Гонения

Уже несколько часов я скакал, не останавливаясь, словно ненормальный. Что удивительно, я нисколько не устал, меня гнала ярость. Когда солнце зашло за горизонт, я притормозил у какого-то ручья, очень уж хотелось пить. Я подошел к воде и только сейчас понял, насколько тяжело мне дается каждый шаг. Я с трудом наклонился и припал к хрустальной воде ручья. Скучал ли я? Нет. Мне только было немного жаль Вихря (так проще было забыть, что он мой отец). Бесился ли я? О, да. Моей ярости не было предела. Гнев придал сил. Тряхнув головой и согнав усталость я помчался дальше. Пели цикады и какие-то сладкоголосые ночные птицы, мягко светили зеленью светлячки в траве. Я вдохнул полной грудью: о, этот приторный воздух свободы! Я не заметил, как влетел в табун. Несколько лошадей проснулись и молча, с некоторой настороженностью смотрели на меня. Мне стало несколько неловко - слишком много внимания я привлек. Я смущенно пошевелил ушами. - Кто ты? - Раздался низкий голос за моей спиной. - Поток, - ответил я, оборачиваясь. - Сын Грозы и Вихря из племени Лакота. Окружающие меня лошади заржали. - Значит, из племени Лакота? - Конь, стоявший напротив меня, фыркнул. - Что же забыла в наших краях домашняя лошадь? Или скажешь, ты не домашний? Вожак, а это был именно он, я уверен, выжидающе смотрел на меня. К слову, мне было немного страшно: конь был почти на голову выше меня, крепче в костяке и много мощнее. Его огненно-рыжая грива (кажется, она была именно такой) в ночной тьме отливала таинством меди, темные глаза (сейчас я не мог разобрать их цвет) иронично изучали меня, крутые бока лоснились в свете луны. В общем, местный хозяин внушал уважение вперемежку со страхом. - Несомненно, я домашний, - я сглотнул. - Но дома меня постоянно поджидали неудачи, я лишился семьи. Могу я остаться у вас? - Остаться у нас? - Жеребец насторожил уши. - С чего ты взял, что мы можем просто так тебя оставить? Откуда мы можем знать наверняка, что за тобой не придут вновь люди? Они уже поймали некоторых из нас. - Они не станут искать меня, - я покачал головой. - Я не нужен им. Вожак сузил глаза. - Что ж, тогда можешь остаться. Пока что только на ночь. Завтра я устрою тебе испытания. Если ты пройдешь их, может жить с нами до своей смерти, - Рыжий, как окрестил его я для себя, весело фыркнул. - Спасибо. Постой, а как же мне звать тебя? Рыжий обернулся. - А это ты узнаешь, когда я позволю тебе жить на своей земле. И, гордый, он удалился куда-то. А я поудобнее встал, опустил голову и закрыл глаза. Этот день наконец-то закончился.