Старая кровь

      Что чувствует человек, годы проведший в глубоком сыром подвале, а затем во мгновение оказавшийся посреди цветущего поля? Что ощущает утопающий, вырвавшийся из лап смерти и сделавший спасительный вздох? Ошеломляющее, сбивающее с ног чувство, которое едва ли можно обличить в слова. Пожалуй, именно так себя ощутил Гарри, оказавшись в родном для себя мире. Дыхание перехватило, ноги подогнулись, и только чья-то рука, крепко ухватившая за плечо, не позволила ему завалиться на землю. Казалось, магия, до того теплившаяся только в нём, окружила его, пережимала горло, отнимала силы, мир пред глазами размылся сотней светлых пятен, и тогда его дар обезумел. Вспыхнул столбом холодного пламени, вобрал в себя ту силу, какой был полон этот мир, выплеснулся в него волною и разбился о сияющую светом завесу, окутавшую его в то же мгновение.       Долгие минуты после они устроились на ближайшей скамейке. Старец в причудливых одеждах, что был бы смешон, если бы не аура силы, окружавшая его привычным плащом великого мага, и мальчик с потрёпанным рюкзаком в летней футболке и светлых штанах. Последний же не отрывал взгляда от пятна черноты на мощённой дорожке пред высокой аркой, построенной, как видно, столетия назад на римский манер и затянутой густым туманом.       — Пришёл в себя? — Мальчик молча кивнул, хотя мир перед его глазами ещё слегка покачивался. — Хорошо… У тебя есть вопросы?       — Где я? — Старец пригладил бороду задумчиво, так что несколько вплетённых в неё колокольчиков зазвенели.       Дамблдор обвёл взглядом окружавшую их зелень и улыбнулся, расслабленно и радостно.       — Сад Годинга — подарок Генриху VII и жителям Лондиниума в честь заключения вечного мира с Шотландией. — Альбус хмыкнул невесело в седую бороду. — Впрочем не такого уж и вечного, как хотелось бы...       — Генрих VII?       — О, конечно, это, пожалуй, изучают через пару лет. Правил, кажется, с... Прости уж стариковскую память... С 1485-го и по 1509-й год. Достойный человек.       — А Годинг?       — Чародей, корнями из Шотландии. Был чрезвычайно искусен в целительстве и ботанике. Его заклятия используют и по сей день, а несколько из них ты будешь изучать в Хогвартсе под началом Филиуса, — затем, в воздухе повисло молчание, но не надолго: — Гарри?       — Да.       — Скажи мне, твои дядя и тётя рассказывали тебе что-то о магии? И твоём прошлом? О твоих родителях?       — Говорили, что они были пьяницами, погибшими в автокатастрофе. — Голубые глаза, скрытые за очками-половинками, потемнели.       — Это не так, смею тебя заверить. Твои родители были волшебниками: Джеймс и Лили Поттеры, и, должен сказать, весьма способными. — Альбус грустно улыбнулся. — Они погибли одиннадцать лет назад по вине одного мага, пожелавшего власти и развязавшего ради этого войну. Твои родители были средь тех, кто вознамерился ему помешать.       Долгие минуты мальчик молчал, принимая сказанное.       — Он умер?       — Да, он умер в ту ночь, когда пришёл за тобой.       — Мной? — Гарри заморгал не понимая. — Почему?       — За несколько месяцев до твоего рождения, в разгар войны, было произнесено пророчество о том, кому хватит могущества победить Тёмного Лорда. В страхе пред тобой или скорее пред тем, кем ты мог стать, он пришёл за тобой, и тогда, в ночь Самайна, произошло нечто. Какой бы силой не обладал Лорд, что-то в тебе остановило его.       Старый маг мазнул взглядом по гладкому лбу, скрытому за небрежно причёсанными седыми прядями. И вновь меж ними воцарилось молчание.       — Это хорошо, что он умер, — серьёзно сказал мальчик, посмотрев старцу в глаза.       — Ты думаешь?       — Да, — Гарри оглянулся, будто бы впервые поняв, что находится в саду. — Куда мы сейчас?       Мгновение маг вглядывался в мальчика, прежде чем ответить:       — Пройдёмся.       Дорожка вилась меж невысокими деревцами с тонкими ветвями, что извиваясь подставляли узкие листья летнему солнцу. А меж маленькими красными ягодками, выросшими на верхушке кроны, порхали, дрались и щебетали удивительно юркие птички с золотистым оперением. Дорожка повернула подле раскидистого, как бы не векового дуба и вывела старца и юнца к удивительной картине. Над ручейком, что перерезал дорогу впереди, был возведён подвесной мост, в середине которого была выстроена беседка из светло-серого камня, парившая в трёх футах над водной гладью. Странное, чудаковатое зрелище для человека, выросшего в мире простецов, после которого глаза будто сами собой ищут скрытые архитектурным мастерством опоры, но нет, беседка и правда парила.       — Заклятье левитации за авторством Кафферта Вульфа, как рискну предположить. — Дамблдор улыбнулся, заметив посветлевшую от такого простого чуда физиономию мальчика. — Очень уж он любил бросать вызов законам природы в своих постройках.       — Я тоже так смогу? — голос мальчика дрогнул, и щёки тут же покрылись румянцем.       — Думаю, да, — чуточку покровительственно подтвердил Альбус.       — А когда я смогу посетить школу?       — Сегодня мы с тобой должны приобрести всё необходимое и ближе к вечеру отправиться.       — Отправиться?       — Студенты Хогвартса проживают на территории школы весь учебный год и только на каникулах уезжают домой. Также обучающиеся могут приехать и до начала учебного года. Средь студентов встречаются дети послов, чиновников и исследователей, они порой проживают в школе круглогодично, пока родители пребывают в затяжных экспедициях или непростых политических миссиях.

***

      «Чародеи раскололи мир. Невероятные в своём могуществе, они сотворили нечто невообразимое, и сама Реальность, рассечённая заклятьем, разошлась двумя путями, двумя мирами. Волшебники стали мифом, легендой. Драконы отныне не парили в небесах, а средь холмов уже не жили загадочные существа. Магия ушла, но лишь из одного из миров. Вобрав древнюю мощь, мир, новорождённая реальность, двинулась своим путём…»       Гарри прикрыл глаза, отвлекаясь от чтива, нежась подле высокого узкого оконца, и глубоко вздохнул. Казалось, даже воздух звенит от собранной в замке силы. Это пьянило. После холодной, степенной силы кладбища, после чарующей, мягкой силы келпи, подобная циклопическая мощь ударяла в голову, подобно крепкому вину.       И вновь он как в первый раз полный трепета и ликования прошёлся взглядом по вздымающимся башням и густому лесу, тянущемуся до горизонта, по сверкающим чёрным водам озера и горам, поросшим в подножии редким лесочком. Перемена в его жизни была столь стремительна и невероятна, что он и сам едва мог поверить в случившееся.       — Могу я полюбопытствовать, что вы читаете, молодой человек?       Мальчик от неожиданности едва не выронил книгу. Повернул голову и в первый момент не понял, кого видит. Низенький человек в приталенной мантии, опоясанной кожаным шнурком. Уши были чуть заострены. На концах косичек, в которые были заплетены волосы незнакомца, покачивались костяные фигурки неясных химер, а полностью чёрные глаза взирали на него с ласковым интересом.       — «История двух миров», — Гарри бросил короткий взгляд на корешок книги, — Харриса.       — Узнаю вкус Ирмы, — усмехнулся мужчина и, заметив замешательство мальчика, пояснил: — Миссис Пинс. Моё же имя Филиус Флитвик, преподаю чары.       — Добрый вечер.       Профессор улыбнулся, изрядно, как видно, развеселившись растерянностью студента, что так и продолжал осматривать его, хмурясь.       — В моих жилах течёт кровь гоблинов, мистер Поттер.       — Извините… Спасибо… — Юный чародей смутившись опустил взгляд.       — Ничего страшного, так реагируют многие первокурсники.       — Вы меня знаете?       — Вас знает весь Альбион, мистер Поттер. Впрочем, правды ради, я узнал вас скорее по глазам, нежели… — полугоблин пригляделся ко лбу мальчика. — По шраму.       — Он исчез, много лет назад.       — Тем лучше для вас, — улыбнулся профессор. — Теперь же, молодой человек, настоятельно советую поспешить в Большой зал, ужин скоро подойдёт к концу.       Мальчик распахнул глаза удивлённо, бросил взгляд на массивные напольные часы в конце коридора и засобирался под тихий смех немолодого профессора.

***

      Ужин и вправду подходил к концу. Впрочем оттого ученики не спешили расходиться. В преддверии сентября, когда большая часть учеников ещё отдыхала дома, с грустью провожая лето, за столом набилось едва с полсотни юношей и девушек всех возрастов, уже в мантиях, и лишь самые юные пока не обзавелись столь узнаваемыми гербами и проживали, как и он, в гостиной Хаффлпаффа.       Сидели за общим столом бок о бок с профессорами, неспешно наслаждаясь плодами трудов старательных домовых эльфов.       Во главе, как тому и пристало, сидел Альбус Дамблдор, что отсалютовал Гарри крошечной десертной ложечкой с кусочком лимонного пудинга. По правую руку от него сидела привычно строгая Минерва Макгонагалл, поедавшая свой кранахан, согласно кивавшая на слова Помоны Спраут, что уже доела и негромко рассказывала нечто давней подруге. Прочие же места профессоров пустовали, и дальше сидели студенты от седьмого курса и до первокурсников.       И было в этой общности нечто глубоко трогающее молодого мага. Некая магия, тонкая и неуловимая, греющая сердце сироты.       Подойдя к краю стола, он уселся на привычное место, рядом с каким-то новоприбывшим рыжеволосым мальчиком, и поспешил набрать в тарелку тушёной свинины с овощами, что уже подходила к концу.       — Подай, пожалуйста, — новоприбывший рыжий парень указал на блюдо с салатом.       — Сейчас... Держи.       — Спасибо, я Анкер, кстати, — протянул он руку для рукопожатия.       Усмехнувшись, Поттер пожал крепкую ладонь сверстника.       — Гарри. Ты сегодня приехал? ­­      — Пару часов назад, — кивнул Анкер и поднял глаза к шедевру Основателей. ­­— Красиво тут...       Вслед за ним и Гарри поднял взгляд к потолку. Этим вечером над их головами простиралось чудесное закатное небо, всех оттенков красного, розового и оранжевого. Завороженные этим зрелищем они так и наблюдали за уходящим солнцем, пока голод сердито не напомнил о себе. ­­      — А ты давно уже в замке живёшь? ­­      — Сегодня уже неделя будет. ­­      Анкер покивал рассеяно, будто вопрос этот не то чтобы был важен для него. ­­      — А знаешь, где тут библиотека? ­­— спросил он уже с куда большим интересом.       Гарри только открыл рот, чтоб ответить, как... ­­      — Да откуда вы берётесь?! Герба на груди ещё нет, с барсуками ходишь, а уже видно ­­— чистый ворон! ­­— расхохотался старшекурсник, сидевший за пару мест от них. ­­      — А что это тебя не устраивает в Воронах, а, Вуд? ­­— тут же разъярилась Пенелопа Кристал, староста факультета Кандиды Рэйвенкло. ­­— То есть как зельеварение списать, так «Любимые воронята», а как новенький умница, так «Да откуда вы берётесь»! Вот ведь, кот драный! ­­      — Кто? Кот драный?! ­­      — Мистер Вуд! Мисс Кристал! ­­— раздался наконец властный голос Минервы Макгонагалл. ­­— Будьте добры, соблюдайте приличия за столом.       — Прощу прощения, профессор, — опустил голову Вуд.       Первокурсники на эту перепалку только опустили глаза, улыбаясь своим сочным ростбифам, мясным пирогам и зажаристым сосискам. Стол вновь утих до негромких разговоров один на один.       Подходил к концу ещё один день.