***
Мэйсон ждал её под портретом. Его глаза расширились от удивления, он открыл рот что бы что-то сказать, но, очевидно, забыл что. Ей было непривычно видеть его таким. Таким восхищённым. — Пожалуйста, скажи, что все не так плохо. — Просто ужасно. — Сказал он, с тем же шокированным выражением лица. Непонятно откуда, он раздобыл костюм. Платье почти доходило до колен, оно было очень узким в талии, а слишком глубокое декольте, заставляло чувствовать себя неловко. Единственная причина, по которой она все-таки решилась его надеть, это бирюзовый цвет. Такой цвет, можно встретить лишь на океаническом мелководье, словно бы на ней, была частичка моря. Мягкий фатин юбки отливал перламутром. Даже она сама, могла признать, что наряд сидел на ней весьма выгодно. Разумеется, Астория вполне могла справиться сама, с трансфигурацией у неё не было проблем, но с платьями она была определённо не в ладах, а с прическами тем более. — Ты выглядишь просто… — Он откашлялся. — Очень хорошо. Волшебно. Поразительно. Восхитительно… — Спасибо. — Астория усмехнулась. — У тебя невероятно богатый словарный запас. Они словно бы собрались на школьный выпускной. Ей было немного жаль, что они лишены обыкновенной жизни, без магии, тогда, бы все было бы по-другому. — Это всего лишь платье. — Продолжила она. — Да ещё и ненастоящие. — Ты сразишь всех. Они, наконец, дошли до профессорского кабинета, откуда, странным образом не доносилось ни звука. Мэйсон открыл дверь и ахнул. Внутри, пространство казалось больше, повсюду летали живые феи, где-то в толпе, разносил напитки Невилл. Тут царила настоящая атмосфера Рождества, даже падали снежинки. Вечеринка длилась уже пару часов, гости развеселились достаточно, чтобы вовсю танцевать под какую-то неизвестную ей группу, которая, кстати, играла совсем неплохо. Профессора Слизнорта нигде не было видно, возможно, он был среди толпы танцующих. Некоторые девчонки смотрели на неё с завистью, а Мэйсон одним выражением лица, показал что-то типа «я же говорил» Потом они танцевали, разноцветные блики прыгали по стенам, музыка была удивительной. Начался медленный танец, Мэйсон танцевал неумело, словно, лишенная энергии музыка, забрала у него возможность двигаться в такт. В душе, у него всегда играл рок. — Тут совсем не так плохо. — Сказала она, мечтая чтобы на ногах были любимые кроссовки, а не туфли на шпильке. — Разумеется, здесь столько людей, и если все они, подают больные надежды, то наше будущие в безопасности. — Тут нет Мальчика-который-выжил, считай все потерянно. — Наверное, фанаты унесли его куда-то. Музыка переменилась, они вместе улыбнулись и одновременно сказали: — Это же Роксетт… Звучала одна из её любимых песен. Астория положила голову ему на плечо, позволив обнять себя за талию. Listen to your heart when he's calling for you Listen to your heart there's nothing else you can do I don't know where you're going and I don't know why, But listen to your heart before you tell him goodbye. Черт, она так любила эту песню. Мэйсон переменился в лице, будто слова задевали его за живое. — Знаешь, я хотел сказать тебе кое-что… Давно хотел… И… — Он запинался через слово, непроизвольно стискивая её талию. — Вообщем я… Кто-то положил руку ей на плечо. — Мисс Уокер, я бы не хотел вас отвлекать, но разговор не терпит отлагательств. Астория изначально понимала, что профессор Слизнорт пригласил её сюда не просто так и была будто на иголках. — Мэйсон, я сейчас вернусь. — Сказала Астория. Они с профессором отошли к напиткам, где не было танцующих. — Мисс Уокер, с тех пор, как я впервые увидел вас в поезде, я не мог поверить, что все-таки ошибся, я совершенно не хотел думать, что моя память уже начинает покидать меня. — Он сделал паузу. — Я поднял все свои связи и только вчера, наконец, нашёл то, что искал, и по этому, подумал, что вам это тоже покажется интересным. — Он начал копаться в своих карманах. — О чем вы, профессор? — Астория недоумевала. Слизнорт извлёк из кармана своей мантии небольшой бумажный конверт. — Вот, посмотрите. Это единственное, что мне удалось отыскать. Вы уверенны, что не знаете кто это? Он дал ей в руки несколько старых колдографий, из-за мелькающего света трудно было что-то разглядеть. На одной из них, было определенно изображение девушки, которая махала рукой в камеру. — Не уверенна. Вы не против, если я отдам вам снимки завтра? — Вы можете оставить их себе. — Мне неизвестно где сейчас находятся эти люди, возможно, даже мертвы, но я обязан был вам это сказать. Наслаждайтесь праздником. — Астория мгновенно потеряла профессора из виду. Вечеринка разгулялась на славу, свет приглушили, вот теперь, это было похоже на то, что она представляла, упоминая это слово. Ей захотелось как можно быстрее уйти и посмотреть на загадочные колдографии. Что он имел ввиду говоря о своей памяти и о ней? С чего бы он поднимал свои связи, кто эта девушка, и почему она должна её знать? Растолкав танцующих она вышла в ночной коридор. После духоты кабинета, прохлада показалась приятной. Что бы не наткнуться ни на кого, она решила завернуть за пару поворотов. Астория не хотела бросать Мэйсона, но ведь она не на долго. В коридоре было ещё темнее, она подошла к окну и зажгла палочку. Разложив в ряд три фотографии, она начала пристально вглядываться в каждую. Все они двигались как кадры из кино. На первой, той, что она уже успела немного разглядеть, была девушка, примерно её возраста, а может даже младше. Она оживлённо махала рукой в камеру, сидя у кромки воды скрестив ноги, за её спиной виднелся Хогвартс. Прямо как она сама, на той колдографии в коллаже. Девушка была невероятной красоткой с голубыми глазами, её улыбка прямо завораживала, длинные каштановые волосы колечками спускались ей до талии, казалось, она была абсолютно счастлива и беззаботна. На следующей фотографии, снова была она же, только на этот раз, в зеленой парадной мантии, и свитком в руках, судя по декорациям, события происходили в Большом зале. «Может, это выпускной? Слишком много торжественности.» Рядом с незнакомкой, обнимая за её плечи, стоял симпатичный светловолосый парень с ярко зелёными, как листва, глазами, в красной мантии, и с ослепительной улыбкой. Парень подкидывал свой свиток одной рукой и ловил его снова, а девушка смотрела на него укоризненно, но с явной нежностью. На последней, они снова были вдвоём, но уже совершенно в другом месте. Они находились на каком-то приеме, вокруг кружили в танце люди. На потолке мерцала громадная хрустальная люстра, а интерьер вокруг, был словно во дворце у королевы, позади них, вверх поднималась кованная лестница. Девушка была одета в темно-синие бальное платье, оно тяжёлыми шелковыми волнами спускалось до пола, буквально крича о неимоверной цене. Волосы незнакомки были искусно уложены в высокую причёску, и только несколько локонов изящно спускались на длинную тонкую шею. Её спутник, одетый в парадную мантию, давился от смеха, в то время как девушка, в шутку напускала на себя важный вид. Это, конечно, все было очень интересно, но с чего бы ей знать этих людей? Да, у Астории тоже были светлые волосы, но на этом сходства заканчивались. Она пробежала глазами по фотографиям, выискивая на обратной стороне дату и на обнаружила надпись: «Джейсон и Элизабет 1977» На той колдографии, где девушка была одна, также имелась подпись «Элизабет Лестрейндж 1975» Она будет вынуждена разочаровать профессора Слизнорта. Ведь она понятия не имела кто такой этот Джейсон, а вот фамилия Лестрейндж показалась знакомой. Глядя на фотографии, она заметила, как сильно дрожат её руки. Нужно было возвращаться, но вдруг, по шее пробежали мурашки, и вовсе не от холода. За спиной кто-то был, она нутром чувствовала это, и боялась обернуться, ведь уже знала ответ на этот вопрос. Кровь прилила к щекам, сердце забилось чаще. Не может быть. — Астория, куда ты пропала? Она выдохнула. Мэйсон. После того, как она пересказала ему разговор с профессором и показала фотографии, он закрыл рот рукой, вытаращив глаза. — Ты разве не видишь, как похожа на неё? — Мейсон потряс перед её лицом фотографией, от него шёл лёгкий запах алкоголя. — На что ты намекаешь? — Оборвала она его. — Что я им родственница? Такого просто не может быть. — Астория сама знала, что не совсем права. — Тогда почему твоя мама постоянно делала из вопроса про отца, такую большую тайну? — Но моя мама совсем не похожа на эту девушку. Более того, моя мама старше и в Хогвартсе не училась. — Астория выхватила у него снимок и ещё раз посмотрела на машущую рукой незнакомку Элизабет. — Ты права, не похожа, но и ты, не похожа на свою мать. — Хватит. Это все уже напоминает сценарий какой-то мыльной оперы: она ей не мать, а та ей не дочь. Может, это какая-то моя тётя или дальняя родственница. — Нет, Асти, ты знаешь, что это не так, ты точная копия этих людей. — Мэйсон, я не хочу этого слышать. — Нам так и не дали поговорить этим вечером. — Внезапно сказал он, переводя тему, нервно заламывая пальцы. Его язык немного заплетался. — Ты мне нравишься. — Что? — Астория тупо уставилась на него. — Ты мне нравишься. Очень. — Повторил он. — Я, кажется, люблю тебя. Уже давно. «Что же говорят в таких случаях? Что же ответить, чтобы не обидеть?» — Мэйсон, ты знаешь, сейчас все очень запутанно. Ты и я, всегда были просто… Он поцеловал её, несмело, явно очень переживая, и это было невероятно мило, особенно в сумме с ярко светящей луной, и приятной полутьмой. Целовался он очень хорошо, наверняка, тренировался со своей бывшей девушкой. Астории хотелось взять все от этого поцелуя, насладиться им, но, черт подери, это было совсем не то. Словно ноющий ожог в груди, смазали кипящим маслом, вместо того, что бы приложить холодный компресс. Она оттолкнула его. — Мэйсон, извини, но это слишком. Ничего не объясняя, она скрылась во тьме коридоров, ставшими ей такими родными. Ей ещё нужно было многое успеть за эту ночь, например, собрать вещи. Больше её мать не сможет увиливать от разговора, миг, когда тайны всплывают наружу, наконец настал. Астория как можно быстрее, вытащила чемодан из-под кровати, случайно задев тумбочку. Ей под ноги упал учебник анимагии, распахнувшись на последней странице, где красовалась единственная, написанная изящным почерком строчка: «Элизебет Лестрейндж»***
Драко снова задержался в комнате до поздней ночи, но в этот раз, он вовсе не собирался возвращаться в гостиную. Теперь он, находился в Астрономической башне, глядя на чернильно-чёрное небо и падающие хлопья снега. Он думал, много думал. Это было чудесное место, чтобы приходить сюда, когда на душе становилось совсем невыносимо паршиво. Холод, как ни странно, отвлекал. «Что делать?» — Этот вопрос Драко задавал себе с самого лета, но ответа, никак не находил. Единственной целью было спасти родителей, себя, её. Ему не хотелось умирать. Ему так чертовски хотелось жить. Он видел Асторию в коридоре этим вечером. Светлые волосы рассыпались по бледным, почти снежного цвета плечам, зеленовато-голубое платье поблескивало в темноте. Она выглядела просто сногсшибательно и была похожа на хрустальную вазу, такую же хрупкую и прекрасную. Образ, был полной противоположностью её сценической одежды, но от этого, не выглядел хуже. А ещё, Астория целовалась с этим уродом Мэйсоном. Драко старался гнать эти мысли как можно дальше, у него были проблемы посерьёзнее чувств. Чувства, чувства, чувства. Это отвратительная вещь мешала ему жить. Он наколдовал себе стакан, а воду трансфигурировал в виски. Хоть ему и было холодно, пить почему-то не захотелось. Иногда, выпивка приносила хоть небольшое облегчение, затуманивая сознание, притупляя тревогу. Он задумчиво чертил узоры на снегу кончиком палочки, едва удерживая её в замёрзших пальцах, содрогаясь от ледяных порывов ветра. Разговор со Снейпом заставил снова задуматься*. Неужели его мать думает, что у него нет шансов на успех? Это намёк, что все потеряно? Насколько же нужно не верить в собственного сына, чтобы заставить даже самого несговорчивого человека в мире, принять Неприложный обет! Он должен справиться, просто должен. Снейп не на того напал, лигилименцией его не возьмёшь, пусть прибережет её для Поттера. Что Снейп может предложить, чтобы помочь? Вряд ли что-то существенное, ведь Снейп только и мечтал заполучить власть и славу, подняться в глазах Тёмного Лорда. Единственное, в чем Снейп был прав, так это в том, что Драко был один. «Почему все так навалилось?!» В этой ситуации нужно было мыслить ясно, но у него не получалось. Осознание, что он идёт по тёмной дороге в никуда, не давало покоя. Но выбора не было. Мама обычно рассказывала, что шестнадцать лет, это были лучшие годы в её жизни: много друзей, первые чувства, интересная учеба. Если и у него это были лучшие годы, то он определенно был самым невезучим в мире человеком. Возможно, это была последняя в его жизни зима. Наверняка, к следующему Рождеству, он уже будет лежать в холодной земле семейного склепа. Единственным свидетельством его существования, станет лишь черточка между двумя датами. Предательские слезы покатились по щекам. Нет, нельзя сдаваться. «Не будь же тряпкой!» — Приказал он себе, пытаясь отвлечься, не позволяя эмоциям брать верх. От мороза начало клонить в сон. «Может, остаться здесь?» Его все равно никто не будет искать. Перебравшись через ветхое ограждение, он взглянул в черный лик простирающийся перед ним бездны. Драко никогда не боялся высоты и Астрономическая башня не стала исключением. Один шаг. Всего лишь шаг, отделял мир живых от вечного небытия. Так мало нужно было сделать, что бы это все прекратилось. Один маленький шаг. Его пальцы на соскользнули с обледенелых перил, лишив его на секунду всякой опоры. Сердце забилось в груди испуганной птицей. Лучшее годы остались позади. Возможно, это его последний шанс проявить то мужество, которое так хотел видеть в нем отец. Jingle bells, jingle bells Jingle all the way. Oh, what fun it is to ride In a one horse open sleigh Дурацкая магловская песенка, которую целый день напевал весь Хогвартс, крепко засела в мозгу, не переставая надоедать, мешая окончательно утонуть в жалости к себе. «И стоило же Астории пропеть эту гадость именно сегодня?» — Он усмехнулся сквозь слезы. «Пора заканчивать это идиотское представление» Часов рядом не было, но если судить по положению луны, то было примерно около часа. Драко направлялся в ванную для старост и боялся, что уснёт прямо по дороге, в глаза словно насыпали песка. Закрыв дверь на засов, он открыл кран с горячей водой. На люстре уже потухло несколько свечей, на картине спала русалка. Драко посмотрел на себя в небольшое зеркало, усталое отражение безучастно уставилось в ответ. Сзади материализовалась фигура, очевидно, рассчитывающая на испуг с его стороны, но ему было настолько все равно, что будь там хоть сам Волан-де-Морт в балетной пачке, он бы даже бровью не повёл. К счастью, это была всего лишь Плакса Миртл. — Привет. — Драко не понял, то ли она хихикнула, то ли всхлипнула. — Почему ты тут? — Очевидно, она все-таки находилась в хорошем настроении. — Действительно, что могут делать люди в ванной? — Сказал он, раздеваясь. Вдруг, Драко закашлялся, да так сильно, что перехватило дух. — Ты заболел? Может, чахотка? От неё можно умереть. — И не мечтай. Она надула губы и вытащила носовой платок. — Я не могу спать, и меня это раздражает. Почему ты не в кровати? — Просто я выполняю секретную миссию от которой зависит судьба человечества. — Прямо как Гарри Поттер? — Миртл расхохоталась. Не хватало что бы с него ещё и приведения смеялись. Он махнул рукой, концентрируясь. Из набравшейся ванны выплеснулась вода, и окатила (скорее прошла насквозь) Плаксу Миртл. — Ох, извини. — Драко хихикнул. — Я все-таки не Гарри Поттер. Та разрыдалась и ушла в водосток. Хвала Мерлину. Он так сильно замёрз, что погрузился в горячую воду с головой. Драко в детстве очень хотел, что бы в их поместье был бассейн, наверное, если бы его желание исполнилось, он бы не решил искупаться в пруду. Страх. Темнота. Чувство удушья. Он вынырнул тяжело дыша, в голову ударила боль. — Я надеялась, что ты утонул! — Зло выкрикнула Миртл. — А я надеялся, что ты останешься где-нибудь в трубах. — Ты бы жил со мной в туалете, это же так романтично. — Продолжала она, уже другим тоном. На ум приходили всевозможные варианты саркастических комментариев, он он, почему-то, возьми да ляпни: — Тебе не долго осталось ждать. Миртл окинула его пристальным взглядом. Возможно, другой бы на его месте смутился, ведь не каждый день его в ванной разглядывает привидение давно умершей девчонки, но смущение, было определенно последним, что Драко мог испытывать в тот момент. — Надо же, какие проблемы могут быть у такого красавчика? — Хочешь послушать? — Ну, мне все равно нечем заняться. — Тогда, устраивайся поудобнее. Он вовсе не собирался откровенничать с привидением, а особенно с Плаксой Миртл, но молчать больше не было никаких сил. Когда Драко вернулся в гостиную, на столике у камина лежало письмо адресованное ему, но читать его не хотелось. Он согнулся от приступа удушливого кашля. В подземельях тоже было неимоверно холодно, ему хотелось скорее залезть под тёплый плед и проспать как минимум сутки. По этому, повертев конверт в руках, Драко кинул его в камин.