Away from the Stars

You was up to something I was up to nothing It was bound to happen that way Rain in the streetlights You in the midnight We could've had it any day Leif Vollebekk — All Night Sedans Аллен напряженно поправил очки на переносице, чтобы лучше рассмотреть то зрелище, которое предстало перед ним в дверном проеме квартиры Квинна. Взгляд его сине-зеленых глаз сфокусировался, блуждал от бедер Квинна с выступающими над поясом боксеров косточками, до изящных пальцев его элегантных рук. Проследил за сетью вен, скользя взглядом к плечам. Аллен отметил изящность его ключицы. Его взгляд блуждал по темным волосам, покрывавшим оливковую кожу груди, по шее и подбородку, остановился на этих глубоких карих глазах. Оба были уверены и спокойны, хотя очевидно, что Аллен был последним человеком, которого Квинн ожидал у своей двери этой ночью. Но, тем не менее, самоуверенность и даже дерзость его позы, показывали, что он не против такого гостя. Аллен открыл было рот, чтобы начать разговор, но запнулся о вязкую тишину между ними. «Не мог заснуть. Почувствовал необходимость увидеть тебя». Слова слетели с губ быстро, одним вздохом, прозвучав более отчаянно, чем ему хотелось бы. Волна прошла между ними, и Квинн отступил назад. Тело Аллена напряглось, когда он ощутил легкий аромат мыла и пресный запах сигарет. Он повернул голову, чтобы не встретится с Квинном взглядом, и не обратил внимания на тепло, растекающееся по телу. Шагнув в тусклый свет квартиры, Аллен не был уверен, что дело только в нем, и сразу же возненавидел то, насколько жарко было в квартире. Он упрямо игнорировал необходимость и желание снять пальто. «Смотри», — сказал он, справившись с собой и поднимая руки, словно капитулируя перед тем, что еще не произошло. «Я подписал документ. Просто я не думаю, что это хорошая идея. Ты и я. Продолжим… да чтобы мы там не делали». Он сделал паузу и глубоко вдохнул, словно это придавало ему сил продолжить. Аллен до сих пор не мог поверить, что он здесь. Его ноги дергались в постели, сколько бы он не сгибал и не разгибал их, вертелся и ворочался, держа ее, отворачиваясь от нее, слушая ее дыхание рядом. Больше он не мог находится в этой постели, не секундой больше. Лихорадочно отбросил одеяло, схватил одежду и тихо вышел из дома. Только когда он огляделся и увидел тусклый свет фонарей от парковки на улице недалеко от квартиры Квинна, он понял куда направлялся. «Что ты имеешь в виду?», — тихо спросил Квинн, обошел кровать, поднимая белую футболку с пола и натягивая ее через голову. Также как и не снятое пальто Аллена, это простое действие было способом закрыться, отгородиться от него. И Аллен не мог не почувствовать нотку разочарования. Настроение изменилось моментально. Темные глаза Квинна смотрели куда угодно, кроме него. Губы плотно сжаты, словно сдерживая, все, что хотелось сказать. Легкий стон вырвался из его груди. «Хочешь выпить?», — сказал он, не отрывая взгляд от пола, и ушел на кухню до того, как получил ответ. Аллен был рад, что Квинн отвернулся от него, но был обеспокоен, что напряжение никуда не делось. Оно было густым, вязким, отражалось от стен небольшой квартиры. Кухня была незатейливой и маленькой, но опрятной. Личных предметов почти не было, кроме старой военной фотографии на столе у двери. На ней были Квинн и мужчина в слегка расстегнутой форме. Уставшие и грязные, но улыбающиеся. Их плечи соприкасаются, сигарета лениво висит во рту Квинна, и они смотрят куда-то вниз, похоже на бутылку вина среди раскинутых карт. Рядом была фотография женщины с ребенком под большим цветущим деревом. Должно быть это его мать. Летний солнечный день, мама помогает малышу делать первые шаги. Ее глаза такие же темные, как и у Квинна, черные вьющиеся волосы убраны под платок. На ней тонкое хлопковое платье, у мальчика на коленке заплатка. Они оба босые. Видно, что они, скорее всего, бедняки, но между ними чувствуется (даже через фото) огромная любовь и счастье, что Аллен даже завидует. В глазах и простом жесте женщины такая нежность к ребенку, какой никогда не было между Алленом и его матерью, как бы отчаянно он этого не желал. «Она уже мертва», — Квинн откашлялся и подошел сзади. Он держал стакан с виски прямо перед грудью Аллена и смотрел на фотографию. Аллен посмотрел вниз на стакан с темной жидкостью и принял его, дыхание перехватило, когда их пальцы соприкоснулись. И он мог поклясться, что Квинн позволил себе задержаться немного дольше, чем это было допустимо. Аллен перевел взгляд на фото, «Красивая». «Венгерка. У нее и моего отца был договорной брак. Это позволили ей сбежать из маленькой цыганской деревушки и перебраться в Америку. Сначала они поселились в Толедо, а потом перебрались в Мичиган. Она всегда говорила, что это ее важнейшее достижение — иметь возможность растить меня здесь. Но в ней всегда была печаль, которую я чувствовал даже ребенком, словно она тосковала по дому». Он сделал паузу, будто бы собираясь духом. «Отец бил ее каждый день», произнес он быстро дрожащим голосом. Аллен смотрел на Квинна, но бескомпромиссный взгляд последнего не отрывался от фото матери. «А однажды, когда мне было восемь, я пришел из школы, а она просто не поднялась. Я люблю эту фотографию. Единственная, которая осталась. Ее друг забрал и прислал мне перед тем, как я отправился на войну». Аллен стоял и не знал, что сказать. «Что произошло с ним?», его щека нервно дернулась. Квинн расправил плечи и повернулся спиной к фотографии матери и Аллену. «Пьяный ублюдок погиб в уличной драке. Там ему самое место». Он вернулся в кухню, взял бутылку виски и наполнил стакан до краев. «Док, вы здесь только для того, чтобы сообщить мне, что покидаете Синюю книгу завтра утром или есть еще какая-то причина?», с легкой горечью в голосе спросил Квинн. Аллен отшатнулся, увидев агрессию и боль на лице мужчины. «Прости», это все, что он мог сказать. «Мне не спалось, и я решил сообщить тебе сам, пока ты не узнал о моем решении от Хардинга или кого-то еще». Он снова громко сглотнул, «Я спросил серьезно». «Я знаю, знаю», демонстративно произнес Аллен, медленно приближаясь к нему. «Вот поэтому», глубокий вдох, «Думаю, мне лучше выйти из проекта сейчас, пока все не стало еще запутаннее. У меня есть семья, у тебя — работа. Будет лучше, если мы вернемся к своей жизни до Синей Книги». Аллен остановился, чувствуя как жар растекается по шее. Он тут же пожалел о своих словах, но взгляд не отводил, пытаясь уловить хоть какую-то реакция в черных глазах Квинна. «Думаю, ты пожалеешь об этом», единственное, что произнес Квинн, перед тем как направиться в ванную, видимо чтобы громко хлопнуть дверью перед носом профессора. Аллен положил руку на плечо Квинна, мягко удерживая того от побега. Он не мог уйти сейчас. Это не может закончиться так. Квинн глубоко вздохнул и резко обернулся, пытаясь смахнуть руки с плеч. Эти движения заставили Аллена отскочить, он с глухим стуком ударился о стену рядом с входной дверью. Их лица были в паре сантиметров друг от друга, он видел, как слегка покраснели белки глаз, а ноздри гневно раздувались. Он наблюдал, как рот Квинна вновь плотно сжался, словно он готовился издать животный крик. На долю секунды Аллен взглянул на дверную ручку, и подумал, как легко было бы выскользнуть и убежать. Но это сделало бы его еще большим трусом, чем он ощущал себя в этот момент. Аллен отчаянно потел под пальто и пиджаком. Он почувствовал тоже напряжение, что и в последний раз, когда они работали вместе. Аллен знал, почему Квинн так зол. Он знал, что тот лжец. Он тоже чувствует это напряжение между ними. Аллен знал, что его уход это нож в спину Квинну, предательство. Что это его вина и дело не в дурацком самоотречении. Он знал, что если бросит его сейчас, то,поверженный, он может больше не подняться. Аллен просто станет еще одним человеком, которого он любил, и который оставил его. В ту же секунду он понял, кто был на фото. На первый взгляд — просто боевые товарищи, наслаждающиеся моментами тишины и спокойствия на войне, но тесная связь, какая бы она не была, была очевидна. Еще одно предательство, еще одна задохнувшаяся любовь. Сердце Аллена выскакивало из груди, когда он поднес руку к подбородку Квинна. Мужчина отшатнулся, как будто прикосновения обжигали его. Его глаза вспыхнули янтарным пламенем, пока он искал смысл в этом неожиданном порыве нежности. Он наблюдал, как неуверенность и сомнения в этих глазах сменились решительностью. Прежде, чем он успел что-то сказать, губы Квинна грубо захватили его в пьяном поцелуе. Аллен чувствовал, что это первый настоящий полный поцелуй в его жизни. You’re sharp, you're clear, you're there and you're near But you're too close for me to see The way that it was, not despite but because Will live in eternity