Глава 2.
Бриджтаун. Барбадос. — Майлз, дорогой, я сейчас еду к Лоренсо, передать ему что-нибудь? — спросила Пруденс мужа, надевая бордовые перчатки в тон платью. — Скажи, что судно, которое я отправил в Испанию с товаром, будет там на днях. Пусть ждёт его возвращения и заодно проверит, что команда наняла юнгу — это ему же и надо. — Майлз подошёл к жене, протянул руку к её лицу, чтобы убрать за ухо выбившуюся из причёски прядь волос, затем поцеловал её в губы. — И ещё… Я люблю тебя и нашего будущего ребёнка. Пруденс тепло улыбнулась и положила свои руки на большой живот. Муж наклонился и поцеловал его, затем сказал: — Береги себя, любимая. — Непременно, милый. Девушка вышла из дома и села в приготовленный экипаж. Если бы Лоренсо жил далеко от их дома, конечно, на таком сроке беременности она бы не поехала, но так как кузен жил в двадцати минутах езды, то можно и потерпеть некоторые неудобства. С тех пор, как Лоренсо приобрёл свой небольшой двухэтажный домик, он съехал от них, и девушка безумно скучала по нему. Она настолько привыкла к их разговорам по душам, что продолжала навещать его и на последнем сроке беременности. Хотя, зная положение Прю, мужчина старался сам приезжать к ней, но это бывало не так часто, как ей хотелось бы. Майлз не возражал, но беспокоился, тем более когда жена вот-вот должна родить. Пруденс постучала в дверь, ей открыла Саманта Вильям, которая как раз выходила из дома. Обе девушки смерили друг друга ненавидящим взглядом и молча разошлись. — Ты все ещё с ней? — прямо с порога с досадой спросила Прю, снимая перчатки. — Она мне нужна только для удовлетворения моих мужских потребностей. И так было с самого начала, — усмехнулся Лоренсо, подходя к кузине и обнимая её. — Здравствуй, дорогая. — Привет, братик. И все же я не понимаю, почему именно бывшая моего мужа? Разве других нет для этого дела? Брат с сестрой прошли в гостиную и сели на диван с темно-синей обивкой, который находился в центре комнаты. Напротив него было два кресла с той же обивкой, а по центру стоял низкий дубовый столик. За креслами, между большими окнами, выложен камин, а за диваном вплотную к стене была пристроена лестница, ведущая на второй этаж. Сама комната просторная, а минимальное количество мебели делало её огромной. — Просто она оказалась под рукой, а у меня не было времени искать что-то ещё. Тем более ты сама знаешь, что я люблю Николь и больше никого не полюблю. А эта… так… для развлечения. Всё, хватит о ней! Как ты себя чувствуешь? — с тёплой улыбкой спросил Лоренсо. — Я хорошо, быстрей бы уже родить, — посмеялась Прю. — Ты давно видел Николь? — Я её уже год не видел, сейчас её сыну два года. Как же время быстро летит, — задумался мужчина. — А ты так и не разлюбил её… — Не могу… — Эх, Лоренсо, Лоренсо. Я очень надеюсь, что ты встретишь хорошую девушку и полюбишь её, — грустно сказала Прю. — Если и полюблю, то такую же как Николь: авантюрную, смелую и англичанку. — Лоренсо явно замечтался. — Мужчину в юбке? — усмехнулась сестра. — Да, чтобы сделать её женщиной! — Ага, для другого мужчины. Нет, Лоренсо, хватит, это уже пройденный этап. Ах, да, забыла передать тебе послание от мужа. — Что-то случилось? — забеспокоился Лоренсо. — Нет. Он просто просил передать, что судно, которое он отправил в Испанию, будет там на днях. А ты должен ждать его возвращения и проверить потом, что они наняли юнгу, — Пруденс изложила все, что просил Майлз. — А, да, хорошо, — в какой-то прострации ответил он, но быстро пришёл в себя. — А юнга зачем? — Не знаю, он сказал, что это тебе же нужно. Ты ведь частенько плаваешь на корабле, чтобы торговать на континенте, возможно, парень тебе помогал бы в чем-то. — Ну, я бы так не сказал, мы справляемся сами. Мне бы служанку в дом, а не на корабль, — веселился кузен. — Я же тебе прислала одну, — удивилась Прю. — Она и попросила помощницу: не справляется с большим количеством людей, работающих на моей плантации, ведь их всех надо кормить. Ладно, может, этот юнга сойдёт за служанку. Лучше в доме работать, чем на корабле. — Ну, ты и шутник. — Девушка ткнула брата локтем в бок. — Вообще-то я присылала её убираться в доме, а не готовить для рабов. Неужели они сами не справляются с этим? И зачем ты кормишь их? — Она сказала, что ей больше доставляет удовольствие готовить, чем убираться, правда, она все делает, но предпочитает помощницу, чтобы полностью заняться готовкой, а кормлю я их, потому что пока не могу платить им деньги за работу, — серьёзно ответил Лоренсо. — Ну, а убираться будет юнга тогда. Пруденс от удивления открыла рот и не могла сказать ни слова. Лоренсо, заметив её реакцию, посмеялся. — Можешь закрыть рот, — указал он ей пальцем на её губы. — Посмотрим, что из этого выйдет, дурачок, — наконец ответила она. — Кстати, я только сейчас заметила, что ты постриг свои волосы. Тебе идёт. — Спасибо, Прю, — улыбнулся мужчина. — Саманте тоже нравится, а вот Николь не видела ещё. — Ну, все, опять вернулись к этому. Хватит себя терзать. Или уже плыви к ней, или забудь, — Прю разозлилась не на шутку. — Может, и поплыву. Только сначала корабль дождусь из Испании. — Ты все время чего-то ждёшь и ждёшь. Когда жить начнёшь? — Вот дождусь корабль и начну, — Лоренсо не верил своим ушам, что произнёс эту фразу. Пруденс только усмехнулась. — Ну, жди тогда. Была рада видеть тебя, а сейчас мне домой пора. Заезжай как-нибудь в гости, я скучаю по тебе. — Девушка встала и направилась к выходу, натягивая бархатные перчатки на свои тонкие и изящные руки. Лоренсо обогнал её, чтобы открыть дверь, и обнял у самого выхода: — Я тоже скучаю по тебе все время. Увидимся, сестричка. — Пока. Пруденс села в экипаж и уехала. Мужчина вернулся в гостиную, попросил служанку принести ему выпить чего-нибудь прохладного и улегся на диван прямо в сапогах, согнув одну ногу в колене и закинув руки за голову. Лоренсо всегда носил ту же одежду, что и на корабле: белая рубашка с манжетами, всегда распахнутая до середины груди, и чёрные обтягивающие его сильные ноги бриджи. Устремив взгляд в потолок, он задумался о Николь. Когда у неё появился ребёнок, они стали реже видеться друг с другом, и это его убивало. Возможно, он и появлялся бы у них в доме чаще, но глубоко внутри чувствовал себя лишним. Лоренсо не хотел влезать в их семью да и любить Николь легче на расстоянии: ведь находиться рядом с ней и не прикоснуться — мучительнее всего на свете. И Энджел постоянно был там, где она: у них не было возможности побыть вдвоём. Первое время Лоренсо даже писал ей письма, намекая на свои чувства, но девушка в своих ответах пресекла все попытки и прямо говорила, что он — её друг. И после этого мужчина перестал писать, а потом и вовсе пропадал в морях, но мысли его всегда были о ней, даже когда он занимался любовью с Самантой. Погрузившись в свои мысли, Лоренсо не заметил, как служанка принесла ему холодный лимонад. Только спустя полчаса он выпил его залпом, чтобы охладить внутренний жар, вызванный фантазиями о Николь, но ему это не помогло, тогда испанец решил проехаться верхом на лошади и заодно посмотреть свои тростниковые и кофейные плантации.***
Вернувшись домой, Прю сразу пошла в кабинет мужа, надеясь застать его там, и она не ошиблась. Майлз сидел за столом и сосредоточенно читал какие-то бумаги, увидев жену, он сразу все отбросил и, улыбнувшись тёплой улыбкой, протянул свои руки к ней, давая понять, что он хочет, чтобы она подошла к нему. Пруденс сразу подбежала к нему и устроилась на его коленях, обняв за шею. Майлз чмокнул ее в щеку и нежно спросил: — Как там твой кузен? — Без изменений. Представляешь, он до сих пор с этой, — возмущённо произнесла Прю, немного отстранившись от мужа. — Ну, это его дело, хотя я тоже не одобряю его выбор. Ты все ему передала? — Да. Но он не хочет юнгу на корабле. — Неужели сам справляется? — удивился Майлз. — Именно так он и сказал. А ещё, — посмеялась девушка, — он хочет, чтобы этот юнга служил у него в доме. Майлз тоже посмеялся: — Хотел бы я посмотреть на эту картину. Мужчина привлёк жену к себе и поцеловал её в губы, она отдалась во власть чувств и сразу забыла о своём дражайшем кузене и вообще обо всем на свете: ведь объятия и прикосновения Майлза всегда заставляли её терять голову и парить где-то далеко от земли и реальности.