Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума

Сознание возвращалось медленно. Очень медленно. Наверное, как-то так медведи выходят из спячки: сперва их только мучают смутные грезы о весне, призрачно-дрожащие воспоминания о теплом солнце и запахе зелени, и только потом они вспоминают, как открываются глаза. Гарри не открывал глаза — они уже были открыты, — но когда в них ударил свет, был вынужден проморгаться, избавляясь от выступивших слез. Слух тоже возвращался: стали слышны шорохи за соседними ширмами, спешные шаги мадам Помфри, чей-то возбужденный лепет. Он был в Больничном крыле. А потом звуки снова размылись. Гарри испуганно закрутил головой — без очков мир был мешаниной смазанных пятен разных цветов и размеров. Привычным движением провел рукой над тумбочкой и с облегчением обнаружил там свои очки. Комната приобрела контуры. Гарри рывком сел на койке. — Спокойнее, Поттер, — произнес знакомый голос. — Пошевелите руками и ногами. Пальцами. Медленно. — Это был Волдеморт, сэр, — выпалил Гарри, чуть не вывихнув шею, ища глазами Снейпа. Он все еще чувствовал дезориентацию и не мог сходу определить, откуда исходит звук.  — Волдеморт открыл Тайную Комнату пятьдесят лет назад. В руках у Снейпа была пустая склянка из-под зелья. Выглядел он не слишком шокированно для того, кто только что услышал такие новости, но этот человек всегда очень хорошо контролировал свои эмоции. И Гарри запоздало понял, почему все посторонние звуки теперь скрадывались: невербальное заклинание тишины. Очень предусмотрительно. — Пальцы, Поттер, пошевелите ими, — повторил Снейп с раздражением. — Я должен проверить, была ли дозировка верной для ребенка вашей комплекции. Гарри неверяще уставился на своего декана. И это его реакция? Разве не нужно срочно что-нибудь предпринять? И тут до него дошло. — Какое сегодня число? — Конец учебного года. С пробуждением, — Снейп кисло взглянул на него, отставив склянку в сторону, на тумбочку. — Итак, мне повторить в третий раз, или вы все-таки соизволите ответить на мой вопрос? Гарри сжал и разжал кулаки, покрутил ступнями, перебирая пальцами ног. Все двигалось так, как должно двигаться. — Я в порядке, — заверил он нетерпеливо. — Но что произошло? Я видел Джинни Уизли... — Вы не скажете мне ничего нового, — Снейп так же нетерпеливо взмахнул рукой. — Есть какие-то странные ощущения? Головокружение? Боли в области сердца? — Нет, — Гарри понемногу начинал злиться. Разве не понятно, что мелочи вроде онемевшего среднего пальца левой ноги — последнее, что взволновало бы его сейчас? — Тайная Комната... — Поттер, — перебил его Снейп непререкаемым тоном. — Все уже закончилось. Тайная Комната закрыта и, будем надеяться, не откроется по меньшей мере в ближайшие пятьдесят лет. Наследник Слизерина обезврежен. И все это по-прежнему не ваша проблема. Гарри медленно перевел взгляд на свои колени и попробовал осознать случившееся. Он провел в окаменевшем состоянии много-много дней. Он узнал, кто открыл Тайную Комнату пятьдесят лет назад, но это не имело никакого значения, потому что в тот же день он нос к носу столкнулся с человеком, который занимался этим в их время: Джинни Уизли. А потом... потом все решилось само собой, пока он валялся в Больничном крыле. Но это ведь было просто неправильно. Так не могло случиться. Все приключения, о которых он слышал, развивались по совершенно другим законам. Все конфликты, о которых он знал, решались совсем по-другому. Альбус Дамблдор не отсиживался в безопасности до тех пор, пока не узнал, что Гриндевальда вместо него победил кто-то другой. Философский камень не отправились защищать от Волдеморта авроры и опытные профессора Хогвартса. Из-под белой ширмы к койке подползали яркие солнечные лучи. Все было как всегда. Гарри с силой потер виски — в голове не укладывалось! — Вы выглядите не слишком-то довольным тем, что проблема, наконец, решена, — заметил Снейп не без иронии. Гарри удивился было, почему тот сразу не полез с нотациями, но затем вспомнил, сколько времени прошло — любая злость на непоседливых подопечных за такой срок бы утихла. (Или Снейп был действительно очень рад тому, что он очнулся.) — Нет, я... доволен. Наверное... — Гарри помедлил. Со вздохом откинулся назад на подушки. Снейп наблюдал за ним с неким подобием интереса. — Просто... Это так странно. Я до последнего думал, что точно буду участвовать в финале этой истории, как с Камнем. А теперь узнаю, что все уже закончилось. Я не по геройским лаврам плачу, это просто... Странно. Да, странно. — Вам знакомо понятие "Бог из Машины"? — встретившись с его непонимающим взглядом, Снейп пустился в неторопливое объяснение. — Это термин, пришедший к нам из мира магглов. Используется, чтобы, к примеру, описать развязку, где главную проблему решает что-то извне, без известных на то предпосылок. Что-нибудь напоминает? В точку. — Может быть, магглы мудрее, чем мы привыкли о них думать, — неуверенно заметил Гарри. Снейп на это только скривил губы. — Магглы магглам рознь. Но дело не в этом. Вам развязка, может, и кажется странной. Но вы никогда не задумывались, что, возможно, вовсе не вы — главный герой этой истории? Гарри растерянно потер лоб. Ему не нравилось то, к чему клонил Снейп. Ведь очевидно же... — Я думаю, было бы довольно грустно жить, считая себя второстепенным персонажем истории кого-то другого. Вам так не кажется? — Мне кажется, вы не совсем понимаете, что значит быть взрослым. Хорошая шутка. Но Гарри даже думать не хотел, что однажды его точка зрения может измениться. Место на задворках основного действия? Нет, это не для него. И вообще, так можно договориться и до того, что всю историю решает одна отдельно взятая личность. Но если уж на то пошло, единственное действующее лицо, которое знало обо всем и могло понять любые звоночки и детали, это, наверное, Волдеморт. Не может же он быть главным героем современной истории магической Британии? Теперь Гарри почти не сомневался, что Волдеморт жив — он вспомнил, что же все это время не давало ему покоя. Джинни Уизли. Она никак не могла быть настоящей Наследницей Слизерина, таких гриффиндорцев до мозга костей, как Уизли, днем с огнем не сыщешь. Значит, ею управляли, а Сириус и Ремус всегда говорили, что Волдеморт вернется. Сириус... Вот о чем еще он забыл. — Мне нужно в совятню, — быстро сказал Гарри. — Я должен написать домой. Или даже не так, у него ведь было при себе зеркало... Рука сама потянулась к внутреннему карману мантии. — Не должны, — успокоил его Снейп, чье лицо вытянулось так, будто он проглотил особенно ядреную лимонную шипучку, и та теперь прожигала его желудок. — Вы отправитесь домой по летучей сети, потому что господин директор, на свою беду, чересчур лояльно относится к психующим неуравновешенным личностям, по ошибке оказавшимся в роли опекунов. Представляя реакцию Сириуса... Профессора Дамблдора можно было понять. Гарри даже не был уверен, что после такого его отпустят на третий курс. Вина подкатила к горлу тяжелым колючим комом: после всех обещаний, что он дал... — Директор также распорядился передать всем вовлеченным не болтать о роли Джинни Уизли в этой истории. Гарри попытался прочесть по лицу Снейпа, как много тот готов открыть, однако это было гиблое дело. Но одно точно: вряд ли он обрадуется, если Гарри открыто заговорит о том, что профессор Дамблдор, видимо, предпочитал до поры до времени скрывать. Не здесь, несмотря на любые заклинания тишины. — Конечно, я не буду об этом болтать, — Гарри медленно покачал головой. — Я же знаю, кто это был на самом деле. Ни один мускул не дернулся на лице Снейпа. — В самом деле? Тогда тем более. — Я не идиот, сэр. — Но успешно доказываете обратное. Гарри отвел взгляд. Снейпа было не переспорить, тем более, в этот раз он действительно оплошал. Оглядываясь назад, Гарри видел не менее десятка других путей, которые не привели бы его в Больничное крыло. Он мог связаться с Сириусом и попросить его послать профессору Дамблдору патронуса. Он мог отправить Кикимера к директору. Он мог подождать до конца урока и потерять час, а не несколько недель. Он мог хотя бы записать то, что узнал — хотя в этом случае едва ли бы товарищи-слизеринцы утрудили себя передачей сообщения ненавистному директору... Но все равно. Излишняя поспешность — и все, чего он добился, обесценилось. Заметка на будущее: как следует обдумывать свои действия. Гарри покосился на Снейпа. Тот все еще смотрел на него. И кстати, давно было интересно... Пошире раскрыв глаза, Гарри отчетливо подумал: "я буду учиться на своих ошибках". — Для начала — выучитесь окклюменции, — с едва читаемой насмешкой посоветовал Снейп. Как непрофессионально. Впрочем, Гарри мог понять логику: если есть возможность, отчего бы и не воспользоваться? Вполне в духе декана Слизерина. Гарри медленно слез с кровати. Движения еще были слегка заторможенными, но на ногах он устоял. — Значит, мне идти собираться? Снейп кивнул. Вопросительно поднял брови, когда Гарри замешкался. Какие же слова подобрать... Ему хотелось сказать что-нибудь, чтобы дать понять: в этот раз он и правда виноват сам, и если Снейп вдруг считает, что ответственность хоть в какой-то мере лежит на нем... ...То вряд ли перестанет так считать, только если Гарри скажет, что все совсем по-другому. Учиться на своих ошибках. Похоже, это действительно единственный способ. — Спасибо, что разбудили, сэр. Я постараюсь, чтобы в следующем году вам не пришлось этого делать. Судя по тому, как изогнулись губы Снейпа, тот имел на этот счет большие сомнения. Но с этим Гарри ничего поделать не мог. У Снейпа не было никаких причин ему верить. Даже если сам Гарри вдруг почувствовал себя повзрослевшим, пусть и, может быть, только немного. И надо было торопиться — его уже заждались дома.