Райский уголок

Вечереет. На небесном полотне, разрисованном густыми мазками жёлтых и розовых облаков, закрывающих солнечный диск, появляются первые еле видимые очертания белого полумесяца. А если поднять голову ещё выше за верхушки небоскрёбов, можно заметить и крошечные звёзды. Вот только всю эту прекрасную картину вряд ли сегодня увидит неопытный, но уже достаточно талантливый дизайнер, что согнувшись в три погибели над столом, доделывает свой проект. Директор попросил сдать индивидуальные работы в ближайшие дни, а значит, время всё доделать и, в принципе, не особо спешить было. Однако пареньку явно об этом не сказали, раз он так упорно трудится уже битый час, при этом напрочь абстрагировавшись от окружающего мира. Даже его рабочее место больше напоминает мусорную свалку, творческий беспорядок в студии. Про бедные цветы на подоконнике вообще без слёз не скажешь, ибо те все давным-давно пересохли, хотя раньше были настоящим украшением для просторного помещения. — Сука! Такого просто не может быть?! — со всей дури хлопнув крышкой ноутбука, взвыл парень, — Кто вообще устанавливал эту программу? — у Чонгука на лице то и дело играют желваки, а руки побелели — насколько сильно они были сжаты. Чтобы не разрушить весь кабинет сгоряча, немного пораздумав, парень решил в коей-то веке подойти к окну и вдохнуть свежий воздух. При первой попытке окно отчего-то не поддалось. Видимо, его открывали лишь в редких случаях, и, скорее всего, в щелях за долгое время скопилось много пыли вперемешку с разным мусором(всё это буквально слилось со многими частями окна и мешало его открыть). Чонгук не стал придавать особого значения старой архитектурной детали сие здания, потому просто решил применить чуть больше силы. К слову, окно действительно открылось, вот только немного иным способом: ржавая фурнитура и одна из створок под напором мужской руки сломались с характерным треском дерева, а после и стекла, оставив после себя несколько разных по размеру кривых отверстий, сквозь которые просачивался желанный поток воздуха. — Подышал, блять, — резюмировал данное происшествие Чон и с отрешённым видом освободил правую руку от зажатой в ней оконной ручки. Гнев из-за слетевшей программы всё ещё горел в душе парня адовым огнём, а сломанное имущество компании только усугубило ситуацию. Альфа понимал, что с этим всем нужно что-то делать. Покинуть компанию, чтобы развеяться, он не мог, как-никак рабочий день. Попросить помощи тоже не у кого, ведь даже единственный его друг, Чимин, отсутствовал с самого утра по неизвестным причинам. Однако если бы он был рядом, то точно бы что-нибудь придумал. Даже не успев толком подумать об этом, неожиданно, но очень кстати, с взъерошенным видом и без малейшего стеснения потерянный ранее, но теперь найденный коллега врывается в кабинет, громко хлопая дверьми. Ещё несколько секунд он смотрит на друга мечущимся взглядом, не переставая держаться за сердце, отбивающее чечётку, а затем подходит чуть ближе и что есть мочи голосит: — Чон-мать-вашу-Чонгук! — грубый тон никогда не шёл Паку, хоть сегодня он был вполне оправдан, — Поспеши объясниться, почему мне приходиться за тебя краснеть, выслушивая чужие жалобы? — Не ори, прошу тебя! — прижимая ладони к ушам, рявкнул русоволосый, — Мне больше всего сейчас не охота выяснять отношения. Парень звучно выдохнул и обратно приземлился в рабочее кресло. Нагружать друга всем, что на данный момент тяготит жизнь, не лучший поступок, ведь Чон понимает насколько много у того своих проблем, но раз Чимин бросил все дела и примчался сюда быстрее, чем экспресс поезд, Чонгук почти на все сто уверен в этом, значит товарищу точно нужно всё рассказать. Но прозвучавший вопрос друга застал врасплох, не дав сказать первым: — И долго ещё будет продолжаться это немое кино? — альфа только сейчас заметил, что Пак из дверного проёма переместился на близ стоящую тёмно-серую софу, откуда смотрел на него нахмуренным взором. Со стороны это выглядит довольно мило, но Чонгук на собственном опыте знает, что в напряжённых ситуациях подобная эмоция должна расцениваться как предупреждение. — Прости, что заставил нервничать, — неуверенно начал он, поубавив пыл, — И за окно тоже, всё-таки это раньше была твоя студия... Как смогу, то сразу оплачу реставрацию, обещаю! — Горе ты моё луковое, за Ты только расскажи, что случилось? — заботливо прощебетал парень, крепко обнимая собеседника, — И ещё, тебе стоит успокоиться, а то ты весь персонал на уши поднял. К тебе вообще боялись заходить, понимаешь? — Прости, я просто очень раздражён. Но благодаря тебе мне уже лучше, спасибо, — ответил Чон, утопая в заботе коллеги. — Думаю, за кружкой кофе тебе будет легче всё рассказать. Подожди пару мину, я скоро вернусь. Ну разве не чудо? Вот и Чонгук считает: Чимин самый что ни наесть ангел. Таких людей в настоящее время получается встретить очень редко. Можно сказать, что ему просто повезло попасть под крыло этого светлого и доброго человека. Их первая встреча не отличалась чем-то особенным, но определённо была неслучайной. В один поздний зимний вечер Гук возвращался домой со своей подработки, держа в одной руке пакет с продуктами, а в другой папку с бумагами из универа, которые не хватило времени занести домой. В студенческие годы он отличался застенчивостью, поэтому зачастую отказывался в помощи окружающих, надеясь лишь на свои силы. Тот день не стал исключением, поэтому молодой альфа спешил домой с огромным грузом в руках, который в один прекрасный момент помешал парню установить равновесие и не упасть пятой точкой на гололёд. Со стороны его положение выглядело забавно, Гук это понимал. Он очень засмущался и посмешил подняться, однако тут его подвела скользящая подошва осенних ботинок, что по своей невнимательности юноша перепутал с зимними берцами. Нелепость ситуации давила на плечи Чонгука, заставляя его пыхтеть от возмущения и стыда за самого себя. Люди, проходящие мимо, насмешливо косились на него и лишь один человек неподвижно стоял в метрах трёх от страдальца и одаривал того задумчивым взглядом. Как только альфа заметил его, он, тут же опустив взор, приподнялся и принялся поскорей отряхиваться. Тогда незнакомец тоже встрепенулся и не спеша начал приближаться к черноволосому. Расстояние между ним и объектом наблюдения всё сокращалось; когда оставалось лишь несколько шагов, он остановился. Тем временем Чонгук, нагнувшись, собирал с белоснежной земли свои покупки и разлетевшиеся во все стороны документы. Наблюдая за развернувшейся картиной, незнакомец тут же спохватился и мигом, сократив расстояние до Чона, начал помогать собирать намокшие бумаги. Услышав какое-то копошение рядом и звук скрипучего снега, Чонгук обернулся и не смел пошевелиться. Он был удивлён, с каким усердием незнакомый человек в полусогнутом состоянии подбирал разноцветные листы и кое-какие выпавшие из пакетов продукты. Ему уже в какой раз стыдно за происходящее, но заниматься самобичеванием альфа был не намерен; он сказал: «Эм, извините. Большое спасибо вам за помощь, но можете не утруждаться — дальше я сам». Незнакомец повернулся и сначала с удивлённым, а через мгновение с сияющим улыбкой лицом ответил: — Всё в порядке! Мне совсем не трудно. И я уже закончил, вот, — смотря на протянутые собранные предметы, Гук не смог сдержать улыбки, отчего сделал стоящего рядом ещё счастливее. — Давайте на «ты»? — предложил он. — Я буду не против. Как тебя зовут? Меня — Чон Чонгук, двадцать лет, — краем глаза мазнув по розовым щекам парня, начал альфа. — Пак Чимин, мне двадцать три. Должно быть, теперь я твой хён. Наверняка у тебя таких много, признавайся! — щурясь от попадающих на ресницы снежинок, молвил Пак, по-прежнему даря Чонгуку яркую улыбку. — Нет, совсем нет. Я один в семье, а из друзей только одногодки. Так что ты — мой самый первый хён. — Я очень рад, Чонгук-и. Ведь ты — мой самый первый донсен. Чонгук подумал, что их первая встреча не отличалась чем-то особенным, но определённо была неслучайной. В тот поздний зимний вечер Чонгук подумал, что впервые влюбился. На самом деле, у альфы было не так много запоминающихся моментов в жизни до того момента, пока он не нашёл свою родственную душу. Чимин стал для него единственный и неповторимым лучшим другом, подарившим столько тепла, радости и любви, что теперь они навсегда будут храниться в коллекции дорогих воспоминаний Чона. Да, другом, не более. Оба понимали, что их тянет друг к другу, однако тогда омега уже был помечен. Чонгук нашёл в себе силы для признания в чувствах, а Чимин для их принятия. Оба решили не переходить поставленные границы их отношений и просто остаться друзьями. Со временем в Гуке действительно угасли прежние порывы, осадок которых открыл ему глаза на многие вещи. Он перевернул исписанную страницу жизни с каллиграфическим заголовком «Чимин» и открыл для себя новый, чистый, без единой точки и запятой. — Вот и я, — незамысловатая чиминова фраза выдернула альфу из раздумий и вернула в реальный мир. Омега не раз повторял подобное, когда видел его мечтательное лицо или взгляд, устремлённый в никуда. Наверно, это было чем-то вроде напоминания, что он не один. — Угу, — скомкано отозвался юноша и принял в ладони теплую кружку, до середины наполненную разбавленным кофе. Ожидаемо, ведь омега знает его как облупленного. А Чон, в свою очередь, всё знает об омеге. — Мне тебя допрашивать или ты сам начнёшь? — паренёк дует в свой пластмассовый стаканчик из кофейного автомата, и мельком наблюдает за другом. — Ты в своём репертуаре, — понижает голос Чонгук, чтобы его историю смог услышать лишь человек напротив, — Я начну. — Давно пора, — назидательно замечает Чимин. Пак ёрзает на одном месте, ладони замёрзшие потирая, прислушивается к каждому слову и вздоху друга, после рассказанного, жалеет, что у него нет способности управлять временем — она бы сейчас очень пригодилась, чтобы предотвратить историю, оставляющую желать лучшего. Он подходит к краю подоконника, запрыгивая на него, догадывается, что Чонгук снова ужасно зол и желает крушить всё на своём пути, но поделать с собой ничего не может: хочет помочь. Чимин до хруста сжимает дрожащие руки в кулаки, сглатывает и делает первое движение рукой. Перед глазами видна лишь опущенная тёмная чёлка, по которой мальчишка неловко начинает гладить. Он теряет равновесие из-за неудобной позы, жалобно заскулив, когда горячий напиток обжигает пальцы, по-лягушачьи опускается вниз, пальцами до боли вцепившись в рукав кофты. Чонгук опускается следом и взволнованно перехватывает красные пальцы омеги, параллельно заглядываю тому в намокшие глаза. Сердце готово разорваться на части при виде такого Чимина, потому что каждые несколько секунд оно стучит прямо в глотке, отчего всё внутри скручивается жгутом. — Всё нормально. Чонгук-и, подождёшь немного, пока я схожу за пластырем? — надрывно глотает слёзы он и пытается выровнять сбившееся от лёгкого потрясения дыхание. — Ещё чего! Сиди уж лучше, сам схожу, — кинул Чон, а после скрылся в дверном проёме. Чимин послушался: со вздохом опустился на холодящий кожу пол, и устало прикрыл веки. В такие моменты его всегда посещает мысль, что стала для него как символ их крепкой дружбы, без которой он вряд ли бы смог существовать: «Как хорошо, что мы вместе. Как хорошо, что мы есть друг у друга». Чонгук думал, что найти один жалкий пластырь легко, только вот понял, что очень ошибся в своих предположениях, когда в течение десяти минут копался не в аптечке, а в каком-то складе мусора из упаковок от разных препаратов, так и не найдя ничего нужного. Устраиваясь в компанию, что не особо была популярной и не блистала нормальными условиями труда, он совсем не рассчитывал, что всё будет настолько плохо. Что говорить о кабинетах и состоянии здания, если здесь даже медикаментов никаких не имеется! Смирившись с полным провалом, альфа, как порядочный человек, собрал весь мусор и сложил его в валявшийся неподалёку мешок, после чего, не заходя в кабинет за курткой, направился на выход из этого дурдома. Около половины второго Чонгук вернулся в свой законный кабинет. В углу, у самого окна, он увидел знакомый силуэт. Ему захотелось вновь услышать приятный голос друга и, возможно, даже по-детски милое недовольство. Но когда он подошёл ближе, то заметил, что друг уснул, по-птичьи склонив голову на бок. Лёгкий ветерок раздувал его каштановые пряди по лицу, что откидывали на закрытых веках парня линейчатые тени. Пухлые губы были чуть приоткрыты, отчего омега ещё больше напоминал невинное дитя. Не удержавшись, Чон ловко присел на корточки близ Пака и ещё с полминуты разглядывал изящные черты. Чонгук усомнился: ему казалось, что задуманное может восприняться другом немного по-другому. Быть может, былые чувства до сих пор преследуют альфу? Гук обождал. Румянец жёг его щёки, он чувствовал, как на висках скапливаются капельки пота. Волнение переполняло его, бурлило, и было готово высвободиться в любую секунду. Парень больше не смог терпеть невыносимые терзания и аккуратно прикоснулся к слегка пухлым щёчкам омеги. — Пак Чими-и-ин? Земля вызывает рисовый пирожок! — он знал, что это глупо, что он не убежит от кары при попытке сбежать, однако старательно продолжал растягивать кожу лица темноволосого. — Мгх… Завали, свинья перекачанная! — прочищая горло, прикрикнул Пак и стал растирать раскрасневшиеся щёки, — Теперь ты должен мне обед. И ещё, где мой пластырь? — Успокойся, я уже сходил в ближайшую аптеку. Представляешь, тут от аптечки остались лишь пустые упаковки, — альфа шебаршит белым пакетом и показательно кивает, когда находит небольшую упаковку на самом дне, — Решил прикупить всего понемногу, а то от коллег вряд ли этого дождёшься. — Да уж, на пластыри ты не поскупился — целая упаковка! Я, пожалуй, заберу парочку себе, а то мало ли, — слегка улыбнулся он и придвинул пакет к себе, чтобы найти обеззараживающее средство. — Бери, бери, для тебя же покупал, — облокотившись о согнутые колени, отмахивается Чон, — А на счёт еды… Я потратил всё на лекарства. Но если ты хочешь, то я могу предложить тебе рамён и отличное кимчи у меня дома. Как тебе такая идея, хён? — М, я давненько не ел такого… Думаю, будет неплохо, если к этому добавить пару варёных яиц. — Дома всё есть, только за лапшой нужно заехать. — Да без проблем, ты же на машине? — не отрываясь от разглядывания заклеенного пальца липким пластырем с мишками, спрашивает Пак. — А если бы нет? Ты бы что, отказался? — скуксился альфа и скрестил руки, — Когда ты успел стать таким наглым? — Гук-и, слишком много вопросов. Ты мне должен, поэтому в твоих интересах сделать это как можно быстрее. Разве я не прав? — Пф, — фыркнул он, вставая, — Поехали. — Вот так бы стразу, — радостно хлопнув в ладоши, улыбнулся Чимин и поднялся следом за младшим.

***

— Да, да, вот этот! — на повышенных тонах вещает Пак, указывая местоположение нужного ему магазина. — Я понял, будь тише, — альфа припарковывает автомобиль и как можно скорее спешит покинуть его пределы, пока из ушей не полилась кровь, — Сколько купить-то? — Две. А нет, погоди, лучше три! — вытащив макушку головы в окно машины, отозвался Чим, а после добавил: И поторопись, я жутко хочу есть! — Ащ, этот омега невыносим. Как он собирается в себя это запихать? — негодует Чон, поднимаясь по лестнице в гипермаркет. Найти нужный отдел вовсе не составило труда, ибо в магазине на удивление было мало народу, да и к тому же альфа как-то раз бывал здесь. Пройдясь взглядом по опустелым стеллажам, он уже было собрался уходить, как вдруг увидал на углу одной из полок не открытую коробку с нужным продуктом. Так с бодрым настроем он быстро дошёл до конца стеллажа и, приподнявшись, достал коробку. Ему повезло, что бокс был заранее разрезан по границам скотча, так что Чон, достав оттуда три пакетика с полуфабрикатом, вернул коробку на прежнее место. Затем поправив вздёрнутую футболку, направился в сторону кассы. — Да, я слышу тебя. Нет, зачем? — послышался рядом чей-то телефонный разговор, что Чон невольно оглянулся, но, не успев среагировать, неожиданно столкнулся с человеком. Перевес пришёлся на сторону незнакомца, потому Чонгуку пришлось встретиться с твёрдой поверхностью пола, а затем быть придавленным ноющей тушей и кучей продуктов. Разобрать, что к чему сразу не получилось — голова нещадно раскалывалась. А вот человек сверху повезло, ибо весь удар принял на себя альфа. — Блять, — раздражённо выплюнул парень, — Извините, вы собираетесь вставать? Ответом послужило молчание и несмелые попытки встать из вороха продуктов. Видимо, досталось не одному Чону. — Ладно, давайте я попробую сначала нас откопать, а потом уже помогу встать? — задал ещё один вопрос он, надеясь на хоть какую-то реакцию. — Хорошо, — едва слышное басистое согласие долетело до ушей Чонгука и поразило до глубины души. Голос был безумно приятен, что его хотелось услышать вновь. Однако просить о таком не вежливо, тем более с такой тональностью это, скорее всего, будет мужчина. Несколько пачек макарон, мешки с томатами, огурцами, салат, бутылка апельсинового сока, нарезной белый хлеб… в общем продолжать придётся долго, ведь Чонгук и сам запутался, пока разбирал огромную кучу продуктов вокруг себя. Двигаться стало намного проще, да и дышать собственно тоже, поэтому альфа осмелился зашевелиться. — Сука! Не двигайтесь, ради бога! — молил незнакомец, — Мой подбородок почти встретился с полом. Я попробую подняться, соизвольте мне хоть подать свою руку, а то я точно останусь калекой. — Держитесь, — не обращая на грубость неизвестного, Чон замер с поднятой вверх рукой. — Благодарю, — тихонько притронулся упадший к жилистой руке, на миг затормозив, когда его ладонь уверенно сжали. Тэхён впервые ощущает настолько сильную поддержку со стороны постороннего, неконтролируемо начинает улыбаться и с успехом подниматься на ноги. — Вы уже поднялись, — сам не зная зачем констатирует факт парень. Отчасти он может винить в этом влияние Чимина, ведь у того эта манера речи является обиходной, вот и перенял ненароком. Увидеть нормально человека у него не получалось из-за яркого освещения, оттого он прикрывал тыльной стороной ладони свет и силился различить эмоции на лице неизвестного. — Да, — сухо ответил Ким, — А вы так и будете валяться в моих покупках? — Да я и сам хочу встать, вот только не получается. Подсобите? Вторично взявшись за руки, Чонгуку было приятно это делать. Он очень удивился в тот момент, когда некто попросил об опоре, но не стал отказывать. Протянутые ладони были приятны и хрупки на ощупь. Каждый раз сжимаемую его пальцы ладонь хотелось перехватить, при её ослабленной хватке. Однако парню, как теперь убедился Гук, кажется, было вовсе не до этого. Он судорожно закидывал в железные корзины разбросанные продукты, показывая всем своим видом раздражение. Чонгук решил не терять возможность, чтобы помочь юноше и познакомиться с ним поближе, уж очень приглянулся, даже не смотря на дерзость. — Зачем же вам столько продуктов? Вы чуть не убили меня всей этой кучей, — присев на корточки близ парня, смеясь, поинтересовался он. — А вот это уже не ваше дело. И вообще, именно по вашей вине мне приходиться тут корячиться! — огрызнулся Тэ и резко развернулся к русоволосому, — Или скажете, что это я под ноги не смотрел? «С такой-то горой, конечно, и за десять метров всё видно», — немного обиженно рассуждал Чон, ведь виноваты оба. Что он по своей невнимательности, что незнакомец по непредусмотрительности в выборе объёма покупок и их перемещении. Но альфа решил переступить своё недовольство и принципы, чтобы избежать конфликта и наоборот наладить контакт, — «Просто пойду ему навстречу, и он обязательно сдастся». — Нет, что вы. Извините за мою невнимательность, — дружелюбно улыбнулся Гук и протянул связку жёлтых бананов парню, — Вы не будете против, если я помогу? — Тц! Он ещё и спрашивает, — закатил глаза Тэхён и резко вырвал фрукты из протянутых рук, — Меньше слов, больше дела. Я и так достаточно потерял времени. Всё то время, что двое собирали продовольствие, Тэхён держался обособленно от незнакомца. Разумеется, он понимал, что тоже был причиной сложившегося казуса, когда принял звонок от друга с занятыми руками. Разбушевавшийся внутренний альфа всеми силами отталкивал потенциального врага, а неожиданно проснувшийся омега испытывал обратное. Ким был на грани двух противоположностей, покачиваясь то в одну сторону, то в другую. Ему доселе были неизвестны нахлынувшие чувства и ощущения, потому он на время притих и был крайне медлителен, находясь в своих мыслях. Чем больше покупок появлялось в корзинах, тем быстрее и ближе альфа придвигался к юноше напротив. Гуку было безумно интересно, что же у того в голове, раз он вдруг поменял темп движений и нечитаемым взглядом уже как минуту смотрел на состав молока. Незнакомец крайне отличался от всех людей, что когда-либо встречал Чон. Здесь не столько важны внешние черты, сколько внутренние. И даже если Чонгук просто столкнулся с этим человеком, толком не познакомившись, его всё равно тянет магнитом к этому темноволосому юноше. — Мы почти закончили. Позвольте, — парень вмиг оказывается рядом, ловко забирая из хрупких ладоней незнакомца коробку молока, отчего тот, казалось, не дыша, широко раскрыл свои очи. Всего секунды хватило Киму, чтобы почувствовать природный запах неназванного помощника. В два счета тело перестало слушаться, начиная непроизвольно отдаваться естеству омеги. Все внутренние органы сжались в один маленький комок и вместе с сердцем пульсировали с неимоверной скоростью. В голове парня никак не могло прийти осознание того, что таблетки перестали действовать и с минуты н минуту всё пойдёт коту под хвост. — С вами всё в порядке? — Чонгук заметил плохое самочувствие парня и тут же оказался рядом, — Может врача? — Н-нет… Я в норме, — сипло отозвался тот и на дрожащих ногах поспешил в сторону кассы, не забыв прихватить тяжёлые корзины, — И не идите за мной. Сказать, что альфа в недоумении, значит, ничего не сказать. Он видит, как уходящему парню плохо, но ослушаться, отчего-то не смеет. Что-то неизвестное удерживает его и не даёт сорваться с места. Как только незнакомец скрылся из виду, Чонгук шумно выдохнул. Оглядев место столкновения, около полупустого стеллажа он замечает валяющиеся упаковки лапши. — Чёрт! Чимин меня убьёт, — парень схватился за голову и корил себя теперь ещё и за забывчивость. Недолго раздумывая, альфа двинулся к уже известной коробке, в которой поменял грязные пачки на новые. Расплатившись, Чонгук пробыл в гипермаркете ещё около минуты. Понятное дело, что темноволосый далеко за пределами здания, но кто знает, вдруг Чону повезёт. Однако потратив время на поиски внезапно ушедшего парня, итог ожидаемо был безрезультатен. Что ж на данный момент ему остаётся лишь надеяться на благосклонность друга, который не видел Гука длительное время. Со скоростью света светлая макушка добежала до машины и уже покоилась на мягком водительском сиденье. Взгляну в сторону омеги, Чон не знал с чего начать. Чимин сидел к нему спиной, смотря в открытое окно, и явно был не в духе. — Чи, вот три пачки лапши как ты и просил, — как можно любезнее обратился к другу он, — Извини, я немного задержался. — Пф, — прилетело в ответ раздражённое фырканье, — Ну-с спасибо, услужил. — И ты даже не спросишь, почему меня так долго не было? Пак оставил бессмысленное любование парковки и переключил внимание на сидящего в меньше метра от него парня. Вид младшего был какой-то взъерошенный и беспокойный. Оно и понятно. Провинился перед другом — жди беды. — Я просто знаю, что ты опять нашёл на свой зад весёлые и радужные приключения. А про меня, ждущего тебя, хрен знает сколько, ты благополучно забыл, — с серьёзным видом выдал омега и вновь отвернулся. — Ну, Чим-Чи-и-м, прости меня?! — заканючил Чон, — Если бы ты знал, что со мной случилось, то наверняка бы так не говорил. — А мне не интересно! Заводи тачку и поехали, пока я тебе все кости не переломал. — Да хён… Нависшее напряжение чувствовалось прекрасно. Казалось, его можно было даже потрогать — настолько оно было тяжёлым и давящим. Ни один из друзей не проронил и слова, отдавая тишине всю власть. Чонгук было тяжело сконцентрироваться на дороге, ибо думать о чём-то кроме обиженной омеги не получалось. Чимина же одолевали смешанные чувства. Он понимал, что у друга могли случиться какие-то проблемы, из-за которых он сильно задержался, однако ему, как ни крути, было неприятно. И вообще он омега, тем более голодный! Остановившись на красном сигнале светофора, водитель автомобиля отрешённо мазнул по близ лежащему краю дороги. Ничего примечательного там не было: спешащие и шумные прохожие, орущие дети, уставший дворник, переполненная остановка, на самом краю которой стоял до боли знакомый силуэт. — ЧИМИН! ЧИМИН-ХЁН! Посмотри сюда скорее, — подскочив на месте, альфа случайно нажал на руль, отчего по салону прошёлся звонкий сигнал. Чон со страхом покосился в сторону старшего. — Да у тебя совсем крыша поехала?! — взорвался, точно бомба, Пак, — Ты меня в край довести хочешь? — Хён, успокойся! — ответно прикрикнул Гук, — Я не хотел тебя напугать. Прошу, взгляни туда. Чуть ли не рыча омега кинул свой взор в направлении, указываемым пальцем донсена. Среди всех людей на остановке он не приметил никого знакомого или необычного. Что тогда нужно Чогуку от него? — И? Что я должен увидеть сверхважного в этой толпе? — Видишь того паренька с двумя пакетами? — Пак кивнул, — Я случайно столкнулся с ним, когда уже направлялся на кассу. И знаешь, что самое интересно? — Даже не представляю… — скучающе выдал Чимин. — Все эти продукты он чуть ли не на себе тащил! Я даже когда падал не смог разглядеть ни тела, ни лица, — слова из Чонгука лились бурным потоком и Чимин было подумал, что по дороге нужно заехать в аптеку за успокоительным. Ну, мало ли… вдруг у альфы расстройство какое, а Пак всего лишь поможет, — Мы еле как выбрались из той кучи, а потом из вежливости я предложил помощь… — Ты что не мог просто извиниться и уйти? — перебил пепельноволосый пассажир, — Как бы это тот парень виноват, что не знает, как правильно продукты носить. — Отчасти и я тоже, так что не наговаривай. Да и к тому же парень предположительно омега, я не смог бы пройти мимо. — Напомогался! Ишь какой доблестный, поддерживает всяких предположительных омег. А ничего, что я настоящий и стопроцентный омега, более того я твой друг. Друг, а не проходимец какой-нибудь! Ты должен в первую очередь думать обо мне, а не о только что увиденном человеке. — Нет. Я провинился, что не рассчитал времени и заставил тебя долго ждать, но я бы никогда так не поступил. Войди в моё положение хоть раз! — протараторил Чон и схватил ладони друга, вглядываясь в его глаза. — Ладно, — встречно Чимин покрепче сжал тёплые, широкие ладони альфы и слегка приподнял уголки губ. Долго злиться на этого кролика он не в силах. — Спасибо, хён, — Чонгук придвинулся ближе и сжал в своих объятьях друга. Таких тёплых и нужных обоим прикосновениях, — Правда, я очень благодарен. — Угу, — едва слышно промычал Чим в приятную ткань толстовки младшего, — Гукки, давай забудем об этом и наконец-то поедем домой. Я ужасно голоден! — Хах, узнаю своего хёна, — отстранившись, альфа солнечно улыбнулся и нажал на педаль газа под громкие сигналы стоящих позади машин. Плавно выруливая по знакомым улочкам, Чон придался размышлениям. Всего около получаса назад он столкнулся с парнем из магазина, а тот уже успел пробраться в его мысли. Чонгук пытается представить, как таинственный незнакомец, будучи наверняка заботливым омегой решил закупить побольше продуктов для своей семьи. Хоть Чон и не заметил на аристократичных пальцах парня золотого украшения, он всё же так думал исходя из его зрелого вида. «Наверно, это так здорово иметь любимого человека и общих детей?» — с улыбкой на устах он задал сам себе вопрос. Вообще альфа привык жить обособленно: раньше — детство в пустующем родительском доме, сейчас — холодная холостяцкая квартира. Даже не смотря на частые визиты со стороны Пака, большую часть времени парень проводит в одиночестве. Не то что бы его это как-то гложет или тревожит, но иногда в снующих туда-сюда неразборчивых мыслях он случайно натыкается не на самые жизнерадостные из них: Чонгуку кажется, что он лишний, не нужный, брошенный. Однажды рассказав об этом другу, он очень надеялся на поддержку, совет, да на что угодно, лишь бы помогло. Чимин в свою очередь по-свойски забрался к нему в объятия и вполне серьёзно высказался: «Твои сомнения и тревоги напрасны. Чонгук-и, ты красивый, молодой, умный, весёлый — самый лучший во всём мире человек! Неужели среди миллионов людей не найдётся одного, кто сможет подарить тебе необходимое тепло, заботу и любовь?». Тогда альфа растеряно пожал плечами, а Пак, продолжая гладить смолянистую голову, в итоге сказал: «Я уверен, что ты обязательно найдёшь дорого для тебя человека, понимающего и отдающего равноценные чувства. Не беспокойся, пока любовь не постучит в двери твоего сердца, я буду рядом. Обещаю». Чонгуку большего и не надо. Слова омеги подействовали на него как самые настоящие успокоительные, потому спустя добрых минут пять он вовсю дремал на груди отчего-то опечаленного Чимина. Как жаль, что в тот момент Гук не смог разглядеть в его спасителе такого же страдающего и ждущего помощь человека, из раза в раз задающего себе вопрос: «Как мне жить, когда ты покинешь меня?». — О чём задумался? — внезапно спросил Пак, что альфа удивлённо дёрнулся. — Э… — парень начал быстро придумывать, что ответить, дабы не горчить друга правдой, — О тебе. — Ого, неожиданно. И о чём же, если не секрет, — придвигаясь ближе, спросил пассажир. — Гадаю, где ты был утром и как так во время оказался в моём кабинете, — не отвлекаясь от дороги, заумно произнёс альфа, — Иногда мне кажется, что ты фея. — Пха-хвха-ха, — залился звонким смехом парень, — У меня сейчас живот лопнет! Ничего остроумнее в жизни не слышал! — Хён, я за рулём и вполне серьёзно. — Ладно-ладно, — прихлопывая себя по щекам, чтобы согнать смешинку, сказал омега, — Утром я был на приёме у врача. Чон аккуратно сбрасывает скорость, чтобы уделить внимание не только дороге и вникнуть в суть слов друга. — Опять? — в голосе была заметна частичка волнения, отчего Пак поджал губы в тонкую полоску. — Не «опять», а снова! Тем более, не так уж и много я там бываю, — наглая ложь. Чимин и сам не хочешь себе признаваться, что эта ситуация быстро заходит за рамки нормы, а Чонгуку и подавно. Те известные другу десять с копейками посещений больницы являются лишь малой частью происходящего ужаса, — Не надо так переживать. — По-твоему чуть ли не ежедневные «С вами всё в порядке?» от коллег, частые больничные и отгулы по состоянию здоровья — это «не так уж и много»? У меня уже руки трясутся от желания хоть как-то помочь, но ты всё режешь на корню! — парень тяжело дышал и крепко вцепился пальцами в руль, — Чимин, пожалуйста, скажи мне, что происходит? Мне страшно за тебя… — Я… Гук-и, давай не будем это обсуждать, — омега весь сжался в комочек и придвинулся ближе к двери, чтобы в случае очередной вспышки гнева быстро скрыться с глаз друга, — У меня всё хорошо, ничего серьёзного там нет. Я просто не хочу тебя нагружать. Чонгук оторвался от почти испорченной обивки руля и с мокрыми глазами взглянул на Чимина. У последнего аж дыхание перехватило, ведь при нём альфа ещё ни разу не показывал слабости. — Чон-и… Успокойся, я рядом, — укладывая ладонь на тёплую щёку парня, мягко сказал омега, — Не плачь из-за меня, никогда. Юноша громко шмыгнул носом и прикрыл влажные от слёз веки. Он подумал, что распускать сопли не правильное решение, когда другу, сидящему рядом, нужна его поддержка. — Дай слово, что расскажешь. — Когда решусь, ты узнаешь об этом первым, даю слово, — скрепляя свои мизинцы, а после, сделав «печать» большим пальцем, омега ярко улыбнулся и немного потряс сцепленные руки, — Кстати, совсем забыл рассказать. Я приехал быстро, потому, как мне позвонила обеспокоенная твоим состоянием секретарша. Я же знаю, до чего твой гнев может докатиться, вот и примчался так быстро, как только смог. Гук-и ты значишь для меня очень многое, поэтому, прошу, думай и о себе тоже. — Я говорил, что ты самый лучший? — Сегодня нет, — специально подыгрывает Пак. — Тогда говорю: ты самый-самый милый, умный, красивый и любимый мой хён на всём белом свете! — улыбаясь во все тридцать два, пропел Гук и параллельно припарковал автомобиль, — И теперь этому святоше пора домой. — Гук-и! Как можно было испортить такой момент? — несильно хлопая друга по плечу, заявил Чимин. — И я тебя люблю, — утягивая в прощальные объятия, прошептал альфа. Оставшись один в салоне, Чонгук устало закрыл лицо ладонями и пару раз его потёр, чтобы прийти в себя. За сегодня случилось слишком много событий и потрясений, поэтому под конец дня альфа чувствовал себя словно выжатый лимон. — Чонгук-и! Я люблю тебя! — приложив ладони ко рту наподобие рупора, прокричал омега на пороге своего дома. Его лицо горело от смущения и слишком счастливой улыбки. Но Чимину было всё равно, потому как в ответ он смог увидеть не менее яркую и искреннюю улыбку близкого человека.