На поверхности
25 января 2021 г. в 11:52
— Ты как? — спросил Невилл, когда под ногами — какое наслаждение — снова оказалась твердая земля. Пальцы Джинни в его руке были ледяными и казались непривычно тонкими, но она с силой сжимала его ладонь.
— Живая, и на том спасибо, — на бледном от холода лице с посиневшими губами заиграла озорная улыбка. Джинни уже не та перепуганная беззащитная девочка, которую он вытащил из Тайной комнаты на втором курсе. И все-таки... — Ты первый, верно?
Невилл кивнул и вздрогнул, увидев, как сверкнули восторгом глаза Джинни. Его вдруг затопила гордость — такая, что, казалось, грудь, переполнившись, лопнет.
Прибежала мадам Помфри с ее шерстяными одеялами и согревающими зельями, где-то на трибунах вопили зрители, оживленно переговаривались между собой судьи — мадам Максим, придерживающая Флер за плечо, хмурилась, Каркаров кидал на Невилла злобные косые взгляды, и только Дамблдор оставался безмятежен.
Они остались на берегу. Джинни, прищурившись, вглядывалась в озеро: не плывут ли другие чемпионы?
— У тебя все шансы на победу, — заметила она негромко. — Честно, год назад я бы и представить не смогла...
Невилл промолчал. Он изменился? Да, наверное. Но в лучшую ли сторону? Стал еще угрюмее, стал еще меньше доверять людям...
"Ты стал сильнее", — равнодушно возразил Риддл. "И Джинни это чувствует. Никто не любит слабаков, особенно девушки. О тебе могут заботиться, как о младшем брате, но если ты хочешь ей нравиться — нужно быть лидером."
Невилл почувствовал, что больше не может просто отмахиваться от его слов. Слишком уж часто Риддл оказывался прав. Особенно по этой части, где опыта у него явно побольше...
Джинни зябко поежилась — согревающее зелье согревающим зельем, но с зимним ветром шутки плохи.
И что я должен делать? — подумал Невилл, рассеянно наблюдая, как маленькие волны плещутся у его ног. Победить в Турнире? К этому все шло?
"Победить в Турнире было бы неплохо", — согласился Риддл, и Невиллу почудилась усмешка. "Но для начала можешь ее обнять."
В голове стало пусто. Одно дело — что-то такое на Святочном балу, другое... Но не всю же жизнь трястись, думая, что о тебе подумают?
Невилл глубоко вдохнул и, высвободив руку из-под толстого одеяла, приобнял Джинни за плечо. Немного неловко, но по крайней мере движение было твердым. Джинни вздрогнула от неожиданности, потом расслабилась и откинула голову ему на плечо. Еще влажные волосы пахли озерной водой.
Из глубин, рассекая черную воду мощными гребками, вынырнул Виктор Крам с Гермионой на плече. Трибуны снова забесновались. Снова — где-то очень, очень далеко.
***
— Ты чего такой кислый? — Драко ткнул его локтем в плечо. — Все сработало. Сорок пять очков, почти столько же, сколько у Лонгботтома.
Гарри фыркнул. Что тут скажешь... Он посмотрел на Невилла, приобнимавшего Джинни за плечо. На Крама и Гермиону, стоящих так близко друг к другу, что их руки соприкасались. Покосился на Драко.
— Не пойми неправильно, но я слегка чувствую себя неудачником. Может, со мной что-то не так?
Драко понимающе фыркнул и хлопнул его по плечу.
— Расслабься, будет и на твоей улице праздник. Тебя уже чмокнула в щеку вейла, начало положено.
Гарри помотал головой. Волна любвеобильности, которую выплеснула на них Флер за спасение ее сестренки, была даже немного пугающей.
— В замок, — поторопил Драко. — Если я немедленно не надену сухие носки, у меня отрастут перепонки между пальцами. И ради Мерлина, убери это страдальческое выражение.
Гарри бросил последний взгляд на всех этих голубков и поспешил за Драко. Переодеться в теплое и сухое, отдохнуть... И пойти отчитываться Снейпу.
— Можно подумать, ты вообще не рад своей почти-победе, — в ботинках у Драко в такт энергичным шагам хлюпала вода. — Ну или хоть поздравлению от этой Делакур. Пол-Хогвартса об этом мечтает.
— Она на четверть вейла, — напомнил Гарри. — Так что это даже ненастоящая радость. Я, кстати, слышал, как наши первокурсницы шептались, будто у тебя в роду вейлы.
Драко громко фыркнул.
— Пусть скажут мне это в лицо.
— В твое ангельское лицо? Никогда.
Гарри уж было понадеялся, что щекотливая тема осталась позади, но Драко вдруг обернулся к нему и с довольно мрачным выражением лица бросил:
— Серьезно, Гарри, если это настолько не дает тебе жить, возьми и поговори с ней. Реши проблему.
Гарри честно попробовал сыграть дурачка:
— С Флер? Я не настолько...
Драко только отмахнулся.
— Не пудри мне мозги, со мной такие фокусы не пройдут.
Очевидно. Гарри посерьезнел.
— Вот уж от кого я не ожидал услышать такой совет. Я думал, тебя это будет беспокоить меньше всех. Нежелательные компании, все такое.
— Меня меньше всех должно беспокоить, что мой лучший друг накрутил себе в голове большую драму и каждый совместный урок с Гриффиндором сидит весь такой понурый и с глазами брошенного щенка? — Драко ускорил шаг. — Честное слово, если ты еще хоть раз попробуешь попрекнуть меня тем, что у меня странные представления о дружбе, я тебя прокляну.
Ого. Неужели все настолько плохо?
— Это не так просто, — попробовал объяснить Гарри. Они вошли в холл, увернулись от группы слизеринцев, попытавшихся наброситься на Гарри с поздравлениями, и поспешили к спуску в подземелья. — Я понятия не имею, как к этому подступиться.
— Как-нибудь, — отрезал Драко, сбегая вниз по ступенькам. — Если сидеть сложа руки, ничего и не изменится. Можешь сделать что-то, чтобы перестать чувствовать себя несчастным? Делай.
Их шаги гулко разносились по подземному переходу. Гарри чихнул, вытер нос. Раздраженно буркнул:
— Когда только ты стал таким мудрым?
Драко сорвал с низкого обледеневшего потолка сосульку и швырнул себе под ноги. Та звонко разлетелась на прозрачные осколки.
— Когда оказался в ситуации, где я ничего не могу сделать, — негромко произнес он и зашагал еще быстрее.