Долина кукол

Whitesnake - Don't Turn Away

Нельзя отчаиваться, когда рядом с тобой есть человек, который может всегда поддержать тебя. Улыбки исчезли с лиц, в глазах потухли искры жизни, мечтам больше нет места, однако ночь еще не прошла, не стоит от нее отворачиваться. Всего лишь пару мгновений подождать, всего лишь взгляд в взгляд, и в них отражаются страхи, потому что сегодня рухнуло все, когда этого никто не ожидал. Они не знали, выживут ли после такого, не знали, как смогут выбраться из этого чертового молла, а время, как на грех, шло слишком медленно для двух молодых людей. Они прятались в проклятом туалете, в одной узкой кабинке, пока их друзья сами отправлялись исследовать обстановку. Стив, тяжело опираясь о стенку кабины, пытался приподняться с пола, но тело и вовсе не хотело его слушаться под большой дозой наркотика. Он со страшным грохотом упал обратно на холодный кафель, громко смеясь, хоть и знал, что так делать не стоит. Он не мог какое-то время сфокусировать взгляд или смотреть спокойно на Робин, потому что в голове не оставалось ни единой приличной мысли. Наверное, она считала его придурком, а, может, и гером — он никогда особо-то и не понимал этих девушек с их особым мышлением, но, несомненно, Робин ему очень и очень сильно нравилась. Стив никогда не хотел распространяться на эту тему, предпочитая думать, что она просто так его отошьет, когда увидит, каким способом он будет ей объясняться и что предпримет в тот самый момент. Возможно, поэтому он и предпочитал держать язык за зубами, несмотря на постоянные шпильки с ее стороны и ее безмерное чувство юмора, граничащее с превосходным умом. М-да, он всегда знал, что такие дамочки ему не по зубам… Наконец-то, когда рябь в глазах перестала быть, а черные пятна постепенно исчезали, он смог повернуть голову в сторону Робин, которая сидела, облокотившись на сидушку и пристально глядела на него. По ней так и можно было сказать — еще чуть-чуть и она засмеется, а он потом с этим уже ничего не сможет сделать, даже банально не зажмет ей рот рукой, потому что тело до сих пор оставалось ватным. — Как ты? — наконец-то смог он выдавить из себя, слегка улыбаясь, игнорируя боль и спазмы на лице от многочисленных ударов и гематом. — Не слишком ли поздно ты спрашиваешь у меня? — весело парировала она, ощущая, что также не может встать с холодного пола, как и Стив. — А когда еще спрашивать? Нас могут найти в любое время. — Мы в туалете, тупица, нас здесь вряд ли кто-то будет искать. Нет, но ты помнишь, как мы эпично упали на пол вместе со стулом? — Робин продолжала смеяться, хохотать и наигранно радостно щебетать, потому что пока еще они не понимали, насколько серьезными потом могут быть последствия от этих препаратов из лаборатории. Они продолжали смеяться, обсуждая то, как они эпично смогли увернуться и смыться от злых военных, что пытали их некоторое время. Голова все еще немного кружилась, но начала появляться некая ясность, взгляд уже не блуждал по всему, чему только можно было заметить в этой узкой кабинке, а тело наконец-то имело возможность хоть немного двигаться. Стив первый потянулся к Робин, придвигаясь на полу ближе к ней, обнимая за плечи, заставляя ее поудобнее устроиться, чтобы она больше не держалась за стульчак — так тошно было Стиву на это смотреть! Они молчали некоторое время, и Стив мог даже не соврать, как чувствовал свое сильное сердцебиение, как Робин сильнее сжимала рукав его фирменной футболки, пытаясь наконец-то отдышаться после такого долгого смеха. Наверное, они надорвали животы, пока тут застряли в этом туалете, но сожалений или угрызений совести у них не было — пока ты под наркотиками вряд ли что-то могло их особо волновать, ведь так весело им в жизни еще никогда не было. — Неужели кто-то мог подумать, что так сегодня все и закончится? — спросил Стив, сильнее обнимая ее за плечи. — Зато было весело, — вставила Робин, окончательно успокоившись и немного отодвигаясь от Стива, разглядывая его лицо. — У тебя сильные раны. Но обработать их нечем. — Ой, отвали, и так нормально — жить буду. — Робин на это лишь только улыбнулась, благодаря его мысленно за то, что он не стал разводить драму или жаловаться, что все очень плохо. — Знаешь, раз мы оба приходим в себя, есть один разговор к тебе. Робин… Она лишь хмыкнула, так давая понять, что не против сейчас поговорить. Он начал с того, что заставил вспомнить песню, которая совсем недавно вышла и некоторое время крутилась по радио. Робин загадочно улыбнулась, понимая, о какой песни шла речь. Она любила ее, ей нравилась лирика и голос вокалиста, нравились эти барабаны на заднем плане, как уж она могла такое забыть?! Вдруг, немного приподымаясь, она начала тихо петь, взывая к своей памяти и вспоминая некоторые строчки из этой песни. Не отворачивайся, Пока ночь не закончилась Не отворачивайся, Пока она совсем не ушла. Не отворачивайся, Ведь в ночи есть ответ. Ты говоришь, что твое сердце Навсегда потеряно И что всегда даришь Свою любовь впустую. Но ты сама рисуешь Свое одиночество И снова прячешь свою любовь. Стив слушал ее пение и лишь замечал ее красивый голос. Кажется, он и хотел выразить этой песней все, что испытывал к ней. Робин улыбнулась ему, положив ладонь на его опухшую щеку и стала мягко поглаживать ее большим пальцем. Он не моргал и даже старался не дышать, но потом она вновь отодвинулась от Стива и, как будто все прекрасно понимая, сама начала говорить. — Знаешь, это так мне напомнило мою историю из школы, пока я оттуда не ушла… И мне всегда нравился один человек в классе, который очевидно меня никогда и не замечал, потому что был всегда в другой компании. Ты ведь помнишь, что мы были в одном классе? — Стив на это кивнул, однако прерывать ее не стал, дав возможность рассказать обо всем, что накипело в ее душе за такое долгое время. — Ты не поверишь, сколько раз я был идиотом, когда бегал за Нэнси, однако никогда не осознавал, что тот, кто мне нравится, находится совсем недалеко от меня. И она веселая, забавная, умная и просто потрясающая. И мне так жаль, что все это время я был полным болваном. — Он посмотрел на нее, ожидая ее реакции, ведь он практически рассказал ей все, но она молчала, пытаясь понять происходящее. В этот раз он сам запел, продолжая вместо нее дальше вспоминать строчки известной им обоим песни Whitesnake. И теперь я хочу Задать тебе вопрос. Я готов отдать Всю свою любовь. Но хочешь ли ты утонуть в соей боли Или попытаешься Снова полюбить? Не отворачивайся от того, Что чувствуешь. И попытайся забыть о своей глупой гордости. Стив облегченно выдохнул, когда понял, что в этот раз он сделал совершенно все правильно, но только вот Робин совсем была настроена не радостно. Она печально взглянула на него, теперь наконец-то осознав, в чем он ей признался, однако сама она не могла ответить ему тем же. И она сказала ему об этом. Так просто и так легко, что у Стива сердце упало куда-то в желудок. «Не отворачивайся» обернулось совершенно в другую сторону для него. — О нет, не надо так расстраиваться, — Робин потянулась к нему, аккуратно целуя в щеку, стараясь на навредить ему. — Мы по-прежнему друзья, и это ничего не изменит. Разве ты не хочешь, чтобы мы больше общались с тобой? — Не говори, я такой идиот, — прошептал он, и на его лице снова появилась улыбка. — Конечно, мы до сих пор друзья, но если надумаешь… — Да иди ты... Время покажет, Стив. Это давало надежду на нечто пока еще неопределенное, однако никогда не стоит отступать на волю своим собственным страхам, никогда не стоит отказываться от собственных слов, тогда в жизни все, определенно, будет налаживаться. И Стив в этом даже не сомневался. Тяжелый разговор остался позади, а на сердце стало легче, ведь не надо больше прятаться или что-то утаивать — теперь они все знали друг о друге. Он помог подняться Робин с пола, подавая ей руку и аккуратно придерживая за талию, когда она чуть не поскользнулась. Они друг другу улыбались искренними идиотскими улыбками, но, по крайней мере, сегодня они могли это списать на действие наркотиков, а пока им нужно выбираться отсюда, хоть это и не будет легко задачей. Ведь самое главное — не отворачиваться от других, пока ночь не ушла…