***
— Сегодня физ-ра заменой, — удрученно произносит Ростик, чистя мандарин и болтая ногами, сидя на подоконнике. — И что? — спрашивает Джентиле, выхватывая одну мандаринку из рук Скворцова под его тяжкий вздох. — Каждую физ-ру меня заебывает Рустам. — Он всегда тебя заебывает, — справедливо замечает парень. — Нет, во время физ… — договорить Ростику не дали двое, непонятно откуда взявшихся здесь молодых человека, только по взглядам которых можно было понять, что они явно не страдают нищетой и низкой самооценкой. Увлеченный созерцанием, Скворцов и не замечает как сильно напрягся Джентиле и принял боевую готовность. По коридору расхаживала знаменитая актриса и режиссер — Ирина Штраус, а, следом за ней, весь в белом просто сказочный принц. Идеальный во всем. Длинные белые волосы, достающие плечей и чисто голубые глаза. — Снежная кожа и сапфировые глаза, — смешок, — Кто бы сомневался, что им будешь ты — Кирино. Этот самый принц будто услышал свое имя, произнесенное вдали и уставился на Михеля, улыбнувшись ему как-то пугающе. —Михель…а, Михель? — Что? — раздраженно бросает Джентиле, не сводя взгляда с принца. — Это…он такой же как и ты? — догадался Ростик, начав их сравнивать. У Михеля были свободно спадающие черные, слегка волнистые локоны и выбритые виски, четко выраженные скулы и темные глаза. Он являлся полной противоположностью принца. — Да. Это Кирино Кваттроки, иначе — четырехглазый демон. Ничего хорошего он не несет. — Почему? И почему четырехглазый? Михель подносит руку ко рту и прикусывает большой палец, как бы размышляя. — Всмотрись в его глаза, там отблески красного. Хозяйка, когда представляла себе хранителя, не добавляла этого. Она хотела кристальные сапфировые глаза. Красные отблески означают избыток частиц адреналина. Частицы адреналина вырабатывает хозяин, когда находится на грани смерти. Они нужны для того, чтобы поглотив их, Хранитель мог спасти его. Сила этих частиц, достигает такого уровня, что он может убить сородича. Кирино же знаменит тем, что мучает своих хозяев, чтобы пожирать эти частицы. — Твою мать… — тихо выдыхает Ростик, рассматривая Кваттроки. — И сколько вас таких, Хранителей? — Мало. Многие умирают при «рождении», то есть во время первого хозяина, если хозяин не дает им свою милость. Хранитель сможет переродиться, если получит милость своего хозяина. То есть чистая благодарность, что также является частицей. Обычно это происходит при мирной кончине хозяина. — А, если Кирино их мучает, то как же он перерождается? Очередная усмешка и Михель произносит: — Он самый древний Хранитель из ныне известных. Он накапливает столько частиц адреналина, что в силах обойтись без милости. — А. А кто тебе дал имя? — Ростик все же затронул давно интересующий его вопрос. — Первый хозяин и дает имя. Я родился в Италии. — Но стой! — Тут до Ростика дошло, что он даже подпрыгнул, — если Кирино такой древний, то почему у него тоже итальянское имя и…вроде не очень то и древнее… — Это имя ему дал единственный хозяин, который умер не от его руки. Которого он действительно любил, и не смог защитить — император Агнест. — А…как он умер? — Его убил Джентиле, — леденящий душу голос прервал уединение. Вблизи, глаза Кирино действительно отдавали зловещей краснотой, отчего Ростик инстинктивно вжался в угол, а Михель встал непоколебимой стеной между двумя. — Давно не виделись, — с притворной улыбочкой произносит принц, скользя взглядом по забившемуся в угол Ростику. — Еще бы столько тебя не видел, Кирино. — Михель резко сделал шаг вперед, отчего глаза Кваттроки засияли красным. Чуть ли не зашипев, принц делает два шага назад. — Кирино! — Властный тон Ирины заставил обернуться всех. Женщина хмурилась, одной рукой приобнимая какую-то девушку с первого курса. — Госпожа, — Кирино слегка склонил голову, и тут же попрощался с Джентиле и Скворцовым. — Что это, черт побери, было? — на одном выдохе выдает Ростик. На этот вопрос Михель ничего не ответил, все также продолжая смотреть в ту сторону, куда ушел Кирино.***
Звенит звонок — пора идти на физ-ру. Кирино и след простыл, а Джентиле так и продолжил вести себя странно. Сначала юноша пропускал даже голы в своё кольцо, что уже было сверх понимания многих присутствующих. Девушки в смятении подбрасывали разного рода теории, что же на самом деле случилось с неотразимым парнем. Ростик на это всё лишь раздраженно выдохнул и взлохматил свои короткие светлые волосы. Асадову, по очевидным причинам, так выигрывать тоже не хотел, и он не удержав негодование в себе, легким движением послал «воздушный поцелуй» — мяч, в лицо Михелю. Происходящее далее было похоже на…черт, даже слова подобрать невозможно! Джентиле спокойно перехватил мяч прямо у своего лица и перекинул его сокоманднику. Счет в считанные секунды начал уравниваться, а Михель вошел в такой кураж, что бедный Рустам, только и успевал становиться на ноги. В Ростике зародилось искреннее желание просто обнять Асадова, успокоить его словами «Да не парься, он не человек, ему не стыдно проиграть». Но Рустам, столкнувшись с Ростиком как с преградой перед победой, лишь гневно прошипел, угрожающе стуча мячом, как бы предупреждая «Не уберешься с дороги по-хорошему, втопчу в пол». И вот…вроде бы Скворцову жаль Асадова и делать ему еще хуже он не хотел, но, с другой стороны, подводить в очередной раз команду… Ростик решил, что будет действовать как обычно — никак. Встанет и не будет двигаться. Вот тот кто подвинет — тот виноват. Вот Рустам вроде должен был оценить столь благородный порыв Сковорцова, но вместо этого злобно сверкнул глазами и обогнул парня, прыгая рядом с ним и отправляя решающий мяч в корзину. На Джентиле в этот момент было смотреть, скажем честно, страшно, но Ростик рискнул и… Михелю было абсолютно плевать на проигрыш. Вот абсолютно. Блять, это было еще хуже проигрыша. Казалось, что вылезшие желваки на лице Асадова просто прорежут кожу. Сделав шаг назад от закипающего в гневе юноши, Ростик попытался сбежать. Куда угодно, лишь бы подальше от этих двоих. Да и еще блядская пара была не закончена. Сумасшедший поток мыслей прервал низкий раздраженный бас: — Куда собрался? — Тихо произнес Асадав, прижавшись к спине Ростика. — Куда-нибудь, — Честно пискнул Скворцов, находясь в ошарашенном состояние. — Ну раз тебе не принципиально. — Грубо схватив и затолкнув Скворцова в раздевалку, Асадов следом закрыл дверь на торчащий ключ. Совершенно не понимающий за что, но прекрасно понимающий что будет дальше, Ростик рванул по коридору в самую отдаленную часть где есть окно. Очень не хотелось быть грушей для битья в очередной раз. — Рустам, купи себе уже манекен и приклей туда лицо Михеля, блять. — В сердцах и с обидой высказался Ростик, обнаружив, что ручку от форточки снова забрали. — Рустам…пожалуйста…— Упираясь ладонями в грудь Асадову произносит Скворцов и жмурится. Асадов на эти действия лишь улыбнулся и аккуратно, кончиками пальцев провел по щеке Ростика, подавшись вперед, игнорируя попытки оттолкнуть и обхватив ладонью чужое лицо, крепко поцеловал в губы. Сердце предательски сжалось, завыв. Ростик ухватился за горло футболки Асадова и потянул на себя, сжимая и комкая в кулаке. Было приятно, страшно и возбуждающе одновременно. В голове метались мысли вроде… «Быть не может, я ему понравился!».