Желание

Они перелистывали странички будущего. От света софитов глаза слепило даже через экран, яркие декорации мелькали, сменяя друг друга. "МАМА-2015", было озаглавлено первое видео - младшие BTS жадно прилипли к экрану, разглядывая свой будущий успех. Что? Зеленые волосы, серьезно? Шуга не смог сдержать удивления оттого, что ему подобный оттенок идет. Тонсены рядом сдержанно захихикали и сразу умолкли под наигранно-суровым взглядом. Чимин смотрится просто шикарно огненно-рыжим, надо отдать должное. Очень заметно, как он подрос и расцвел. Скосив глаза на Чона-младшего, Мин убедился, что тот буквально не сводит взгляда с хёна на экране. Гуки и не подозревал о том, как блестят сейчас его глаза. Шуге стало неловко, и он по-быстрому промотал ролик в конец - некогда рассматривать, надо успеть увидеть побольше! Но награждение пропустить он был, конечно, не в силах. "Номинация - Лучший мировой исполнитель. Победители - BTS". У Ви сорвалось легкое восторженное восклицание, и Гук слегка ткнул его локтем, чтобы не перебудил всю общагу. Их первая большая победа! (До этого была не столь значимая, но все равно волнительная Melon Music Awards - Новый артист года. Чимин уже успел им про нее рассказать). Награда в руках взволнованного Джина. Его слова вряд ли остались в сознании младших: Ви смотрел на самого себя, а Гук на Чимина. В две тысячи пятнадцатом он уже выше хёна, и от этого ощущал удовольствие, но и грусть тоже. Ничто не вечно. Меняются и факты, и отношения между людьми - ничего нельзя остановить во времени. Как бы ценно и дорого это ни было. Три МАМА за три года были нарезаны аккуратным хёном в виде коротких роликов и тщательно рассортированы в одной папке ("Наши награды"). Две тысячи шестнадцатый год шел следом. Визг тонсенов перешел в тихий сдержанный вой, и Мин даже не шикнул на них, рассматривая дорогие костюмы и совсем другой, неброский макияж вместо толстого слоя черной подводки - их нынешнего кошмара. А в зале - тысячи и тысячи зрителей, среди которых то тут, то там виднелись светящиеся бомбочки. Шуга нетерпеливо убрал с экрана тычущий в них палец макне, который от восторга, кажется, растерял все слова. В какой-то степени это и правда было так. Гук, замерев и не дыша, смотрел теперь на Чимина. С повязкой на глазах, открывающей только кончик аккуратного носа и полные яркие губы. Которые даже молча говорили что-то. Гук силился понять, что именно, но не мог сосредоточиться - беспомощность и слепота совсем не мешала Чимину властвовать, подчиняя все чувства зрителя. Уверенный. Взрослый. И не только он - они все. Столько харизмы, выразительности, а в движениях - отточенности и натренированности. Какой все-таки смущающий танец! Он изумлял макне, не понимающего, как хёны могут исполнять такое на сцене, под взглядом тысяч глаз. Это ведь так... интимно? Нежно? Не для посторонних глаз? Глубокий голос Тэхёна из динамика ласкал его уши - он чувствовал, как рука хёна в волнении сжимает его ладонь, но не мог оторвать глаз от него экранного, жарко розовея от смущения. А Ви смотрел на Чонгука. Он видел расцветшую красоту Чона-старшего - в общаге, в домашнем милом образе, уютных безразмерных майках и толстовках. Но кто этот искуситель на сцене? Выразительность и убедительность изумляла Тэ. Их Гуки, милый застенчивый мальчик, еще не умеет перевоплощаться до конца, становиться на эти минуты выступления кем-то другим. Его черты с детской искренностью мелькают иногда сквозь грим и движения, вызывая замечания педагогов. А этот Чонгук может быть каким угодно! С легкостью меняет он обличия, и все они смотрятся одинаково убедительно. Как будто он утратил что-то, сдерживавшее его. Это завораживает, конечно... но и пугает тоже. - Ты вырос, - в смятении прошептал Ви, стискивая пальцы макне. - Ты стал... Мы все стали другими!.. Шуга только потряс головой, молча рассматривая Чонгука на экране и соглашаясь со всем непроизнесенным. Действительно, мастерство их выросло. Разница велика. Но... обязательно ли так менять личность, чтобы достичь высот в их профессии? Обязательно ли становиться этими хёнами из будущего? Так и не проронив ни слова, он открыл следующее видео. МАМА-2017. У младших BTS снова сорвались сдержанные вздохи: казалось, что стать красивее и выступать лучше уже нельзя, но... оказалось, можно. В идеально синхронных движениях была сыгранность команды, прошедшей вместе много испытаний. То понимание друг друга с полувзгляда и полужеста, о котором толковали им педагоги и которое недостижимо одними только репетициями. Только долгие годы вместе могут его дать. Только дружба и взаимная поддержка, искренность и близость всех мемберов, без исключения. В две тысячи семнадцатом они выглядели именно такой командой. А бомбочек в зале было уже целое море: оно колыхалось в такт мелодии, вспыхивая светлячками. Завороженные им, они даже не заметили, как видео закончилось. Младшие тихонько заскулили, протягивая к айфону руки - Шуга машинально нажал на экран, чтобы пересмотреть. Но что-то пошло не так. Вместо МАМА появилась другая картинка. На ней Чонгук (повзрослевший и похорошевший, сильно прибавивший в росте - уже не мальчик первых последебютных лет) делал что-то странное. На первый взгляд, он играл в догонялки с Чимином - Пак бегал за ним вокруг стола, вскрикивая "Отдай! Гуки, это не смешно!" Но Чону как раз было весело: заливаясь смехом и потрясая паковским телефоном, он выкрикивал фразы из, видимо, только что прочитанной переписки. "Чимин-оппа, ты симпатичный! Мне нравится твой голос и внешность. Оппа, мы могли бы сходить на свидание!" Чимин молча носился за ним по комнате под верещание Джина и улюлюканье Хоби. Его лицо покраснело то ли от смущения, то ли от издевки в голосе макне - прикрытая наигранным весельем, она тем не менее ощущалась в каждом слове и жесте. "Хён, ты что, обиделся?" - задыхаясь от смеха, спрашивал Чонгук. И по нему было видно, что на самом деле он прекрасно знает ответ. Пак на экране пытался выдавить улыбку. Сделать естественно-веселый вид, спрятать огорчение - ведь это всего лишь дружеский стеб, мемберы частенько подшучивают над ним! Но не получалось. Его глаза были опущены, а губы вместо улыбки как-то болезненно кривились. "Окей, хён, забирай свой телефон вместе с посланиями прекрасной... Чиён? Чжису?" - Чон останавливается так, что Чимин с размаху влетает в него. Но не отдает гаджет, а поднимает на вытянутой руке. Маленький рядом с ним Пак тянется на носочках под смех остальных и отчетливое Тэхёново "Чонгук-и, хватит". Он краснеет еще пуще, кусает губу, опирается на плечо макне... и отлетает от его толчка на пару шагов. "Мини-хён!" - с каким-то злым смехом бросает ему Чонгук. "Как тебе не стыдно, макне!" - это снова Тэ. "Чего мне стыдиться?" - уже без следа веселья, раздраженно отвечает голос Чонгука уже из-за кадра. "Извинись!" - "И не подумаю". Последнее, что мелькает на экране - лицо Чимина. Видно, как неловко ему от вызывающей неуважительности макне и обидно от его насмешек. Он кусает губы почти до крови и прячет глаза, отворачиваясь от мемберов. Которые как ни в чем не бывало продолжают заниматься своими делами. - ...Что это?! - громко вырвалось у Гука-младшего. Он вцепился в руку Шуги, держащую телефон - хён зашипел, выдергивая ее. Видео оказалось совсем короткое, минута или даже меньше. Гук собирался его пересмотреть, но Мин твердо решил уберечь его от этой гадости, убирая айфон почти так же, как Чонгук на видео дразнил Чимина. - Что он себе позволяет? Оба хёна ничего не ответили, рассматривая его пристально, будто незнакомца. Они явно пытались соотнести образ милого макне, заботливого тонсена, горой стоящего за своих хёнов (и особенно Чимина) - с этим парнем на видео. И не они одни. Чон-младший буквально задыхался от шока и непонимания. Как он мог обидеть Чимина?! Который был ему ближе остальных, понимал его лучше всех, вытирал детские слезы, утешал в минуты отчаяния, заклеивал разбитые коленки и подогревал ему на ночь молоко для голосовых связок? Как это могло случиться?! - Мда, Чонгук-и, - протянул Шуга. - Неожиданно... Гук медленно выдохнул со свистящим звуком, заставив Ви вздрогнуть. Хён продолжал смотреть на него с изумлением и даже неприязнью, отчего внутри у Гука вспыхнула обида: ведь он никогда не поступил бы так с Чимином. (Никогда? А что это только что было на видео?) Он не знал парня на экране! Глубина пропасти между ним и этим Чонгуком действительно пугала. Даже блестящие картинки будущего внезапно потускнели, порастеряли блеск, стоило увидеть эти неприглядные закадры. Младшие были сбиты с толку и подавлены. Только Шуга понимал, почему взрослый макне как с цепи сорвался, увидев переписку Чимина с девушкой. Но, само собой, этими догадками он с ними делиться не собирался. - ...Всё посмотрели? Они резко обернулись: на пороге ванной стоял растрепанный сонный Юнги. И совсем недружелюбно рассматривал их отекшими глазами, которые едва открывались. - Какого черта, мелкие? - начал он хриплым голосом. - С каких пор можно без спроса... - Они не виноваты, - перебил Шуга, приходя в себя после увиденного. - Это я взял. - Хён! - Юнги все-таки разлепил кое-как веки и пронизал его своим фирменным холодным взглядом - как будто в зеркало посмотрелся. Мин-младший в точности скопировал его выражение лица и позу со скрещенными на груди руками. - Это я взял твой айфон, хён, чтобы посмотреть на наше будущее. - Посмотрел? - Да. - Впечатляет? - Мы обращаемся друг с другом лучше! - выпалил Мин-младший и с удовольствием увидел, как вытянулось его лицо. Юнги молча смотрел, как он открывает то самое видео. - Серьезно? Ты готов делать выводы по одному ролику? Но как ты думаешь, дорогой тонсен, разве добились бы мы того, что есть сейчас, если бы, как ты говоришь, плохо обращались друг с другом? Шуга на мгновение завис, обдумывая ответ. - Арми очень любят вас. Они и вывели вас на вершины. Если бы нам сейчас хотя бы десятую, сотую долю той поддержки... мы бы никогда их не подвели! Ви и Гук закивали. Из уважения к возрасту они молчали, но Юнги видел в их глазах осуждение. И оно почему-то задело даже больнее, чем жесткие и честные слова своей младшей версии. - А мы подвели? Скажи! Одари своим ценным мнением! - Скажу, - спокойно ответил Шуга. - Вы просто перестали быть собой. Юнги потемнел, а он продолжал, убедившись, что слова дошли до сознания хёна: - Если бы вы продолжали заботиться друг о друге и быть одним целым, никакие отдельные трещины не смогли бы разрушить ваши отношения! Вот, например, ты, хён, - он пронзительно уставился на Юнги. - Ты снимал это всё, вместо того чтобы остановить макне. Не понравилось только Тэ, остальным веселье очень даже зашло! Ну и зачем нам лезть из кожи, если ваши отношения в итоге станут такими, и вы распадётесь? Он и сам не понимал, зачем сейчас нарывается. Почему так хочет задеть его. За равнодушие к группе, ради которой Шуга принес столько жертв и на которую возлагал столько надежд? За то, что он совсем не понимает этого будущего себя, а тот и не собирается с ним откровенничать? - Я не понимаю, о чем ты? - прищурился Юнги, как от боли. - Зачем нам стараться? Если при первом же серьезном препятствии вы трусливо поджали хвосты и думаете о распаде? Шуга говорил негромко и как будто спокойно, но каждое его слово так и било в самое больное. Юнги не хотелось, но пришлось проснуться окончательно. Он совсем не собирался с кем-то что-то выяснять. Пусть даже с самим собой. Шел забрать телефон, отвесить мелким по подзатыльнику и пойти обратно досыпать. На убогий надувной матрас, на котором ему почему-то спалось лучше, чем в роскошном общежитии BTS-старших, на своей дорогой ортопедической кровати. Но у Шуги, видимо, были другие планы. Мин-старший вздернул подбородок, оглядывая его с плохо скрытым раздражением: хочет уязвить? Не выйдет! - Следи за языком, тонсен, - предупредил он, изо всех сил стараясь сдержаться, как взрослый умный хён. - А то что? Юнги поморщился, поняв, что его привычная манера вести диалог тут не поможет. Потому что собеседник у него не из пугливых - узкие глаза из-под кепки выражали все что угодно, кроме почтения к старшему хёну и смирения с тем, что еще не случилось. - Не тебе судить, понял? - бросил он раздраженно. - Мы шли трудной дорогой, много пережили такого, что тебе пока и не снилось. И если решим распасться, то это только наше дело! - А судя по тому, что ты так и не проголосовал ни "за" ни "против", то и не твое? Он просто нарывается, держи себя в руках, подумал Юнги, стремительно краснея от гнева. Младший Мин по-прежнему стоял отстраненно-спокойный, даже рук из карманов не вынул. - Хёны, хёны! - вмешался Ви, пытаясь встать между ними, но Шуга оттеснил его. - Не ссорьтесь! - сделал такую же безуспешную попытку Гук. Бесполезно. - Ты вроде не дурак! - выкрикнул Юнги ему в лицо. - Но пока живешь в своих фантазиях, в розовых очках! Ничего, скоро узнаешь, в какую индустрию попал! - Я-то знаю. А ты просто боишься потерять свои золотые цепи и гаджеты, поэтому молчишь тихонько, ожидая, пока само рассосётся. На группу тебе уже давно плевать! Заалевший от злости Юнги даже дернулся. Но вспомнил, кто перед ним, и остановился, криво усмехаясь: уж его-то слабые места он знал великолепно. Как никто другой. - А тебе терять нечего, потому что и так ничего нет. Гордишься своими текстами? Знаю, знаю. Но если бы ты сравнил свое сырьё с тем, что стало... Не зарекайся, Мин Юнги-младший! Дети всегда осуждают взрослых, а сами вырастают и делают еще хуже. Юнги не договорил. Шуга, не замахиваясь, ударил хёна кулаком в лицо. Тут же получил ответку и отлетел, посшибав мочалки и шампуни, как в боулинге. Ви бросился на кухню звать хёнов, а Гук обхватил брыкающегося младшего Мина поперек талии, одновременно пытаясь оттолкнуть от него старшего. Из носа Юнги щедро сыпались красные капли, пачкая все вокруг. Он так и не произнес ни слова, как и Шуга. Молча пытался добраться до него, досадуя на преграду в виде сильного не по годам макне. Перестал вырываться лишь когда прибежавшие Чимин и Чонгук скрутили обоих, а из спальни высыпали разбуженные остальные. - Что, полегчало? - тяжело уронил помрачневший, как гроза, Намджун. Оба Мина соорудили на лицах совсем одинаковое независимое выражение. - Когда что-то решалось дракой? Вы с ним, Юнги, до сих пор в чем-то слишком похожи! - Вот уж нет. Они сказали это одновременно. И со злостью покосились друг на друга, так что макне даже дернулся снова разнимать. Но тут взгляд лидера упал на него, и Чонгук пожалел, что не стоял смирно, не привлекая внимания. - Что вы обсуждали на кухне в такое время? - прищурился Намджун, красноречиво кивая на распахнутую дверь кухни и забытый там паковский свитшот. - Просил же! Уговаривал! А, делайте что хотите. Он провел рукой по лицу и сразу сделался каким-то усталым и грустным. Как будто принял как должное то, что его просьбы и даже прямые приказы не действуют на них. - Намджун-хён! - дернулся Чимин. И замер под неприязненным взглядом. - Завтра поговорим! Серьёзно так. Основательно. *** Утро было сырым после дождя. Серым и невеселым. Две помятые, невыспавшиеся после ночных событий команды собрались за общим столом. Они уже привыкли за эти несколько дней вместе завтракать и ужинать, но сейчас атмосфера на кухне ощущалась откровенно напряженной. Никто не болтал, не шутил. Старшие даже между собой не переговаривались: каждый накладывал себе сам, молча тянулся за сахаром, молоком или хлопьями, ни о чем не прося соседей. А младшие, наоборот, сидели теснее обычного. Гук жался к ЧимЧиму, и на фоне этого особенно бросалось в глаза расстояние между взрослыми Чонгуком и Чимином. Всего в несколько сантиметров между стульями - и в ледяную стену молчания. Оба Мина были похожи на грозовые тучи. Юнги светил незамазанным синяком на скуле, а Шуга нахохлился, закрыв лицо капюшоном, и молча хлебал свой кофе. И даже ни один из Джей-Хоупов не разбавлял напряжения разговорами и шутками - сидели непривычно тихие. Намджун искоса поглядывал на Юнги и Шугу, но ни следа смущения на их хмурых лицах не замечал. Он отлично знал характер этого хёна, но, если честно, умноженных вдвое особенностей Мин Юнги было для него уже многовато. - Не хотите рассказать о том, что произошло ночью? - обратился он к ним, с выразительным звуком кладя ложку в пустую тарелку и скрещивая руки - признак надвигающегося раздражения. - Нет, - отрезал Юнги-старший. Шуга угрюмо промолчал. - Но придется. Из-за чего у вас вышла драка? - Спроси у него, - безразлично ответил Юнги. - Мы не в детском саду, чтобы переводить друг на друга! - едва сдерживаясь, старший лидер стукнул кулаком по спинке дивана. - Что ты ему сказал? - Неприятную правду. - Какую? - вмешался сидевший напротив Рэпмон. - А это, тонсен, наше с ним дело, - грубо ответил Мин-старший. - Ошибаешься, хён. Младший лидер не злился и не повышал голоса. Он вообще выглядел спокойным - только стакан, который пытался раздавить в руке, выдавал нервы. Джин, не выдержав, забрал его. - Мы - это будущие вы, поэтому имеем право знать, что происходит. И с нами, и с вами, потому что мы одно целое. - В том и дело, что нет! Мы из разных миров. Вы не прошли пока нашего пути, чтобы судить и оценивать, - лицо Юнги хранило спокойное выражение, но глаза гневно блестели. - Дорога одна, но мы... находимся на разных отрезках пути. Ваш участок пока ровный, а на нашем сплошные камни - и вы осуждаете нас за то, что споткнулись? Мгновение над столом висела тишина. Каждый по-своему обдумывал сказанное и не торопился отвечать. Но по взгляду Мин Шуги было видно, что он отказывается поднять перчатку. - Чтобы споткнуться, надо идти по дороге, а не сидеть в кустах возле нее. Я не осуждал никого, просто хён был весьма эмоционален и я... тоже вспылил. Но это ничего. Хёну ведь все равно не выступать, так что может и с синяком походить! - Не понял, - с пугающим спокойствием переспросил взрослый Намджун. - Это почему ему не выступать? Вдруг мы завтра или даже сегодня перенесемся в свое время, и тогда... - ...подпишете бумаги и расформируете группу официально. Потому что фактически ее, считай, уже нет. От этих прямых и жестких слов, брошенных в лицо, старшим стало не по себе. Все-таки за последние годы характер Юнги изменился - свои выводы он облекал в довольно мягкую по сравнению с Шугой форму. - Хубэ, следите за языками! - не выдержал Чонгук. Тэхён и Хосок уставились в свои тарелки, а Чимин отвернулся, кусая губы. - А все из-за тебя, Чонгук-а! - повернувшись к макне, сорвался Юнги. - Из-за твоей привычки ни с кем, кроме себя, не считаться! Даже с репортерами. Старший макне ничего не ответил. Свою вину он прекрасно осознавал, она ни на день не прекращала его мучить - хён угодил в больное. Чонгук опустил голову, но на рэпера внезапно набросился до сих пор молчавший Чимин: - Хён, может, хватит? Сейчас это не имеет ровно никакого значения! - Имеет, Чимини, еще как имеет. Если группа и распадется, то лишь из-за него, а не из-за меня, как тут пытаются представить. - Никто не говорит, что из-за тебя! Но и ты мог ошибиться! Пусть не точно так, а по-другому, но тоже мог бы. Хоть и считаешь себя непогрешимым! Чонгук бросил ему быстрый благодарный взгляд. Сердце у него сжалось: растрепанный, с пылающими щеками Пак выглядел так, будто вот-вот заплачет. Он ненавидел ссоры и выяснения и тем более никогда не грубил старшим мемберам - макне догадывался, чего ему стоило сейчас произнести эти довольно резкие слова в его защиту. - Не дерзи, Чимин, - не выдержал и Хосок. - Хён не непогрешим, конечно, но по факту ошиблись именно вы с Чонгуком! И пострадали из-за вас все. Так что не надо приплетать хёна к своим личным "достижениям". Он мерил Пака неприязненным взглядом, но тот ничего не отвечал - отвернулся, закрывая лицо. Юнги тяжело дышал. Младшие потрясенно смотрели, как они ругаются. Как швыряют друг в друга ранящие слова и обвинения, изливают яд, совсем не заботясь о том, какие шрамы останутся после. Усердно стараются задеть побольнее, будто не свои ссорятся - просто надоевшие чужие люди! Младшим тоже случалось и ругаться, и драться - когда в крохотной комнате ютятся семь парней, это неизбежно. Но они всегда осознавали себя семьей и мирились в тот же день, если не в тот же час. Не засыпать, пока не помирятся, такое было у них правило. И оно никогда не нарушалось. Шуга первым обрел голос: - Я думаю, что BTS перестанут существовать по другой причине. Не связанной с Чонгук-хёном и Чимин-хёном. - Ну, поделись, гений, почему же, - зло и насмешливо сказал Мин-старший. - Что за открытие века? - С такими отношениями в группе вы, ребята, и правда себя изжили. - Да, - вдруг уронил в тишине Гук-младший, гневно рассматривая свою старшую версию. Совсем недавняя очарованность и восхищение им погасли в его взгляде, будто розовые очки разбили. - То, как вы обращаетесь друг с другом, отвратительно! - Вы перестали быть семьей. - Вместо заботы и поддержки вы топите друг друга, - поддержал все это время молчавший Рэпмон. - Я не знаю, что сейчас у тебя в душе и в голове, Намджун-хён, - младший лидер обратился прямо к нему, впервые называя так. - Чем ты живешь, на что надеешься, о чем думаешь ночами... Но мне и правда очень жаль, что я через пять лет приду к тому же. Тишина, наставшая после этого внезапного и горького признания, не была долгой. Всех прорвало с новой силой: ругань, крики, обвинения смешались, стеной обрушиваясь на парней. Настал хаос. Каждый что-то выкрикивал, совсем не слушая других. Шуга и Юнги были на грани того, чтобы снова сцепиться в рукопашной - Хосок с младшим Джином с трудом их от этого удерживали. Взрослый Сокджин метался от одних к другим, тщетно уговаривая прекратить бессмысленную сейчас ссору. Но его никто не слушал. ЧимЧим закрыл ладонями уши макне от крепких слов, а сам нервно набрал воздуха, готовясь. Его миролюбивой натуре претили скандалы и разборки, но они могут напугать Гуки, а значит, придется... - Хватит!! Голос Хоби не сразу прорвался через невообразимый шум. Ему пришлось крикнуть несколько раз, да еще грохнуть стулом, прежде чем быть услышанным. - Прекратите! Наверно, это было больше от удивления, но шум стих почти моментально. Только что галдели и орали, а тут настала тишина, в которой дыхание услышать можно было. Просто решительный вид Хоби не понравился ни старшим, ни младшим: один из самых мирных людей в группе, но лучше не доводить. - Это отвратительно, вы что, не понимаете? А я уже давно об этом думаю! Никто так и не произнес ни слова. Хоби выглядел сейчас как человек, которого всё достало. Как человек в полном отчаянии. От его теплой улыбки не осталось и следа, а взгляд был полон злости и горечи. И чего-то еще. Разочарования? Старшие уже видели много лет назад у него такое лицо. Они подавленно молчали. - Я ухожу. - В смысле? - неуверенно проговорил ЧимЧим. - Знаете, я давно думал обо всем... и об этом тоже. И вот что скажу: если BTS закончатся вот так, то лучше не дожидаться финала! Это как плохой фильм, знаете. Можно потерять только стоимость билета, а можно - стоимость билета и два часа жизни. Лучше уйти рано, чем поздно. - Что ты несешь, Хоб-а? - Ви выдавил это как-то тихо и хрипло. Он обернулся на остальных за поддержкой, но все младшие, не отрываясь, продолжали смотреть на рэпера. Старшие по-прежнему хранили молчание. Пять лет назад они нашли нужные слова, но тогда и обстоятельства были совсем другие. Да и сами они... - Я ухожу из группы, - негромко договорил Хоби. Тишина на кухне сделалась гробовой.