***
ㅤㅤㅤㅤ ❝ Я должен его увидеть! ❞ За окном шустро, как при быстрой перемотке, проносятся пейзажи. В руке — сточенный карандаш, на коленях — наполовину исписанный блокнот, в голове — обрывки наслаивающихся друг на друга, подобно слоям торта, воспоминаний. Рука дрожит, и не уверен, дрожит ли она от бешено мчащегося поезда или просто потому, что волнуюсь. Мне необходимо писать, иначе я просто сойду с ума. Один небольшой рюкзак с парой джинсов, одной футболкой и двумя толстовками, три карандаша, на четверть исписанный блокнот — таков мой арсенал. Только самое необходимое. Позади — Париж, впереди — Лион. И сейчас, имея в запасе пять долгих и мучительных часов езды, я хочу одного — разобраться в своей голове и понять, как дошёл до всего этого... Для этого мне понадобится ещё раз вспомнить и бережно разложить по полочкам, словно только что выстиранную одежду, всё с самого начала. И если это поможет пережить непростой период, давая ответ, как жить дальше — что ж, я готов. А потому сейчас, в эту минуту, я намерен пройти этот путь снова. То, что будет написано ниже — пересечение реальности с воспоминаниями, и стоит мне погрузиться в них с головой, выбраться обратно не скоро представится возможным. С чего же всё началось...***
Сначала был мальчик — ранимый и впечатлительный. Знали об этом лишь самые близкие. Поняв свою слабость, я возжелал стать сильным — если не в своих, то хотя бы в чужих глазах. С годами пришла внешняя уверенность, тем не менее скрывавшая того же ранимого мальчика, ни капли не изменившегося. Личный дневник появился в юношестве. Знаю, это звучит по-девчачьи, однако он помогал обозреть некоторые события, происходящие в жизни, как бы глазами стороннего наблюдателя. Таким образом, блокнот и карандаш стали моими верными спутниками по жизни. Четыре исписанных толстых блокнота хранятся дома, но никто о них не знает (я умудрялся прятать от всех свою страсть выражать мысль на бумаге). И если раньше это было всего лишь увлечением, то в последнее время стало бо́льшим — жгучей необходимостью. Проходя кастинг на роль Элиотта, ни на что особо не надеялся. В сердце таилось огромное желание играть и присутствовало всё, кроме одного — опыта. Я был твёрдо уверен в том, что режиссёр отдаст предпочтение более опытному юноше. Актёрство — не то место, где тебе дают поблажки за одну лишь смазливую мордашку (клянусь, свою мордашку я, вопреки модельной карьере, привлекательной никогда не считал!). Но случилось чудо — и я получил роль. Скажи мне кто тогда, что буду играть в столь популярном сериале, я бы рассмеялся в лицо этому человеку, правда. Прошло уже немало времени, а до сих пор не верится своему счастью. А оно меня нашло, причём в тот самый момент, когда был совершенно к нему не готов… Нашло и просто поставило перед фактом. Будто взяло за руку и сказало: «Максанс, я — твоё счастье, и теперь, хочешь того или нет, а я буду идти рядом, ясно?». Звучит безумно, так ведь? Но мне, как и моему персонажу, нравится всё безумное. Как Элиотту… и Луке. Дневник, ты не можешь этого видеть, но знай — я улыбаюсь. В душе сейчас бушует вихрь, и это то, что заставляет сердце биться чаще, а улыбку непроизвольно появляться на губах. И не ТО, а ТОТ. Это Аксель. Ты знаешь это, поскольку перед самым кастингом я купил тебя — новенький дневник, пришедший на смену старому, так не дописанному до конца. Поход на кастинг ознаменовал начало новой жизни, а описывая её, нужно было начать с чистого листа, будто не было жизни до этого. Прошло уже много месяцев, и сейчас я снова напишу то, что уже писал, только более свежим взглядом, проносясь сквозь время — только не вперёд, а назад. Предчувствуя, что жизнь вскоре в корне изменится (и это не связано с ролью, которую не надеялся, хотя и желал получить), я пошел на рынок. Мне ближе бесконечные стеллажи, на которых вразброс лежит всякая всячина, чем магазины, в которых всё аккуратно и упорядоченно. Да, перфекционистом меня не назвать, правда? Прошло минут двадцать, прежде чем я нашёл блокнот. Он был толстый, украшенный рисунком смешного ежа. С обложки он мило улыбался, высунув язычок, и задорно смотрел на каждого человека, который держал блокнот в руках. Не спрашивай, почему — клянусь, если бы я знал! — но я захотел стать тем, на кого будет устремлён этот взгляд. И я его купил. С того дня мы с тобою неразлучны. Спасибо за то, что позволяешь использовать тебя в качестве хранилища для бессвязных, иногда диких мыслей. Ты незаменим. День кастинга ошарашил. Я был в полнейшем смятении. Здание оказалось до отказа набитым людьми. Их было так много! Неуютно чувствовалось и на стуле, который находился поодаль от оживлённой толпы людей, на последних минутах повторяющих свою роль. На ум пришла идея представить себя невидимкой. Не получилось. Потом я постарался нарисовать в подсознании другое место, не это. Тоже фиаско! А потом… Будучи полностью погружённым в упражнения, вдруг заметил, как на меня засмотрелся парень. Он стоял чуть поодаль, в то время как я сидел на стуле возле ближайшего окна и изо всех сил пытался стать невидимым. Парень держал в руках сценарий, но не читал. Симпатичный, с довольно длинными, почти как у меня, волосами, со взглядом мужчины и внешностью подростка, и с огромными красивыми глазами цвета сапфира. Должно быть, выглядел я тогда смешно, может быть, даже рожицы корчил, чтобы не потерять сознание от волнения, но он молча смотрел на меня, а я так же молча смотрел на него. Показалось, что ему тоже неуютно... Или мне захотелось так думать, чтобы не чувствовать себя одиноким. Он постоял ещё немного, безмолвно глядя на меня, а потом ушёл. В памяти остались только выразительные глаза; и неясно было тогда, что один взгляд на них означал погибель... Но если смотреть на них было равноценно самоубийству, я готов был умирать снова и снова. Такой была наша первая встреча, и, вероятно, она отпечаталась в моей памяти на всю жизнь...