Нелюбимый сын

      Ситуация была патовая, это если сказать мягко. Друзья оказались в окружении асов. На платформе Биврëста собрались все, даже Фрейя с Фрейром, хотя те редко посещали столицу. Рядом с Одином стояла Фригг, правее — Идунн, Браги и Хеймод. Хеймдалль расположился рядом с пусковым механизмов, как всегда — немного в стороне ото всех. На его невозмутимом лице можно было различить едва заметные признаки беспокойства. Тюр стоял по левую сторону от Одина, поигрывая секирой, будто перед ним были не племянник с друзьями, а враги.       — Сын, — тяжело обронил Один, — принцесса Сиф, идите сюда. Немедленно.       Выражение лица Всеотца не предвещало ничего хорошего, так что Тор и Сиф только сдвинули ряды, зажимая между собой Локи.       — Спасибо, но нам и тут неплохо, — нахально ответила Сиф, которая, казалось, ни капли не боялась Всеотца, хотя на самом деле поджилки тряслись от одного взгляда.       — Отойдите от своего спутника сию же секунду! — всё тем же ледяным тоном приказал Один. — Иначе вам обоим не поздоровится.       — Почему мы должны отойти от него, отец? — спросил Тор. — Он мне брат, в конце концов, нам сами небеса завещали быть всегда рядом. Только вот почему я этого не знал?       — Потому что этому отродью, позору дома Асов, нельзя было позволять ходить по земле Асгарда! С самого начала надо было услать прочь! — зло воскликнула Фригг, смотря на Локи с такой ненавистью, что пробрало всех троих.       — Мама… — Тор даже растерялся на мгновение, не ожидая подобной реакции, — значит, это правда и Хела нам не солгала. Локи — твой ребёнок! Но почему вы все это скрыли от меня? Почему отдали его из семьи? Почему ты так ненавидишь его? Это неправильно!       — Не тебе, недоросль, судить родителей! — сурово одëрнул племянника Тюр. Тор не узнавал обычно улыбчивого и шумного дядьку, до того изменилось его поведение.       — Уж кому как не мне! Если все вы, кажется, сошли с ума! — крикнул принц, нервно сжимая пальцы на рукояти верного молота. — Объясните мне, что происходит. Пожалуйста, — последнее слово он потерянно прошептал.       Никогда он не чувствовал себя таким растерянным. Мир будто перевернулся вмиг с головы на ноги. Его семья скрывала от него брата, как и то, что есть в мире где-то Локи Огненный, создавший, по сути, Асгард таким, какой он есть. И то, как Хела оказалась в Хельхейме. Внезапно выяснилось, что добрые и всегда готовые прийти на помощь родственники, оказывается, предали свою же кровь в далёком прошлом, заточив Локи Огненного и Хелу, а затем — совсем недавно, отказавшись от Локи и отдав его Никки. А Фригг вообще изменилась до неузнаваемости в приступе ненависти к собственному ребёнку.       Тор упрямо мотнул головой и дал едва заметный знак друзьям оставаться на месте.       — Тор, дорогой, не упрямься, — мягко попросила Идунн, никогда не противоречащая Одину и Фригг, — пойдём домой. Там мы тебе всё расскажем, обещаю. Ты уже взрослый и заслужил право знать.       — И что тогда будет с Локи? — сразу же спросил Тор, отчего лицо Идунн едва заметно дрогнуло. Сразу стало понятно, что ничего хорошего. — Я не отойду от него ни на шаг, пока не выясню, что вы все ему уготовили.       — Хватит! — рявкнул Один, выходя из себя. — Я дал тебе приказ, сын. Иди сюда немедленно!       Тор упрямо наклонил голову и… взял в руки молот. Сиф и Локи тоже вооружились. Всем стало ясно, что без боя они с места не сдвинутся.       — Да как ты смеешь на отца оружие поднимать, недоносок?! — терпение, как и всегда, первым кончилось у Тюра. Он отбросил секиру и молниеносным движением бросился на племянника, занося кулак, чтобы хорошенько оттрепать непослушного мальчишку. Но на полпути его встретил мощнейший разряд молнии, отбросивший аса за пределы Биврëста, прямо на сочную весеннюю травку. Молнии змеями поползли по радужной платформе, затанцевали в воздухе, окружая асов.       — Я сказал, что не отойду от Локи ни на шаг, — прогремело в воздухе. Голос Тора напоминал скорее гром, чем обычную речь. Слова отдавались дрожью в теле, — пока не узнаю судьбу, вами ему уготованную.       Большинство асов смертельно побледнело, наблюдая неожиданное представление силы. Только Один нахмурился, а Фрейя загадочно улыбнулась, проведя пальцами по губам, и о чём-то задумалась.       Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не открылся портал, из которого вышли Атли и Никки. Очевидно, альв узнал о происходящем и поспешил на помощь, прихватив с собой Никки, как заинтересованное лицо. Тор увидел их и втянул часть молний, стараясь не задеть случайно альва и эйнхерию, одновременно беря контроль над своей яростью, которая уже была готова была выплеснуться и кого-нибудь покалечить.       — Хватит, сын, — приказал Один, — мы поняли твои слова.       Молнии тут же опали и растаяли, как и не было.       Никки поспешно подошла к троице, порывисто обняла каждого по очереди и встала рядом с сыном. Тор и Сиф тут же приняли её в строй, невзначай прикрывая. Локи задвинул маму за спину, однако Никки тут же высунулась оттуда и посмотрела Одину прямо в глаза, гордо задрав голову. Атли встал рядом с сестрой, бросая в троицу заклинание, проверяющее состояние здоровья.       — А вот и лживая эйнхерия, — прошипела Фригг, рассматривая Никки, — поклялась оберегать Тора от влияния своего змеиного выродка, а что в итоге?!       — Но-но, попрошу не бросаться оскорблениями! — отбила подачу Никки, погладив сына по голове. — Змей тут полно, да только мой сын к ним отношения не имеет. Уже лет двадцать как.       Фригг покраснела от злости и была готова раскричаться, но Один взял её под руку и успокаивающе погладил по ладони.       — Успокойся, моя волчица, и дай мне разобраться самому, — попросил Всеотец и посмотрел на Атли. — Ты знал?       — Пф, — альв откинул от лица выбившуюся из причёски прядку. Стоило признать, что его блеск заметно померк после смерти Бальдра. Под глазами залегли круги, а кожа стала тонкой и желтой, как пергамент, — тоже мне тайна великая. Твои сыновья дружат давным давно. Легче сказать, кто в эту тайну не был посвящён.       Один нахмурился.       — Что это значит? — Всеотец оглянулся на родственников. — Кто из вас знал об этом?       Браги и Хеймод переглянулись и подняли руки, как школьники на уроке. Хеймдалль сдержанно кивнул. Атли надменно улыбнулся, довольный безобразием, творящимся на Биврëсте.       — Вы двое? — посмотрел Один на Браги и Хеймода. — И ты, Хеймдалль? Ну разумеется, ты не мог не видеть происходящего у тебя под самым носом, — Один перевёл взгляд на Атли. — И Бальдр тоже?       Атли только кивнул, не убирая с лица ухмылки.       — Значит, ты нарушила наше соглашение множество раз, Никки Смирнофф из Вальгаллы, — постановил Один, сжимая рукоять копья Гунгнир, — ты познаешь кару за это.       — Поправочка, — не впечатлилась Никки, — соглашение не было нарушено вплоть до этого дня. Свиток, что мы подписали с тобой, истлел сегодня на рассвете. Я не знаю, кто раскрыл тайну их родства Тору и Локи, но это была не я. Они знакомы — да. Они дружат с самого детства — да. Они вместе прошли множество испытаний и приключений — да. Но они не знали и не узнали бы от меня о том, что они братья. Я всегда держу своё слово, — она подарила извиняющуюся улыбку сыну и Тору. — Простите, меня, мальчики, но таковы были условия контракта. Иначе бы Локи было не видать мирной жизни.       — Вот почему ты взяла с меня клятву молчать о Локи, — прошептал Тор, и Никки согласно кивнула.       — А меж тем я бы хотела знать, где шлялись наши детки? — притворно ласково спросила Никки. — И почему они похожи на жертв жестокого насилия?       Тор, Локи и Сиф одновременно втянули головы в плечи и жалостливо посмотрели на Никки.       — Мам, ты же знаешь уже, зачем издеваться? — совсем по-детски проныл Локи, потирая уже автоматически зазудевшее ухо. — Мы были в Хельхейме, хотели спасти Бальдра.       Фригг и Никки одновременно нервно вздохнули, хотя обе были в курсе, где троица обреталась последние дни. Материнские инстинкты — они такие.       — Ну вы и балбесы, конечно, — протянула Никки, — и на что был расчёт? Что добрая тётенька Хела просто отдаст вам Бальдра и платочком вслед помашет? И как, получилось?       — Нет, — подал голос Локи, опережая открывшего рот Тора, — мы ничего не добились и еле выбрались из Хельхейма. Хела чудом согласилась нас отпустить, потому что живые ей не интересны. Но поиздевалась всласть.       — Очень на неё похоже, — фыркнула под нос Идунн, но услышали её все. — Никогда не любила эту стерву.       — Хватит, — оборвал разговор, становившийся уж больно спокойным и дружеским, Один. — Я решил, какое наказание понесёт эйнхерия Никки. Она и её сын Локи отныне изгнаны из Асгарда навеки веков и никогда не получат разрешения вернуться. Моё слово! — и ударил копьём по полу.       День потемнел. Поднялся ветер, заигравший в высокой траве. И исчезли все звуки, будь то пение птиц или стрекот насекомых. Было слышно лишь тяжёлое дыхание собравшихся на Биврëсте.       — Отец, нет! Она же умрёт, покинув Асгард! — закричал Тор, но было поздно.       Земля под ногами Никки и Локи расступилась, и они провалились в дыру мироздания, не оставив и следа.       Тор закричал в ярости, и в воздух взметнулись тысячи молний.       — Ты! — проревел громоподобный голос, ни капли не похожий на голос принца. — Ты убил её!       Молнии метнулись к Одину, но тот лишь повёл копьём, и перед ним и другими асами выросла золотистая прозрачная стена щита, о которую смертоносные плети молний лишь беспомощно разбивались и разлетались искрами.       — Тор! — услышал принц голос Хеймдалля. Страж вогнал меч в стартовый механизм и был готов его провернуть. — Скорее!       Тор не задумываясь кинулся к дяде, зная, что тот может отправить его только в одно место — к Локи.       — Сын! — проревел Один, собираясь опустить стену щита, не дающую остановить Тора. — Не смей!       Сиф беспомощно обернулась на брата, не зная, что ей делать. Душа рвалась за другом, но долг говорил остаться рядом с братом и помочь ему избежать ярости Всеотца.       Атли изящно вскинул руку, и на Биврëсте вырос ещё один барьер, намного более прочный и непреодолимый. Альв устало улыбнулся Сиф.       — Иди, сестрёнка, я тут разберусь, — сказал Атли, играючи отводя в сторону летящую в барьер секиру Тюра.       Сиф бросила последний взгляд на брата и побежала вслед за Тором. Принц и принцесса взялись за руки и прыгнули во вспыхнувшее радужное пламя Моста, не имея ни малейшего представления, куда именно оно их отправит.       Миг, и они исчезли, а мост потух. Битва замерла, потеряв всякий смысл. Асы отступили, опуская оружие, а Атли брезгливо осмотрел их и открыл портал в родной мир Юсальфхейм, не желая когда-либо иметь дела с асами. После смерти Бальдра общение с ними для него потеряло всякий смысл. Равно как и сама жизнь. Через мгновение и он исчез.       Асы растерянно смотрели друг на друга, не зная, что делать, и только Хеймдалль подошёл к лежащему на полу голубому платью, присыпанному пеплом. Это было всё, что осталось от Никки Смирнофф. Как известно, эйнхерии не могут покинуть Асгард. Хеймдалль нагнулся и поднял обугленный и оплывший кругляшок амулета, который он когда-то ей подарил. Зажав его в руке, он развернулся к Одину и склонил голову.       — Я готов понести наказание, Один, — спокойно произнёс Страж.       Конец первой части.