***
Четырьмя годами ранее.
-У него серьёзные раны! Быстрее, позовите главного целителя! – Каталка с треском мчалась по заполненным коридорам больницы Святого Мунго. Целители в ярко-жёлтой форме на ровне с каталкой рассекали воздух, дабы быстрее доставить его в реанимацию. Они громко переговаривались, узнавая детали происшествия. На ходу осматривали глубокие порезы и сильные ожоги. Смутный гул наполнял коридоры, но он слышал его словно сквозь стеклянный куб. Блондин лежал с приоткрытыми глазами, но ничего перед собой не видел, все плыло и сливалось в однотонное размытое пятно. Боль пронизывала его тело, накатывая словно волной, испепеляя до мозга костей. Ощущение, что каждая клеточка пропитана ядом, разъедает и поглощает изнутри. Медленно, но верно сознание покидало его, он пытался ухватиться за любую тростинку, лишь бы не проваливаться в небытие, но все было тщетно. Оно заволакивало словно воронкой, погребая в мрачные пучины. Разум опустошался, оставляя после себя лишь мреть и тишину. -Как не смогли поставить диагноз?! Разойдитесь! - Знакомый голос, пусть и отдаленно резонансом пронёсся в черепной коробке. Такой привычный… чей он? Затуманенность в глазах не позволяла увидеть обладателя, но теплое прикосновение рук и стало той тростинкой, которую он так искал. -Костерост, крововосполняющее зелье, настойку растопырника, бегом! – Было последнее, что он услышал прежде чем провалиться в омут своего сознания, вызванный снотворным зельем. Серые глаза приоткрылись, прошло мгновение прежде чем они приспособились к яркому дневному свету, заливавшему всю комнату. Он прищурился, но зрение отказывалось фокусироваться. Неведомый профиль находившегося рядом человека был единственным, что он мог различить – вся обстановка сливалась в единое пятно. -Как ты себя чувствуешь, Малфой? – С беспокойством произнёс знакомый голос. Понимание накатило словно волной, и как он раньше мог её не узнать? -Грейнджер? – С диким удивлением переспросил он. –Я что, уже в аду? -Тише, тебе нужно беречь силы. – Шикнула она, окатив пациента строгим взглядом. Со времен битвы за Хогвартс прошло уже девять лет, и с того события это была их первая встреча. Привычное зрение вернулось, и теперь Малфой мог рассмотреть её лучше. Гермиона заметно повзрослела, некогда пухлые щеки вытянулись в высокие скулы, взгляд стал более ясным, и только лишь ее непослушные кудряшки остались прежними. -Попробуй вытянуть руки, кости уже должны были срастись. -Думаю, они срослись еще в тот момент, когда тебя назначили моим целителем, дабы избежать лечения назначенного тобой. – Прошипел он, брезгливо окидывая взглядом её кисти, но тем не менее послушно вытянул обе руки и сжал их в локтях несколько раз. –Удивительно, что ты не носишься со своими кретинами в отряде мракоборцев, я уж думал вашу Поттеровскую троицу не разлучить никогда. В карих глазах вспыхнул огонек ярости, щеки немного покраснели, и она нервно выдохнула через нос. -Ты прав, я не ловлю кретинов… а лечу их. – Этот укол янтарных глаз он ощутил почти физически. Другого ответа Малфой и не ждал, ответная колкость - как это в стиле Грейнджер, сразу вспомнились школьные времена. Уголки губ немного приподнялись, доводить её было особым удовольствием. -Теперь вытяни ноги… отлично, а сюда нажимаю, болит? – Девушка аккуратно надавила на правую ключицу, но блондин даже не дернулся. –Ты быстро восстанавливаешься, Малфой, но пару дней еще побудешь под присмотром дежурных целителей. -Ох, Грейнджер, так и скажи, что просто в моем обществе побыть хочешь. – Фирменная ухмылка оголила идеально ровные зубы, а маленькая ямочка на подбородке углубилась. -Я бы отдала что угодно, лишь бы в нем никогда не бывать. –Фыркнула волшебница. -И вообще, не для того я тебя три дня выхаживала, чтобы твои насмешки выслушивать. – Снова этот строгий тон. Малфой уже было собирался ответить, но внезапное движение девушки сбило его с мысли. Она подошла к прикроватной тумбочке, что стояла по правую сторону кровати, и достала несколько пузырьков, сверток пергамента и книгу с измятым корешком. На деревянной тумбочке, с единственной полкой и небольшим выдвижным ящиком с низу, красовалась простая ваза с алыми камелиями. Казалось, что их только сорвали с куста. Эти крупные бутоны на длинных стебельках создавали уют в маленькой, одноместной палате, оттеняя белые стены и унылый темно-серый линолеум. И как он сразу их не заметил? –Вот необходимые зелья. Я написала инструкцию, когда и как их нужно принимать, ибо целители вряд ли будут заходить к тебе каждый час. И да, следующие несколько часов с постели лучше не вставать, - отчеканила она - поэтому я принесла тебе книгу, на случай, если ты все-таки научился читать, а не только дерзить и ерничать. – На лице появилась тень самодовольной ухмылки, которая была так похожа на его собственную. Она явно была довольна своими словами, судя по тому, как вздернула подбородок. Девушка окинула взглядом камелии, не заметив, как пристально за ней наблюдает пациент. Он видел, как просияло её лицо, как блеснули карие глаза, а едва ли заметная улыбка приподняла уголки губ. Этот взгляд что-то колыхнул в потемках его души, но не успел он прислушаться к чувству, как Гермиона направилась к выходу из палаты. Взгляд Драко оценивающее скользнул по её фигуре и отметил, что она куда стройнее, чем ему казалось раньше. -Спасибо, Грейнджер. – Крикнул он вслед и на этот раз без присущей ему напыщенности, а с искренней улыбкой на лице. На что девушка ответила лишь скептическим взглядом. Драко перевел взгляд на цветы, что стояли на тумбочке. Из его окружения вряд ли кто-то снизошёл бы до такой мелочи. Подобные жесты были не присущи его семье или тем людям, что гордо кликали себя его друзьями. Аромат цветов был легкий, ненавязчивый, сам вид данного букета заметно поднимал настроение и радовал глаз. Неужели это она их принесла? Не для того я тебя три дня выхаживала, чтобы твои насмешки выслушивать. …я принесла тебе книгу… По спине пробежала какая-то непривычная дрожь. Несвойственное чувство, что кто-то так бескорыстно позаботился о нем. Такие мелочи вроде цветов или элементарной книги он не ждал даже от своих друзей, что уж говорить о врагах. Мозг непроизвольно восстановил в памяти её высокие скулы и ясный взгляд карих глаз. Одумавшись, он тут же прогнал эти мысли из головы, потянув руки к прикроватной тумбочке за книгой с измятый корешком. Но еще на протяжении долгого времени этот образ вырисовывался в его памяти – карие глаза и бутоны алой камелии.***
Они пролетали над вереницей маленьких домиков причудливой формы, разбросанных по бескрайним зеленым лугам. Запах свежескошенной травы ощущался даже на высоте птичьего полета. Представитель древнейшего рода сверился с наручными часами в серебряной окантовке, до поместья оставалось около десяти минут полета. Драко закусил нижнюю губу, обеспокоенно оглядев окрестность. Волнение нарастало как снежный ком, он крепче сжал рукоять метлы, но вспотевшие ладони то и дело соскальзывали с деревка. Сердце колотилось, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Никогда еще его так не прошибало ледяным потом, даже на собраниях с Пожирателями или, когда узнал, что ему нужно поразить непростительным заклятием Дамблдора. Это был другой страх, страх за свою жизнь, а сейчас он отвечает за них обоих. Мысли смешались, образовали собой огромный ком, что катался в его черепной коробке не давая возможности ясно рассуждать. Но виду показывать было нельзя, иначе она поймет. И лишь одному Мерлину известно какими непростыми усилиями ему доставалось элементарное дыхание. Спокойное и размеренное, будто ничего и не происходит. Вопросов она не задает, значит все идет как по маслу, значит его усилия не напрасны. Времени почти нет, нужно действовать, сейчас или никогда. -Экспекто Патронум! – Из палочки Малфоя вырвалась, струя густого серебристого пара, что вскоре преобразилась в неразборчивое млекопитающее и замерло. –Изумрудные поля, крытый амбар, срочно. –Животное скользя по воздуху бросилось в неизвестном направлении. -Зачем ты вызывал патронуса? – Обеспокоенный возглас где-то за спиной. Как бы он хотел объяснить ей, в какую передрягу они попали, но времени не было, на счету была каждая секунда. Конечно, он мог бы объяснить ей ситуацию в двух словах, но тогда и тот призрачный шанс, что у них есть, угаснет. Она просто не даст свершиться задуманному. Малфой хорошо знал этот гриффиндорский героизм, который так раздражал его в школе, и расскажи ей сейчас о происходящем, как не задумавшись этот лев вырвется наружу. Нет, он ей не скажет, сегодня это будет его роль. Но нужно долететь до амбара, иначе задуманный им план пойдет к чертям. -Я тебе расскажу, если кое-что пообещаешь. - Он старался поддерживать повседневный тембр голоса, такой своеобразно малфоевский, самовлюбленный и уверенный, местами приторно-наигранный. Как вовремя он вспомнил их утренний спор, в интонации его голоса она точно уловит отсылку именно к нему, тем самым получится её отвлечь от патронуса хотя бы на несколько секунд, на несколько необходимых для него секунд. Жаль, что эти мгновения он тратит на пустые разговоры, но другого выхода не было, иначе воинственный львенок выпустит коготки и сорвет всю операцию. -Нет, Драко, и не проси! В сотый раз тебе говорю, я не буду восхвалять любимых павлинов твоей матери! Его губы скривились в грустной улыбке. - Именно это я и ждал от тебя, Грейнджер. Гребаные павлины. Он мысленно нарисовал ее выражение лица сейчас: легкая морщина, что пролегла на лбу, сжатые губы и этот легкий, почти незаметный румянец, который приливал к щекам каждый раз, стоило ей начать возмущаться. Жаль, что он не видит этого выражения лица сейчас. Любимого выражения на любимом лице. Но не время распускать нюни, Малфой, время не ждет. Он быстро сверился с часами и окинул взглядом нижележащее поле, на фоне которого выделялась крупная красная точка. Он уже все решил, глубокий вдох, и Малфой почти физически ощущает, как воздух вокруг него загустел, сердце бьется где-то в глотке, а он оглушенный этими ударами не может пошевелить ни единым мускулом. Он смотрит вдаль, но перед глазами лишь её образ, самый первый, что одурманил его, поглотил, стер в пепел все, что было до. Карие глаза и алые камелии. Те самые, что были в больнице четыре года назад. Те огромные глаза, в которые он влюбился, сам того не понимая. Это воспоминание будоражило память, отдаваясь напряжением во всем теле, кажется, коснись его и обязательно ударишься током, но он больше не может медлить, он это понимает. Времени совсем нет. Сейчас. Резкий поворот и они встречаются глазами. Мрачно-серые и янтарно-карие. В последних недоумение и обеспокоенность. Она не понимает, почему видит такую боль в этих ледяных радужках. Такую дикую, всепоглощающую боль. -Не забывай меня. -Что? Она не понимает, не успевает сообразить, и в эту же секунду её пробивает дрожью, резкое движение рукой, но она его не чувствует. В потоке эмоций тело притупляет нервные окончания. Но проходит секунда и её словно поражает громом. Сильный толчок где-то в районе живота и она уже летит вниз, рассекая воздух. Сердце пропускает удары, воздух словно застревает в горле. Свист, что сопровождает её падение отдается в ушах с оглушительной силой, впиваясь иголками в тело и пронизывая до костей. Ощущение дикого, почти первобытного страха сковывает, не пропуская ни одной мысли. Еще пару секунд, и она погибнет, разобьется о твёрдую землю, а в ее карих глазах навсегда отпечатается вспышка, что поразила Малфоя. Удар, и она чувствует невообразимую боль в районе макушки, проходит мгновение и боль растекается по всему телу противной змейкой, слабость поражает мышцы. Она ничего не видит, лишь кромешную тьму, что застилает собой этот прекрасный закат и розовое небо, которому она восхищалась несколько минут назад. Сознание погружается в омут, и кажется душа покидает тело.