***
Сергей стоял у дверей Кристининой московской квартиры. Стоял уже минут 10, не решаясь нажать на звонок. Крутил в руках телефон, несколько раз спускался вниз и смотрел на ее окна. Если честно, просто боялся. Что не откроет. Что не впустит. Не обнимет. Прошло уже два месяца, как он уехала из Питера. Он, конечно, звонил. Но трубку она не брала. Но только сейчас ее молчание начинало настораживать. Командировка случилась как нельзя вовремя. Все же он решается и жмет на кнопку. Звонок разливается по квартире какой-то трелью. Слышатся шаги. Вот-вот она откроет дверь, конечно, сначала удивится… Потом улыбнется. Обнимет. Скажет, что соскучилась. — Вам кого? — сквозь небольшую щель в дверях и цепочку на замке он видит пожилую женщину. — Кристину. — Какую-такую Кристину? Нет здесь таких, — ворчит пенсионерка. — Два месяца назад сюда должна была въехать девушка из Питера, — Серега говорит спокойно, но в голове начинают возникать тревожные мысли. — Аааа, — протянула женщина. — Так она не приехала. И не сказала ничего. Ты тоже из «этих» что ли? Так передай начальству, что я их сотрудников больше пускать не буду на проживание. — Спа… — дверь перед его носом закрылась. — …сибо. Он вышел из подъезда, и присел на старые качели, что уже много лет ржавели во дворе. Мысли в голове метались в противоположных направлениях. Интуиция подсказывала, что все плохо. И Физик обычно привык ей доверять. Почему он сразу ей не позвонил? Не проводил? Да и вообще, не помирился? Глупая ссора на глазах всего КТЦ. Он отказывался принимать «ее решение» о переводе в Москву. Она же отказывалась оставаться в городе, где убили ее напарника, с которым она работала всю карьеру. Видимо, она решила спрятаться от него получше. Может, и правильно. С глаз долой — из сердца вон. Как пошло и банально. Вечером он сядет на скорый до Питера, и попытается забыть очередную неудавшуюся попытку стать счастливым. На стоянке КТЦ было непривычно много машин, Сергей даже не сразу нашел место, где припарковаться. Сотрудников здесь тоже было много. Раздвинув толпу, он увидел шикарный спортивный автомобиль ядовито-зеленого цвета. Около тачки стояла ведьмочка, благодушно улыбаясь и давая коллегам посидеть за рулем. Даже Дакар, у которого никогда не было ни водительских прав, ни тяги к железкам, восторженно отзывался о приобретении Ясмины, вернее о подарке от ее неведомого жениха. Которого она, естественно, выдумала. В отместку за то, что он скрыл информацию о Кристине. Женская часть присутствующих, в отличие от мужской, восторгалась отнюдь не функциональными особенностями «болида», а щедростью жениха. Пока большая часть сотрудников КТЦ пропадала в гараже, Булатов, покопавшись в досье Ясмины состыковал в голове кое-какие факты. — Знаешь, Рит. А я ведь с этой новенькой уже давно знаком, — он протянул Багире кружку с чаем. — Только звали ее тогда иначе. И считалась она командирской…как б помягче сказать… — Подстилкой, — хмыкнула Рита. — Ну, зачем так резко-то… — Нужно называть вещи своими именами. Она и у нас уже успела воды намутить. — Это с кем это она успела? — Батя был удивлен расторопности новенькой. — Да пока вот не пойму. Ко всем мужчинам как-то…кхм… подлизывается. А девчонок злит и провоцирует. — Кого она провоцирует? Наших-то? Неужели получается? — Вполне. Ума уже взыскание от Пригова схлопотала. — Вот дает, девка. Пригляжусь-ка получше. А, вот и она бежит. — Здравия желанию… — Ясмина запнулась. — Товарищ контр-адмирал… — Рад встрече, стажер Соколовская. — Я тоже рада… Радость она сыграла ненатурально. Только сейчас Яся вспомнила, что с Булатовым она встречалась еще на Дальнем Востоке. Тот спектакль был давно окончен. И не дай бог он здесь всем расскажет, приняв ее игру за правду. Спас девушку от лишних вопросов неожиданно появившийся Физик. Пока он докладывал Бате, почему так задержался, Яся успела сбегать в тир, где поссорилась еще и с Мурой. — Сереж, спаси меня, — Яся пыталась увернуться от несущейся на нее Жени. — Да что происходит-то? — Физик задвинул Кобру себе за спину, а Муру бережно отодвинул в сторону. — Она… Она… Вот! — Мура продемонстрировала Физику свое лицо, покрытое мелкой сыпью. — Я не виновата, что у тебя аллергия! У меня все натуральное. На травах. И крем, который я тебе подарила — тоже! Ай! — Яся снова занырнула за Сергея. — Это не освобождает тебя от ответственности за содеянное! — разгневанная Мурашова еще пыталась ее достать. — Спокойно! Жень, иди в женскую комнату и умойся, может, смоешь этот крем. А ты… Пойдем, воздухом подышим! Они спустились в курилку, Кобра достала сигарету, Физик протянул ей зажигалку. — Спасибо, что спас. — Без проблем, обращайся. И курить бросай. — Бросишь тут… с таким коллективом-то. Никогда у меня такого не было, чтоб все меня ненавидели. — И как же ты так умудрилась? — Они первыми начали! — Значит, крем — это не совсем случайность? Яся промолчала. Не рассказывать же ему все подробности предыдущих дней. И как Бизону от Умы досталось из-за фоток с ремонта ее машины, и как Коту от Муры досталось из-за фоток у нее дома на кухне, и как Уме влетело от Пригова за потерю удостоверения (которое случайно нашлось у Кобры в сумке), и вот в завершении — крем для Муры, содержащий сильный аллерген. Конечно, можно было ограничиться групповой порчей, но с этими людьми ей еще служить.***
5 лет назад. «СЕВЕР 2.0». Дальний Восток. «Новенькая» Тряхнув ярко-рыжими волосами, двадцатитрехлетняя девушка с погонами младшего лейтенанта решительно постучалась в кабинет своего первого командира, капитана третьего ранга Барановского Константина Степановича, мужика строгого, но доброго. — Входите! — Здравия желаю, — девушка вытянулась по стойке «смирно». — Да расслабьтесь, — Константин Дмитриевич улыбнулся. — Ярослава… Красивое у вас имя… — Спасибо, — пробормотала Яся и покраснела. Импозантный сорокалетний кап-три ей сразу понравился. Несмотря на наличие у Барановского жены, он тоже не мог не обратить внимание на новенькую. Яркая девчонка. И досье отличное. Академия ВМФ. Отличница. Красный диплом. Плюсом участие в соревнованиях по стрельбе. Отменный кадр для их секретного подразделения. Большую часть жизни Буран занимался разведывательной деятельностью на северных рубежах. Люди приходили. Люди уходили… А он оставался. Константин Дмитриевич понимал, что мерзнуть ему в этих снегах до конца жизни, и изо всех сил старался создать хорошие условия службы для своих подчиненных. Всего один прокол 10 лет назад… … — Алиса! — Барановский, снимая китель, прошел на кухню. — Чего тебе? — его жена отложила скалку, вытерла руки от налипшей муки. — Послушай! — Отстань, Костя, я готовлю тебе ужин. Твои блины любимые. — Ты не хочешь со мной ехать? — Костя схватил Алису за руку и прижал к кухонному столу всем своим могучим телом. — А что мне там делать, на этом твоем Севере? — миловидная блондинка отодвинула его руку, тщетно пытаясь освободиться, затем подняла на мужа глаза. — Жить. Просто жить, Алиса. Любить. Семью строить. Нашу семью, Алиса! — Буран уже срывался на крик. — Руки убери, я сказала, — девушка отпрянула. — Не поеду я на твой Север. И вообще, этот твой Самойлов какой-то подозрительный. — Нормальный он мужик. И дело хорошее предлагает, — Костя уже успокоился. — Это контрабанда, Костя. — Не контрабанда. Просто перевозка грузов, — Буран нежно обнял жену. — Алиска… Родная моя… Любимая моя женушка… Там же квартира своя. И зарплата ого-го. А какая природа. Ну, да. Время от времени придется помогать Самойлову. Но это ж такая мелочь. Конечно, Алиска согласилась на переезд. Куда она без своего Костика, ведь еще с военного командного про них говорили «идеальная пара». Да, вспыльчивый. Да, резкий. Да, настроение меняется, словно по щелчку пальцев. Темперамент. Вихрь. Буран. Но сама такого выбрала — не жалуйся. Через пару месяцев после переезда молодой семьи Барановских на Север у них в гостях нарисовался сам Самойлов. После разговора с ним Буран стал напряженным и мрачным. Потом ушел в запой. А потом взял табельное оружие и открыл стрельбу по мирным гражданам. Косте светил немалый срок, и спрятался он на крейсере «Крузенштерн». Здесь ему предстояло возглавить диверсионную группу из таких же «штрафников». Группа получила название «Север 2.0». Яся вышла на палубу крейсера «Крузенштерн», холодный северный ветер обжигал щеки, девушка спрятала замерзшие руки под шубу. Под прикрытием форма не нужна. Спецгруппа «Север» уже больше года болталась в море под видом рыбаков. И ей нужно было соответствовать. Конечно, легенда об академии ВМФ, была придумана лично Самойловым, а ей пришлось, конечно, подчиниться. Нужно будет сыграть пай-девочку. И она, конечно, сыграет. Яся, вздохнув, оперлась на ящики, стоявшие на палубе. Волны бились о борта крейсера, визгливо кричали чайки. Сзади послышались громкие шаги. — Привет, красотка! — Ну, привет, — девушка обернулась, вопросительно уставившись на парня лет 25. — Марат, — парень протянул руку, потом спохватился, и принялся ее вытирать от машинного масла прямо о рабочую форму. — Я здесь механик. — А я здесь снайпер, — улыбнулась Яся. — Оу, мне в сердце ты уже попала. …Марату Займиеву женщины не отказывали. Общительный и обаятельный парень в тельняшке, только что дембельнувшись, разгуливал по родному Сочи. Гулял-гулял, да и свел с ума дочку генерала. Марат же жениться был не намерен. Девочка в слезах и с разбитым сердцем кинулась к отцу. И добрый папочка подключил свои связи, чтобы пареньку припаяли пару уголовных статей, а частности за изнасилование. Но Марат оказался хитрее, и быстренько отправился служить по контракту на Север. В группе Барановского каплею-механику с золотыми руками Марату Займиеву приписали позывной «Татарин». — Знаешь, с такими дешевыми подкатами, Марат, — Яся сделала паузу, максимально надменно осмотрев сослуживца. — Мы с тобой далеко не уплывем. — А мы здесь не плаваем. Мы здесь ходим. — Ну, и ходи мимо. — Дерзкая что ли? — хитро прищурился механик. — Просто я — ведьма. Будешь мешать — прокляну, — девушка решила сменить гнев на милость. Вернее, на юмор. — Так, Татарин! — на палубе нарисовался замком группы Исаев Геннадий. — Марш в машинное отделение! — Есть, командир! — Займиев вытянулся по струнке смирно, но уйти не торопился. — Не ёрничай мне тут! — улыбнулся Исаак, и обратился к Ясе с максимальной галантностью. — Позвольте представиться. Геннадий Михайлович. Исаак. — Ярослава Тагировна. Кобра. — Ох, ты ж как, — протянул довольно замком и рассмеялся. — Пройдемте на экскурсию по нашему лайнеру. — С удовольствием. И обогнув замершего на месте Татарина, Исаак увел Кобру на камбуз. … — Ген, ты вещи собрал? — Да, любимая! — Документы? — Да, любимая. — Ты же у меня такой забывчивый! — Аня поправила воротник рубашки, поцеловала мужа в щеку. — И несамостоятельный. — Ну, Анют… Я уже взрослый дядя, не надо со мной сюсюкаться! — Ага, — улыбнулась Аня. — Взрослый. Мужик. Офицер. Вот только в прошлый раз документы на табельное забыл. В позапрошлый — паспорт. — Ты мне эти две командировки всю жизнь припоминать будешь? — Конечно, ведь ты меня с собой в них не брал. — Ань. Ну, прекрати… Обещаю, этот раз — последний. Потом выйду в запас. У меня ранение, меня запросто спишут на гражданку по первой же просьбе. — И тогда мы наконец-то поедем на юг? — Да. И домик на побережье купим. И ребенка заведем. И большую собаку. — И я буду цветы выращивать. — Обязательно будешь, Анют. Ее убили. Нет, это не было случайностью, Гена это знал наверняка. На пешеходном переходе какой-то пьяный на мотоцикле сбил насмерть его Анютку. Все закрутилось. Ночной звонок. Морг. Похороны. Суд. Оправдание. Этого пьяного мажора оправдали! Гена взял табельное. Подкараулил убийцу жены в подворотне и выстрелил. Свои его прикрыли. Все — таки Гена уже много лет профессионально служил Родине в качестве шпиона. Понизили в звании и сослали на «Крузенштерн», где 38 летний каплей Исаев за хладнокровность, умение работать и находить общий язык с людьми, и стал замком Барановского. На камбузе хозяйничал улыбчивый Борис Петров, он же Бурят. Напевая какие-то национальные мотивы себе под нос, парень усердно орудовал ножом, и, увлекшись процессом не сразу заметил вошедших Исаака и Кобру. Потом разулыбался еще шире и накрыл на стол. — Не думала, что у вас тут личный кок. Да еще и экстра-класса. — Спасибо, милая леди, за комплимент моим кулинарным способностям, но функция моя в этом коллективе несколько иная. — Бурят — подрывник, — жуя, пояснил Исаак. …Мальчик Боря с детства любил все взрывать. За это ему доставались проблемы в школе и уважение во дворе. Потом он поступил на химфак лучшего вуза своего родного Иркутска. Как и любому студенту, денег ему было мало, и связался мальчик с изготовлением наркотиков. И влетел на крупную сумму… Так и прятались на «Крузенштерне» четверо элитных диверсантов: кто от бандитов, кто от коллег из спецслужб, кто от себя самого. И с ними теперь нужно было служить Ясе.