насадиться на него. Послышался сдавленный вскрик рогатика и из его глаз потекли слезы, но несмотря на это на его губах была блаженная улыбка. Как никак, а Риджуэлл обещал сделать сегодня больно, а обещания принято исполнять. Черноглазый не ждал когда Торд привыкнет, он стал сразу двигаться в рваном темпе, выбивая из него полувсхипы-полустоны. Со временем Ларссон и сам начал двигаться, уперевшись Риджуэллу в плечи и сжимая их до синяков, которые также без сомнения будут красоваться на его собственных бедрах. Громкие стоны Торда и тихие Тома разносились по всей комнате и за её пределами, но этих двоих данный факт никапельки не заботил, они были всецело поглощены друг другом. Томас упустил тот момент когда слишком увлёкся и перестал себя контролировать, превратившись в свой полуоблик монстра. В этом состоянии он обзаводится хвостом, чем-то напоминающим хвост ящерицы, огромными когтями, способными разрезать плоть словно нож подтаявшее масло, да и он становился в полтора раза крупнее себя обычно. И сейчас, до него медленно начинала доходить суть происходящего. Торд был под ним и содрогался всем телом от нахлынувшего оргазма, руки его были заломаны за спину и Том крепко сжимал их одной своей рукой, парень словно в бреду умолял его не останавливаться и продолжать. Спина рогатика была покрыта неглубокими царапинами от когтей, а загривок был искусан до крови. Томас от подобной картины ещё больше возбуждался, и хотел бы продолжить, но он понимал, что завтра явно получит очередной нагоняй от Эдда, если на теле Торда появится ещё больше шрамов, чем есть сейчас. Он с трудом заставил себя принять вновь человеческий вид и вышел из поддатливого тела парня. Сказать, что Томас на сегодня был удовлетворен - ничего не сказать, хотя он и сожалел, что не получил большего, но об этом он успеет подумать завтра. Он нашел скомканное одеяло на полу и притянув к себе норвежца накрылся им. Торд что-то бормотал на своем норвежском, он явно до сих пор был не в себе, но Тома это мало волновало, он уже чувствовал, что сон накатывает на него непреодолимой волной и знает что не станет ему сопротивлятья.