colours

— Ого, а ты классно играешь, — негромкий мягкий голос раздался за моей спиной, отвлекая от подачи. Резко обернувшись, я опустила теннисную ракетку, все еще теряясь от разнообразия цветов вокруг меня. — Оу, спасибо. Привет, — улыбнувшись, ответила я, поправляя повязку на волосах. — Ты, наверное, не помнишь меня? Я Чан, друг Сынмина, — блондин выглядел смущенно, хоть и пытался скрыть это за солнечной улыбкой. — Помню, мы тогда с ним так глупо познакомились, — я хихикнула и потерла влажный от пота лоб. — Да, меня тогда не было. То есть… Мне пришлось отойти, — Чан сбивчиво начал будто бы оправдываться и засунул руки в карманы спортивных штанов. — А ты играешь? — Не так хорошо, как ты… Я прервала его, сунув ракетку ему в руки и отбегая на противоположный конец небольшого поля. — Давай. Парень скинул серую толстовку на землю за полем и встал, приготовившись к игре. Уже через несколько минут его кудрявые светлые волосы стали спадать влажными прядями, а грудь часто вздымалась из-за сбитого дыхания. Было видно, что играл он с большим напряжением и уже очень устал. Но сдаваться он не собирался. — А говорил, что играешь не лучше меня, — я нахмурилась и сжала в руке теннисный мяч, подходя к Чану. Он выиграл со счетом 3:2. — Это просто везение, — парень засмеялся, откидывая со лба влажную челку и шумно выдыхая. Его футболка тоже была влажной и теперь еще сильнее обтягивала крепкие плечи и грудь. Закусив губу, я смущенно отвела взгляд от места, где ткань задралась и обнажила пресс парня. На краю поля появился Сынмин, приветливо махая рукой, и мое сердце забилось быстрее. Когда он подошел к нам, оно и вовсе ухнуло куда-то вниз. — Привет. Вы выглядите очень уставшими, — парень тряхнул головой и улыбнулся, переводя взгляд с меня на Чана. — Ты меня ждал? Я говорил, что… — он замер, открыв рот, внимательно глядя в глаза Сынмина. — Мне пришлось появиться на дополнительных по химии, потому что моя хорошая полугодовая оценка под угрозой, — тот, закусив губу, сунул руки в карманы джинс и, не сдержавшись, почему-то ухмыльнулся. — Теперь все нормально, надеюсь? — я крепче сжала рукоять ракетки и облизала пересохшие губы. Сынмин кивнул и, потерев шею, склонил голову набок: — Ладно, я пойду, мне нужно торопиться домой. — Ох, конечно, — я сглотнула, чувствуя прохладное разочарование в груди. И Сынмин покинул спортивную площадку, помахав рукой на прощание. — Ну, нам тоже пора, — я неловко переступила с ноги на ногу, поправляя край топа. — Да, — Чан кивнул и взъерошил волосы. Сложив ракетки, мы направились в сторону раздевалок. — Погоди. Твоя кофта, — резко остановившись, я развернулась, ища взглядом серое пятнышко на зеленом газоне. — Ох, точно, — выдохнув, Чан уже хотел пойти за ней, но я его опередила. — Спасибо, — парень смущенно закусил губу. Все это время он внимательно смотрел мне в глаза и улыбался. Несмотря на деланную уверенность, его выдавал легкий румянец на щеках. Наши пальцы соприкоснулись, когда я отдавала Чану кофту, и тут уже к моим щекам прилил жар. Я ненавидела смущаться, но сделать с этим ничего не могла. Только злилась на себя за такую неловкость. Но сердце все равно забилось быстрее, потому что это прикосновение затянулось. Кашлянув, Чан забрал свою кофту и, бормоча что-то себе под нос, скрылся за дверью мужской раздевалки. Шумно выдохнув, я направилась в женскую душевую. В груди все еще прохладным осадком плескалось разочарование от того, что Сынмин так быстро ушел. Не то, чтобы я хотела признаться. Совсем нет, просто хотелось немного побыть с ним. Он ведь на год меня старше, поэтому во время учебного дня мы почти не пересекаемся. Наскоро высушив волосы феном, я собрала сумку и вышла на улицу. Теплый ветер ударил в лицо, и солнечные лучи, тепло покалывая, пробежали по открытым участкам кожи. Только вот увидеть Чана, сидящего на скамейке, я никак не ожидала. — Ты разве не ушел домой? — Нет, — парень подорвался с места и, неловко потирая шею, подошел ко мне. — Я хотел проводить тебя. Если ты не против, конечно. Внимательно глядя в темные глаза парня, я сглотнула, ничего не понимая. В нашем мире у каждого есть соулмейт. И я нашла своего. Только это не Чан. — Не против, — я улыбнулась и закинула сумку на плечо. Парень подобрал свой рюкзак, и мы направились к выходу со школьного двора. — Давно занимаешься? — Чан склонил голову набок, не глядя на меня. — С шести лет. Родители хотели, чтобы я стала спортсменкой, — чувствуя, как непонятное волнение плескается в груди, я все равно старалась говорить ровно. — А ты? — А что я? Я была маленькой и делала, как говорили родители. — Я имею в виду, а тебе самой не хочется быть теннисисткой? Ты ведь так хорошо играешь, — парень взглянул на меня, облизывая губы. — Нет, это просто любимое занятие. Но не то, с чем я бы хотела связать всю свою жизнь. Когда я сказала это родителям, они расстроились. Ну, только сначала. Потом они приняли мое решение, — сглотнув, я разглядывала улицу, по которой мы шли. Она была такая знакомая, такая родная. Конечно, если десять лет каждый день ходить по одному и тому же маршруту, как может быть иначе. Только теперь она действительно была другой. Теперь у нее есть цвета. Зажмурившись, я потерла глаза. — Что-то не так? — Чан, нахмурившись, заглянул мне в лицо. — Нет, все хорошо. Просто глаза болят, — я сказала это, совсем не подумав. И теперь прохладное волнение в груди стало разрастаться, разливаясь холодком по всему телу. Чан уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но остановился, закусив губу. На мой вопросительный взгляд он улыбнулся и потер шею. — У меня тоже, — шепотом произнес Чан, невесомо касаясь моей ладони. В груди завязался горячий узел, а непонимание затопило мысли. — Что? — я склонила голову набок, нахмурившись. — Ну, я… Когда находишь своего человека, то начинаешь видеть мир цветным. Это больно сначала. И у меня тоже… Ну, глаза болят, — сглотнув, Чан стал торопливо оправдываться, избегая моего взгляда. Ощущая теплые пальцы на тыльной стороне ладони, я, замерев, смотрела в лицо Чану. Его щеки залил румянец, а он все продолжал бормотать что-то. В сознании всплыла картинка школьного двора. И белых кудряшек Чана, что крепко сжимал плечо Сынмина, запрокинув голову от смеха. Холодными пальцами я скользнула по ладони Чана и обвила его запястье. Нервно сглотнув, парень поднял на меня взгляд. Придвинувшись ближе к нему, я прикрыла глаза и осторожно коснулась губами мягкой горячей кожи его щеки. Его судорожный вздох заставил меня улыбнуться. А в следующее мгновение его руки уже крепко сжимали мою талию. Утыкаясь носом в его шею, я скользнула ладонями по его спине, обнимая. Ты такая дура, ДжинХо.