Lust

— Но мы же тихо, в отличие от этих извращенцев. — Ты не умеешь быть тихим, — хмыкает Чимин и ударяет по бледной ягодице старшего, слушая его тихий скулеж. — Тебе же это нравится. Не притворяйся жертвой. Чимин затягивает узлы еще крепче, фиксирует руки за спиной и прижимает колени старшего к груди, открывая себе доступ к его сжимающейся дырочке. Он хмыкает и, придвинувшись к его ягодицам вплотную, дует прямо на колечко мышц. — Чими-и-и-н… — хнычет Юни и поджимает пальчики на ногах. — Не издевайся. — Ну, детка, — у Чимина притворно слащавый голос, — ты не игрался с собой, потому что был очень послушным мальчиком и хорошо слушался своего Господина, — шепчет он на ухо старшему, облизывая его мочку и посасывая сережку. — Нам нужно растянуть тебя, ведь я не хочу причинять боль своему малышу. Юнги сглатывает. Он знает, что подразумевает Чимин под словом «растянуть». Боль, много боли, но в то же время, удовольствия и возбуждения. Юнги зажмуривает глаза и облизывается. — Я готов, мой Господин. — Это хорошо, детка, — Чимин наклоняется и проводит рукой по колечку мышц, которое инстинктивно сжимается от чужого прикосновения. — Стоп-слово помнишь? Юнги кивает и старается расслабить попку, чтобы Чимин мог легко в него войти. — Нет, солнышко, — смеется младший, видя как-то сжимающуюся, то разжимающуюся дырочку старшего. — Мы не будем делать как всегда. Я не буду входить в тебя насухую и рвать твою прекрасную попку… Сегодня будет по-другому… Тебе понравится. Юнги сглатывает и устраивается по-удобнее на коленях Господина. — Вот так… Смотри что у меня есть, — Чимин вытягивает руку и достает из-под подушки розовый фаллоимитатор. — Господин, я не уверен, что… — Тшшш. Всё будет хорошо. Ты же доверяешь папочке? — у Чимина снова сладкий голос, и Юнги понимает, не все так просто. — Да, доверяю, — старший пытается расслабиться, но все равно очень волнуется. — Итак, мой малыш любит боль? — спрашивает Чимин, доставая из-под одеяла бутылёчек со смазкой. Юнги неуверенно кивает, смотря на то, как Чимин смазывает ей фаллос. — А малыш готов попробовать кое-что новое? — в голосе Чимина слышится любопытство, он опускает фаллос на кровать рядом с собой и внимательно смотрит на Юнги. — Да. Ради тебя, папочка, что угодно. — Это хорошо, — ухмыляется Чимин. — Ляг на бок, солнышко, — просит младший и тянется к худенькому Юнги, помогая ему нормально лечь. — А что ты будешь делать? — неуверенно спрашивает Юнги, слыша, как Чимин за спиной шебуршит чем-то. — Не волнуйся, солнышко, все будет хорошо. Тебе понравится, но сначала будет чуть-чуть больно. Ты готов? Чимин пристраивается между согнутых ног старшего и прижимает к колечку мышц головку фаллоимитатора. — Да-х! — Юнги громко выдыхает, потому что Чимин резко вводит в него инородный предмет. Спасибо что смазал. — Тихо-тихо, малыш. Сейчас будет хорошо, — Чимин вводит предмет еще глубже и толкается в простату. — Ещё, пожалуйста, — Мин тихо поскуливает, стараясь насадиться глубже, и прикрывает глаза. Конечно же, чувствовать настоящую плоть намного приятнее, но от такого он тоже не отказывается. — Так мой хён настоящая шлюшечка? — тихо парирует Чимин, двигая фаллосом в медленном темпе, мучая старшего. — Боже мой, да! Я только твоя шлюшечка! Папочка, возьми меня глубоко, — Юнги сам насаживается на игрушку, а в глазах Чимина проскакивает огонек. — Малыш, — младший резко загоняет игрушку по самое основание, выбивая стон из старшего, — тебе нужно наказание. Ты меня не слушаешься. Кто процессом должен управлять? — Г-господин, — тихо шепчет Юнги, не смотря на младшего. — Верно. А что ты сделал? — Я… с-сам нас-садился… Я плохой м-мальчик… — тихо шепчет Юнги и слезинки скатываются по его щекам. — Ну-ну, малыш, не плачь. Ты можешь искупить свою вину… просто будь сейчас послушным мальчиком, хорошо? — Хорошо, папочка. — Умница. Хороший мальчик. Ты должен обязательно, во что бы то ни стало удержать игрушку в себе. За каждый сдвинутый сантиметр ты получишь пять ударов плетью. Ты понял? — Понял. — Умница, хороший мальчик. Чимин встает с кровати и идет к шкафу, распахивая его. Он придирчиво осматривает весь ассортимент их игрушек, начиная с обычных зажимов для сосков и заканчивая различными плетками, флоггерами и поясами верности. Чимин выбирает красивый кнут из черной кожи и, закрыв шкаф на замок, возвращается к своему скулящему парню. Наблюдать за таким Юнги — кайф в чистом виде. Он лучше наркотиков. Его уверенный в обычной жизни взгляд, ледяной голос и громкие слова — всё создаёт впечатление, будто он всегда всё держит под контролем. И как же нравится Чимину, что он единственный, кто видит старшего таким разрушенным. — Ну, что же ты, малыш? — Папочка, оно выходит… Я не хочу, нет! — Чимин видит, как из попки показалось сантиметров пять розовой резины. — Ох, солнышко… попробуй расслабиться, может это тебе поможет. А пока что у тебя 25 ударов. Приступим. Чимин замахивается и на белоснежную спинку опускается удар. Юнги не издает ни звука, стойко принимая пять ударов. Но на шестом, его оборона рушится и из горла вырывается всхлип. — П-папочка, мне больно, — скулит Юнги и пытается уйти от ударов. — Что ты сейчас сделал? — строгим голосом спрашивает Чимин, обрушивая ещё один удар на ягодицу парня. — Нельзя так делать. — Господин… Но мне очень больно, — всхлипывает Юнги и прикрывает глаза. — Хорошо, я сегодня добрый. Будет только 15 ударов. Готов? — Да. Чимин снова замахивается и принимается осыпать тело партнёра красными полосами. Он знает, что это не предел Юнги. Хороший Дом всегда умеет ловко водить саба на грани боли и удовольствия, и вставший член Мина подтверждение того, что ему хорошо. Главное правило Темы — скажи стоп-слово и тебя не тронут, но пока ты молчишь — хоть слезами и соплями залейся, Дом не остановится. — Ты молодец, — заканчивает Чимин и отбрасывает кнут в сторону, залезая на кровать и принимаясь быстро распускать верёвку. Его член уже железно стоит и требует внимания к себе. — Очень хорошо справился. — Я старался, — шепчет Юнги и послушно поворачивается, помогая Паку снять с него всё лишнее. — Садись, прокачу, — усмехается Чимин и ложится на спину, хлопая себя по крепким бёдрам. Он смазывает член смазкой так, что с него стекает на мошонку, а Мин зависает, осматривая это. — Давай, не заставляй своего Господина ждать. Юнги будто снова возвращается в реальность и перекидывает покорно ногу через бёдра младшего, садясь аккурат на его бёдра. Он обхватывает чужой ствол руками, умело надрачивая и прокатывая головку между пальцев, слыша тихие рваные вздохи Чимина. Чужие руки ложатся на его молочные бёдра, приподнимая и направляя прямо на свой член. Юнги понимает всё сам, умный же мальчик. Не дожидаясь помощи сам с громким шлепком падает на мясистые бёдра, принимая в себя до основания, и гортанно стонет, тут же зажимая себе рот руками. Обещал же тихим быть. Он принимается умело скакать на члене, подпрыгивая высоко, опираясь о его колени сзади. Чимин усмехается и вскидывает бёдра вверх насколько это возможно, точно головкой попадая про простате. У Юнги звёзды перед глазами. Секс с Чимином — что-то невообразимое, неописуемое. То, как заламываются его брови, как сжимаются его руки на бёдрах, как он остервенело двигает бёдрами навстречу Мину, почти беспомощно. Юнги нравится беспрекословно подчиняться, но видеть такого Чимина — смерти подобно. — Двигайся, блять, — рычит Пак и стонет, когда парень поднимается и снова падает вниз. Громкий шлепок разносится по всей комнате. — Папочка, ты такой большой, — сладко тянет Юнги, ёрзая на члене и сжимая его внутри себя усердно, так, что сносит крышу. — Сука, — Чимин роняет его на спину и задирает чужие ноги себе на плечи, наклоняясь ниже. Юнги хнычет, Чимин упивается властью. — Незапланированная растяжка. Тебе только на пользу, — усмехается он и вгоняет член до основания в припухшую от всех действий дырочку, проезжаясь головкой члена по слишком чувствительным стеночкам, срываясь на быстрый темп. Он хочет скорее удовлетворить себя. По всей квартире два громких вскрика, явно удовольствия, и Юнги с Чимином на секунду зависают, переглядываясь. Это не они. Явно не Хосок с Джином. Так могут стонать только… — Опять вигуки вигукаются, — тихо шепчет Чимин и под тихий смешок Юнги утыкается ему в простату, замирая внутри. — Тэ вчера новый фаллос припёр, с двумя концами. Пробуют, наверное, — хмыкает Мин и в отместку сжимает младшего в себе, слыша, как тот шипит. Чимин ответить не успевает. — Извращенцы ебаные! — громкий голос Намджуна разносится по всей квартире, а следом хлопок входной двери. — А у тебя недотрах, — кричит явно Хосок из другой комнаты. — Вот ебланы, — тихо шепчет Чимин и утыкается лбом в плечо Юнги. Мин мягко целует его в макушку и подаётся бедрами вперёд, старясь насадиться ещё глубже. Чим понимает всё без слов. Подхватывает старшего под коленями, разводя их в стороны и открывая его для себя ещё больше, выдавливает смазку прямо на основание члена и смазывает ею сжимающуюся дырочку, после чего снова загоняет член до основания, на этот раз не намереваясь останавливаться. И Юнги стонет. Наконец у него срывает все предохранители, и он гортанно стонет, хрипло, своим низким голосом. Чимина это сводит с ума. Его в принципе сводит с ума Юнги: когда смеётся, спит, читает рэп, дурачится, танцует. Юнги — его одна большая слабость. — Глубже, пожалуйста, — старшего выгибает на кровати дугой, он судорожно хватает ртом воздух и сжимает в кулаках простынь. Ему слишком хорошо, кайф в чистом виде. — Кончай, малыш мой, — улыбается Чимин и, толкнувшись ещё раз точно в простату под нужным углом, обхватывает его член и быстро-быстро надрачивает головку. Под тихий стон Юнги заливает свой и чужой живот белёсой вязкой спермой и откидывается изнеможении назад. В голове всё пульсирует, в лёгких воздуха почти нет, на висках пот выступил, на губах — улыбка. Ему слишком хорошо. Чимин кончает вслед за ним, предварительно выйдя из обмякшего тела, и тянется за влажными салфетками, вытирая живот парня. — Иди ко мне, — хнычет Юн и тянет руки к парню, что удовлетворённо мычит и ложится рядом, мягко целуя чужие губы. — Ты очень хорошо справился, — Чимин знает, как важно Юнги получить похвалу после секса и с удовольствием ему её даёт. — Я… — А говорили, что тихие! — раздаётся голос за стенкой, и Юнги громко и грязно матерится. — Иди нахуй! — Это по твой части! — отвечает ему Хосок, и они с Джином заливаются смехом. — Они меня обижают, — шутливо хнычет Юнги и получает ещё один мягкий поцелуй. — Детский сад, трусы на лямках. Каждый день в нашем дурдоме… Громкий стон Чонгука. — начинается… Вскрик Тэхёна. — одинаково. — Сейчас закончат и сможем позавтракать, — улыбается Юнги и расслабленно откидывает на подушку, устраиваясь под боком у Чимина. — Хочу в душ. — Потом сходим обязательно, — улыбается Пак и, не сдержавшись, оставляет ещё один поцелуй на кончике носа парня. И пусть за стенкой громко стонут на пару Чонгук с Тэхёном, это не помешает им снова провалиться в сон, крепко прижавшись друг к другу.