***
В конце дня, все устало зевали. Средние и старшие классы дремали на «парадных» уроках, а отличники с усталостью записывали конспекты. Солнце ярко светило, а прохладный воздух дурманом вскружил голову нескольким ученикам. Открытое окно мешало некоторым, но в целом атмосфера была для всех одна и едина. «Скорее бы перемена.» -молитва каждого подростка. Альфред удобно устроился на Оливере, записывая конспект. В последнее время, он стал учить предметы, о которых раньше и не задумывался. Однако, некоторые из них он все равно списывал, что касалось всех. Оливер приятно спал на парте, крепким сном. У него выдалась приятная ночь, которую он провёл за приставкой. С того момента, когда Арне разозлился, прошло всего совсем времени, однако эти двое редко пересекались. Опухшая щека саднила и болела, руки в области запястий были перевязаны, что скрывала длинная белая рубашка. Его недавняя стычка с Леонардом, давала о себе знать только через пару дней, когда раны стали затягиваться. А кто, собственно, Лео такой? Этот парень, он старше Оливера на год и учится в старших классах. Также он является одноклассником Тейлора и Арне, которые со временем отдалились от главных героев. Сам Леонард по структуре был высоким и статным; светлоглазый постоянно ввязывался в драки, поэтому на его лице многократно можно было увидеть количество пластырей или ссадин. Пробор посредине, и чёлка разделалась с двух сторон. Левая была осветлённой, а правая пепельно-чёрной. У парня были большие глаза и выразительная улыбка, однако репутация у него была не из лучших.— Кажется, он убил своего брата? — Говорят, у него есть статья за убийство. — Тебе лучше не связываться с ним! — Он принимает наркотики, и вообще…
— Он ненормальный!
Урок подошёл к концу. Ученики старшего класса выдохнули с облегчением; несколько из учащихся направились в клубные комнаты, чтобы взять необходимое к последующим урокам, а Оливер продолжив спать, видел десятый сон. Альфред же, дописывая задания с доски — пропускал подколки Джека и Доминик. Но внезапно, он обернулся на пронзающий уши звук: кричала Ребекка. Оливер, который не проснулся от звонка, а от крика — дёрнулся. Его лицо исказилось в недовольной, но сонной гримасе. Девушка скорчилась, а Джек в недоумении посмотрел на неё. Он забрал телефон, который был причиной ревности старшеклассника, начиная читать. Она переписывалась с отцом Джека, и он спросил о своём сыне, в то время, она рассказала о неподобающей привычке своего парня. Оливер, будучи человеком здравого смысла и аналитического склада ума — ухмыльнулся. Джек выхватил телефон ещё сильнее из её руку, и прокричал следующее: — Ах ты крыса! Зачем?! -он отбросил телефон в сторону, после чего послышался треск. Доминик тихо исчез, а учитель следом за ним. Альфред посмотрел на виноватую мордашку девушки, и мило улыбнулся. Оливер же, спокойно лёг обратно, пытаясь уснуть. — Дрянь! Он же приедет, ты понимала это, когда говорила подобное? — Но Джек… Тебя нужно отучить от этого. -произнесла Ребекка, вжимаясь в стену. Оливер поднялся, понимая что эта ссора будет продолжаться ещё очень долго. Блондин поймал интересный взор Ала, и тут же со вздохом произнёс: — Наркотики, сигареты, алкоголь? Ребекка незаметно кивнула, а Джек грозно уставился на голубоглазого. Оливер приятно ухмыльнулся, подбирая портфель и направился к выходу. Альфред хотел встать, но его отрезвел чёткий звук соприкосновения ладошки и чего-то мягкого. Он обернулся: Джек дышал тяжелее злобного быка, оскалив зубы, а изо рта шёл неприятный красный пар, заставляющий Ребекку опуститься и тихо проронить слёзы. Её щека медленно становилась красной, очерчивая отпечаток. В глазах Джека мутно рассыпалось отчаяние и гнев. Он был под чем-то. Побледневшее лицо Ала застало врасплох светловолосого. Глубокие ямки Джека исказились в разные стороны, очертив приятные к виду зубы. Злость Ала мало по малому утихала, когда Ребекка приятным видом махала из стороны в сторону дав понять. «Не нужно, Ал, прошу!» Черноволосый виновато опустил взгляд, а после школы, поджидал её у входа в художественный клуб. Время длилось быстро, почти незаметно, и это нагнетало Альфреда ещё больше. Это ожидание равносильно детскому, наивному. Но как вдруг на пороге появилась шагающая Ребекка, он с ясной улыбкой уступил место наивности и внутренней доброте. Он обнял её так крепко, как не обнимала ни одна мать. Она попыталась «мастерски» увернуться, но сильные руки черноглазого заставили её опустить руки, и зарыться светло-русой макушкой в его грудь. Слёзы уже не скатывались предательским ручьем, ведь её очи были цвета тюльпана, что значило только то, что она роняла слёзы недавно и много. Он с сожалением посмотрел на неё, но в ту же секунду в его глазах промелькнула искра уверенности. Она была сильной малышкой, и это его забавляло, и радовало. Он рассматривал её лицо словно под микроскопом, изучая каждую родинку, пока не увидел еле заметный румянец. Альфред поцеловал её нежно в губы, отстраняясь. Она радостно улыбнулась, но тут же скривила лицо из-за возникшей боли. *(0) Ребекка нежной ладонью огладила щеку Альфреда, не стесняясь его изъянов в некоторых местах. Она осмотрела сомкнутые брови, ровный нос и приятные на вкус губы. Он прошептал: — Не бойся меня, я на твоей стороне. -она прильнула в его объятия, и стала часто дышать. Видимо, ей нужен был человек, который смог бы быть на её стороне. Альфред улыбнулся, но не опустил руки с её плеч. — Может ты хочешь проколоть уши? -спросил Ал. Она с изумлением посмотрела на него. — Я бы хотел. Две чёрные серёжки. — Я думала… У тебя пробиты уши. — Нет, заросли дырки, а человека который делал мне это… Уже нет. -он отвёл взгляд. — Это была девушка? -Ребекка спросила с долей ревности в тембре её голоса. В коридоре послышались шаги, и они отпрянули друг от друга, словно в тот самый момент, как однажды Тейлор и Ал. В тот момент они узнали о пропаже детей. Тогда, когда полиция работала, но настолько дерьмово, что клубок расследования дался им удачей. При всём этом, репутация Ала и Тейлора пошатнулась. Но Ребекка смотрела на него с доверием и любовью, ни разу не спросив об этих не очень «нормальных» отношениях. — Почему не заходите? -спросил Оливер, а позже, улыбнувшись, вошёл в классную комнату. — Хорошо, как насчёт сегодня вечером? У меня. -произнесла Ребекка, убедившись, что дверь заперта. — А… Джек? — Его не будет, у него сегодня. -девушка отвела взор, щёлкая пальцами, словно подбирая слова. — Ну, ты понял. — Именно. -он улыбнулся, приобняв её за талию. Они поцеловались, и она зашла первой. Он почувствовал как приятно обжигают его лёгкие, а улыбка не сходила с лица. Бабочки порхали в животе, а руки приятно покалывало, он был счастлив. Он взял все обязательства «любовника» и с гордостью выполнял их. Осознавая это, он с интересом закусил губу, ещё немного помявшись у входа. Черные волосы вздымались до тех пор, пока Ал не осмелился зайти в комнату. Они встретились взглядами, а Оливер, подмечая это — закатил глаза, улыбаясь уголками губ. — Ты долго. -лишь произнёс Лукас, отдавая ему какие-то важные бумаги. Следующие два часа подростки попутно рисовали. Ава всё время бросала сожалеющие взгляды на Ребекку, которая с дрожью в руках держала кисти. В какой-то момент, француженка перестала наблюдать за одноклассницей, и уже перевела характер в своё привычное, стервозное русло. В кабинет постучали. В следующую минуту, в помещение вошла Николь. Оливер с Альфредом, которые оживлённо обсуждали предстоящий натюрморт — затихли. Де Артаньян выронила кисть и округлила глаза, будто бы увидела привидение, а Мэйсон и Ребекка продолжали рисовать, будто бы это их ни капельки не удивило. Пару слов о Николь. Девушка то ли с завышенной, то ли с заниженной самооценкой. Её волосы постоянно были разбросаны в разные стороны, она была очень неопрятной. Неумело завязанная гулька, и два роскошных локона, один из которых полностью закрывал её левый глаз. Узкие, всегда опущенные вниз очи серого цвета, оттенка искристого мёда. У неё была стройная фигура, миниатюрная, но её характер был холодным и спокойным, чем-то похожим на Грейс. Девушка осмотрела новых членов клуба, незнакомых ей. Она была сверстницей сидящих напротив подростков, соответственно, она училась в параллельном классе, вместе с Фией. Девушка окинула взглядом уже знакомых личностей, и направилась к мольберту, не успев приподнять его, она услышала: — Тебя исключили. -произнёс Лукас. — Слишком много пропусков. Сидящая француженка злобно посмотрела на Лукаса. Старшеклассник казался спокойным, всё ещё хладнокровным, и Оливер почувствовал замешательство: слишком хорошо для такого как он. Слишком идеально сыгранная сцена, и всё ещё не сползающая улыбка с лица Оливера. Всё сходилось, ведь Николь даже не сдвинулась с места. Она опустила приподнятый мольберт, и взяв в сумку руки, произнесла: — У меня были проблемы, Лукас. Это не значит, что я не прекращала рисовать. — Проблемы с переездом, которые длились вечно? -прошипел Лукас, пытаясь держать себя в руках. Все интенсивно наблюдали за их роскошной битвой «холодных взоров.» И даже сидящая спиной к ним Ребекка — повернулась. Искушение билось в ряды и к Мэйсону, который плавно вырисовывал лепестки пышного букета. Вовремя отбросив кисть, он взглянул на одноклассников, и на Николь, которая вздохнув, обернулась, заглядывая в самые солнечные глаза Лука. Она произнесла что-то непонятное, а позже, остановившись повторила, только уже громко воскликнув: — Да, Лукас. И теперь я точно переезжаю, ты доволен? -она оскалила зубы, и привычную для неё злую сторону. Глаза лидера клуба округлились, его рука вздрогнула оставляя на листе бумаги волнистое и зелёное очертание. Он прикрыл глаза на несколько секунд дольше, а позже распахнул их с небывалой мощью. — Если ты желаешь в последний раз порисовать — тебе здесь не место. -он прорычал последние слова, от чего Николь сжала сумку, от чего на той остались неприятные полумесяцы. — Отлично. -она зашипела ему в ответ. Николь собиралась выйти из класса, как только столкнулась с Лиамом. Её передёрнуло, и она изогнулась в отвращении. Девушка закричала, почти оглушив всех вокруг: — Отойди от меня, сын шлюхи! Серые глаза Лиама, наполнились было печалью, но агрессия восстала в них больше. Он сжал кулаки, а вместе с ними и зубы. Лиам отвёл взгляд, и вошёл в класс подбирая мольберт. А за собой он услышал предательские сплетни одноклассников: — Так это правда? -оцепенела француженка. — Не может быть… -прошептала Ребекка прикрывая рот руками. — Бред… -махал головой Альфред. «Нет, это правда.» -произнёс в голове Оливер.***
— Ауч! -крикнул Ал. Дом Ребекки был наполнен отвратительной атмосферой, так как Джек только недавно позволил себе уйти. Они жили в одном, съемочном доме. Дом был маленьким, похож чем-то на дом самого Альфреда, только чуть больше. Подростки расположились в комнате Ребекки, на втором этаже, которая всё так же напоминала обычную, девичью комнату: розовые обои с лошадками, ковёр цвета слоновой кости и пепельные вещи в виде стола, бортиков кровати и прочего. Девушка держала в правой руке иглу, а во второй — вату. Она аккуратно надела серьгу, обработала всё спиртом ещё раз. Она улыбнулась, а он со страдальческим взглядом обвёл её. Ребекка закусила губу, немного приподнимаясь, и усаживаясь к Алу на колени. — А ты плохая девочка… -он улыбнулся, ловя её недоумение. — Джек может вернуться в любую минуту. — Плевать. Ребекка притянула его к себе, обнимая то нежно, то с искрой любви и страсти. Альфред с улыбкой на лице примкнул к её груди, а она, тем самым скрестила ноги позади него. Из её горла сорвался еле звучный миру стон. Брови Альфреда сомкнулись, а руки жадно примкнули к телу юной девушки, волосы чьей так нежно и резко вздымались. Черноволосый обвёл кончиками пальцев окружности её грудей, повалив ту на кровать. Альфред своими черными, словно дно колодца глазами обжигал её лицо: щёки, глаза, губы. Старшеклассник с истомой прорычал, подмечая смущение девушки. В следующие минуты из комнаты были слышны стоны и крики, которые сменялись приятным мычанием. Удовольствие накрыло этих двоих, а девушка всё наблюдала за ним, влюблёнными, красивыми очами. Цвета серой стали. Они лежали в обнимку, наблюдая за искристыми лучами, которые озаряли комнату Ребекки. Девушка опомнилась. В любую минуту мог прийти Джек, и увековечить их любовь навсегда. Ребекка взглянула на любовника с нежностью, прикрывая свою обнажённую грудь. Он ласково улыбнулся ей в ответ, аккуратно проводя рукой по её предплечье. У него табуном прошли мурашки, а сама Ребекка невинно хихикнула, но тут же привстала и начала натягивать на себя одежду. Ал с удивлением посмотрел на неё. — Альфред, могу я спросить? — Конечно. -черноволосый повернулся торсом к изголовью кровати. — О вас с Тейлором. Это… Альфред улыбнулся, и последовал её примеру. Натягивая на себя чёрные вещи, он с изумлением пролистывал воспоминания у себя в голове. Он не собирался врать ей, и не собирался скрывать правду. Просто сейчас, ему показалось уместным рассказать обо всём, но в то же время минуты подсекали, а Джек должен вернуться. Ал перевёл взгляд на часы. Маленькая стрелка преодолевала цифру «2» и он попутно оглянул её, набравшись смелости. Кратко изложил ей то, что должно было её волновать. Когда они подоспели к гостиной, они услышали взвизг сирены, и оба вздрогнули. Он притянул её к себе оглядываясь назад. Комнату осветила ярко-синяя и ярко-красная цветовая гамма из сирен полицейских машин. Дом был исполнен в готическом стиле, что придавало загадочности и в это же время — смятение. Альфред прижал её к себе сильнее, вовлекая в поцелуй. Она поддалась в искушение, запрокидывая голову назад. Но тут же они отпрянули друг от друга, продолжая смотреть в глаза. — Спасибо за уши… -прошептал Ал, скрывшись в ночной густоте. — И тебе спасибо… На следующий день, Оливер не пришёл в школу. Альфред знатно скучал, и даже несколько раз засыпал на первом уроке, но тут же просыпался от безудержного хохота впереди. Француженка что-то занятно обсуждала со своими подругами, пока в класс не вошёл Доминик. Его лицо было покрыто синяками, а руки были все в повязке. Кто-то выкрикнул «неудачник» и все тут же посмеялись. Доминик пришёл после первого урока, а за ним явился и Оливер. Лицо Оливера всё ещё было покрыто исчезающими синяками, а Альфред решил попытать удачу: — Ты всё-таки не скажешь кто тебя так? — Разве я не говорил что подрался с братом? -Оливер мимолётно улыбнулся. — И всё же… — Забудь. Из-за мелочи, но мы уже всё разрешили, так что теперь нет причин для переживаний. -блондин посмотрел на друга, подмечая, что тот изменился. — У тебя всё хорошо? — Конечно. -они обратили внимание на вошедшего учителя. Классный руководитель объявил о совместной физкультуре, так как у учителя есть дела и ему нужно будет уйти раньше. Одноклассники понимающе помахали головами. Учитель добавил: — Так как ещё не ясно: будет ли продолжать 11А и 11В *(1) учёбу в нашем заведении, относитесь к ним с пониманием, и попытайтесь не дразнить их. Им предстоят экзамены в конце года, и вас они тоже ждут! Кстати говоря, кто-то решил оставаться в последующие классы? — А разве в нашей школе продолжают преподавать двенадцатым классам? -спросил Мэйсон. — Вообще-то, нет, но к концу этого года директор примет решение. Если большинство собирается идти дальше, то вас ждут экзамены, советую: начать готовиться сейчас! — Тогда почему нынешним старшеклассникам можно уходить после одиннадцатого? — Вообще-то только некоторым. И насколько я слышала — по личным обстоятельствам. Если директор всё же откажется обучению старшего и последнего класса, выбирайте старшие школы в Мейтленде, и бронируйте места. Если у вас возникнут вопросы, то подойдите ко мне, я вам всё объясню. -она злобно посмотрела на Доминик и что-то прошипев, вышла из класса. — Чего она это так посмотрела на тебя… -произнёс громко Мэттью. Доминик озлобленно осмотрел друга, и тихо, но чтобы все услышали добавил: — Отлизал ей. В классе поднялась шумиха, и только Оливер вытирал нервную испарину. Его руки немного подрагивали, а раны на теле начали саднить. Он поднял взгляд полный страха, но на него никто не смотрел. Оливер посильнее зарылся в тёплую рубашку и уткнулся в первый попавшийся учебник. Юношу охватила дрожь, а мысль стекали за мыслью. Внезапно, де Артаньян всплыла в сознании Оливера и Ала: — Нет, она всё-таки не переезжает… — Серьёзно? Она уже надоела… -прошипела Аира, приглаживая выбритую часть волос. — Может у неё проблемы… — Они длятся вечность! -воскликнула Бренда. Друзья переглянулись, но не обронили ни слова, пока не прозвенел звонок. Коридор казался бесконечным. Множество школьников припало к своим шкафчикам: кто-то флиртовал и любезничал, кто-то забирал спортивную одежду, а кто-то просто подбирал учебники к предстоящему уроку. Лиам шёл к своему, привычному шкафчику, взять по объявлению учителя форму; он хотел закончить этот день поскорее. Время шло медленно, а перемена казалась очень долгой, практически болезненной. Открывая шкафчик, он тут же, по привычке нагнулся, подбирая знакомые записки с оскорблениями, кнопки цвета металла и вонючие носки. Лиам привычно убрал вещи в урну, но читая боковым взглядом содержимое:— Твоя мать реально шлюха? — Весь в мамочку! — Да твоя мать реально шлюха! — А где твой отец? Сбежал от матери? Ха-ха! — Вчера дрочил на порнушку с твоей мамкой! Занятно вышло!
Лиам скривился. Парень устало похлопал ресницами, и продолжил свой странствующий и бесконечный путь по коридору. Натыкаясь на насмешки и подзатыльники. Он падал, сдирая колени до крови. Кость на его ладони всегда была синей от частых падений. Но при этом всём парень выглядел очень оживлённо. Скорее всего из-за прекрасных, серых глаз. Подойдя к раздевалке, Лиам обратил внимание на выходящего из неё Оливера, который улыбнулся ему в виде приветствия. Черноволосый, с аккуратной укладкой вышел из помещения, сразу натыкаясь на Доминик. Тот не щадя времени потянул одноклассника за собой, второй даже не сопротивлялся. Хулиганам не нравится сопротивление. Они остановились у входа, и Доминик закурил. Лиам всё щурился от едкого дыма. Дома его полно, но в школе было особенно неприятно дышать. В двухэтажном доме Лиама было всё. И стоял надоедливый запах сигарет, от которого невозможно было избавиться. Он задыхался каждую ночь, и школа для него — спасательный круг. — Мне тут интересно… А от кого ты вообще? У тебя ведь нет отца. — У тебя тоже, насколько я помню. -ответил Лиам отводя взгляд в сторону. Доминик округлил глаза, но ничего не сказал на эту язву. Лучи солнца отбрасывались на стекле, создавая неуловимых зайчиков. Черноволосый ожидал то, для чего сюда пришёл, и время томилось ещё дольше, чем казалось в коридоре. Вдруг дверь открылась, и Лиам тут же напрягся: его глаза съязвили страх. Перед ним стоял обезумевший Леонард с пакетом в руках. — Так. -произнёс он грамотно. — Это тебе. -Лео протянул пакет с белым порошком Доминик. — А это тебе. -старшеклассник хорошенько разогнал свой кулак, который прилетел в незаживающую рану Лиама. Пластырь отклеился, а сам юноша упал на пол содрогаясь. Его тело подрагивало, а глаза распахнулись в бешеном ощущении боли. Щека напухла так, что даже Лиам смог её увидеть лишь опустив глаза. Он вздрогнул: удары Леонарда всегда приходились болезненно, ведь это был ненормальный человек. Лео был психопатом, сумасшедшим болваном, которого все боялись. Доминик жалостно отвёл взор. Леонард опустил руку, отряхнув её. На костяшках появились еле заметные синяки — удар был сильным. Лео сел на корточки перед лицом Лиама, и прошептал что-то невнятное, с затуманенным взглядом. Но тут же вздрогнув, громко произнёс: — Раздевайся, сын шлюхи! -его голос прозвучал настолько громко, что некоторые одноклассники заглянули в центральный коридор. Лиам послушно снял с себя спортивную кофту, которая закрывала все его раны: порезы, гематомы, ссадины и синяки. Леонард осторожно коснулся его кожи, на которой возвысились мурашки. Доминик же, ловил на себе молящий взгляд, но тут же отводил голову в сторону. Якобы наблюдая за природой за школой. — Свободен. -Лео указал пальцем на дверь. Конечно же, это было адресовано Доминик, который постоявши ещё пару секунд — ушёл по коридору в противоположное направление от сказанного. Лиам в ужасе смотрел на насильника, держа щеку в руке. Вдруг он почувствовал металлический привкус. Это была кровь. Его горло душили оковы жалости к себе, и неприятная физическая и душевная боль. Он молил Бога, чтобы очередной удар не пришёлся по его болезненной щеке. Но — увы! Леонард ущипнул саднящую щеку, на которой виднелась гематома и услышал душераздирающий крик, а в следующую секунду — прислонил к горлу нож, цвета глаз Лиама. Парень дёрнулся от неожиданного холодного ощущения у себя на шее. — Заткнись, или я вырежу тебе глаз. Лиам нервно осматривал оружие в руках Леонарда, пока тот не отпрянул. Черноволосый видел только правым глазом, так как левый закрывала напухшая щека. Вдруг, коридор заполонило мычание. Оно было настолько страдальческим, что даже прячущийся Оливер у двери нервно выдыхал: выйти, или нет. Пока он размышлял, он слышал этот крик души ещё и ещё. На коже Лиама вырисовывали цветочки, которые он так любил. — Вы ведь рисуете в художке цветы, не так ли? -Леонард засадил нож немного глубже, задевая сосок парня. Лицо Лиама вспотело до невозможности. Его трясло не хуже, чем стиральную машинку, а глаза затуманились, словно сейчас — он упадёт в обморок! — Не вздумай проваливаться в сон, сукин сын! -Лео ударил его коленом в живот, от чего глаза черноволосого открылись с небывалой силой. Он хорошенько откашлялся, но тут же, лезвие у живота заставило его начать задыхаться. — Чтобы тебя черти драли, Леонард! -выкрикнул незнакомый голос. Девушка прошлась мимо Оливера, заметив его. Она подошла к Лиаму, с ужасом его оглядывая. Она надела на него спортивную куртку, и помогла приподняться, пока Леонард сосредоточено осматривал её лицо. Лицо этой поганой и смелой девицы, которая смела пойти против него! Оливера трясло; он тихо прикрыл дверь, но вслушивался в каждое слово. — Я черт побери та, которую стоит бояться! Особенно тебе, чертов псих. — А! Ты та сучка, которая… — Да, которая может по одному щелчку уволить твоего папашу. -она улыбнулась, но капелька пота всё же выдала её нервозность. Лиам с неуверенностью посмотрел на неё, а следом за бешеным Леонардом. Он настолько сильно сдерживал нож, что тот с отблеском упал на пол. Он ничего не сказал. Лишь развернулся и ушёл. Фия медленно подняла голову на Лиама, и с улыбкой на лице проговорила: — Теперь ты в безопасности.***
Оливер не явился на физкультуру. Его очень пугал обеспокоенный взгляд Арне. Он до невозможности продолжал избегать встречу со старшеклассником. Голубоглазый очерчивал горизонт пристальным взглядом, вспоминая Крис. Юноша улыбнулся. Шум на улице заставил его вздрогнуть, но тут же сесть покорно на место: средние классы резвились на футбольном поле. Блондин потрепал свою чёлку, натянув рубашку, прикрывая светлые пятна синяков. Некоторые из ран на запястьях болели, а следи осыпанные по всему телу ощущались как пройденный этап. Оливер улыбнулся. Он потянулся к портфелю, зарываясь туда рукой и жадно и со спешкой доставая содержимое. Блокнот и ручка; он сделал пару эскизов сияющего поля с фермерской тематикой для предстоящего конкурса. Он устало вздохнул: его лицо было оживлённым, дремлют недавние синяки под глазами, голубой цвет был сияющим и живым. Но в его душе творился полный хаос. Он с задержкой в мыслях повторил текста песни, при этом что-то вырисовывая в тетрадке. Его лицо исказилось, когда воспоминания напомнили об Арне. Оливер панически отбросил блокнот, зарываясь руками в волосы. Его глаза внезапно начали дрожать, а испарина выдавала нервозность. В класс вошли. Он зажмурил глаза. На секунду, он начал прислушиваться к шагам: тяжёлые, уверенные, почти похожие на человека, чье имя так сложно произнести. Это был Арне. Оливер нервно сжал руки, оттягивая волосы, ведь он не осмелился поднять голову. Шаги всё стремительнее направлялись в его сторону. Блондин, казалось, вот-вот умрёт так как его переполняло желание исчезнуть, испариться, чтобы не смотрели на его жалостливый вид. Кто-то поднял его тетрадь, и он вздрогнул, подняв голову. — Это на конкурс? -его лицо сияло улыбкой. — Альфред… Ал… -Оливер замотал головой в разные стороны, панически сглатывая слюну. — Конечно же, это ты… — Что-то произошло? -Ал осмотрел класс, приковывая свой взгляд к другу. — Нет, просто, дурной сон приснился. -блондин поднялся, сопровождая друга нервными голубыми глазами. Альфред ничего не сказав, проводил Оливера спокойным выражением лица. Черноволосый посмотрел в окно: дети резвились на футбольной площадке, а ветер приятно обволакивал сухие локоны. Альфред очень соболезновал Оливеру. Однако, хорошо, что у него был столь прекрасный друг. Ал подумает что можно с этим сделать, и по возможности поговорит с Арне. Наступил долгожданный урок — физика. Спящие подростки просыпались и оживлённо разговаривали, обрабатывая всевозможные сплетни. Альфред же, чаще всего рассматривал сидящую на первой парте Ребекку: её изящную шею, тонкие руки и блестящие на солнечном свете волосы. Джек ловя взгляд Ала тут же подпёр Ребекку ближе к себе, поцеловав. Черноволосый отвёл взгляд, а в сердце что-то неприятно сжималось. В классе раздался шлепок. Весь класс обратил внимание на двух школьников, а именно на: Ребекку и Джека. Девушка с русыми волосами гордо вздымала подбородок, и удалилась из класса как только Джек попытался что-то съязвить. На щеке пепельноволосого красовалась красная отметина, а класс приветствовал его нелепыми смешками. Джек агрессивно ударил по столу, а де Артаньян со спокойствием наблюдала как листы и тетради медленно порхали в воздухе, пока не осели на плиточный пол. Через пару минут помещение заполнил навязчивый звонок, и ученики с ободрением принялись доставать учебники. Физика проходила незаметно, плавно, но быстро. Учитель отлучился на пару минут, а в класс вошли некоторые личности. Леонард. Он подошёл к Доминик, а после оба переместились в последнюю часть класса. Класс немного притих, а Леонард сменил всех своим надменным взглядом, тем самым говоря: «Занимайтесь своими делами, или глаза выжгу.» Все поняв намёк — обернулись, а Оливер продолжал смотреть вглубь класса. Горло блондина стало першить от одного упоминания о Лео, а сейчас — его конечности подрагивали в некой панике. Он автоматически опустил рукава, сильнее их натягивая, чтобы не было видно белоснежных повязок. Их взгляды встретились. Леонард недовольно хмыкнул, но в его безумном взгляде читалось нечто жестокое, что и подавляло его лучезарную улыбку. Оливер дрогнул, задевая плечо Альфреда, на что друг недовольно уставился на блондина. Ал распахнул черные, словно перо ворона, глаза, уставившись на своего друга. Оливер продолжал наблюдать за ними, пока весь класс нервно шептался или несколько из них просто громко смеялись, не подавая вида и лишнего возникновения беспокойства Лео. Доминик послушно сел на место, а Оливер тут же невнятно съёжился. Он всё видел. Блондин точно видел белый порошок, который Леонард передавал однокласснику Оливера, но сам голубоглазый — ничего сделать не мог. Внезапный звук заставил его поднять голову: Ребекка что-то обронила. Но в следующую секунду, их взгляды снова встретились. Леонард точно дал понять о заинтересованности в Оливере. Пока блондин с безудержным криком души уставился в учебник по физике, Альфред с интересом наблюдал за другом: руки спрятаны под парту, капля пота взмочила пшеничную чёлку и дрожащие зрачки указывали на смятение. Сам же Оливер не понимал страх, испытывающийся столь легко. Блондин тот человек, которому не подвластен страх или другие негативные эмоции. Тогда почему сейчас озноб бьётся по вискам не хуже выстрела баллонов? Оливер не хочет быть на месте Лиама. Он не настолько силён, чтобы направить кулаки на столь ненормального парня, а бесконечные тренировки были запущены тогда, когда бессознательно юноша вошёл в подростковую жизнь. — Что такое? -спросил Альфред, а Оливер нервно вздрогнул. — Ничего. Альфред минует длинные коридоры, сталкиваясь с учениками и попутно извиняясь — Ал удаляется. Старшеклассник проходит знакомую библиотеку, столовую и наконец, он прибыл к месту назначения. Классный кабинет не выдавал ничего сверхъестественного и не отличался ничем от других. Только, может, атмосферой. Черноволосый неуверенно заглянул в класс, оценив личностей. Тягостно выдохнув, Альфред закрыл глаза, отслоняясь от дверного косяка, но вовремя столкнулся с чьим-то торсом. Альфред вздрогнул и машинально отпрянул в другую сторону. Этот запах он узнает из тысячи. Подросток косо посмотрел на причину своей агрессии. — Тебе кого? -отрезал Тейлор. — Мне нужен Арне. — А… Этот парень… Он на тренировке, ушёл раньше сегодня. -Тейлор приковал свой карий взор к Альфреду, заставляя того чувствовать себя неловко. — Спасибо. -произнёс черноволосый. Ал хотел было уйти, как рука Тейлора нежно прошлась по его собственной руке. Черноглазый продолжил свой путь, лишь оглянувшись и окинувши старшеклассника холодным взглядом. В раздевалке был едкий запах то ли сигарет, то ли пота. В помещении было несколько старшеклассников, и помимо Арне, там красовалась морда Джека. Альфред деликатно постучал, обратив на себя внимание людей. Черноволосый мотнул головой в сторону выхода, смотря Арне в глаза. Тот надевая наспех бандану, пошёл следом. Альфред осматривал старшеклассника ещё пару минут, осмеливаясь заговорить. Он мял свою чёрную футболку, с тяжестью смотря в пол. Резкий, грубый тембр голоса Арне заставил юношу поднять голову. — Ты проколол уши? Тебе идёт. -с нотой пофигизма произнёс старшеклассник. — Я хотел поговорить об Оливере. -после сказанного, янтарный проблеск очертил выражение лица Ала. — Я слушаю. -брови старшего еле заметно вздёрнулись. — Ты знаешь что-то об их драке с Касом? -Арне нахмурился, но покачал головой. — Тогда, быть может, вы не ссорились? -после вопроса, Арне закусил губу. — Может, совсем немного… Но мы давно не разговаривали, думаю, он очень обижен. — Может, поговоришь с ним? Он очень обеспокоен в последнее время. — Чем же? -Арне прищурил глаза. — Скорее кем. -Альфред серьёзно взглянул на него, пытаясь донести к старшему всё плохое данной ситуации. — Где он? -отрезал Арне, надевая клубную куртку. — Должен быть в художественной комнате, либо по пути к ней. Арне одарил Альфреда кратким кивком, и быстрым шагом направился на этаж ниже. Уже через пару минут, старшеклассник оглядывал Лукаса и что-то шептал ему на ухо. Не заметив Оливера в классе, он тут же помчался в класс физики. Арне посмотрел на Оливера, который спокойно собирал вещи. Он был один в классе, так как задремал на последнем уроке. Арне выдохнул едкий воздух, немного дрожа от сквозняка или от человека, которого давно не видел. В любом случае, сейчас, его шаги казались неуверенными и бесшумными: он подкрадывался к Оливеру медленно и изящно, как никакой хищник перед своей жертвой. Оливер не слышал, ведь он был занят другими мыслями, да и, дети на площадке не давали покоя. Когда старшеклассник с каштановыми волосами выдыхал, он дрожал ещё сильнее. А когда его рука возвысилась над шеей младшего, он затаил дыхание. Он коснулся его шеи, очерчивая несколько родинок. По коже Оливера моментально пробежал табун мурашек, а сам юноша дёрнулся. Голубые глаза задрожали в ожидании, а неуверенность и страх всё больше и больше поглощали его. Оливер еле заметно выдохнул воздух из тлеющих лёгких, пытаясь увернуться от прикосновений и сбежать. Арне довольно хмыкнул. Когда Оливер попытался уйти, Арне подставил правую руку на парту, тем самым преграждая ему пути отступления. Оливер недовольно хмыкнул, и развернулся, но Арне уже подставил левую. Янтарные глаза с азартом рассматривали румянец на кончиках ушей младшего. Оливер несколько успокоился, но не поднимал голову — боялся. — Я скучал. -Арне решил начать с малого, чтобы добиться правды. После сказанных слов, Оливер вздёрнул голову, посмотрел прямым взором на старшеклассника, пытаясь понять: врёт ли он. Увидев там искренность, блондин облегчённо вздохнул. Он облокотился о парту, утыкаясь взглядом в пол, не давая Арне возможности рассмотреть его лицо получше. — Я тебя люблю. -прошептал Арне у самого кончика уха, от чего тот стал багрянеть сильнее. — Идиот.. -прошептал Оливер. Они простояли так ещё некоторое время, пока оба не сдавшись — прильнули друг к другу. Оливер протянул руку за его шею, а Арне доверчиво оглаживал лопатки младшего. Они молчали, тем самым окунаясь в их собственный, общий мир. Позже они целовались, снова обнимались и снова целовались, восполняя утерянное время. Словно дети, переплетали руки и отсиживали друг другу ноги, меняясь позами. Наконец, Арне огладил болезненную щеку, но Оливер не вздрогнул. Страх отступил, но на ум пришло новое чувство: влечение. Оливер уже догадывался, что Альфред рассказал о синяках старшему, но не знал как подступить, и чтобы сам старшеклассник смог поверить в его искусную ложь. Прошло несколько секунд, и Оливер отпрянул от его щеки, произнеся: — Я подрался с Касом, когда он был пьян, и… — Не ври мне. -перебил Арне, притянув Оливера к себе. Оливер удивлённо посмотрел на возлюбленного, и с неким «изумлением» сказал: — Но я не вру. -он коснулся рук Арне, которые держались в одном месте. Одна за одной, старший принялся расстёгивать пуговицы Оливера, от чего тот со страхом смотрел на его действия. Он пытался оттолкнуть было старшеклассника, но тот полностью стряхнул с него рубашку. — Постой! -Оливер пытался прикрыть синяки, но его злость взошла с новой силой. Слёзы обиды наворачивались на него, а холодный взгляд Арне делал ему больно. — Если у тебя проблемы, почему ты не рассказал мне об этом? Оливер отвёл взгляд в сторону. Блондин элегантно вытер каплю слезы, и ушёл в место, где находилась рубашка. Он медленно, с дрожью в руках застёгивал пуговицы, которые никак не хотели входить в прорезь. Арне медленно подошёл к нему, застегнув все пуговицы и встряхнув воротник. Он нагнулся, ибо разница в росте казалась выше нормы, и заглянул блондину в глаза, попутно вытирая слёзы. Сердце Оливера разрывалось на части, а Арне улыбнулся своей фирменной, красивой улыбкой. Он поцеловал его нежно, продлевая приятное на несколько минут, пока Оливер не восстановит дыхание, и потоки его слёз перестанут течь. После этого, они пошли в медпункт, где дежурной сестры, как всегда, не оказалось. *(2) Старшеклассник нежно касался синих участков кожи, от чего Оливер трепетно вдыхал воздух. Приятное ощущение переливалось в теле блондина, вызывая неописуемое спокойствие. Подушечки пальцем старшего были весьма грубоваты из-за частых тренировок, поэтому каждое прикосновение к нежной и шелковистой коже вызывало бурную реакцию. В последствии, Арне нежно касался губами к серьёзным синякам или ссадинам, в следствии чего, Оливер недовольно рычал. Они просидели ещё недолго, зарываясь руками в волосы друг друга, и будто бы прилипая к губам. Оливер ехидно подмигнул старшему, якобы намекая на происходящее. Старшеклассник приподнял бровь, но тем не менее, встряхнул тело Оливера, прильнув к его шее. Он ласково очертил языком приятную кожу, хмурясь от невкусной мази. Их прервали так же быстро, как и всё началось. Пришедшая медсестра деликатно извинилась, поправляя в зеркале макияж и причёску. Арне с Оливером переглянулись, улыбнувшись сходству собственных мыслей. «Видимо, не только у нас страсти наметились.»***
Неуверенными мазками, Альфред окрашивает поверхность полотна. Погружаясь в мысли, юноша не замечает возни Линды и её низкого голоса. Женщина что-то выкрикивала в гробовой тишине и иногда скудно вытирала пот со лба. Подросток продолжал вырисовывать картину, что-то вроде автопортрета. Масло время от времени заканчивалось, так что приходилось открывать новую упаковку — зачастую, чёрных оттенков. Когда с маслом было покончено, он принялся к мелким деталям, при этом используя пастель, как тушь. Он с изумлением вырисовывал дымку на заднем фоне, и сосредоточенно управлял своими мыслями, чтобы их поток не завёл юношу в тупик. Он думал о прошлом: о их детективных приключениях, забавных историях и романтическом здравии. Он достал пару белил, делая еле заметные прорези на заднем фоне, тем самым, делая акцент на самого главного героя. Пока он увлечённо дорисовывал, Линда опёршись на дверной косяк — наблюдала. Затаив дыхание, он очерчивал туманные блики в глазах, и отодвинувшись вскрикнул, испугавшись женщины напротив. Линда, с тех самых пор довольно-таки изменилась. Её кожа стала бледнее, руки порой дрожали, а в глазах была пыль неподвластная взору. Женщина ласково, но при этом устало улыбнулась похлопав длинными ресницами. Они смотрели друг на друга ещё некоторое время, пока Альфред резко не поднялся, направляясь в её сторону. С тех самых пор, он никогда не ел её еду. Только после тщательной проверки… Однажды попробовав, его не отпускало чувство паранойи и неуверенности. С тех самых пор, он проверял каждую крупинку, но почему-то глядя в глаза этой бесподобной женщины, он не смог ей сказать, что ненавидит её, или что не хочет есть её еду. Жалость от её вида, сжимала горло сильнее, когда она прикоснулась к его плечу. Он не доверял ей, и никогда не будет. Он никогда не будет доверять ей дважды. Но неописуемое желание припасть в её материнские объятия, казалось сказкой. Столь будоражащая и склонная к реанимации собственных принципов. Он расправил плечи и гордо уставился на неё, давая понять кто здесь «главный.» Его чёрные глаза уставились на такие же напротив, содрогаясь в битве. Линда приятно посмеялась, обняв сына за голову, притянув его к себе ближе. — Я тебе не враг, Альфред. — Я знаю. -он обвил руки вокруг её талии. Они простояли ещё так некоторое время, пока Ал точно не провалился в воспоминания, ностальгируя по старым добрым временам. Ком в его горле перерастал в вину о содеянном, и сдержавши поток искристого сожаления, он пропустил эти думы куда подальше. Мать и сын одновременно отстранились, заглядывая друг другу в млечные глаза, пытаясь увидеть там нечто, что смогло бы решить их проблемы. Первым начал подросток. — Тебе следует отдохнуть. Ты неважно выглядишь. -он произнёс это с наигранным беспокойством, которое было видно даже полному болвану. — Да, ты прав. Кстати говоря, -она ловко увернулась от темы. — Тео должен прилететь в Сидней уже завтра, а после, он ближайшим поездом отправиться в Мейтленд. -Линда улыбнулась. — А разве есть прямой на Мейтленд? — Нет, поэтому, он остановится Ньюкасле. Черные омуты Альфреда нервно дёрнулись, то ли в счастье, то ли в горе. Он довольно окинул её холодным и безразличным взглядом, убирая руки с её предплечья. Собственно, ему было действительно все равно. Его больше не мучали ночами кошмары, он не чувствовал опору, исходящую от далёкой Америки, ведь Тео даже не звонил. С ним рядом была только она — Линда. Альфред саркастично улыбнулся, но принял её предложение, попытавшись фальшиво скомпрометировать себя и своё лживое «Ура!» Линда рассмеялась почти оживлённо, будто бы у неё не было ни усталости, ни хронического расстройства. Она улыбнулась ему в последний раз, провела пальцами по его руке, словно Тейлор в сегодняшний день, и удалилась, напевая какую-то песню. А сама про себя думала: «Как же дети быстро растут.» Спустя пару минут, Альфред предупредил Линду о приходе своего друга, и та почтительно удалилась в комнату. Ал сопровождал её взглядом, но совесть в его коренных жилках ни чуть не играла, не выводила из себя, а наоборот — радовалась происходящему. В дверь постучали, и Альфред покорно открыл её, впуская в дом Оливера. Блондин машинально оперся на столешницу, завлекаю друга к себе. Они поужинали индейкой, но Ал не спешил пробовать еду. Оливер посмотрел на друга с удивлением, а после — рассмеялся. Блондин принялся есть еду, запивая всё соком, и только потом, Альфред удосужился притронуться к еде. — Сколько времени уже прошло, а ты всё ещё без доверия к матери. -произнёс Оливер, смотря исподлобья своими голубыми глазами, зрачки которых, могли пронзить сильнее острого ножа. Поболтав ещё немного, Оливер принялся собираться, а Альфред с изумлением осматривал друга. Голубоглазый улыбнулся парню, но опередил его вопрос своим ответом: — Мне не нравится оставаться ночевать у кого-либо, ты же знаешь. В последнее время, мне комфортно лишь дома. -после сказанного, друг понимающе помотал головой. Они пожелали друг другу доброй ночи, и как только Оливер вышел из дома — почувствовал слабый запах женских духов. Он поморщил нос, но перешагнув ступеньку, стремительно направился к своему кварталу. Ещё некоторое время он радостно шагал по знакомым улицам, осматривая темное небо. День выдался тяжелым, пока его завершение не сделали ещё болезненнее. Знакомые голоса позади, заставили Оливера обернуться и в ужасе застынуть на месте. Путём аналитического склада ума, Оливер оценил состояние подоспевших. Блондин казался безэмоциональным андроидом, подобно роботу со схематическими мозгами, но прямо сейчас он дрожал словно осиновый лист. А от маленьких зрачков остались точечки. Оливер было хотел сорваться на бег, как он врезался в чью-то грудь. Опешив, Оливер увидел пьянствующий взор Доминик. А позади — Леонард. Оливер вовремя взял себя в руки, увернувшись от удара. Если его ждёт смерть, то он хотя бы поборется за свою жизнь. А пока, его кулаки возвысились в воздухе, обрамляя пространство. Доминик снова прицелился в заживающее лицо Оливера, но как было и задумано — юноша снова увернулся. Следующий удар пришёлся однокласснику по правому ребру, от чего тот упал на пол, пытаясь встать. Его движения были туманными и пьяными, но алкоголем от них не разило. Наркотики. Леонард наблюдал за этим поединком, нежно покуривая траву. Он оскалил ряд своих острых зубов, словно парень был волком. Но не стоит забывать, что Оливер был не хуже самого волка, ему запросто не хватало опыта и силы. Всего-то. Оливер оценил ситуацию: сейчас, или никогда. Блондин развернулся, пытаясь убежать от «проблемы», но был остановлен неприятной и сильной хваткой. — Маленький ублюдок. -прошипел старшеклассник. Удар пришёлся по левой щеке белобрысого, и юноша со звонким звуком падения — счесал себе локти и руки. Он больно зарычал, скорчившись от неприятной боли в области щеки. Старшеклассник насел на него своим телом, хватая младшего за чёлку и приблизив его лицо к своему. — Знаешь, Оливер, что я больше всего не люблю? Крыс. Эти мерзкие и противные особи живут в дерьме и питаются помоями. Не находишь схожесть с собой? -Леонард смехом злодея засмеялся. — Так вот… Эти блядские крысы… Чтоб их! Я избавлюсь от них. Бешенству Оливера не было предела. Страх отступил, присоединилось новое чувство уверенности и сарказма. Оливер — есть Оливер. — Ты случайно не родился в год крысы? -блондин плюнул смачным остатком слюны и крови в лицо Леонарда, которое враз покрылось адским гневом. Старшеклассник аккуратно вытер слюну, поднявшись. Оливер неуловимо попытался сбежать, но споткнувшись о собственную ногу, звонко упал. Леонард обернулся, поджимая губы снова направился к своей жертве. Старший замахнулся, и ударил куда глаза глядят. Удар с ноги, пробил Оливеру переднюю часть ребер, но не сломал их. Леонард в агрессии, моментально присел, и начал разукрашивать лицо маленького поганца. Спустя некоторое время, лицо Оливера покрывало бесчисленное количество травм, синяков и ссадин. Его лицо жгло сильнее пепла — он думал что умрёт в этот день. Всё его тело невыносимо болело, ныло. Сопротивление, которое он оказывал, был лишь укусом комара для Леонарда. — Ты кому-нибудь болтал о наркоте? -прорычал Лео, доставая нож. Оливер прекрасно знал что это за холодное оружие, и где оно применялось. Его глаза беспощадно засияли, а голова моталась из стороны в сторону, что далось крайне трудно. Горло першило от поступления крови, а Лео, тяжело вдохнувши асфальт пропитанный кровью, заглянул младшему в очи, что-то шепча под нос. — А о женском белье? -произнёс тот же скрипучий голос. Оливер в недоумении посмотрел на парня. — Ты же знал об этом! Ты думаешь, почему я избил тебя тогда! Ты всё слышал, верно? «Пусть будет так.» — Да, я слышал. -прошептал Оливер, хмуря брови от боли в горле. Леонард приставил нож к его руке, чуть выше предплечья, начав медленно вонзать его в плоть. Оливер зарычал от боли, сжав руки, и пытаясь не издать звука, потому что горло болело сильнее при каждом взаимодействии. Когда нож полностью был вонзённым в Оливера, блондин облегчённо вдохнул, сглатывая слюну с привкусом металла. В ту же секунду, Леонард резко вытянул нож, смотря на брызги крови, которые медленно превращались в лужу под ногой. — Если кому-то ляпнешь — останешься без глаза, педик. Леонард встал, подбирая Доминик. Они уже прошли пару метров, как Оливер, набрав всю силу в своё горло, громко произнёс: — Ты своего брата… Тоже глаз лишил? Лео услышал всё, но не подошёл, так как рука Доминик держала его. Лицо старшеклассника стало невероятно красным от злости, и следующее, что услышал Оливер, было что-то вроде: — Когда-нибудь, ты сдохнешь от моих рук. Оливер вернулся домой с великолепным настроением. Он не чувствовал страха перед Лео, он не испытывал ненависти или неприязни. Он улыбался своему собственному сарказму, а в глазах всё плыло. Он не чувствовал правую руку, а кончики пальцев мало по малому немели. Подоспели обеспокоенные горничные с возгласом плача и жалости. Оливер сквозь пучину сна чувствовал, как его перевязывают, вытирают и промывают. Он провалился в сладкий сон, где ему снилась поляна из красных цветов. Его лицо протёрли холодной тряпкой, взмачивая каждый раз чтобы убрать закипевшую кровь. Чёлку, которая была вся в крови, отбросили назад и Агнес принялась обрабатывать разбитую бровь и то ли кровоподтёк, то ли гематому холодной и расслабляющей мазью. Тщательно вытерли напухшую щеку, тем самым обрабатывая спиртом разбитую губу. В следующий момент, младшая служанка воскликнула, указывая на руку. — Артериальная? Венозная? -прошипела Агнес. Хилари молча разрезала ткань ножницами, осмотрев рану. — Венозная, но возможно при поражении была повреждена артерия. Я наложу жгут поверх раны, и перемотаю. — А я вызову врача. — Он в такое время не спит? -произнесла Хилари. — Мне все равно. Наш мальчик в опасности. Пока служанки оказывали первую медицинскую помощь, Оливер безудержно спал. Он наслаждался царством, которому передала его судьба. Пока все бились в надежде спасти его жизнь, он слушал противный возглас Леонарда. «Педик…»