бей по тормозам.

      Даня развалился на мягком крутящемся кресле, периодически отталкиваясь о пол ногой и немного прокручиваясь, Лиза сидит на кровати, скрестив ноги, в немом ужасе и непонимании, что ей нужно предпринимать дальше. Время от времени она останавливает свой встревоженный и обреченный взгляд на рыжем, который, словно с видом полной безразличности, уткнулся в телефон. Он видит её переживания, но если сделает попытку пожалеть или подбодрить девушку, она станет ещё больше жалеть себя сама и, скорее всего, снова разрыдается. Парень снова ловит на себе её взгляд, значащий "вся моя жизнь полетела в пизду, а тебе похуй?", и наконец поднимается с насиженного теплого местечка. Он скрывается на прокуренном балконе, откуда тянет непривычным для девушки запахом едкого дыма, и возвращается с камерой, штативом и коробкой.       -Я когда-то тоже раньше пробовал, но как-то не сложилось, понял, что не моё.       Неред недоумевает, что в мыслях у Данилы, но молчаливо ждет объяснения. Он ставит штатив напротив окна, откуда льется приятный теплый свет, но солнечные лучи почти что не достают до квартиры.       -Садись, - командует Кашин, кивая на стул напротив камеры. Школьница бесповоротно продолжает сидеть на кровати, не спуская зеленых глаз с рыжей макушки. Юноша достает гитару, сует ей в руки, тяжело вздыхает и продолжает пытаться сдвинуть с места непоколебимую девчонку, - Лиз, ты охуенно играешь. О-ху-ен-но. Поднимай свой зад с кровати, - от безысходности он резко и с силой тянет её на руку, отчего она валится в подушки, берет одну из них и закрывает ей лицо.       -Я не хочу! - приглушенно доносится из комочка, свернувшегося на белоснежном одеяле. Юноше ничего не остается, как сесть рядом и наблюдать за тем, как русый котенок тяжело дышит.       -Ты хочешь, просто боишься, - молчаливая собеседница продолжает валяться, не желая даже сдвинуться с места. Наконец Данила не выдерживает и забирает у неё подушку, стараясь поймать её взгляд, - лучше падать, чем никогда не летать, Лиз. Последнее условие: ты сейчас садишься и поешь ту песню и можешь жить у меня сколько потребуется, - она наконец встречается с голубыми глазами, под ресницами которых скрывается большая надежда и вера. То ли от этого условия, то ли от мотивационной фразы под довольную улыбку Кашина она наконец садится на приготовленный стул с гитарой в дрожащих руках.       Когда оба слышат первые аккорды, когда струны поддаются девушке, утопая в мягких руках, куда-то пропадает страх и чувство беспомощности, всё происходит так, будто должно так происходить, словно так было задумано когда-то давно. Русая даже пару раз стреляет в объектив камеры легкой улыбкой, но зеленые глаза с золотистым отливом то ли счастья, то ли солнца за окном, не хотят попадать в кадр и вечно прячутся в струнах. На белую футболку спадают светлые пряди, словно маленькие штрихи дорисовывающейся картины, что цветет на глазах и распускается неизведанными красками. Гитара или рыжий юноша доставляли дозу счастья, перекрывающую навалившийся груз проблем, неудач и ошибок, а подбадривающая улыбка с играющими на щеках веснушками делала этот момент ещё более мягким и безмятежным.       После удачной съёмки с первого раза, когда микрофон уже выключен и сложен обратно в коробку, а штатив в гордом одиночестве вытянулся около стола, Кашин садится за просмотр отснятого материала и легкий монтаж, приказав Лизе создать канал. Внутри от страха неизведанного стыла кровь и приливалась к щекам, образуя мягкий румянец. Внутренний голос повторял, что ничего не получится, что это абсолютно дурацкая затея, что ей хватает радио, но настроенный только на хорошее Даня внушал немного уверенности в действиях.       -Лизок, ко мне сегодня Настя и Руслан заскочат, ты не против? - он внимательно оглядывает её, пытаясь прочитать внутреннее состояние девушки.       -Я могу не мешать вам и уйти погулять, - слегка улыбнувшись предлагает русая, продолжая задумчиво вглядываться в вид из окна, где бушует ветер, ломая ветви деревьев и унося за линию видимости листья. Погода менялась за считанные минуты, предвещая бурю.       -Нет, ты останешься и пообщаешься хотя бы с Настей, она клёвая, - заканчивает Данила, отправляясь в магазин за выпивкой, и оставляет зеленоглазую одну под предлогом, что её может продуть, а он не умеет сидеть с болеющими шестнадцатилетними девочками.       В доме начинает темнеть из-за полного отсутствия солнца на улице, тучи тяжелым полотном накрыли небо, не оставляя ни одного голубого просвета над домами. Внутри играет волнение от предстоящей встречи с друзьями нового знакомого, она надеется, что он успеет прийти раньше их прихода. Делать одной нечего, так что Лиза принимает решение подумать над тем, что ей делать с эфирами. Теперь нужно будет созваниваться со знакомыми, чтобы сначала узнать местоположение отца, а уж потом ехать на студию со спокойной душой только при его уходе. Её безумно ранило поведение Юльки, ибо это единственный человек, в ком она всегда была уверена, кому она доверяла все свои секреты и знала, что он оставит их в тайне. Обстоятельства теперь же перекрывают всё желание восстанавливать рухнувшие отношения, которые вряд ли можно собрать по кусочкам и выстроить заново. В какой-то момент всё плавно покатилось с горочки, и этот момент был рыжеволосым юношей, который, заслушавшись радиоведущую, потерял бдительность на дороге и допустил аварию. Именно с того момента всё в жизни пошло по пизде, игнорируя все желания девушки о "хеппи энде".       Спустя полчаса возвращается Данила с пакетом, наполненным двумя бутылками и какими-то вкусностями, с ходу он кидает на кровать две плитки шоколада, бросая: "Можешь не благодарить", подмигивает девушке и уходит на кухню. Почему-то не хотелось отпускать его, осложняя жизнь себе, но облегчая её своей душе, позволяя ей распускаться сотнями цветками нежных орхидей, ласкающих стенки сердца, обволакивающих их теплом и заботой.       -Привет! - на пороге появляется красивая девушка с яркими алыми волосами, спускающимися волнами по плечам до бедер, у неё выразительные глаза и стройная фигура, на плечах джинсовка с россыпью дождевых капель. Темноволосый парень значительно выше её роста очаровательно улыбается даже карие глазами, держа за руку свою спутницу. Лиза старается быть максимально приветливой и изредка поворачивается на Даню, мол "правильно ли я себя веду?", получая одобрительный взгляд.       Парни разместились за столом, а "милые дамы", как выразился Руслан, устроились на диване с бокалами, наполненными ароматным красным бархатистым вином. Они лепечут о ерунде, Настя оказалась очень приятной и общительной, что сразу приносит Лизе уверенности. Они периодически обмениваются комплиментами, щебеча, как ранние пташки. Русая, путаясь в воспоминаниях, смутно рассказывает историю знакомства с Даней под удивленным взглядом Шпагиной, которая увлеченно слушает её рассказ, не отвлекаясь на непрекращающиеся уведомления на телефоне.       Со стороны юношей доносится фраза Руслана: "А ты знал, что Акула больше не работает на радио? Вчера передавали, сказали, её отец якобы больше не поддерживает её деятельность! Пиздец, мужик такую ведущую проебал, я в ахуе конечно...". Лизу бросает в холод, становится сложно концентрироваться на словах Насти, она путается в мыслях, пытаясь понять, как он мог так поступить. Радио было её всем, она не может, просто не может уйти оттуда. Она готова вести эфиры без зарплаты, лишь бы снова оказаться в студии. Когда девушка слышит ругань Кашина, сердце ещё сильнее сжимается. Если бы он только знал, то точно бы помог, но пока что распространяться об этом слишком рано.       -Лиз, ты слушаешь? - она слегка кивает, пытаясь отложить волнующие и взбудораживающие разум мысли на самые верхние полки и переключиться на беседу с новой подружкой, которая изучает её внимательным взглядом, - я спрашиваю, как в постели-то с Данькой? Светка бегала, бегала за ним, только у тебя получилось охомутать нашего героя-холостяка, а у тебя как? Успехи не лучше? - вдруг что-то подталкивает русую вскочить, и, на ходу натягивая бомбер, выбежать на улицу, игнорируя взволнованное "Лиза!". Ступеньки убегают из-под ног, а на улице её встречает леденящий ветер. Она невольно съеживается от холода и пробегающих по спине мурашек, садится на качели, слабо, словно обессилев, отталкиваясь от сырой земли. Вполсилы моросит дождь, небо плачет, сгущая краски и крича громом, словно прося о помощи.       Время тянется безумно медленно, слезы смешиваются с дождевыми каплями, она понимает, что начинает влюбляться в рыжего, что гонится за образом радиоведущей. А она тут, рядом, сидит во дворе его двора и роняет слезы на и так сырую землю, согревая её. Наконец теплые руки мягко ложатся со спины на плечи, родной запах шепчет: "Ранимая принцесса", он непроизвольно чмокает её в макушку, растворяясь в волосах девчонки и даже сзади, не видя её лица, чувствует мимолетную улыбку. Он еще сильнее прижимает к себе дрожащее тело, поглаживая по бархатным прядям волос, только с ним ей всегда будет тепло.