Четыре факультетских стола куда-то пропали из Большого Зала. Вместо них было больше сотни отдельных парт, обращенных в одну сторону, и за всеми сидели ученики — низко склонив головы, они что-то писали на пергаментных свитках. Тишину нарушали только скрип перьев да редкий шелест поправляемого пергамента. Очевидно, здесь шел экзамен. Солнечные лучи потоками струились через высокие окна на склоненные головы, которые на ярком свету отливали золотым, медным, каштановым…
Снейп выглядел чахлым и нездоровым, словно деревце, выращенное в темноте. Его прямые сальные волосы подметали столешницу, от крючковатого носа до пергамента, на котором он строчил, было не больше полудюйма. На экзаменационном листе значилось: «Стандарты Обучения Волшебству. Защита от Темных искусств». Его рука так и летала по пергаменту — он написал по крайней мере на фут больше своих ближайших соседей, хотя его почерк был совсем мелким и строчки тесно лепились друг к другу.
— Еще пять минут! — невдалеке, между рядов, виднелась макушка профессора Флитвика. Он двигался мимо мальчика с взъерошенными черными волосами… сильно взъерошенными черными волосами. Вот он распрямился, отложил перо и подвинул к себе пергамент, словно для того, чтобы перечитать написанное. Джеймс отчаянно зевнул и взъерошил волосы, растрепав их еще сильнее. Потом, кинув взгляд на профессора Флитвика, повернулся на сиденье и ухмыльнулся мальчишке, сидящему на четыре ряда дальше его. Сириус поднял большой палец в ответ на ухмылку Джеймса. Блэк лениво откинулся на спинку стула, наклонив его так, что он стоял только на двух ножках. Парень был очень обаятелен: его волнистые черные волосы падали на лоб с небрежным изяществом, и сидящая за ним девочка с надеждой глядела на него, хотя он, похоже, вовсе ее не замечал. Сириус смотрел в другую часть зала, где светловолосая девушка что-то активно писала, время от времени закусывая губу и перепроверяя. А еще через две парты от нее сидел Ремус Люпин. Довольно бледный и изнуренный на вид, он был поглощен работой — перечитывал свои записи, почесывал подбородок кончиком пера и слегка хмурился. Мальчишка с острым носиком и мышиного цвета волосами был тут же. Хвост казался встревоженным: глядя в свой пергамент, он грыз ногти и ковырял носками пол. Время от времени он с надеждой косился на свиток соседа.
Джеймс от нечего делать рисовал что-то на обрывке чернового пергамента. Он изобразил там снитч, а теперь выводил рядом буквы «Л. Э.».
— Отложите перья! — проскрипел Флитвик. — Это и к вам относится, Стеббинс! Пожалуйста, оставайтесь на местах, пока я не соберу ваши работы! Акцио!
Больше сотни пергаментных свитков взмыли в воздух и, ринувшись в протянутые руки профессора, сбили его с ног. Раздался смех. Несколько учеников с передних парт встали и, взяв Флитвика под локти, помогли ему подняться.
— Благодарю вас… благодарю, — пропыхтел Флитвик. — Очень хорошо. Теперь все свободны!
Поттер поспешно зачеркнул украшенную завитушками надпись «Л. Э.», вскочил на ноги, сунул перо и экзаменационный билет в сумку, забросил ее за спину и подождал, пока к нему присоединится Сириус. Снейп неподалеку пробирался к двери, перечитывая на ходу свой билет. Сутулый и угловатый, он двигался как-то судорожно, точно паук, и его сальные волосы подпрыгивали при каждом шаге. Стайка щебечущих девочек отделила Снейпа от Джеймса, Сириуса, Петтигрю и Люпина.
Меган замерла у двери, ожидая подругу. Каллиса вышла чуть позже, устало потягиваясь.
— Сейчас бы отдала сотню галлеонов за мороженое и нормальный отдых без зубрежки.
Уайт лишь рассмеялась, утягивая Дюран в сторону улицы.
— Тебе понравился десятый вопрос, Лунатик? — спросил Сириус, когда они вышли в вестибюль.
— А как же, — весело отозвался Люпин. — «Назовите пять признаков, по которым можно узнать оборотня». Прекрасный вопрос.
— Ты уверен, что тебе удалось правильно перечислить все признаки? — с притворной озабоченностью спросил Джеймс.
— Думаю, да, — серьезно ответил Люпин, когда они присоединились к скопившейся у выхода толпе учеников, которым не терпелось выбраться из замка на залитый солнцем луг. — Признак первый: он сидит на моем стуле. Признак второй: он носит мою одежду. Признак третий: его зовут Ремус Люпин.
Все, кроме Хвоста, засмеялись.
— Я написал про форму морды, зрачки и кисточку на хвосте, — взволнованно сказал он, — а больше ничего не мог…
— Ты что, Хвост? — нетерпеливо сказал Джеймс. — Раз в месяц гуляешь с оборотнем всю ночь напролет…
— Говори тише, — взмолился Люпин.
Когда Джеймс и трое его друзей направились через лужайку к озеру, Снейп двинулся вслед за ними — он никак не мог оторваться от своего пергамента и явно не смотрел, куда бредет.
— А по мне, вопросы были — лучше не надо, — сказал Сириус. — Я удивлюсь, если не получу, как минимум, «превосходно».
— Я тоже, — сказал Джеймс. Он полез в карман и достал оттуда трепыхающийся золотой снитч.
— Где взял?
— Стащил, — небрежно сказал Джеймс.
Он принялся играть снитчем, отпуская его не больше чем на длину руки и ловя снова — реакция у него была великолепная. Хвост смотрел на него с восхищением. Они остановились в тени раскидистой березой на берегу озера, и бросились на траву. Снейп устроился неподалеку в густой тени кустарника. Как и прежде, он изучал материалы экзамена, не замечая четверку товарищей под деревом. На поверхности озера сверкали яркие блики, а на берегу, тоже залитом солнечным светом, сидела компания девочек, только что вышедших из Большого зала, — сняв туфельки и носки, они болтали ногами в прохладной воде и смеялись. Люпин вынул книгу и углубился в нее. Сириус с надменным и скучающим видом, что очень ему шло, поглядывал на прогуливающихся вокруг учеников. Однако на душе у него было неспокойно: приближались каникулы, и договор с Меган подходил к концу, а девушка так и не ответила на его признание. Джеймс по-прежнему играл снитчем, позволяя ему отлетать все дальше и дальше — казалось, что он вот-вот вырвется на свободу, — но неизменно ловя его в самый последний момент. Всякий раз, когда Джеймс демонстрировал особенно сложный бросок, Хвост ахал от восхищения.
Джеймс и не думал останавливать товарища: ему, похоже, нравилось чужое внимание. Поттер в очередной раз взлохматил волосы — он словно боялся, что его прическа покажется кому-то чересчур аккуратной. Кроме того, он все время косился на девочек у воды.
— Перестань, — наконец сказал Сириус после того, как Джеймс снова эффектным броском поймал снитч. Из-за смутного беспокойства всё вокруг его раздражало.
Джеймс ухмыльнулся.
— Как скажешь. — Он засунул снитч обратно в карман. Сириус был единственным, ради кого Джеймс готов прекратить рисоваться.
— Скучно, — сказал Сириус. — Когда наконец будет полнолуние?
— А я бы и без него обошелся, — мрачно сказал Люпин из-за своей книги. — Между прочим, нам еще трансфигурацию сдавать. Если тебе так скучно, можешь меня проверить. — И он протянул ему книгу. Но Сириус лишь презрительно хмыкнул.
— Оставь себе, я всю эту чепуху наизусть знаю.
Джеймс в очередной раз посмотрел на девушек, и заметил, как одна из них, мило улыбнувшись, махнула кому-то рукой. Проследив за её взглядом, он увидел сидевшего в тени кустарника Снейпа, помахавшему подруге в ответ, и щеки его порозовели.
— Сейчас развлечемся, Бродяга, — мстительно сказал Джеймс. — Гляди, кто там…
Сириус повернул голову — и замер в нерешительности.
Снейп около кустов только что поднялся на ноги и теперь прятал свои листки в сумку. Когда он вышел из тени и зашагал по лужайке, Джеймс встал, Сириус последовал за ним, однако ничего не предпринимал, лишь хмурился. Люпин и Хвост остались сидеть. Люпин по-прежнему смотрел в книгу, хотя его зрачки не двигались и между бровей пролегла едва заметная морщинка. Хвост переводил взгляд с Джеймса на Снейпа и обратно, и лицо его выражало крайнее беспокойство вперемешку с растерянностью. Он посмотрел на выход из замка, откуда вот-вот должна была показаться светловолосая макушка.
— Как дела, Нюниус? — громко сказал Джеймс. Снейп отреагировал так быстро, как будто ждал нападения: уронив сумку, он сунул руку в карман и уже доставал оттуда волшебную палочку, но тут Джеймс воскликнул: — Экспеллиармус!
Палочка Снейпа подлетела вверх футов на двенадцать и шлепнулась в траву позади него.
— Импедимента! — сказал Джеймс, направив палочку на Снейпа, и тот, рванувшийся за своим оружием, упал ничком на полпути к нему. Гуляющие стали оборачиваться в их сторону. Некоторые ученики поднимались на ноги и подходили ближе. Одни смотрели на происходящее с неодобрением, другие — с удовольствием. Снейп, тяжело дыша, лежал на траве. Джеймс приблизился к нему с поднятой палочкой; по дороге Поттер поглядывал через плечо на девочек у озера.
— Как прошел экзамен, Нюнчик? — спросил Джеймс. — Я видел как ты возил носом по пергаменту. Наверное, вся работа в жирных пятнах, так что ни слова не разберешь!
Кое-кто из зрителей засмеялся: Снейпа явно не любили. Однако Джеймс не обращал внимание ни на них, ни на то, что никто из друзей его не поддерживал. Внутри все клокотало от злобы и ревности при воспоминаниях о ссоре с Лили из-за дурацкого Снейпа, о её словах и милой улыбке этому говнюку. Северус пытался встать, но заклятие еще действовало, и он корчился, будто связанный невидимыми веревками.
— Вы у меня дождетесь! — выпалил он, глядя на Джеймса с откровенной ненавистью. — Дождетесь!
— Дождемся чего? — хладнокровно сказал Сириус. — Что ты хочешь сделать?
Из уст Снейпа извергся поток ругани и проклятий, но его палочка лежала в трех шагах от хозяина, и ничего не случилось.
— Ну и грязный же у тебя язык, — презрительно сказал Джеймс. — Экскуро!
Изо рта у Снейпа тут же полезла розовая мыльная пена, она покрыла его губы, и он задыхался в ней…
— Оставьте его в покое!
Джеймс оглянулся. Свободная рука немедленно взлетела к волосам. Кричала одна из девочек у озера, с густыми темно-рыжими волосами до плеч и поразительно зелеными глазами миндалевидной формы.
— Что, Эванс? — сказал Джеймс. Самый тембр его голоса вдруг изменился — он стал более глубоким и мелодичным, более взрослым.
— Оставьте его в покое, — повторила Лили. Она смотрела на Джеймса с откровенной неприязнью. — Что он вам сделал?
— Ну, — сказал Джеймс с видом человека, серьезно обдумывающего заданный ему вопрос, — пожалуй, все дело в самом факте его существования, если ты понимаешь, о чем я…
Многие зрители засмеялась, но Люпин, до сих пор притворяющийся, что читает, даже не улыбнулся. Не появилось улыбки и на лице Лили.
— Считаешь себя остроумным, — холодно сказала она. — А на самом деле ты просто хвастун и задира, Поттер. Оставь его в покое, ясно?
— Оставлю, если ты согласишься погулять со мной, Эванс, — быстро откликнулся Джеймс. — Давай… пойдем со мной на прогулку, и я больше никогда в жизни не направлю на Нюнчика свою волшебную палочку.
Тем временем Чары помех, наложенные на Снейпа, слабели. Медленно, дюйм за дюймом, он подползал к своей палочке, отплевываясь от мыльной пены, но Джеймс этого не видел.
— Я не согласилась бы на это, даже если бы у меня был выбор между тобой и гигантским кальмаром, — сказала Лили.
— Не повезло, Сохатый! — весело сказал Сириус и снова повернулся к Снейпу. — Стой!
Но он опоздал: Снейп уже направил свою палочку прямо на Джеймса. Вспыхнул яркий свет, и на щеке Джеймса появился глубокий порез. Кровь хлынула ему на мантию. Поттер выхватил палочку и уже хотел бросить ответное заклинание.
Еще одна яркая вспышка — и между парнями появился мерцающий в свете солнца магический щит, а Меган, держа палочку в вытянутой руке, тяжело дышала. Пряди её волос, выбившись из причёски, лезли в глаза, гневно прищуренные.
— Прекратите сейчас же, — твердо сказала Уайт, посмотрев на стирающего с щеки кровь друга.
— Проваливай, Уайт, и не смей вмешиваться, — процедил Снейп, смерив Меган презрительным взглядом.
— Это и впрямь не твоё дело, Мэг, — ответил Джеймс, не сводя с противника глаз.
— Джеймс, хватит! — девушка повысила голос, отвлекаясь, и щит её ослабел.
Заметив это, Северус направил на противника палочку, однако Поттер оказался быстрее.
— Петрификус тоталус! — и Снейп снова упал плашмя, как доска.
— Оставь его в покое! — крикнула Лили. Она тоже выхватила палочку. Джеймс настороженно следил за ней.
— Послушай, Эванс, не заставляй меня с тобой сражаться, — серьезно сказал Джеймс.
— Тогда расколдуй его!
Джеймс тяжело вздохнул, повернулся к Снейпу и пробормотал контрзаклятие.
— Ну вот, — сказал он, когда слизеринец вновь с трудом поднялся на ноги, — тебе повезло, что Эванс и Уайт оказались поблизости, Нюниус…
— Мне не нужна помощь от паршивых грязнокровок и предателей!
Лили прищурилась.
— Прекрасно, — спокойно сказала она. — В следующий раз я не стану вмешиваться.
— Извинись перед Эванс! — заорал Джеймс, угрожающе направив на Снейпа палочку.
— Я не хочу, чтобы ты заставлял его извиняться! — закричала Лили, обращаясь к Джеймсу. — Ты ничем не лучше его!
— Что? — взвизгнул Джеймс. — Да я никогда в жизни не называл тебя… сама знаешь кем!
— Ходить лохматым, как будто минуту назад свалился с метлы, выпендриваться с этим дурацким снитчем, шляться по коридорам и насылать заклятия на всех, кто тебе не нравится, только потому, что ты от природы… Непонятно, как твоя метла еще поднимает в воздух твою чугунную башку! Меня от тебя тошнит!
Она круто развернулась и быстро зашагала прочь.
— Эванс! — крикнул Джеймс ей вслед. — Погоди, Эванс!
Но она так и не обернулась.
— Какая муха ее укусила? — сказал Джеймс, безуспешно пытаясь сделать вид, что ответ на этот вопрос его вовсе не интересует.
— Возможно, она считает тебя слегка зазнайкой и придурком, — язвительно сказала Меган.
— Ну ладно. — В голосе Джеймса зазвенела обида. — Ладно же…
Расслабившись, Меган убрала палочку обратно, надеясь, что на этом все закончилось.
Опять вспыхнул яркий свет, и Снейп повис в воздухе вниз головой.
— Кто хочет посмотреть, как я сниму с Нюниуса подштанники?
Однако выполнить свою угрозу Джеймс не успел.
— Экспеллиармус! — Сириус с удивлением посмотрел на собственную палочку, словно не веря, что он использовал заклинание против друга, а во взгляде Джеймса читалась обида вперемешку с неверием.
Снейп ничком упал на землю и бросил злобный взгляд на Поттера. Уайт твёрдым шагом подошла к другу, схватив того за грудки мантии.
— Я до последнего надеялась, что у тебя хватит ума не заниматься больше подобным, — на секунду Поттер стал выглядеть почти виновато, — но теперь вижу, что бессмысленно. Ты никогда не будешь приставать к Снейпу и использовать на нем заклинания, издеваясь. Это моё желание.
Сначала брови Поттера приподнялись в недоумении, но затем его настигло осознание.
— Ты не можешь…
— Уже смогла, — бросила Меган напоследок и подошла к Снейпу, собиравшему учебники и тетради с земли. Его руки слегка дрожали, а глаза потемнели от злости и пережитого унижения.
— Я уже говорил, что мне не нужна помощь предателей, — процедил он, заметив Уайт.
— А мне не нужно твоё разрешение, чтобы помочь, — просто ответила она, собрав вещи взмахом палочки. — Лучше поспеши к Эванс.
Снейп вздрогнул, внимательно посмотрел на неё, взял вещи, и, ничего не ответив, ушёл к замку. Зрители тоже разошлись, поняв, что ничего интересного больше не произойдёт. Остались лишь Мародёры с Уайт.
— Зачем ты влезла? — громко спросил Джеймс, яростно пиная валявшийся под ногой камень. — Ещё и использовала свое желание. На этого… Нюниуса!
— Потому что ты над ним издевался, как какой-то… Пожиратель, — так же громко ответила ему Меган, смотря прямо в глаза.
— Не смей называть меня так! — Поттер понимал, что был не прав, но не мог остановиться. — И ты хорош, Бродяга. Из-за неё ты направил на меня палочку!
Блэк отшатнулся, словно друг его ударил.
— А ты все это начал не из-за Эванс, хочешь сказать? — холодно спросил Сириус.
Люпин и Петтигрю замерли, не зная, что делать со спорящими друзьями, а Меган решила, что с неё хватит, и ушла в замок, не обращая внимание на умоляющий взгляд Ремуса, словно просящий не оставлять их.
***
— Прости меня.
— Отвяжись.
— Прости меня!
— Можешь не трудиться.
Это было ночью. Лили в халатике стояла, обхватив себя руками, перед портретом Полной Дамы у входа в башню Гриффиндора.
— Я пришла только потому, что Мэри сказала, будто ты грозишься проторчать здесь всю ночь…
— Да. Я бы так и сделал. Я вовсе не хотел обзывать тебя грязнокровкой, это у меня просто…
— Сорвалось с языка? — В голосе Лили не было жалости. — Слишком поздно. Я много лет находила тебе оправдания. Никто из моих друзей не понимает, почему я вообще с тобой разговариваю. Ты и твои дружки — Пожиратели смерти… Ага, ты этого даже не отрицаешь. Ты даже не отрицаешь, что сам собираешься стать таким же. Тебе не терпится присоединиться к Сам-Знаешь-Кому, да?
Он открыл было рот, но так ничего и не сказал.
— Я больше не могу закрывать глаза. Ты выбрал свою дорогу, я — свою.
— Нет… послушай, я не хотел…
— Обзывать меня грязнокровкой? Но ведь всех, кто родом из таких семей, ты именно так и зовешь, Северус. Почему же я должна быть исключением? И знаешь, самое странное то, что больше всех тебя защищала Мэг. Когда я просила у неё совета, рассказывала, что о тебе говорят мои друзья, она лишь сказала дать шанс. А теперь ты зовёшь её предательницей. Мне не о чем больше говорить, прощай.
Он пытался что-то объяснить, но Лили бросила на него презрительный взгляд, повернулась и скрылась в проходе за портретом…
Снейп спрятал лицо в ладонях и сел на холодный каменный пол, облокотившись о стену спиной.
Что же он наделал?
Сидеть всю ночь, как и было обещано, теперь смысла не имело, и потому Северус, справившись с собой, отправился к гостиной Слизерина. Если задуматься, то у него ещё было два года на то, чтобы получить прощение подруги.
«Зато и Поттер теперь явно в немилости», — злорадно подумал Снейп. Утешение так себе, но хоть что-то.
В гостиной было пусто, если не считать Уайт, сидящую перед камином. Снейп вдруг поймал себя на неожиданной мысли: он устал настолько, что сил злиться на Меган не было. Оставалась разве что лёгкая неприязнь.
— Рассорилась со своими драгоценными дружками? — язвительно спросил Снейп, занимая соседнее кресло.
— Как и ты с Эванс, — безэмоционально ответила девушка, даже не посмотрев на него. Лицо Северуса скривилось от неприятных воспоминаний. — Если ты вдруг возомнил, что я подушка для битья, которая может разве что всем помогать и молчать в ответ, то глубоко ошибаешься. Сегодня я тебя защитила лишь потому, что посчитала действия Поттера неприемлемыми, а не из гипертрофированного человеколюбия. И да, наши отношения тебя не касаются, ты ясно дал это понять уже давно.
— Мы могли бы стать друзьями тогда, — Снейп и сам не понял, зачем это сказал.
— Не думаю. Я выбрала свой путь, ты свой. Спасибо, конечно, что не рассказал всю правду о произошедшем той ночью и о моей дружбе, но на этом все. Тебе бы сохранить единственного своего друга. Настоящего друга.
— И как же?
— Ты и сам знаешь ответ. Но разве бросишь все свои амбиции ради Эванс?
Снейп промолчал, Меган лишь горько усмехнулась.
— Так и знала. Ты тоже нашёл цель жизни, надеюсь, что не пожалеешь об этом.
***
Ремус глубоко вздохнул, помассировав веки. Всё его далеко не бесконечное терпение уходило на то, чтобы не высказать друзьям, что он думает об их поведении. Сириус и Джеймс не разговаривали три дня, передавая краткие послания через Питера и Ремуса. Бедного Петтигрю они довели своими переругиваниями, которые было слышно всему Хогвартсу, но, почему-то, не спорящим, что просили передавать каждое слово товарища.
— Хвост, скажи этому флобер червю, чтобы он шёл подальше от меня, я чувствую себя неловко в такой компании.
— Хвост, скажи этой фекалии гиппогрифа, чтобы он сидел подальше от меня за столом, а то несет.
В итоге Петтигрю не вытерпел и попросился спать в другую комнату, пусть даже и на полу. Люпин с завистью смотрел вслед за уходящим товарищем, но боялся оставить друзей наедине: к столкновению Поттера и Блэка Хогвартс ещё не был готов.
На четвёртый день, вернувшись, Ремус обнаружил комнату абсолютно разгромленной, а Сириус и Джеймс стояли посередине, тяжело дыша.
— Вы… Вы что, устроили здесь дуэль?! — челюсть Люпина непроизвольно отвисла, пока её обладатель приходил в себя.
— Он зашёл на мою часть комнаты!
— А ты порвал мой плакат!
— Так, ладно, — Ремус боролся с желанием захватить подушку и пойти за товарищем. Но природное чувство ответственности не позволяло. — Либо вы сейчас же здесь убираетесь и миритесь…
Парни лишь фыркнули, показывая все свое презрение к этой затее.
— … Либо я сейчас же иду за Меган, чтобы она вас помирила.
Оба спорящих посмотрели на друга в священном ужасе.
— Но мы с ней поссорились, — неуверенно ответил Джеймс, однако его воинственность значительно поубавилась.
— Сам ей это расскажешь, — Люпин лишь пожал плечами и улыбнулся, наслаждаясь произведённым эффектом. В тот же вечер кровать Питера вновь заполучила назад своего обитателя, а страсти поутихли. Предстать перед подругой маленькими драчливыми мальчишками оба не хотели, каждый по своим причинам.
— Кстати, — вдруг сказал Петтигрю, когда все уже засыпали, — а вы собрали вещи?
— Зачем? — удивился Джеймс.
— Так мы же завтра уезжаем, — ответил Питер, приподнимаясь.
В тот же миг Сириус вскочил, глядя на друга широко открытыми глазами.
— Как это завтра? — жалобно протянул он.
— Так вы со своими перепалками совсем потеряли счёт времени. Завтра мы уезжаем домой, — сказал Ремус.
Выругавшись, Блэк поспешил к шкафу с одеждой, попутно натягивая валявшиеся у кровати штаны.
— Ну и куда ты собрался? — Джеймс надел очки, с удивлением глядя на спешку товарища.
— Мне надо срочно поговорить с Уайт, — бросил Сириус, копошась в вещах.
— Она ещё вчера по каминной сети вернулась домой. Какие-то семейные проблемы, — сказал Хвост.
Сириус замер.
— А как же тогда ты собирался её позвать? — спросил Джеймс у Ремуса. Тот лишь потупил взгляд и ответил:
— Это был блеф.
Блэк застонал, пнул шкаф, громко выругался и вернулся к кровати. Из-за этой идиотской ссоры и дальнейших выяснений отношений он так и не поговорил с Меган, не узнал, во что вылился их договор.
