Глава 15.
Всё утро Есения места себе не находила, зная, что к ним придут Майлз и Пруденс, но больше всего она переживала о том, что должен был сказать Лоренсо. Давно одевшись к обеду, она ходила из угла в угол по своей новой комнате, временами разглядывая её обстановку. Комната была довольно просто обставлена: кровать под окном, шкаф в углу, около двери, напротив шкафа — письменный стол и стул, впрочем, почти как и все комнаты этого дома. «Совсем не женская комната», — отметила про себя Есения и снова переключилась на гостей. В дверь постучали. — Войдите, — задумчиво ответила она. — Сестрёнка, что с тобой? — спросил вошедший Вито, увидев растерянную Есению. — Ах, Вито, — девушка протянула к нему свои руки, — я так волнуюсь. Он взял её за руки и ответил: — Почему? Лоренсо же рядом. С некоторых пор Вито стал доверять Дельгадо и понял, что он не причинит зла Есении, теперь он спокойно относился к их отношениям. Единственное, что его волновало, это то, куда эти отношения приведут, и, по его мнению, лучше бы они привели к свадьбе, потому что теперь девушке некуда было деваться. Даже если между ними не было бы любви, все равно, он считал, что они должны пожениться. С Есенией на эту тему он не решался говорить, потому что боялся её реакции, и думал, что таким образом он лезет в их отношения, поэтому Вито терпеливо ждал, но что-то ему подсказывало, что сегодняшняя встреча как-то связана с его мыслями и желаниями. — Да, но я не знаю, что он задумал, от этого ещё больше нервничаю, — Есения отвела взгляд и посмотрела на серый ковёр, расстеленный на полу. «Господи, почему тут все такое тёмное?» — подумала она. — Что бы он ни задумал, тебе это не причинит боль, — Вито проследил за её взглядом и обратил внимание на выражение лица. — Что ты там такое страшное увидела? Есения задумчиво отвела взгляд от ковра, отпустила руки Вито и хмыкнула. — Да я все не могу привыкнуть к этой страшной комнате. — Ну, так переделай её, — развеселился парнишка. — Ты что! Это же дом Лоренсо. — Девушка подошла к кровати. — Нет, ну, ты посмотри на это темно-синее покрывало. Нет, это определённо депрессивная комната. — Моя почти такая же, — усмехнулся Вито, — но я не жалуюсь, после своей лачуги я живу как в хоромах. — Мне тоже жаловаться не стоит, но тут так тоскливо. Я прямо-таки вижу, в каком настроении Лоренсо все тут делал. Попрошу его добавить красок. — Вот ты лучше тут сиди и думай об обстановке, чем об обеде и гостях. — Вито сел на стул и облокотился на стол. — Да, особенно после того, как ты снова мне об этом напомнил, — Есения продолжала ходить по комнате и прикидывать, что тут можно ещё изменить. — Успокойся, все будет хорошо. Снова раздался стук в дверь. Девушка машинально ответила «войдите», не обращая внимания на вошедшего. — Чем вы тут занимаетесь? — полюбопытствовал Лоренсо. Есения даже подпрыгнула от неожиданности и встала, как вкопанная, в центре комнаты. — Ничем важным, — ответила она. — Ну, я пойду, — быстро сказал Вито и покинул комнату. Лоренсо сразу подошёл к Есении и, не предупреждая, прильнул к её губам жадным поцелуем. От неожиданности она издала стон, но руки сами потянулись к его волосам, губы раскрылись, и его язык яростно проник в её рот. Есения сначала робко начала отвечать на поцелуй, но затем страсть захлестнула её, делая их поцелуй диким, почти голодным. Оба задыхались от нехватки воздуха и стонали от жгучего желания. Лоренсо еле сдерживался, но он пытался ухватиться за последние остатки разума, и ему это с трудом удалось, он оторвался от Есении и посмотрел на неё, тяжело дыша. — Ты самое прекрасное создание, которое я когда-либо встречал, — произнёс он, восстановив дыхание. Раскрасневшееся лицо девушки возбуждало его не меньше, чем невинность во взгляде. — Цветочек, моя судьба в твоих руках, — таинственно сказал он. — Как это? — Узнаешь скоро, дорогая, — подмигнул он, прижимая её к своей широкой груди. Есения обняла его за талию и закрыла глаза, раздумывая над его словами, затем она подняла голову и туманно произнесла: — А моя — в твоих… Лоренсо тоже не понял, что она имела в виду, но решил не забивать себе голову этим. — Пойдём вниз, скоро гости придут, — он выпустил ее из своих рук и позволил ей привести себя в порядок. Гости пришли к назначенному времени, их провели в гостиную и предложили напитки. Когда Лоренсо и Есения приветствовали Пруденс и Майлза, между девушками возникло напряжение, которое почувствовали все. Есения, в силу своего неконфликтного характера, решила сделать вид, что все хорошо, что не было того разговора с Прю. Но прямолинейная Пруденс, хоть и не говорила что-то связанное с тем разговором, но всем своим видом показывала, что не принимает Есению. И Лоренсо, и Майлз это заметили, но решили не придавать значения. — Что ты хотел нам поведать, кузен? — спросила Пруденс, ставя стакан сока на столик. — Я просто хочу, чтобы вы были свидетелями того, что я сделаю сегодня, но сначала нам всем нужно поесть, — уклончиво ответил испанец, искоса поглядывая на Есению. — Я пойду посмотрю, что там с обедом, — быстро сказала девушка, вставая с кресла. — Хорошо, милая, — Лоренсо ухватил её за руку, тем самым останавливая, затем поцеловал кончики её пальцев и одарил прожигающим взглядом. Девушка вспыхнула, её щеки зарумянились, она высвободила свою руку и почти умчалась на кухню. Лоренсо не сводил с неё глаз до тех пор, пока она не скрылась из виду. Когда он повернулся к гостям, то увидел их изумленный взгляд, но эти взгляды отличались своей окраской: Майлз смотрел с одобрением, а Пруденс — наоборот. — Что вы так смотрите? — будничным тоном спросил Лоренсо. — Кажется, я догадываюсь, о чем будет разговор, — улыбнувшись, ответил Майлз. Пруденс фыркнула, она заметила, как брат смотрит на испанку, её удивило, что он, испытывая самые высокие чувства к Николь, не смотрел так на неё. В том, прошлом взгляде, были страсть, наваждение, отчаяние и, как тогда казалось, любовь. Но в этом взгляде ничего подобного не было, в этом взгляде Пруденс как раз и увидела настоящую любовь, которую, возможно, сам Лоренсо и не признает или не понимает ещё, более того, она увидела там нежность и заботу, как будто Есения была для него хрупким цветком, который он всячески оберегал — вот почему он пошёл против Прю: он боялся, что та сделает больно его маленькой женщине. Сама Пруденс, поняв это все за считанные минуты, осознала, что кузен сделает все для Есении и снесёт на своём пути что угодно и кого угодно, лишь бы не навредить его цветку. И самое интересное, то же самое она увидела в глазах Есении. Внезапно, не успев подумать, Пруденс произнесла: — Я все поняла, братик. Я все поняла… Майлз и Лоренсо переглянулись, а она, встав и подойдя к кузену, прошептала: — Прости меня. Лоренсо встал и обнял девушку, он понял, за что она просит прощение. — Не нужно, дорогая, я знаю. И я знал, что рано или поздно, ты все поймёшь. Ты ведь умная и мудрая. Пруденс вернулась на место, она не могла сказать больше ни слова. — Что нового у вас? — решил сменить тему Майлз. — Я даже не знаю, как сказать, точнее с чего начать, — ответил Лоренсо. — Что-то случилось? — по обеспокоенному взгляду Майлза Лоренсо понял, что тот подумал про Есению и её прошлое. — Нет-нет, ничего такого, — поспешил разуверить он Майлза. — Просто мы недавно поспорили немного на тему рабства, и я решил показать ей весь ужас этого. Майлз хмыкнул: — Ты сделал из неё рабыню? Пруденс чуть не подавилась соком, когда услышала эти слова: ведь это никак не вязалось с тем, что она недавно увидела. Лоренсо громко засмеялся. — Эй, ну, и мысли у тебя. Ты слышала, Прю? На самом деле, я отвёз её в порт, чтобы показать, как выгружают рабов и что с ними делают. — Какой ужас! — Пруденс закрыла рот рукой от шока. — Да, примерно такая же реакция была и у неё. В итоге она попросила меня забрать этих рабов себе. — И сколько их было? — бесстрастно спросил Майлз. — Четыре женщины и два ребёнка, правда, одна женщина скончалась на месте от удара плетью. Я их купил, и они сейчас в комнате прислуги в ужасном состоянии. Есения и Афия ухаживают за ними. — Женщины и дети? Это какими же нужно быть ублюдками, чтобы так поступить с ними, — негодовала Пруденс. — Это ирландцы… — сразу сказал Лоренсо. Майлз и Пруденс тут же замолчали, поняв, кто мог так поступить с ними. — Она ненавидит нас? — спросила Пруденс через некоторое время. — Я имею в виду англичан. — Нет, но она разочарована, и теперь прикладывает все силы, чтобы выходить этих людей. Больше всего её поразило отсутствие жизни в их глазах, и она испытывает вину за то, что жаловалась на свое прошлое и через что она прошла, когда эти люди пережили во сто крат хуже, чем она. — Бедняжка… — прошептала Прю. — Но зачем ты сделал это с ней? Это жестоко. — Я знаю, я сам виню себя в этом, это все моя гордыня. — Доктор осматривал их на предмет болезней? — спросил Майлз, не поддаваясь всеобщим эмоциям. Он прекрасно знал, в каких условиях перевозят рабов, и какие болезни их преследуют. — Конечно. Но он ничего опасного не выявил, — успокоил его Лоренсо. — Всё это рискованно, конечно, — заключил Майлз. — Я знаю, но я начеку. — Простите, — в гостиной появилась Есения. — Обед готов. Лоренсо сразу повернулся в её сторону и улыбнулся, она улыбнулась в ответ. — Идем, — сказал он Майлзу и Прю, не сводя глаз со своего цветочка. Все перешли в столовую, Лоренсо сел во главе стола, Есения — слева от него, а гости — справа. Когда Афия накрывала на стол, испанец наклонился к Есении и прошептал ей на ухо: — Я уже соскучился. Она скромно улыбнулась, но ничего не ответила. Весь обед они обменивались нежными взглядами, стараясь поддерживать разговор со всеми присутствующими. При каждом удобном случае Лоренсо касался руки девушки, ей было неловко, а его это ещё больше распаляло. В конце обеда все снова оказались в гостиной, обсуждая обыденные темы и последние сплетни. — А сейчас перейдём к тому, зачем я вас всех здесь собрал. Одну минуту, пожалуйста, — прервал всех Лоренсо, вставая и куда-то направляясь. Через пару минут он привёл Вито, тот сел на диван. — Теперь все в сборе. Дорогие Майлз, Пруденс и Вито, вы единственные, кто нам близок, поэтому я хотел, чтобы вы были свидетелями этого. Лоренсо встал и подошёл к Есении, поднимая её с кресла за руку. — Цветочек, я не могу жить без тебя, вся моя жизнь теперь крутится около тебя, я постоянно думаю о тебе, о нас. Мне не важно, что было у тебя в прошлом, мне важно, что ты со мной здесь и сейчас, и я хочу, чтобы ты была в моей жизни и в будущем. Моя судьба в твоих руках. Я… — Лоренсо посмотрел ей в глаза, собираясь с силами. — Я люблю тебя. Есения замерла, она даже не заметила, как из глаз её потекли слёзы. Все остальные затаили дыхание, ожидая продолжения. — Ты будешь моей женой? — выдохнул он, на секунду закрыв глаза. Слова любви эхом звучали в её ушах, она чувствовала, что тоже любит его, хоть и не знала, что такое любовь. Но как-то он выразил в своих словах все то, что и она испытывает к нему. Значит, это и есть любовь? Она верила, что да. — Я тоже люблю тебя. Но я боюсь, что наш брак может подвергнуть тебя опасности. У Лоренсо внутри все оборвалось, он пытался ухватиться за последнюю соломинку. — Я же говорил тебе, что все под контролем, за меня не бойся. Я все сделаю, что в моих силах, чтобы защитить нас. Прося тебя стать моей женой, я принимаю всю ответственность за тебя, я знаю, на что иду. — Есения, можно тебя на минуту? — вмешалась Пруденс. Девушка молча отошла с Прю в сторону. — Знаешь, — начала миссис Иден, — сегодня впервые я увидела, как мой брат счастлив и как счастлива ты. Я приняла тебя сразу, как только поняла, что он действительно тебя любит. Он даже Николь так не любил, я сейчас сомневаюсь, что он правда её любил. Своими сомнениями ты делаешь ему больно. — Но я не хочу, чтобы ему было больнее потом, если моё прошлое вмешается. — На правах мужа он для тебя сделает больше, чем сейчас. И я знаю, что он сможет защитить тебя. Я прошу тебя: не делай ему больно своим отказом, ведь ты и сама будешь страдать. Есения опустила голову, затем снова подняла её и посмотрела на Лоренсо: тот стоял неподвижно, глядя на неё с надеждой, и у неё защемило сердце. — Я поняла, — наконец ответила она. Возвращаясь к Лоренсо, Есения взглянула на Вито, он тут же начал кивать головой, показывая всем своим видом, что она должна согласиться. Подойдя к своему мужчине, она взяла его за руки и, посмотрев в глаза, на одном дыхании выпалила: — Я согласна! Лоренсо поднял её над полом и закружил по комнате, покрывая её лицо мелкими поцелуями. — Ты сделала меня самым счастливым человеком на земле, мой цветочек. Опуская её на пол, он прошептал ещё: — Я открою тебе ворота рая и блаженства, я сделаю тебя счастливой. — Я уже счастлива! Далее последовали поздравления и объятия. Есения вздохнула с облегчением, когда поняла, что семья её будущего мужа приняла её, она не надеялась на близкую дружбу с Пруденс, но на хорошее отношение рассчитывала. До конца их встречи Лоренсо не отпускал Есению из рук. Сама мысль, что она будет от него дальше, чем на шаг, сводила с ума, такое сокровище он никогда не отпустит и никому не позволит забрать его.***
Все свободное время Есения посвящала подготовке к свадьбе, Пруденс ей помогала. За это время, проведённое вместе, они подружились, но Есения все равно не доверяла ей настолько, чтобы рассказывать о прошлом. Да и Пруденс не задавала больше никаких вопросов. Сегодня Есения решила поехать к портнихе в Бриджтаун, чтобы снять мерки для свадебного платья. Лоренсо не мог сопровождать её, как он это делал все время, когда она куда-то собиралась, поэтому её повез Вито. Доехав до нужного места, девушка вошла внутрь, а паренёк остался на улице. — Здравствуйте, — поприветствовала Есения хозяйку. — О, дорогая, как рада я Вас видеть, — хозяйка подошла к девушке и приобняла её, как будто они были знакомы сто лет. Есения сдержанно улыбнулась. — Что на этот раз Вас привело сюда? Ещё испанских платьев желаете? — Нет, на этот раз свадебное. — О! — женщина не знала, что сказать, настолько обескуражена она была. — Мне нужно снять мерки и выбрать фасон. — Есения явно не собиралась вдаваться в подробности. — Конечно. Сейчас принесу все необходимое. Хозяйка ушла, а Есения начала рассматривать ткани. Услышав звук колокольчика над дверью, она повернула голову: в лавку вошёл высокий худощавый мужчина, его русые короткие волосы были зачесаны назад. Девушка отметила про себя, что он был привлекателен, его серые глаза не показывали ни одной эмоции, а тонкие черты лица выдавали в нем аристократа. Да и гордая осанка подчёркивала его происхождение. Холодная красота мужчины зацепила взгляд Есении, но не в том смысле, что он понравился ей как мужчина, а в том, что ей стало любопытно: неужели такая красота существует. В её понимании холод ассоциировался с чем-то уродливым и отвращающим. Мужчина заметил, что девушка смотрит на него в упор, и улыбнулся ей безукоризненно белозубой улыбкой. Она смутилась и отвела взгляд в сторону. — Простите, мисс, мы с Вами знакомы? — спросил он, подходя ближе к ней. — Не думаю, — быстро ответила она, не глядя на него. — Вы так на меня смотрели, поэтому я подумал, что Вы откуда-то меня знаете. — Нет, я не знаю Вас, простите. — Есения перешла в другой конец помещения. Он пошёл за ней и с обворожительной улыбкой продолжил: — Не хочу быть назойливым, но я только сейчас приехал в город, ничего здесь не знаю. Она посмотрела на него и отметила, что улыбка очень ему идёт, даже преображает его и без того красивое лицо. — И чем же я могу помочь Вам? — ей не хотелось быть грубой с незнакомым человеком, но и продолжать общение она тоже не желала. — Ох, извините моё невежество, я даже не представился. Граф Джеймс Флетчер. — Он слегка поклонился. — Есения Фернандез, — ответила девушка, понимая, что перед ней действительно аристократ, да ещё и молодой. — Оу, испанка, — немного разочаровано отметил он. Есения заметила интонацию в его голосе и усмехнулась: — Видимо, моя помощь больше Вам не нужна? — Напротив… — Сеньорита Фернандез, все готово, можете выбрать фасон, затем снимем мерки, — прервала их разговор хозяйка, которая, по мнению Есении, появилась вовремя. — Извините меня, граф. — Да, конечно. Есения подошла к хозяйке, и они начали обсуждать детали. Мужчина тем временем вышел из лавки. — Подождите минуту, пожалуйста! — окликнул Джеймс Флетчер Есению, когда та вышла на улицу. Она обернулась на голос и остановилась, еле сдерживаясь, чтобы не закатить глаза. — Я так и не успел спросить у Вас. Девушка вопросительно подняла бровь и сложила руки на груди. Он продолжил, расценив её жест, как ожидание очередного вопроса: — Может, Вы знаете, где бы я смог получить ночлег? — граф неуверенно потёр шею правой ладонью и скромно улыбнулся. — К сожалению, я не могу помочь Вам, граф. Я не живу в Бриджтауне и практически никого здесь не знаю, более того, я сама не так давно на Барбадосе. Мне жаль. — О, конечно, простите за мою настойчивость. Всего доброго. — Да, прощайте! Есения быстро ретировалась, чтобы этот мужчина чего-то ещё не попросил, а он смотрел ей вслед, как будто что-то прикидывал в своих мыслях. — Это ещё кто такой? — подозрительно спросил Вито, когда девушка подошла к экипажу. — Да так, один сноб английский, очередной любитель поэксплуатировать рабов. Поехали, нет времени на разговоры, мне ещё нужно проверить наших ирландцев. Они хоть есть стали нормально, и язвы вроде уменьшились. — Да, дети быстрее восстанавливаются. Только они все молчаливые, и женщины тоже. — Вито уселся на козлы и взмахнул вожжами. Экипаж был открытый, поэтому они могли свободно общаться. — Я тоже заметила, может, это от стресса? В любом случае, я доведу это дело до конца. — Так, когда свадьба? Ты так и не говорила мне, — спросил Вито, меняя тему. — Через два месяца примерно. Мы ещё не решили, пока только готовимся. Как-то времени не хватает, чтобы обсудить точную дату. — Вы пригласите только Иденов? — Да, больше некого. Я бы хотела, чтобы мои родители и брат были рядом в такой день. — Девушка поникла, вспомнив свою семью. — Не переживай, сестрёнка, я буду рядом. — Спасибо, милый. Ты всегда рядом!