1 год, 1 неделя, 2 дня, 23 часа после…
Ну, вот и всё. Всё закончилось. Они сыграли в покер. Она, как всегда, проиграла. Он обыграл её в сухую. Он её снова убил. Доктор, точно пьяная, шаталась по улице, старательно игнорируя косые взгляды проходящих мимо людей. Монотонный дождь разрывал барабанные перепонки. От земли веяло холодом и мглой. Один джентльмен, взяв её за руку, осторожно предложил помощь, но Доктор на него окрысилась. Оттолкнула от себя и почти побежала дальше. Она знала, куда ей нужно. Знала, куда идёт. Река звала её тихим плесканьем волн. Сунув руки в карманы, Доктор подошла к причалу. Закрыла глаза. Слушала ветер. Слышала дождь. Его холодные капли падали на её лицо. Она была не уверена, плачет ли, или это дождь размывает её ресницы. Достав из кармана лазерную отвёртку, она посмотрела на неё. Глядела несколько минут. Тихо вздохнула. Аккуратно поцеловала ручку. Замахнулась и швырнула в реку. Не стала смотреть, как старая подруга тонет. Хотя была почти уверена, что поднялись смешные катышки на воде. Из другого кармана достала часы. Жаль, что никто, кроме неё, не знает, что в них — ядерная бомба. Разогналась. Замахнулась. Часы отправились следом за отвёрткой. На этот раз она видела, как они пошли ко дну. Лучше бы её память утонула снова. Но так не бывает. Ничего не повторяется дважды. Увы. В кармане футболки нашла психоделическую бумагу. Чёрт. Она сама носила её именно в этой футболке? Или же старый враг, заботясь, ей в карман бумагу положил? Уже неважно. Больше нет. Она хотела её порвать, мяла, сжимала в руках. Струсила. Ещё успеется. Теперь нужно идти в ТАРДИС. Развернувшись, будто по команде, она пошла назад. Верная ТАРДИС была припаркована неподалёку, всего в нескольких минутах ходьбы, за углом. Ждала её под сенью раскинувшейся ивы. Ивы недаром называют плакучими. Сегодня она, Доктор, будет плакать. Она остановилась перед ТАРДИС. Набрала в лёгкие воздуха. Щелкнула пальцами. Дверь открылась. Неужели за почти что год, что она здесь стоит, никто не заподозрил чего-то неладного? Или это лучший враг позаботился, совсем недавно её сюда пригнал и поставил, завершая финальную фазу игры? Всё равно. Что толку думать об этом, коль она уже проиграла? Она вошла и закрыла за собой дверь. Медленно оглянулась вокруг. Всё было таким же, как она помнила. И даже панель управления показывала старые координаты. Ничего не изменилось. И всё же изменения были. Очень серьезные. Весомые. Всё внутри посерело. Всё было покрыто пылью. Бедная её милая ТАРДИС. Она страдала в одиночестве, пока Доктор жила фальшивой жизнью, творила настоящие ужасные дела. Она всех предала. Даже ТАРДИС. Доктор поморщилась. Думать о собственном имени было неприятно. Выговаривать — тем более. Нет, она больше его не заслуживает. Она теперь его недостойна. Ей лучше называться Монстром отныне. Ей нужно было называться монстром всегда. Доктор садится в кресло, закидывает за голову руки. Водит по комнате глазами. Утирает слезу, когда видит фотографии тех, кто был ей дорог, на столе, в рамочках. Закрывает глаза. Она проиграла. На самом деле, ещё тогда, когда снова доверилась Мастеру, почти ничего о себе, глупой, не помня. Так всегда бывает. Она верит — он вонзает ножи ей в спину и рушит её Вселенную. В этот раз всё гораздо хуже. Он разрушил её личность. Сделал то, о чём всегда мечтал. Доктор вздохнула. Что ж, это была блестящая его партия. Он заслужил всего наилучшего. Он заслужил похвалы. Хотя руки всё ещё дрожат, она вбивает координаты поиска. Включает видео-связь. Сработает ли? Она не была уверена. Она не была уверена уже ни в чём (кроме того, что Монстр, естественно). Экран блёклый, размытый, картинка перед глазами плывёт. Однако, уже несколько минут спустя, Джуд видит на экране его лицо. Он тоже сидит в своей ТАРДИС, откинувшись в кресло. Некоторое время они молча смотрят друг на друга. Без злости, отвращения, но и — без интереса и любви. Всё исчезло. Погасло. Ничего не осталось. Конец. — Ты выиграл — наконец, тихо произносит она. Он молчит ещё. А затем медленно качает головой: — Нет. В этот раз победила ты. Потому что, что бы я не делал, никогда не могу убежать от тебя. Доктор отворачивается. Она ничего не хочет говорить, ничего не хочет слышать и слушать. И видеть его не хочет — слишком больно. Слишком живо напоминает о её собственной ничтожности. Но она смотрит. И видит, как Мастер достаёт пистолет из кармана брюк и, помедлив секунду, вставляет его себе в рот. Секунда, другая. Выстрел. Связь обрывается. Экран сперва блекнет, а затем и вовсе становится чёрным. Что ж, пожалуй, это конец. Можно было бы быть ироничной, утешать себя, мол, сколько этих концов уже было, сколько смертей — и с этой справится. Да только сейчас всё иначе. Доктор знает это, понимает. Доктор этому не противится. Встав, она бродит по ТАРДИС, уперев руки в бока. Совсем одна, пленница воспоминаний. Милая Пери Браун, что так сияюще улыбалась. Прекрасная Сара Джейн. Умная Романа. Чудесная Роза Тайлер, свет её мрачной жизни. Марта Джонс, самая восхитительная девушка на свете. Донна Ноубл, самая важная женщина во Вселенной. Эми. Рори. Любимая Ривер, которая сжимает её руку и взволнованно просит: «Никогда не путешествуй один». Невозможная Клара Освальд, такая храбрая и такая сильная. Замечательная Билл Потс, малышка Билли. Кристина Де Суза, дерзкая и манящая. Мадам Помпадур, самая прекрасная звезда на Земле. Джекки Тайлер, уникальный человек, уникальная женщина, уникальная мама. Микки Смит, самый верный и самый преданный друг. Блестящий, словно летнее солнце, капитан Джек Харкнесс, её бесстрашный приятель. К-9, хорошая собака, трижды утвердительно. Милая девочка с тонкими косичками, которую они спасли из разрушенного нацистами Лондона. Британский флаг на футболке Розы Тайлер в самый разгар кровопролитной и страшной войны. Рани, и все друзья, которых не стало в вихре времени, которым просто повезло умереть раньше неё. Уилфред Мотт, самый галантный джентльмен, самое щедрое и доброе сердце на свете. Сильвия Ноубл, улыбающаяся ей из окна. Дженни, тёплая, словно парное молоко, маленький котенок, её дочь, сейчас — без кавычек. Доктор закрывает глаза. Наощупь подходит к окну. Зашторивает занавески. Несколько минут глядит на них, не мигая. Так много прекрасных лиц. Так много событий. Так много историй. Доктор уходит в комнату, служившую много лет спальней, но в которой она практически не отдыхала. Садится на кровать. Пустым взглядом водит по полу. Подносит руки к лицу, чтобы посмотреть на свои ладони. Так много лиц. Так много потерь. Так много боли. Помедлив, она достаёт из внутреннего кармана маленький перочинный нож. Жмурится. Направляет его на себя. Вонзает в сердце. Она не имеет больше права быть Доктором. Теперь она Монстр. Монстры приговариваются к смерти. Одно сердце начинает предательски ныть и пульсирующе болит. Второе останавливается. Затихающий слух ловит тихие стуки. Так много людей. Так много одиночества. Прощайте все. Прощай, мальчик с большими глазами, добрый наивный мечтатель Тета. Прости, что позволила Доктору тебя похоронить… *****— Ух, Кощ, быстрее бы уже выпуск! Не могу дождаться, когда мы, наконец, будем свободно путешествовать, исследовать планеты. — Ты слишком нетерпелив, Тета. Наберись терпения. Немного осталось. — Знаю-знаю. Но вдруг ты передумаешь? — Ох, Тета, — тихий вздох, — конечно же, нет. Никуда мы друг от друга не денемся. Никогда. Я думал, ты знаешь.