Конец начала, начало конца

- Клянусь Мерлином, я разобью башку этому подонку! – вопил Рон, лежа на старомодной двухъярусной кровати. – Братьев у него нет? Да совести у него нет, вот что! Даже тролли не нападают на лежачих и безоружных. По крайней мере, если не дразнить их едой или громкими криками. Пусть только попадется мне на глаза, рыжий мерзавец! Рон не помнил, что происходило в Хогвартсе после этого злосчастного "Круцио". Впервые в жизни его организм принял верное решение и, вместо обычной паники, попросту отключился. Сейчас же он, видимо, пытался оправдать такое свое поведение, но это ему мало удавалось. По правде говоря, никто из семейства Уизли (включая Гермиону, которая была бы не прочь стать полноценным членом этой семьи) не осуждал его. Ведь у безоружного и, как клялся сам Рон, тяжело раненного юноши не было ни малейшего шанса дать отпор толпе опытных тёмных магов и одному рыжему предателю - иначе Джорджа Уизли в этом доме никто не называл. Точнее, его так называл только Рон, прибавляя всяческие проклятья и угрозы. Остальные же вообще старались не разговаривать. Старомодная двухъярусная кровать, о которой уже упоминалось ранее, стояла посреди самой большой из трех комнат палатки, взятой у друзей семейства ещё во время Чемпионата мира по квиддичу. Здесь по-прежнему пахло кошками. У кровати стоял стул, на котором восседала Гермиона. Она ни на шаг не отходила от больного и то и дело меняла холодный компресс на его голове. Артур заканчивал накладывать защитные заклинания снаружи, Молли копошилась у плиты, Джинни лежала лицом в подушку и изредка всхлипывала, а Перси, Чарли, Билл и Флер просто слонялись туда-сюда, погруженные в какие-то глубокие размышления. На их лицах не было ни ужаса, ни разочарования, ни страданий. Только смутная тоска и какое-то странное недоумение. И хоть они не перемолвились ни словечком, каждый знал, что мысли их сходятся. Может, он был под действием Империо? Но он не был похож на одержимого… В его глазах не было тупой покорности, присущей остальным проклятым. Только леденящий душу холод и ненависть. Нет, он не мог так поступить. Это ведь Джордж, наш старина Джордж, весельчак и душа компании. Скорее всего, у него есть план. Какой-то тонкий, хорошо продуманный замысел, которым он не мог поделиться лишь потому, что кто-то мог нечаянно его выдать. Да, это определенно был план. Какой замечательный актер умер в этом человеке! Демонстрация прекрасных актерских способностей Джорджа продолжалась недолго. Вскоре после того, как Темный Лорд убедился в искренности его желания стать Пожирателем, он вместе со своей свитой удалился, оставив во главе школы Амбридж и обоих Кэрроу. Им было приказано немедленно восстановить учебный процесс и начать воспитывать молодое поколение в правильном направлении. Естественно, у этой троицы было своё понимание слова "правильный", которое абсолютно устраивало их господина. Тех, кто не желал становиться "правильным", полагалось принудить или уничтожить. Таковых оказалось на удивление немного. После смерти своей последней надежды защитники Хогвартса больше не верили в свою победу и предпочитали не высовываться. Остальные воспользовались всеобщим хаосом и трансгрессировали куда подальше. Среди беглецов оказалось и семейство Уизли. Гермиона была единственной, кто сохранил способность здраво мыслить в сложившейся ситуации. Она перенесла всех по одному в самое прекрасное место на планете – к подножию горы Кука в Новой Зеландии. Она давно хотела туда попасть и вот теперь ей представилась такая возможность. К тому же в Новой Зеландии их точно не будут разыскивать. С теми, кто паниковал или находился в обмороке, проблем не возникло – их она просто хватала за руку и забирала с собой. Но вот Билл и Чарли наотрез отказались следовать за Гермионой. Они намеревались проклясть "чёртову жабу" и "семейку садистов", найти их предводителя и закончить начатое. Дипломатия не помогала, так что бедной девушке пришлось наложить на них Империо. Очнувшись уже в палатке в дождевых лесах Новой Зеландии, братья выслушали длинный поток извинений и простили её. А вот Рон, узнав о таком поступке, пришел в неописуемый восторг, чем вызвал смущение девушки, гнев матери и пару пинков от братьев. Но истинный подвиг Гермионы состоял в том, что во всех бесконечных погонях и битвах она умудрилась не потерять свою сумочку. Благодаря этой сумочке у них теперь имелись достаточно неплохие условия для жизни и запас продуктов на длительное время. В палатку вошел Артур. - Семья! Мне кажется, нам нужно кое-что обсудить. Идите все сюда. Он прошел в комнату, где лежал Рон, и сел в кресло. Со всех комнат, как живые мертвецы, один за другим сходились остальные. Молли продолжала копошиться у плиты. Все прекрасно понимали, что она не в состоянии что-либо обсуждать, так что дружно приняли решение её не беспокоить. - Итак, - начал Артур, когда все, наконец, собрались, - мы потерпели поражение. Но я не намерен сдаваться. Мы слишком далеко зашли, и нет пути назад. Непобедимых людей нет, верно? - Но ведь он не человек! Он сущий дьявол! – закричала Джинни, заливаясь слезами. – Он убил Гарри, убил Фреда, Тонкс, Люпина… И нас он убьёт, всех, как скот. Зачем нам бороться? За что? Он победил, и пора нам с этим смириться. Это конец. Флер подошла к девушке обняла её. Джинни уткнулась лицом в её плечо и продолжила рыдать. - Не говори так, Джин, - сказал Рон. – Они погибли не зря. Остался только он и змея. И они слабы. Слабы потому, что мы уничтожили шесть его крестражей. Мы уничтожили шесть кусков его паршивой души, и до победы осталось совсем немного. Мы не можем всё бросить. Мы должны закончить то, ради чего они погибли… - Мне страшно… - шепнула Джинни после долгой паузы. – Я не хочу больше смертей. Я не хочу потерять ещё и вас. - Мы всегда будем вместе, сестренка. Живыми или мертвыми. Джинни зарыдала ещё громче, а молчание длилось ещё дольше. Никто просто не мог подобрать нужных слов. - Я забрала Фреда, - тихо сказала Гермиона. – Я не могла оставить его там, с ними. Мы должны с ним проститься. - А Гарри? Гермиона покачала головой. - Он забрал его с собой. Даже сейчас он не хочет оставить его в покое. Девушка заплакала. Она подошла к Джинни и Флер и теперь они рыдали втроем. У мужчин тоже заблестели глаза. Всем было не до обсуждений. - В Англию возвращаться опасно. Похороним его здесь. Я поищу подходящее место, - сказал Артур и вышел из комнаты. Остальные тоже разбрелись кто куда.