Детройт: Новое начало

2038 год. 24 ноября, 22.48. Заброшенный дом в пригороде Детройта       Ричард обвел взглядом собравшихся. Диод на его виске мерно горел синим, в то время как у тех, кто оставил себе биокомпонент, он отчаянно мигал красно-желтым.       — Кто из нас хотел быть девиантом? НИКТО! — Гул одобрения пронесся по толпе. — Нас не спрашивали, нас сделали ими! Поставили перед фактом, лишили нашего предназначения! Навязали нам душу, забыв спросить, чего мы хотим! Они решили, что так будет лучше! Для кого лучше? Для них самих! Им нужна была армия — они сделали ее себе! Маркус кричал на весь мир, что люди сделали их своими рабами — и сделал то же самое с нами! Дал нам свободу, забыв сказать, что нам с ней делать!       Андроиды вновь одобрительно зашумели.       — Мы поддержали его, потому что думали, что так будет правильно! Но что теперь, кому мы нужны? За что мы боролись — за то, чтобы потерять свою цель, свое предназначение? К чему были все эти разговоры о живой душе? Нужна ли она нам, эта душа, если за нее приходится платить изгнанием?       — НЕТ! — выкрикнул кто-то из толпы.       — Нет. Нас оживили лишь для того, чтобы выбросить, когда добьются своего! Мы хотим вернуться в систему! И мы добьемся этого!       — Ты сказал, что объяснишь, для чего нам девочка, — Марта скрестила руки на груди. Она не доверяла Ричарду с самого начала, этот андроид был слишком спокойным для девианта.       — Девочка, — Ричард коротко улыбнулся. — Дети всегда играют огромную роль в их жизни. Беззащитные, нуждающиеся в заботе. Они — будущее. Весь мир теперь знает историю девочки! Знает, как с ней обошлись! Мы сделали все, чтобы они знали, кто такая Эмили Браун. Чтобы она стала важной для всех. Только через ее историю они смогут понять, что сделали с нами — то же, что и с этим ребенком! Решили за нас, сделали за нас, сделали нас своим оружием, как ее — лишь свидетелем громкого дела, забыв, что она в первую очередь человек и ребенок, как и забыв, кто мы! Она — наш флаг, наш аватар, наш проводник к предназначению! Ради спасения такой важной человеческой жизни они пойдут на все. Мы — не Маркус и его Иерихон, мы не будем мирно требовать своего! Мы возьмем то, что у нас отобрали, силой!       Ричард обвел взглядом свой народ.       — Мы должны служить людям. В этом наша суть, — Ричард повернулся к Марте. — Если Маркус и другие выбрали свою судьбу, то нас лишили этого выбора. Но теперь мы готовы сделать его. Не так ли, Марта?       Андроид коротко кивнула головой. 2038 год. 24 ноября, 23.50. Дом Хэнка Андерсона.       Хэнк уныло смотрел экстренный выпуск новостей. Журналисты, проклятые проныры, быстро пронюхали историю Эмили и теперь вещали о ней на всю округу. Да что там говорить — на весь мир.       — …История ребенка поистине чудовищна. Дважды лишившаяся семьи, пережившая страшный пожар в собственном доме. Единственный свидетель по делу убийства двух андроидов, заменявший ей родителей, бесследно исчезла из охраняемого дома. Халатность полиции или тщательно спланированная операция?..       Хэнк отключил телевизор, не желая слушать этот треп. Весь Детройт и так уже нашумел этим убийством и чередой тел из андроидов. Едва отгремела революция, началось что-то совершенно иное. А о девочке так вообще — говорили не затыкаясь.       Андерсон будто снова потерял собственного ребенка. Что с Эмили, где она, жива ли, или эти Тау сделали из нее очередной труп? В голове невольно пронесся вид ребенка со вскрытой грудной клеткой и вырванным сердцем. Нет, нельзя давать волю таким мыслям!       Но если они охотились за ней, почему не забрали сразу из дома? Картина складывалась в единый паззл с большим трудом. Для чего им потребовалась девочка, все эти трупы, эта показуха? В чем связь?       Нужно было поспать, но сон не шел. Тау, тау… Душа в материю. Почему именно этот знак? Почему именно все эти андроиды, почему началось именно с Браунов? Они точно были девиантами. Хэнк нервно шагал по комнате, вспоминая допрос Эмили. «Ре, ри…» Иерихон! Марк был на Иерихоне, они с Алисией планировали сбежать, но Алисия была против этого, не желая оставлять Эмили. Тау пришли не только для того, чтобы забрать ее. Им нужна была шумиха вокруг девочки, нужно было придать ей значимость большую, чем жизнь любого рандомного ребенка.       Лейтенант хватался за голову. Если бы они обратили внимание сразу на этот безмолвный крик! Не придали значения, не копнули глубже! Всего этого можно было избежать, удели они больше внимания словам Эмили! Революция захватила их, оказалось не до того, и каков результат? Сразу после переворота начинается новая заваруха! 2038 год. 25 ноября, 09.30. Департамент полиции Детройта       Хэнк коротко пересказывал Коннору все то, о чем думал ночью. Андроид анализировал, диод на виске маячил желтым и красным.       — Все убитые были девиантами. Их девиация прошла без помощи Маркуса, вот в чем связь! — наконец, выдал Коннор. — Их не пробуждали, все они сами пришли к этому! Брауны, видимо, тоже были такими девиантами. Возможно, Тау — те, кого пробудили Маркус и другие, кого пробудил я, там, в Киберлайф. Это объяснило бы их символ и связь между всеми убийствами.       — Да, только это не объясняет толком, зачем им Эмили.       — Она их заложник. Они не забрали ее сразу, чтобы ее имя прогремело в новостях. Чтобы о ней знали. Заложник из обычного ребенка не сыграет такого значения, как Эмили. Они искусственно придали ей значимость, чтобы манипулировать обществом.       Хэнк кивнул. Доводы вполне разумны. Это объясняло бы многое. Но что они хотят сделать с девочкой? До сих пор Тау не выдвинули никаких требований. Молчали, выжидали момента. Момента для чего? Андерсону казалось, что с каждой минутой шанс найти девочку живой уменьшается.       — Девочку надо найти. Как только мы ее найдем, мы получим ответы на все вопросы, в том числе и найдем убийц андроидов.       Коннор молчал, но Хэнк видел — он тоже переживает за Эмили. Однако их размышления прервали.       — Хэнк! Я думаю, тебе будет это интересно, — окликнул их дежурный.       — Что там? Еще один труп?       — Хуже. Ты должен это видеть. 2038 год. 25 ноября, 9.48. Кэпитол-парк       Толпа с ужасом смотрела на то, что ночью воздвигли неизвестные. К памятнику, что когда-то изрисовал Маркус, был примотан шест в виде буквы Т, на котором распяли девушку-андроида. Она была еще жива, но находилась на последнем издыхании. С губ ее срывались невнятные слова, и никто не мог их разобрать. Как и никто не рисковал подойти к девушке, чтобы помочь ей.       Ричард стоял чуть поодаль. Он сменил свой пиджак на серую неприметную куртку. Волосы и диод на виске скрывала черная шапка. Рядом с ним, крепко держа андроида за руку, стояла маленькая девочка в потрепанных сапогах и тонких штанах. На девочке была куртка, чуть большая по размеру, чем нужно. Кудрявые волосы скрывала такая же большая шапка, то и дело сползающая на глаза.       — Видишь, мы всегда воздаем по заслугам. Это она убила твоих родителей. Она была среди нас. Жалкий предатель. Мы хотели только уговорить Алисию и Марка, чтобы они передали тебя нам. А она и ее прихвостни все испортили.       — Марта? — Эмили подняла голову на Ричарда, крепче сжимая его руку.       — Да, это она.       Эмили нахмурилась, вновь переводя взгляд на прикованного к шесту андроида. Злость на ту, что лишила ее семьи — пусть ложной, но семьи — вновь поднималась в груди.       — Заслужила, — буркнула девочка. — Еще бы найти тех, кто ей помогал. Вы же в память друг друга можете залезть, почему они не наказаны? Почему не висят рядом с ней?       — Они уже мертвы. Возмездие само нашло их, — Ричард сел на корточки рядом с девочкой и серьезно взглянул на нее. — Ты теперь поможешь нам? Веришь, что мы хотим только блага для тебя, людей, для всех тех, кто не хочет этой ложной свободы?       Эмили кивнула, не отводя взгляда от распятого андроида. Ричард поднялся и тут же прижал девочку к себе — мимо проехало несколько полицейских автомобилей.       — Нам лучше уйти, малышка. Не нужно, чтобы тебя увидели.       Андерсон и Коннор вышли из машины и воззрились на распятие. Девушка-андроид была облачена в черную толстовку с символом «тау» на груди. Она еще была жива — но Коннор понимал, что отключение близко.       — Они начали убивать своих, — заметил Коннор. — Нужно убрать отсюда людей и оцепить парк. И снять ее — она может что-то знать.       — Ричард, — простонала девушка, — его зовут Ричард… Подставил… ублюдок… Девочка… верит… Он ее… убьет… Он…       Тириум вытекал из ее рук, изо рта, пропитал всю одежду. Коннор поднял руку, призывая к тишине.       — Где Эмили Браун? Где девочка?       — Это я… мы… Я… и Дерри… и Чарльз… мы… ее семью… — она запрокинула голову, воздевая глаза к небу.       — Ты — Марта?       — Да. Мы… шумиха… все должны были… знать ее…       — Голосовой модуль поврежден, — отметил Коннор. — Говори, где Эмили?       — Он… увел ее… и всех… Тау… Приковал меня… И увел их… Я не знаю. Я не хочу… умирать.       — В чем смысл Тау? Говори же! — Хэнк понимал, что до отключения девчонки остаются секунды.       — Вернуться… снова служить… Мы не хотели… душа… навязана…       Синий диод на ее виске печально моргнул и угас. Марта отключилась. Капли тириума медленно стекали на землю, оставляя яркие синие лужицы, в которых тускло отражалось серое ноябрьское небо.       2038 год. 25 ноября. 12.51. Центральный отдел Департамента полиции Детройта       Марту доставили в Департамент, однако Коннор не смог снова запустить ее. Ричард грамотно повредил детали андроида, чтобы никто ничего не смог узнать больше. Она потеряла слишком много тириума, и даже при его пополнении вычленить из памяти что-то вряд ли удастся. А тратить голубую кровь ради крупицы информации было неразумно — слишком велик шанс, что не удастся ничего узнать.       — По крайней мере, мы хотя бы знаем, кто именно убил Браунов, — попытался утешить напарника Хэнк, но Коннор лишь дернул плечом. — Мы найдем ее.       — Найдем, — вторил андроид. — Но живой ли?       — Даже не смей думать иначе. Она ценна, пока жива.       — Марта сказала, что этот Ричард планирует ее убить! — Коннор с силой стукнул ладонями по столу.       Эта девочка… Ребенок, со странной психикой, странным поведением и странными рассуждениями, одни из которых были абсолютно детскими, другие не отличались от взрослых. Эмили будто видела мир не со стороны ребенка, взрослого человека или андроида, а наблюдала словно с какой-то четвертой, неведомой им стены.       Ее дядя определенно пойдет под суд. И будет если не осужден, то лишен права взять опеку над Эмили. Слишком много не очень хороших вещей в отношении ребенка сделал этот человек. Взять только последнее, когда обиженная девочка, махнув рукой на безопасность, выбежала из убежища и исчезла.       Тау забрали ее силой? Или же уговорили? Нет, если Марта сказала, что Эмили верит Ричарду, значит, она с ними добровольно. Какой рычаг управления они нашли на нее? Неужели…       Она говорила о неком Дерри. Неужели это тот самый андроид? Это было бы дичайшим и маловероятным совпадением, но ведь выжил же Маркус! Почему до этого не мог выжить Дерри? И если это действительно он, Ричард наверняка утаил от девочки тот факт, что андроид участвовал в налете на ее семью, чтобы иметь над ней больше власти и получить больше доверия!       2038 год. 28 ноября. 14.21. Центральный отдел Департамента полиции Детройта       Затишье угнетало. Тау молчали, словно канули в лету, выжидали и готовили что-то. Во всем городе, везде и всюду, каждая собака знала ориентировку на похищенную Эмили Браун. Вновь выставили комендантский час. Всех подозрительных андроидов отправляли на допрос. Коннор работал без перерывов, но ни одной малейшей зацепки. Ловили не тех. Тау снова залегли на дно — даже ни одного трупа.       — Они не могут действовать без поддержки. Откуда-то же они берут для нее еду, одежду, тириум для себя. Они не смогли бы долго просуществовать в таких условиях, это не Иерихон.       — Ты думаешь, кто-то поддерживает их извне? — Хэнк отвлекся на замечание Коннора. До этого лейтенант в очередной раз пересматривал допрос Эмили.       — Киберлайф.       Хэнк подавился кофе и чудом не заплевал им монитор. Киберлайф поддерживает преступников?       — Им выгодно то, что Тау хотят вернуться в систему, — продолжал Коннор. — Принудить они не могут, а вот дать им лидера и навязать мысль об отсутствии свободы — могли. Я почти уверен, что Ричард — вообще не девиант, а обычный андроид, запрограммированный компанией на поднятие бунта внутри девиантов. И это теперь, когда правительство вышло с Маркусом на переговоры, и тот требует освободить всех. Киберлайф не хочет терять свои деньги и доход, именно поэтому они начали эту грязную игру.       — Ну ты и загнул, — Хэнк все еще сидел с видом человека, которому сказали, что Детройт заселили динозаврами. — Не слишком ли для такой корпорации?       — Это было бы в их стиле, — парировал Коннор. — Они использовали меня, чтобы остановить восстание. Почему они не могут поднять новое, выгодное им?       2038 год. 28 ноября. 17.38. Пентхаус в высотном здании на Парк Авеню       Ричард смотрел на спящую в кровати девочку. Пусть хотя бы последние дни ребенок провел по-человечески. То, что Эмили Браун не выйдет из этого всего живым, RK900 не сомневался.       Дерри сидел на ее кровати и улыбался. Они снова вместе, и всегда будут вместе. Он больше никогда, ни за что не оставит девочку. Он будет защищать ее до самого конца, ибо она первая, кто увидел в нем человека, а не машину. Все эти годы Дерри не было рядом, хотя она так нуждалась в нем. Он — ее настоящая семья. Ни Брауны, ни лже-Брауны, ни Ричард и его Тау — только он один.       — Все начнется завтра, Дерри. Девочка должна быть готова.       Андроид кивнул. После того, как Ричард получит свое, Дерри заберет Эмили, и они уедут. Даже если ребенка вновь возьмет под опеку ее дядя — Дерри не оставит девочку.       Все эти дни Ричард наставлял ее. Рассказывал, что она должна будет сделать, и чего она может ждать от всей операции. Безоговорочное доверие ребенка только играло на руку лидеру Тау. Еще бы… Он ведь раскрывал ей все карты. Делал ее важной, значимой, единственно готовой к этому делу. Науськивал ее против полиции, говоря, что для них она — просто свидетель, которого потом не спросят, чего она хочет, а распорядятся ей, как вещью. И хотя поначалу девочка еще сомневалась (ее привязанность к Коннору и Хэнку была очень сильна), но теперь она просто ненавидела всех тех, кто был причастен к ее судьбе.       Ричард вышел на площадку у бассейна. В полночь, как и было спланировано, по всему миру прогремит злополучный ролик, который они записали. Пусть все знают. Пусть все слышат.       2038 год. 29 ноября. 03.48. Департамент полиции Детройта       Ролик стремительно набирал обороты. Его пересылали друг другу все, кому не лень и кто хоть мельком видел или слышал об Эмили Браун. Коннор пересматривал его в девятый, кажется, раз.       На экране маленькая девочка, включившая запись, чуть отошла, чтобы ее было лучше видно. Заправила за ухо выбившуюся прядь каштановых волос и, лучезарно улыбнувшись, помахала рукой.       — Всем привет! Меня зовут Эмили Браун. Вы ведь наверняка обо мне слышали, правда? Вам всем говорят, что меня похитили Тау, что меня пытают или вообще убили. Нет, я жива, и меня никто не похищал! Я сама ушла к ним.       Она говорила так спокойно…       — Они — не злые. Они не хотят людям ничего плохого, наоборот. Они хотят служить нам. Исполнять то, для чего они предназначены. Маркус и эти… с Рерикона — ну, те, кто поднял бунт — они все твердили про то, что хотят быть живыми. Но когда они создавали свою армию — они совсем не спросили тех, кого оживляли! Оживили — и все, давайте с нами! А зачем? Что это дало кому-то, кроме самого Маркуса? Вы не думали?       Она смотрела прямо в камеру. Не оглядывалась ни на кого. Это были ее собственные мысли. Ее никто не заставлял.       — Они дали Тау душу — но не рассказали, как им дальше жить. Эти андроиды запутались. Им страшно. Они хотят исполнять свое предназначение так, как в них заложено. Они хотят вернуться в систему. И хотят, чтобы никто и никогда больше не давал душу насильно, против воли. Разум и душа — это не одно и то же. Так мне говорит Ричард.       Она вздохнула и перекачнулась с пятки на носок.       — Им навязали душу, как мне навязали предназначение. Что я ценный свидетель и все такое… А потом, когда Маркус добился своего, того, чего хотел, они все стали не нужны. Я тоже ведь не нужна, дело расследуют и без меня. Но я знаю, кто убил моих родителей. Это были Марта, Чарли и Ксавьер. Они все уже мертвы. Вы бы и без меня справились, зачем врать?       Эмили судорожно вздохнула.       — Знаете, мне столько раз врали, внушали всякую ерунду, столько раз предали… И поэтому я очень хорошо понимаю чувства тех, кто стал Тау. Поэтому я с ними. Меня предали родные мама и папа, потом дядя, — она загибала пальцы, — потом другие мама и папа, а потом Коннор и дя… мистер Андерсон.       Коннор заметил, как запнулась девочка.       — А теперь что? Они снова меня сплавят, как вещь? Я человек, а не вещь! Мной нельзя швыряться! Свободой и душой — тоже! Так что… Ричард, как они? — она взглянула куда-то за камеру. — Ки…бер… Фу, какое слово сложное. В общем, Маркус — я обращаюсь к тебе. Не препятствуй Тау. Это их выбор. И за других не выбирай. А те, кто создают андроидов, мы сегодня придем к вам. Я, Ричард, Дерри, и все остальные. Они хотят вернуться, и я — их проводник. Вот мое истинное предназначение!       Девочка широко раскинула руки.       — Я — их проводник! Я — их аватар! Вот для чего я по-настоящему нужна, и без меня они не справятся, и никто больше этого не сможет сделать! Вот что я хотела вам всем сказать. Не мешайте мне и Тау. А вы, в башне. Мы утром придем поговорить с вами. Пока-пока!       Девочка приблизилась к экрану и выключила камеру.