Чёрный, Красный, Золотой

      Марья Ивановна уже собиралась завершить исследование своей крепости и отправиться наверх, спать, когда наткнулась на дверь в совершенно пустой зал. Всё там заросло паутиной – и учительнице показалось, что исполнена эта гадость была огромными пауками. Но, нет – пауки были обычные, такими же, как в кладовках и под кроватями. Зато вот отделка зала была, мягко говоря, необычной – материал, из которого был сделан пол и которым были обиты стены, выглядел куда крепче обычных чёрных кирпичей остального Барад-Дура. Зал не был освещён ни свечами, ни факелами, ни лампами с маслом – лёгкое свечение исходило лишь из надписи на чёрном наречии, оплетавшей потолок причудливой вязью тенгв. А надпись-то была знакомая! То же самое должно было красоваться на кольце, «временно утерянном».       То ли попаданка сама до этого додумалась, то ли память Саурона подсказала – что сей зал есть место для тренировок и магических экспериментов. Об этом ещё намекали раскрошенные каменные глыбы, торчащие по углам, несколько скорченных и прогоревших доспехов, а также многочисленные следы огня и ударов на стенах. И этот-самый зал, видимо, был открыт первый раз за множество лет – судя по его запущенности. Это надо было исправить, поручив оркам тут убраться. Но раз уж представилась возможность, то новоиспечённая тёмная владычица решила посмотреть, может ли она хоть что-то. Начала Марья Ивановна с проверки своих отсутствующих умений махать мечом. Перехватив посох в левую руку, она резко вынула рукоять меча из петли на платье. Материализовался чёрный клинок. Держать меч четырьмя пальцами было неудобно, сложно, но всё равно проще, чем левой рукой. Первые два взмаха дались с огромным трудом – у меча был почти идеальный баланс, но немаленькая для женских рук масса. Впрочем, привыкла к клинку учительница очень быстро. Принявшись рассыпать удары невидимым противникам направо и налево, убрав левую руку за спину ради сохранности, попаданка даже и не заметила, как случайно прорезала лезвием подвернувшуюся под руку каменную глыбу. Заметила она это только после того, как почувствовала боль в ноге – срубленная вершина камня упала прямо на неё. Впрочем, о боли было забыто очень быстро – когда девушка уставилась на её причину. Проведя ради проверки ещё пару ударов по той же цели, она поняла, что меч явно заколдован – раз медленным ударом так легко режет камень. Такой мега-гаджет попаданка тут же решила навсегда оставить себе – ибо выглядел он действительно полезным. Хоть вражин резать, хоть банки консервные открывать.       Пришло время испытать сам посох. Убрав меч (тот сложился сам, коснувшись петли), девушка взяла его в правую руку и стукнула им по полу. Ничего не произошло. Ещё раз – результат тот же. «Может, он хотя бы светиться может?» - подумала Марья Ивановна, и, о чудо, камень на навершии засиял. Но не тем светом, как у Гендальфа, а каким-то своим собственным, «тёмным светом» - будто бы маленький дымящий костёр, он отбрасывал блики на стены, какие-то участки освещая, а какие-то делая ещё темнее. «А ослепить им кого-то можно?» - и огонёк стал куда сильнее, расплескав волну тьмы вокруг. Сама попаданка, конечно, не ослепла («friendlyfire оказался отключён» у магических артефактов) – но вот окружающие вполне могли бы. Это уже было что-то. Направив посох на камень, девушка пожелала расколоть глыбу – и та разлетелась на мелкие осколки, летящие ровно в желаемом направлении. В данном случае им оказалась ближайшая стена, а в бою им стало бы расположение противника. Камешек на посохе же еле вспыхнул.       После ещё множества подобных приёмов девушка сильно устала – то ли от магического, то ли от физического истощения (помахайте пару часов металлической палкой – поймёте, о чём я). За это время она научилась не только крушить камни, но и ставить «дымовую» завесу, делать различные прикольные, но совершенно бесполезные спецэффекты, а также поджигать конец посоха магическим огнём – которым можно было прожигать что камень, что металл.       Закончив с проверкой и изучением возможностей, Марья Ивановна чётко убедилась во мнении, что дальше идти было уже просто невмоготу. Особенно – наверх по лестнице. Спать прямо на каменном полу тоже было бы крайне опрометчивым решением. Впрочем, пара минут рассуждений о том, как бы добраться до комнаты с наименьшими затратами энергии дали результат. Разложив меч, девушка за пару минут вырезала из ещё более-менее целой каменюки некое подобие носилок, после чего, усевшись возле дверей зала прямо на пол, принялась ждать первых попавшихся прохожих. Намеренно пропустив мимо нескольких мелких орков, в возможностях которых не опрокинуть каменную бандуру девушка сильно сомневалась (да и морды их ей не нравились), Марья Ивановна уже думала кричать и звать кого-нибудь, когда со спины услышала насмешливый окрик по-нуменорски: - Эй, милочка, вы чего тут забыли? – первый голос. - Ты бы встала, не то простудишь по-женски, - а вот это другой.       Медленно повернувшись в сторону чёрных нуменорцев, попаданка отряхнула платье, и, уперев руки в бока, качая головой ответила: - Не хами, а то пошлю по-мужски.       Видел бы читатель рожи нуменорцев, внезапно узнавших корону и посох Саурона! А ведь предупреждали их час назад, что Главный облик поменять изволил. Марья усмехнулась, прочитав мысли обоих. Относительно молодые пацаны явно были изрядно зашуганными судя по тому, с какой скоростью перебирали в уме варианты ожидающих их наказаний, одно хуже другого. Впрочем, помимо безумного страха в мыслях проскальзывала также смесь восхищения с похотью. Учительница запомнила их лица – чем-то они ей приглянулись. Впрочем, самое интересное она решила оставить на будущее, и потому скомандовала: - Так, вот вы двое. Сюда, - она ткнула рукой в зал. – Видите носилки? - Да, владычица, - поклонились оба.       Прошагав к каменному хендмейду, девушка уселась на носилки и, показушно-женственно прокашлявшись, потребовала крайне категоричным голосом, примерно таким же, каким автор заказывает пиццу в макдаке: - Ну, что стоите? Берите ручки и несите меня наверх, в покои!       Нуменорцы подчинились. Самым сложным моментом для них стало поднятие самой конструкции – а затем держатели легко взвалили палки себе на плечи. Впрочем, ни попаданке, ни нуменорцам не пришло в голову нести по принципу «один спереди, другой сзади» - как делают все нормальные люди. Вместо этого один оказался справа, а другой слева. Закономерно, после пары шагов нуменорцев Марья Ивановна пересмотрела свои возможности в плане способности сидеть на попе ровно. Причём в самом что ни на есть прямом смысле – она скатывалась то назад, то вперёд. После ещё одного неровного шага решение проблемы пришло само собой – девка попросту схватилась руками за самих носильщиков. Те немного прифигели с такого вот, но продолжили нести. На лестнице пришлось особо туго – девушка чуть не вырвала нуменорцам все волосы, цепляясь за лохмы в целях не рухнуть назад. Существенные сложности доставляло и желание удержать посох. В конце концов один из мужиков всё-таки споткнулся и обронил всю конструкцию – каменные носилки, естественно, раскололись. Девушка сменила выражение лица на выражающее крайний идиотизм происходящего – то есть закатила глаза и покачала головой. Нуменорцы опять стали перебирать в голове самые страшные кары. Решив не травмировать психику будущих любовников, попаданка решительно заявила: - Так. Вон ты – пошёл вон, - указала она на виновника происшествия. – А ты – быстро взял меня на руки и понёс наверх.       Первый скрылся чуть ли не со скоростью света – он наверняка сиганул бы с лестницы, если бы смог (та была винтовой, пусть очень широкой, и завивалась вокруг центрального столба). Второй выразил лицом недоумение – но спустя пару секунд «непоняток» и вопрос «Ты приказ слышал?», нуменорец с лёгкостью подхватил девушку на руки и побежал вверх по лестнице. По сравнению с первым, такой способ перемещения был куда удобнее и доставлял куда больше удовольствия. И если в начале езды на носилках первой мыслью было потребовать потом построить в башне лифт на орочьей тяге, то сейчас та сменилась сомнением в том, а так ли плохо, что наверх деваху будут носить на руках. Попутно Марья Ивановна и практиковалась в чтении мыслей – разум нуменорца всё больше наполнялся весьма возбуждающей смесью страха и похоти. К последним этажам дошло до того, что нуменорец принялся откровенно лапать госпожу, немного снизив скорость движения. Видимо, у местных было крайне туго с противоположным полом. Это легко можно было исправить – путём пары набегов на эльфов и людишек. Но нужно ли было это попаданке, откровенно наслаждавшейся таким с собой обращением?       Достигнув пункта назначения, нуменорец с плохо скрываемым разочарованием бережно поставил госпожу на ноги. Вернее, попытался поставить – потому что та крепко обхватила его за шею и совершенно наглым образом принялась целовать в губы. Девушка чуть ли не насиловала нуменорца языком – но тот явно был не против и во всю пользовался возможностью продолжать лапать повелительницу, на этот раз куда агрессивнее и уже под юбкой. Развратный поцелуй прекратился только спустя пару минут, когда хихикающая попаданка, наконец, отстранила от себя мужчину, и, убрав от себя его шаловливые руки, прошмыгнула в дверь и задёрнула засов изнутри. Продолжения ей хотелось довольно сильно – но ещё сильнее хотелось поиздеваться над бедным подчинённым, даже не отдав тому приказа уйти. Так что уставшая Марья Ивановна, запрыгнув на мягкую кровать, принялась самоудовлетворяться, причём, издавая нарочито громкие стоны – чтобы окончательно изнасиловать мозги нуменорца, покорно ждущего за дверью и вслушивающегося в каждую ноту. Впрочем, девка и сама-то не заметила, как довольно быстро уснула с хамски довольной улыбкой на лице. Да, быть владычицей Мордора было явно прикольнее, чем обучать математике малолетних долбоящеров...