nightmare

Попрощавшись с Чимином, Мин медленно побрел к своему дому, наслаждаясь вечерней прохладой. Этот омега его действительно изменил! Юнги стал заботливее, спокойнее и менее агрессивен. Кто бы что не говорил, а Чимин Юнги дорог, для него альфа готов на любой подвиг. До дома Юнги добрался примерно за час. Он медленно прогуливался и уже никуда не спешил, в квартире всё равно одиноко и пусто. Никто не ждет, не обнимет и не кинется в объятья при встрече. От своих мыслей Юнги грустно усмехнулся и вошел в прихожую, разуваясь и уходя переодеваться. Парень принял душ, поужинал лапшой быстрого приготовления, хотя есть вовсе не хотелось, но он вообще-то обещал Чимину, что будет хорошо питаться! Сегодня Юнги решил ничего не делать, даже работать было лень. Всё, о чем сейчас думал парень — это рыжеволосый лисёнок, что наверняка выхватил люлей за гулянки с ним. Юн написал Паку: «Как все прошло?» Юноша долго не отвечал, поэтому старший вскоре забыл про смс и включил телевизор, потягивая сигаретки на диване и без особого интереса наблюдая за действиями на экране. Спать не хотелось, поэтому Юнги просидел довольно долго, прокручивая в голове сегодняшний день, всё думая о своём омежке с пухлыми щёчками. Черт, Мину так хотелось, чтобы это маленькое чудо было сейчас рядом, а лучше даже лежало у него на коленях, тихо посапывая после очередного дня. Но так не может быть, они ведь не в сказке! Юнги сейчас один в пустой квартире, как и последние несколько лет...холодно, одиноко, жутко. Альфа прилег на подлокотник и вскоре уснул, так и забывая отключить телик. Чимин, ничего не ответив, встал из-за стола и вышел из кухни. Омега закрылся в своей комнате, по привычке громко хлопая дверью, как это обычно бывает в фильмах. Стыдно. Конечно, родители хотят для него только лучшего, чтобы их сын хорошо выучился и работал, получая нормальную зарплату. Но Юнги…без него Пак словно пустышка. Он не сможет так просто отпустить свой смысл жизни, который заставлял его изо дня в день улыбаться и точно цвести изнутри. Они словно лучик света друг для друга, а родители так безжалостно хотят их разлучить, думая, что это улучшит жизнь их чада, но как они не понимают, что своими руками убивают, калечат и ломают две взаимосвязанных судьбы? Вдруг Мин встретит своего истинного? Или забудет Чимина за три года? Это неприятно режет по сердцу, а перед глазами возникают обидные сцены, которые так и хочется выключить словно пультом от телевизора, если это вообще возможно. Через час размышлений и самобичевания, Чимин всё же решил, что неправильно заставлять Юнги ждать столько времени. Нужно расстаться. Да, сказать, что встретил истинного и любит его! Лучше пусть будет больно сейчас, чем потом. Мин ещё встретит свою любовь и кажется, что это будет уже не Чимин. Альфа так и не записал все свои песни ему, хотелось бы оставить хоть какую-нибудь память о первой и, возможно, последней любви. Получив перед сном смс от Юнги, Чимин просто прочитал его, но отвечать не стал. Всё равно завтра всё закончится. Он больше не может написать тёплые слова любимому, нагло обманывая его. Стоит привыкнуть.. Вот бы завтра не наступило вовсе. Омега лёг в кровать и, укрывшись одеялом, думал о том, что же ему завтра делать. Неужели придётся говорить эту чушь про истинность, обманывать любимого, говоря, что всё кончено? Почему буквально сегодня они так хорошо гуляли, но уже завтра станут совершенно чужими друг для друга людьми? А ведь на Чимине до сих пор стойкий, терпкий аромат его альфы…хотелось бы хранить его на своей коже всю ближайшую жизнь. Как жаль, что это теперь невозможно. Проснувшись, первым делом Юнги проверил смартфон: от Чимина ничего. Вообще. Мин нахмурился и закусил губу, не понимая, что могло произойти. Альфа даже погрустнел, но увидев сегодняшнюю дату, словно заново родился. Это годовщина! Чимин и Юнги вместе уже год, а это важная дата! Подорвавшись, Мин устремился в студию, чтобы проверить заготовленную песню. Всё должно быть идеально. Он вложил в этот подарок частичку себя, Пак точно оценит. Наскоро выпив кофе, Юнги отправился в агентство, чтобы отдать бумаги. «Встретимся в парке под ивой?» — настрочил смс и отправил Чимину. Чимин проснулся просто в ужаснейшем настроении. Пока он шёл завтракать, всё думал, как же лучше сказать Мину о расставании, как сделать больно только себе? Никак. Это невозможно, Юнги всё равно будет убит горем, может станет плакать…главное, чтобы ничего лишнего не сделал, не перегибал палку…хотя, если говорить о Мине, он как раз таки спец попадать в неприятности из-за своих необдуманных действий, что и пугало омегу. Но впредь он будет бессилен что-то изменить в жизни Юнги или посоветовать. Они станут абсолютно чужими людьми. Этот день будет концом их прекрасной истории. А ровно год назад стал началом. Зайдя на кухню, Пак безэмоционально поздоровался с родителями и стал завтракать, нехотя отвечая на разные неважные вопросы, касающиеся переезда. Через несколько минут, он уже одевался на улицу. Получив сообщение от Юна, Чимин конечно же ответил согласием. У него нет выбора. И дороги назад тоже — нет. Омега вышел из дома и медленно побрёл по улице, даже не пытаясь выглядеть счастливым или привлекательным, как любил это делать ранее. Он должен сделать невозможное. Должен показать, что к Юнги он не имеет никаких чувств, что довольно сложно, когда внутри разрывает от шквала чувств. Юнги в это время сделав все дела, отправился к месту назначения. Альфа был в прекрасном настроении, хотя такое несвойственно от слова совсем. Но причиной для улыбок становился Чимин. Его маленький лисёнок, который одним присутствием, разжигал огонь внутри хмурого альфы, делая из него совершенно другого человека. Пак Чимин окрашивает жизнь в немыслимые оттенки, заставляет быть лучше и достигать большего! Чимин — маленький лучик света, в вечном мраке Юнги. Альфа дошел до парка раньше положенного, поэтому Чимина пришлось подождать. Мин смотрел на реку Хан, иногда оглядываясь по сторонам, чтобы первым заметить любимого и заключить в свои объятия. Когда из поворота показалась рыжая макушка, Мин закусил губу, взволнованно переминаясь с ноги на ногу. И почему он так переживает? Точно школьница перед любимым мальчиком. Расправив плечи, Юн сдержанно улыбнулся и пошел навстречу любимому, смотря на Чимина искрящимися от счастья глазами. Юнги успел подметить для себя то, что Пак явно не в духе. Что могло огорчить его булочку? Но фисташковое мороженое исправит положение, верно? Чимин апатично поприветствовал Юна и пошёл с ним рядом в непонятном направлении, даже не останавливаясь и лишая старшего возможности обняться. Сейчас, его голову забивают лишь мысли о предстоящем разговоре. Юнги будет в ярости. Он точно разозлиться, но Чимин готов к этому ещё с вечера...пытается подготовить себя. Как-никак, это будет лучше, нежели лицезреть то, как любимая душа падёт ниц у твоих ног и рассыплется в отчаянии. Чим этого не переживёт. Его любимый перестанет ему улыбаться, он просто закричит, какой же Пак шлюха и развернётся, уходя к себе домой, куда Чимину навеки будет закрыта дверь. — Куда мы идём? — он взглянул на непривычно улыбающегося парня. От этого неприятно кольнуло в сердце. Сейчас Пак станет виновником того, что такая красивая улыбка исчезнет с лица любимого и превратится… неизвестно во что превратится. — Я ведь говорил! Айщ, почему ты забыл. — Мин нахмурился, но тут же смягчился, аккуратно беря омегу за руку, — Пошли к иве, ты там на качелях любил качаться, — Мин закусил губу, не отводя обеспокоенный взгляд от младшего, — Чимин, в чем дело? Что за апатия? Сегодня такой важный день. Ты ведь не забыл? Юнги уже остановился, он взял обе руки парня, продолжая вглядываться в любимые омуты, которые больше не светились. Или светились, но не для него? — Забыл…какой сегодня день? — Чимин в ответ не стал улыбаться, а только продолжал безразлично смотреть на своего любимого. Пытался это делать. Хотелось, как и всегда, броситься ему в объятия, сказать, что скучал, но сделай Чимин так — всё провалится. Он уже всё решил. Так будет лучше для всех. Мин отпустил руки Чимина и напрягся, недовольно поглядывая на омегу и до сих пор не понимая, что происходит с его нежным и милым мальчиком. — И как же ты забыл? — альфа вздохнул и потер переносицу, — вообще, у нас годовщина. Уже целый год я терплю своего маленького омежку, а ты, своего непутёвого хёна. Юнги усмехнулся и тыкнул пальцем в лобик Чимина. Странно, что тот позабыл об этом важном дне, но мало ли, возможно, с родителями настолько поругался, что до сих пор отойти не может. — Тебе больше не придётся его терпеть.— Чимин сжал кулаки, пытаясь придать себе уверенности.— Я больше не твой. Он сжал пухлые губки, пытаясь не заплакать. Это больно. Слишком тяжело для него… разве он справится? Видеть в лице любимого обиду и озлобленность — ужасно…особенно если ты тому причина. Чимие так и стоит, ожидая какой-то реакции на свои слова. Единственное, что сейчас хотелось, это прекратить весь этот ужасный спектакль и снова прижаться к единственной защите в этом мире. Защите, которую он потерял по собственной глупости. Как назло, на небе стали сгущаться тучи, а на улице становилось уже не так жарко, как несколько минут назад. Всё как в сериалах или романах, где природные условия соответствуют настроению героев. Так и в отношениях этих двоих…один холод, нет тех жарких поцелуев и взглядов, этой смеси сладкого и необычно терпкого аромата. Не осталось ничего. Неужели так легко всё потерять?.. Между ними серость и пустота, которая съедает Чимина изнутри, оставляя его словно пустышку умирать под этим взглядом, уже не тем, что был вчера. Мин Юнги будто кончился. Перегорел в один миг. — Повтори, — шепчет, прикрывая глаза. Юн руку в кулак сжимает, но тут же расслабляет. Это по прежнему его чудо. он не сделает Чимину больно. Нет, — Ты...ты серьёзно? — запинается Мин, делая шаг к омеге. Он блуждает взглядом по прекрасному личику младшего, думает, что тот больно глупо решил пошутить. Может за школьные издевки мстит? Мин лихорадочно ищет оправдание словам Пака, леденящий воздух, что исходит от любимого, вытесняет из лёгких кислород, а Мину кажется, что он разнесет кого-нибудь или как слабак падет на землю и зарывшись пятерней в темные волосы, рассыплется, растягиваясь под ногами того, кому так слепо доверил сердце. — Тупая шутка, Пак Чимин, — серьезно произнес Мин, — выкинь весь бред. Что тебе твои папочки опять навешали? Это же их рук дело, м?! Чимин непонимающе уставился на старшего. Он столько сил вложил в эти слова…и всё напрасно?! Юнги не верит? Ну, это даже логично, Чимин показывал все свои чувства каждый день, не могло всё так измениться за один вечер. Нужно вонзать клинок глубже, ковырять рану сильней. — Это не бред. — весь сжавшись, омега опустил голову, пытаясь взять себя в руки и продолжить, — Я встретил истинного. Я его очень…очень люблю. Вся эта истинность и правда имеет смысл, мы просто должны сдаться, не быть тупыми подростками. Ты тоже встретишь своего и тогда поймёшь меня. Отпусти меня, Юнги, не заставляй любить. Я устал врать, — Чимин поднял взгляд и как-то рвано улыбнулся, пытаясь сдерживать, так и рвущиеся наружу, слёзы, которые уже застилали обзор, и мир становился мутным, а ведь так хотелось последний раз увидеть лицо любимого, запомнить эти прекрасные черты и отложить в своей памяти ещё на долгие годы. Мин морщит нос, но с омеги глаз не сводит. Взгляд Юнги темнеет, а на дне бездны словно пожар разражается. Мин смотрит молча, пожирает Чимина, заставляет в собственной тьме захлёбываться. Никогда он так не смотрел… тем более на любимого омегу. Мин Юнги никто не предавал. Он мало кому доверяется, чтобы переживать потери. Его ещё не выкидывали точно мусор, не выжигали внутренности, а уж тем более — не выплевывали сердце. — Бред, я не верю! — истерично усмехается Мин, снова тянется к Чимину, да тот руку одергивает. Внутри Юнги война. Целое кровавое месиво, поле боя, на котором он проигравший. Он пал ниц перед Пак Чимином, он захлебывается в своей боли и крови. Плоть, что точно кусками слезает с парня, оголяет уродливое нутро, заставляя Мина становиться прежним. Каждое слово омеги, скальпелем режет кожу, вовнутрь проникает, чтобы нанести смертельные раны, чтобы добить наверняка. Чимин себя выгораживает, но лишь хуже делает, колупая изуродованное сердце, что уже никого не полюбит. Любить оказалось больно. Любить оказалось смертельно. — Как давно, — уже безразлично шепчет Мин, зачем себе больнее делает — не понимает, — как давно ты меня за придурка держал? Как чужой запах скрывал?! Чимин, сука, не молчи! Альфа до последнего цепляется за частички рассудка, чтобы не сорваться и не начать рвать на себе волосы. Он подпустил его к себе, подарил сердце, душу — этого было мало? — Я скрывал как мог, чтобы не обидеть тебя, но думаю, что сейчас уже в этом нет смысла. Мы любим друг друга и будем вместе, прошу, не мешай. — Чимин уже не знал, что говорит, но нужно было как можно быстрее закончить весь этот жуткий спектакль, уйти и больше не возвращаться. Он и сам кое-как держится. Почему всё так несправедливо? Почему нужно всё это делать? Может стоило сказать правду, что уезжает, что вряд ли вернётся, что боится видеть Юнги с истинным, боится вот так стоять на месте альфы и видеть безразличие в глазах того, кто стал надеждой? Того, кто стал всем. — Уходи, Юнги. — уже не контролируя себя, омега начал просто умолять. Это слишком больно, всё немного не так, как он представлял…нет…совсем не так. — Уходить.? — тихо переспросил Мин, но сорвавшись на истерический смех, продолжил, — ты ведь это сказал? Что-ж! Альфе больно. Рана в груди саднит, увеличивается, всасывая в себя всё, что раньше позволяло жить и функционировать. Глупо просить Пака вернуть Мину его сердце? Тот сам его растоптал, изувечил и выкинул. Юнги отшатнулся назад, непонятная улыбка озарило лицо альфы, но тень, в которую отныне превратился он, уже никакое солнце не спасет. Юнги из-за пазухи достал аккуратно обернутую в серебро коробочки. Пару секунд, Мин смотрел на неё, грустно улыбаясь. Он поднял полные отчаянья глаза на Чимина, открыл рот, порываясь что-то сказать. Юнги хотел быть сильным до последнего, да он итак сильный, но вот только любовь и непоколебимых ломает, да ещё и похуже, чем слабых. К горлу горький ком подступает, а Юн давится в непонятных звуках, хочет что-то еще сказать, но больше не выходит. Больше не будет. Альфа кинул упаковку на землю и сильно надавил на нее ботинком. Послышался неприятный треск, в это момент и совесть Юна окончательно треснула. Он уничтожил свою музыку. композиции, что ночами писал, разменивая на здоровье и душу. Неравносильный обмен, но для Пака было не жаль. Юнги смерил омегу взглядом и без тени эмоций удалился в неизвестном направлении, кидая напоследок горькое: — Будь счастлив. Чимин смотрел на удаляющийся силуэт и чувствовал, как несколько капель упало на его рыжую макушку, а в следующее мгновение, разразился ливень…но это даже хорошо, ведь теперь можно не сдерживать так и рвущиеся наружу слёзы. Чимин сразу упал на колени рядом с разбитой частицей Юнги, которую омега сейчас сам сломал. Своими словами. Хотелось узнать, куда же теперь пойдёт этот упрямец, не сделает ли что-то с собой. Но Чимин теперь не имеет права лезть в жизнь самого дорогого для него человека. — Прости меня, — только и смог прошептать младший не в силах сдержать новую волну слёз, прибавив чуть тише: «И ты будь счастлив»