nightmare

Когда Мин добрался до своей квартиры, стоило открыть дверь, как на него волной накатил самый желанный, но одновременно ненавистный запах ванили. Точно в помещении сидит двадцать Чиминов, но альфе хватило бы одного, чтобы задохнуться и утонуть с головой. Юнги кинул сумку на пол и быстро направился в зал, туда, где ещё утром спал Чимин. Это было похоже на сон, но нет. Всё реально, вплоть до смятого пледа на диване. Мин побыстрее открыл окно, чтобы не слететь с катушек и не сорваться обратно, прямо к нему, к своему лисёнку. Юн уткнулся в подушку, упиваясь ароматом,  который на раз два лишает его рассудка. Альфа так и уснул, жадно дыша ванилью. Точно некогда его омега рядом.. Мин проснулся посреди ночи. Казалось, что пресловутый запах ванили выбил весь кислород из легких. Юн подлетел к окну и закрыл форточку. Кажется, он в очередной раз понял, что ни с кем так хорошо, как с Чимином не будет. Ему без него суждено умереть в одиночестве, но точно не с кем-то другим. Юнги Хосока не любит, считает прекрасным человеком и отличным другом.. но точно не своей половинкой. У его любви волосы на солнце золотом отливают, щечки мило розовым наливаются, а пара шоколадных омутов так затягивают, что влюбляешься неотвратимо. Альфа дождался утра и взял в руки мобильник, лежащий рядом. — Нужно прекратить этот бред. Умру один или с ним, — тихо произнес Юн и набрал Хосока. Им поговорить нужно. Хосок проснулся сегодня с утра пораньше. Он как обычно сделал зарядку, сходил в душ и возвращался в комнату, насвистывая незатейливую мелодию какой-то детской песенки. Услышав гудок телефона, он повернулся на звук и взял в руки телефон. На экране светилось белым по чёрному "Юнги~я" и рядом стикеры: цветочек и нота. — Утречко, Юн. — Чон улыбнулся, беря трубку и придерживая её плечом, одновременно с этим застилая кровать. — Привет, Хоби. Мы можем встретиться?.. это не телефонный разговор, я хочу поговорить с тобой, —серьезно произнес Юнги,— ты далеко? Такое по телефону Мин обсуждать не намерен. Он хочет глаза в глаза, чтобы не случилось недопонимания и парни могли остаться хотя-бы друзьями. — Да, я встречу тебя, — кивнул Мин и сбросил. Юнги накинул куртку и быстро покинул квартиру, спустившись вниз. Когда альфа вышел на улицу то направился к дому станции метро, чтобы встретить друга и поговорить с тем в парке. За горизонтом уже виднелся дом Хоби, он находился через сквер. Хосок удивлённо вскинул брови, слыша на том конце короткие гудки после сброса. Пожав плечами, он застелил до конца кровать и оделся, выходя из дома и вдыхая свежий утренний воздух. Поправив свои ало-рыжие волосы, он пошёл в сторону того парка, где Юнги предложил встретиться. — Привет, хён. О чём хотел поговорить так срочно и с утра пораньше? — он улыбнулся, присаживаясь рядом с альфой и, пока тот решался, с чего начать, он с интересом наблюдал за детьми, которые играли в парке. Это было немного забавно, поэтому Хосок усмехнулся, но после вновь ожидающе посмотрел на своего истинного. Мин взял парня за запястье и провел в глубь парка, усаживая на свободную скамейку, чуть подальше от людей. Он вздохнул и устроился рядом с Чоном, понимая, что весь провонял запахом Пака. — Ты тоже чувствуешь этот блядский аромат? — горько усмехнулся Мин. — Ам.. ты его съел что-ли? — Хосок усмехнулся, неловко почесывая затылок. — Нет, дурак, — усмехнулся Юнги и впервые искренне улыбнулся. Хосок наверное уже понимает в каком русле будет строиться разговор, но продолжал отшучиваться и поднимать настроение. Мин уже ненавидит себя, но так будет лучше. — Хосок, ты ведь видишь, что со мной происходит, — начал альфа, прекращая улыбаться, — и такой человек как ты наверняка чувствует негативные эмоции. Чон, ты прекрасный омега и лучший человек, которого я встречал, но ты ведь и сам видишь, что я не люблю тебя и продолжаю воспринимать как что-то среднее между приятелем и истинным, — Юнги вздохнул и отпил кофе, купленное перед этим неподалёку отсюда, переваривая информацию, — я хочу быть твоим другом, который всегда поддержит и будет рядом, но не смогу быть ледяным возлюбленным. Мне не нужны те стены, что я возвел из-за истинности. Это необходимо решить пока чувства не разгорелись окончательно.. я.. хочу остаться только друзьями. Хосок внимательно слушал, рассматривая свои ногти и уже не улыбаясь, будучи серьёзным. — Если честно, я это давно уже понял. Ты меня не любил, да и никогда не полюбишь как омегу, это ты хотел сказать? — он усмехнулся и посмотрел наконец на Мина. — Думаю, мы правда можем быть друзьями. Я тоже во всю эту ерунду с истинностью не сильно верю. — омега осторожно подвинулся ближе и приобнял Юнги за плечи. Мин слабо улыбнулся, радуясь, что Хосок его понимает и не ведёт себя как многие истеричные омеги. —Спасибо за понимание, Хо.. ты действительно прекрасный омега и ещё встретишь свою любовь, — Юнги приобнял младшего в ответ, поглаживая по плечу и устремляя взгляд в небо. — Ваниль..это тот самый парень, с которым вы расстались тогда? Его аромат? Как он хоть выглядит? Ты никогда не описывал. Вы снова встретились? — тихо сказал Чон после минутного молчания. — Это Чимин.. тот рыжий омега из твоей группы по танцам. Ох, Хоби, это долгая история.. — Юн вздохнул, прикрывая глаза и сглатывая, — но он уже не мой, это терзает меня каждый день. — Не твой? Это плохо, особенно если это тебя так долго мучает. Не думал, что существует настолько сильная любовь к кому-то. — Хосок усмехнулся, зная не по наслышке то, как Юнги переживал все эти месяца после расставания с Чимином. Хосок поверхностно знает обо всём, но ему всё равно почему-то кажется, что кроме этого омеги Мин больше никого не полюбит. — Что мешает забрать его обратно? Раз вы пересеклись вновь, значит нужно действовать, я считаю. Конечно, я в любви не советчик, но всё же. — Чон неловко усмехнулся, почёсывая затылок и вставая. — У меня скоро занятия начнуться, пойдём? — Проблема в его истинном, — Юнги опустил глаза вниз и уставился на асфальт, молча переваривая информацию и вспоминая все события того дня, — а вчера приходил и просил прощение.. совсем меня запутал! Я его вчера с этим.. вроде-бы Гуком видел! Мин нахмурился и поднялся с места, убирая руки в карманы и следуя за Чоном, чтобы проводить до компании и ещё немного поговорить. — Я люблю, но простить не могу.. слишком свежи раны, что он мне оставил, — тихо бормочет Мин, распинывая камешки с тротуара. — Нужно уметь прощать. Наверняка была причина того, что он с тобой расстался, а сейчас приходит просить прощения. Правда..я понятия не имею, что могло случится, чтобы он так поступил. Тем более если он ходит с истинным своим, зачем же к тебе приходит? Что-то здесь явно не так. — Хосок нахмурился, силясь вспомнить собственного ученика Пак Чимина и возможно найти в нём что-то странное. — Я присмотрю за ним, не волнуйся. Не думай о нём пока что, это бесполезно. — он пожал плечами и вновь ободряюще улыбнулся, беря Юнги за руку и идя чуть быстрее. — Боже, ты весь в этой ванили..ещё слухи пойдут на работе, не боишься? — Да мне пофиг на слухи, мне то что будет? — Юнги пожал плечами, сжимая руку Хосока и следуя за тем через дорогу, — не понимаю, что там у него за обстоятельства, да ещё и за день.. я совсем не был готов к тому расставанию! Да, будь добр, понаблюдай за ним на тренировках.. там что-то неладно. Так, за непринужденной беседой, парни дошли до компании, где каждый занялся своим делом. Сегодня должна пройти съёмки практики в классе Хосока, Мин будет там в качестве звукаря и светильщика. Первое, что почувствовал Чимин, стоило ему приоткрыть с утра глаза — это неприятное ноющее чувство между ног и слишком крепкие неприятные и жаркие объятия за спиной. Осторожно выпутавшись, Пак сел на кровати и посмотрел на время. Неужели он вчера лег и так и проспал почти сутки? Даже к вечеру не просыпался.. Вспомнив события вчерашнего дня, омега опустил голову, силясь снова не впасть в истерику. Он с ужасом смотрел куда-то в пол, осознавая, что сзади него сейчас то ровное тихое дыхание принадлежит тому, кто заковал его в невидимые цепи и медленно убивает. Даже бежать бессмысленно, ему больше некуда. Он вчера даже зря старался, только сильнее получил. Сколько осталось до того момента, как Чонгук проснётся? Что будет? Лучше ведь не сопротивляться, так? Услышав шевеление сзади, Чимин застыл и сжал в руках свою футболку, в которой раньше ходил Чонгук. Тогда он был не тем  человеком, что вчера насиловал его плетью. Почувствовав объятия со спины, омега ничего не понимал и уже тихо всхлипывал, боясь даже дышать. — Я не хочу с тобой быть. Отпусти меня. — он жалобно прошептал и чуть повернул голову к Чонгуку. — Нет, — резче, чем предполагалось произнёс Чон и поднялся, отцепив от себя руки омеги, — Если будешь хорошим мальчиком, то тебя ждет вознаграждение, — усмехнулся Гук, — тебе понравится, поверь, родной. Чонгук ухватил Чимина за локоть и потянул вверх, заставляя подняться. Он привел парня в кухню и отпустил, заставляя стоять рядом и ждать. Альфа решил приготовить на завтрак мясо, поэтому, нарезав стейк и выложив на тарелку, поставил на стол. Он уселся на стул и похлопал по колену, заставляя Чимина повиноваться и сесть куда просят. Уже не сопротивляясь, Чимин подошёл и сел к Гуку на колени. Это было унизительно, но уже хуже некуда, он больше не хочет думать, что нужен кому-то или кто-то спасёт. Слишком долго ждал. — Я не хочу есть. — он тихо пробормотал и отвернулся, сжав в руках футболку. — Действительно? — зловеще ухмыльнулся Чонгук, ухватив омегу за подбородок, он развернул его лицо к себе и ядовито улыбнулся, — не нравится как кормят, да? Чон дыру в Чимине просверлит, не иначе. Но его строптивость Пака лишь забавляет. Он то знает, что Пак долго сопротивляться не сможет. Чонгук знает, что сломает юношу. Уже начал. — Нет. — омега отцепил руку Чонгука от своего подбородка. Он всё же решился и встал с его колен, пересев на свободный стул. Чимин не понимал, зачем ещё больше злит этого монстра, но он никогда не признает, что слаб. Не признает очевидное. Может, если не есть, так Пак быстрее лишится жизни, хотя бы не от рук психа? — Я ни за что не стану тебя слушать. Т-ты не сломаешь меня. — он тихо пробормотал и пытался не выдать животный страх перед этим человеком, только лишь с силой сжимал в руках края футболки, пытаясь унять дрожь. Чонгук лишь ухмыльнулся и принялся есть сам. — Ты прав, это слишком вкусно для тебя, — улыбнулся Гук, — тебе бы собачьего мяса дать. Мальчик мой, завтра я приготовлю для тебя стейк из того альфы. Будет приятно вином отдавать, такое точно тебе понравится. А потом я законсервирую это и буду кормить тебя каждый день, как любимого питомца. Гук говорил настолько хладнокровно и спокойно, что казалось всё вокруг инием покрывается, а в голосе нет ни капли шутки. Чимин ведь понимает, что Чон шутить не любит. — Не смей, он ничего тебе не сделал. — Чимин медленно встал и, взяв со стола нож, подошёл ближе и направил его на Чонгука. Руки сильно дрожали, это было видно, а на глазах снова выступили слёзы. — Я...я убью. — пролепетал и зажмурился, тут же замахнулся, рассекая воздух лезвием. Он не знал, куда попал и ранил ли вообще альфу, но всё же надеялся не стать убийцей, им руководила лишь месть и обида. У Чонгука ни одна мышца лица не дрогнула. Он спокойно смотрел на отчаявшегося омегу и ждал, что тот предпримет. Пак замахнулся и рассёк лишь фартук, который отлегал от тела Гука. Омега стоит с закрытыми глазами и дрожит. Чонгук резко поднялся и ударил младшего по руке. Холодное оружие выпало из слабой руки того, а Гук в это же время заломил руки Чимину и тот наклонился, сжимаясь от боли. Чон ударил бедного парня коленом в грудь и подняв за волосы, прошипел: — Наигрался? А теперь слушай. Твоего любимого я на тушенку переводить не стану, слишком мягко. У меня на него другие планы, будь хорошим и он пострадает не сильно. Чимин закусил губу, пытаясь не закричать. Запястья и так были в плохом состоянии, а Чонгук только добавлял боли. Хотя чего ожидал Пак, что этот зверь его по голове погладит? — Не трогай его. Он правда тут больше не при чём. — он пытался вырваться, но становилось только больнее, — Отпусти меня, придурок! Мне больно, ты не слышишь?! — он стал плакать, всхлипывая и дрожа всем телом. — Да мне похуй, поверь. Чон несильно припечатал омегу лбом о стол и оставив того приходить в чувство на полу, поднялся и направился в кладовую. Он достал тот самый ошейник от ротвейлера, про который рассказывал Паку. Тот был выполнен из грубой кожи, а посередине выбито имя пса. Чонгук вернулся в кухню и присел к обессиленному юноше. Он сомкнул ошейник на тонкой шее омеги, а после схватил парня за предплечье и потащил в спальню. Гук приковал того на настоящую цепь к батареи. И уселся на кровать, наблюдая за картиной. Чимин начал кашлять, с трудом хватая ртом воздух. Он конечно понимал, что Чонгук ненормальный, но чтобы на такие меры...это слишком унизительно, омега не собака. — Отпусти меня! Ты не имеешь право. — он стал дёргать ошейник и вырываться, чем ещё больше его затягивал и давил на шею. — Нужно имя на ошейнике другое набить, — мечтательно произнёс Гук, уже не обращая внимания на омегу. Альфа куда-то вышел, оставив Чимина дергаться у батареи. Чон понял, что тот просто удушит себя, если так и будет утягивать ремни. Альфа спокойно закурил сигарету и достал из аптечки какой то раствор. Эта ампула при инъекции сделает Пака безвольным, расслабит мышцы и успокоит. Тот вообще думать до утра не сможет. Гук подходил всё ближе, покуривая красный Мальборо и настраивая шприц. — Расслабься, малыш. Мне твоя любовь нахуй не нужна, но ты симпатичный омега, которого я изведу и поломаю. Чон присел напротив, перехватывая сигарету зубами. Он снова заломил руки уже выбившемуся из сил омеге и ввел инъекцию. Чимин пытался вырваться, но всё тщетно, Чонгук ввёл вещество и отошел в сторону. — Что это? Убьёшь меня? — он почувствовал, как медленно расслабляется его тело и опёрся плечом о батарею, всё так же с ненавистью смотря на альфу. — Нет, это слишком хорошо для такого, как ты, — ухмыльнулся Чон, ложась на кровать,— это лёгкий наркотик. Расслабься и спи, щенок.