Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума

— Ты знал, — во взгляде лже-Грюма промелькнула тень любопытства. — Как давно? Гарри неопределенно пожал плечами. — Я не знал, — сказал он тихо. — Но слишком много всего не складывалось. В Хогвартсе был предатель, Карта Мародеров показывала кого-то по имени "Бартимеус Крауч" в странных местах, Грозный Глаз Грюм иногда вел себя так, как едва ли должен был, говорил странные вещи... И я видел тебя в Омуте Памяти. Есть кое-что, что не прячет даже Оборотное Зелье. Все это — просто кусочки паззла. Жаль, я собрал его слишком поздно. Или дело даже не в этом? Может быть, он подозревал что-то уже давно, но просто отказывался признать? Потому что — Гарри снова ощутил острый укол сожаления, — потому что ему действительно нравился тот Грозный Глаз Грюм, которого он знал. Параноидальный, непредсказуемый, со своими извращенными представлениями о чести, уверенный в своей правоте... И по-своему заботящийся о нем. Что из этого было ложью? Все? Или только какая-то часть? "Почему все должно быть вот так?" Гарри крепче вцепился в палочку. Лже-Грюм, заметив это, фыркнул. — Чем тебе поможет твоя деревяшка? Мы оба знаем, что я гораздо сильнее тебя. Хочешь проверить свои силы? Гарри лихорадочно соображал. Что он знал об этом человеке? Что он мог использовать? Перед глазами пронеслось заседания суда из Омута Памяти профессора Дамблдора — бледный юноша с соломенными волосами, отчаянно взывающий к равнодушному отцу, — разговоры, которые Гарри вел со лже-Грюмом в течение года... "Может быть, я просто хочу, чтобы одним разочарованным мальчиком стало больше." — Конечно, ты сильнее меня, — признал Гарри сквозь стиснутые зубы. Кровь неслась по жилам в двадцать раз быстрее обычного. В ушах оглушающе стучало. — Какая же в этом справедливость? Лже-Грюм хрипло рассмеялся — с насмешкой и с оттенком грусти. — Никакой, Поттер. Какая справедливость в том, что самые преданные слуги Темного Лорда гниют в Азкабане, пока отрекшиеся от него предатели живут припеваючи? Какая справедливость в том, что человеку, считающемуся чуть ли не образцом морали и святости, карьера важнее семьи? Какая справедливость в том, что отец отправляет собственного сына в Азкабан, даже не выслушав его? Никакой. В этом мире нет справедливости. Гарри обожгло холодом. Он не мог просто отмести эти слова в сторону. Они били слишком близко. Какая справедливость в том, что произошло с Невиллом? Какая справедливость в том, что произошло с его родителями? Он вдруг со всей ясностью осознал, кто перед ним. Человек, по-настоящему ответственный за то, что мама с папой навсегда заперты в Мунго. Даже не так, как Петтигрю — предатель-доносчик, но настоящий виновник. Какая справедливость в том, что Гарри, возможно, сейчас умрет от его руки? Нет! — прикрикнул он на себя. Он не должен так думать. Сколько раз он уже обжигался на таких мыслях? Крауч-младший пожал плечами. Кончик его палочки по-прежнему смотрел на Гарри. — Что ж, это было забавно. Быть учителем мальчика, осиротевшего по твоей вине... Я действительно чувствовал некоторую ответственность, — его лицо исказилось — Да уж побольше, чем мой отец чувствовал за меня. И знаешь что? Я подарю тебе ту крупицу справедливости, что не досталась мне. Гарри моргнул. По виску скатилась капля пота. Пальцы, сжимающие палочку, немели. Крауч его не отпустит, не может этого быть. — Докажи, что я был прав, — лже-Грюм оскалился. — Я могу отразить любое твое заклятие, кроме одного. Докажи, что мои уроки были ненапрасны. "Он хочет, чтобы я убил его?!" Хочет доказать свою правоту этим финальным жестом? Оправдать свою циничную картину мира? Насколько... Насколько искалечен этот человек? Может быть, изрубленное, изрезанное лицо Аластора Грюма подходило ему куда больше, чем лицо того перепуганного юноши из воспоминаний. — Ну же, — подбодрил Крауч-младший. — Я даю тебе шанс, воспользуйся им. Гарри словно перенесся на год назад, на залитую лунным светом поляну Запретного Леса. У него уже был такой шанс. Он уже пытался им воспользоваться. — Я был там, помнишь? Когда твоих родителей пытали. Я помню их крики. Я помню, как они сломались — все ломаются под заклятием Круциатус. Сначала твой отец — он извивался так, что вывихнул себе плечо. Твоя мать... Она кричала твое имя, знаешь? Поттер, ты слушаешь? Пальцы словно примерзли к палочке. Во рту стоял кислый металлический вкус. По щекам бежало что-то мокрое. Гарри открыл рот, но не смог выдавить ни звука. Два слова. Всего два слова. Он сможет отомстить за родителей. Он сможет заставить этого больного человека замолчать. Больного человека. Бартимеус Крауч-младший безумен. Ему место в Мунго. Но если Гарри ничего не сделает, этот человек убьет его. Как и в тот раз, у Гарри была всего одна попытка. Он знал ответ Сириуса. Он знал ответ Снейпа. И он знал свой ответ. Вскинув руку вверх, Гарри пустил в вечернее небо сноп красных искр. Палочка вылетела из его пальцев. — Глупо, Поттер, — разочарованно протянул Крауч-младший. Он махнул рукой, и рядом с зависшей россыпью красных искр запорхали золотистые. — Знак преподавателя, ответившего на призыв о помощи. Ты правда думал, что это сработает? У тебя был шанс на спасение, и ты поставил все на то, что кто-то взрослый придет и выручит тебя? — Профессор Снейп патрулирует Лабиринт, — сказал Гарри тонким от напряжения голосом. — Он мне поможет. Я знаю. "Пожалуйста, пожалуйста, пойми. Догадаться ведь совсем не так сложно, пожалуйста, пожалуйста, пойми, что нужно делать..." — Удручающая наивность, — буркнул лже-Грюм. — Полагаться на других, доверять кому-то... Что ж, сегодняшний вечер наглядно продемонстрирует тебе, почему ты ошибался. Профессор Снейп... Ха. Похоже, доверять не тем людям у Поттеров в крови. О чем он? — Что? — все, что нужно, это тянуть время, но сейчас Гарри воззрился на лже-Грюма с искренним недоумением. — Что ты имеешь в виду? Крауч-младший протяжно выдохнул. — Ну разумеется, ты не знал. Я говорил, Поттер. Было бы легче, если бы ты поверил мне тогда. Не было бы так больно сейчас, когда ты узнаешь, что твой обожаемый Снейп — бывший Пожиратель Смерти, от меня. Оба глаза — настоящий и волшебный — впились в глаза Гарри, ловя его реакцию. Тот оглушенно молчал. Снейп — бывший Пожиратель Смерти? — Ты лжешь. Но Гарри знал, что это не так. Многое, столь многое обретало смысл, если сделать одно это маленькое допущение. И в кривой ухмылке Крауча-младшего не было ни намека на фальшь. Да, он превосходный актер, но такое не сыграешь. — Это неважно, — произнес Гарри деревянным голосом, пытаясь убедить скорее себя. — Даже если это так, это неважно. — Блаженная иллюзия самообмана... — ветер зашуршал в густой зеленой изгороди, приглушая хриплый надтреснутый голос. — Тут нечего стыдиться. Люди намного старше тебя попадались в эту ловушку. Что ж, Гарри Поттер... Достаточно болтовни. Мой хозяин ждет меня. Гарри снова встретился взглядом с Краучем-младшим. Странно, но ему больше не было страшно. Даже если он ошибся. Даже если его знак не поняли. Даже если никто его не спасет. Он сделал свой выбор и умрет без сожалений, веря в свой ответ. "Не мне решать, кому жить, а кому умереть." — Не боишься? — глаза Крауча-младшего пристально изучали его лицо, не находя там признаков страха. — Молодец. Будь сильным до конца, как твои родители. Ты можешь ими гордиться — у тебя осталось хотя бы это. Он улыбнулся. И с этой застывшей улыбкой рухнул на землю. Позади него, сжимая палочку в побелевших пальцах, стоял Снейп. Гарри не почувствовал облегчение, только чудовищную тяжесть. Вот оно, чудесное спасение. И что же теперь? — Патронус вашего крестного такой же громкий и раздражающий, как он сам, — кисло обронил Снейп, по широкой дуге обходя обездвиженного лже-Грюма. — Что происходит, Поттер? Где Лонгботтом? Так много важных вещей. Рассказать, что случилось. Сообщить профессору Дамблдору. Успокоить Сириуса, все это время держащего с ним связь через спрятанное на груди Сквозное Зеркальце. Понять, можно ли помочь Невиллу... И все же, Гарри мог думать только об одном. Медленно переступая по траве, чуть не теряя сознание от боли, он подошел к Снейпу и задрал левый рукав его мантии. На бледной коже горела Черная Метка.