Это всё мелочи.

Насколько сильно должен бить человек и какими физическими данными он должен обладать , чтобы отправить другого в нокаут или нокдаун? А вообще стоит ли бить кулаком? Я задала себе этот вопрос, падая на пол и прикрывая голову от очередного удара. Обычно инициатива отца истекает после третьей встречи его рук с моим лицом , но сегодня что-то поменялось. На пятый раз кулак врезается мне в грудь, так что я чувствую, будто бы воздух из меня выбивают. Хрипло дышу, икнув. Из носа течёт кровь, которой я захлёбываюсь, но мужчине насрать. Он долго выжидает, прежде чем развернуться и уйти. —Сделал дело - гуляй смело—шепчу себе под нос, усмехнувшись. Интересно, почему иногда мне настолько страшно, что он меня изобьет, что я умоляю его этого не делать, а иногда мне просто настолько насрать, что я считаю ворон во время сего действа? Может все зависит от его настроя? Может подсознательно я уже чувствую и знаю, когда меня изобьют до полусмерти, а когда так, что появятся пару синяков? Роняю рваный вздох и закрываю глаза. Надо выровнить дыхание, а то отдышка будто после пробежки. Прохлада холодного пола уже забирается мне под кофту, на руках появляются мурашки. Если бы я одолжила ему денег и не сбросила тогда, может быть и отвертелась бы. Но настроения что-то не было. На выдохе сажусь на пятую точку, распахнув глаза и осматриваясь. —Кусок дерьма—хриплю, проглотив кровь, которая уже побежала по внутренней стороне горла. Отталкиваясь от пола рукой, иду в ванную, после чего смываю всю кровь со своего лица. Странно, но кровотечение из носа останавливается, после того, как я засовываю вату в нос и вытаскиваю. —Надо прогуляться—говорю это своему отражению, сплюнув в раковину. Металлический привкус все еще остается, но я чувствую себя так, будто ничего не произошло. В коридоре хватаю ветровку с вешалки и выхожу на улицу. Хорошая погода. Тёплая. Осенняя. Такая погода, как должна быть летом. —Мам, а сколько ты отдала ему лет?—прыскаю со смеху, вышагивая, как оловянный солдатик. Надеюсь не всю свою жизнь? Давненько женщина не отвечала мне с привычной для неё неожиданностью, в моей голове. В последнее время она часто молчит, будто обиделась. —Ты знаешь, что он тебя недостоин?—я говорю тихо, ведь боюсь, что соседи подумают, что с мозгами я не дружу, но достаточно громко, чтобы слышать саму себя. Чтобы слышать свой внутренний голос. Который уже давно не внутренний. Правая рука нащупывает в кармане фляжку, оставленную там с прошлой недели, когда я ходила в кафе и подливала в молочный коктейль водку. Отвинчиваю крышку и делаю пару глотков, чертыхаясь. —Этот человек разрушил всю твою жизнь,—икаю, пнув ногой камень—Вот видела бы ты меня сейчас,—в такое время на улице вообще нет людей, они все сидят по домам со своими семьями и мило беседуют о том, как же прошёл их долбанный день, в их блядской счастливой семье. Я всегда хотела такую семью. Любящую. Надежную. Но мне достался отец. —Ура, что тут скажешь,—совершаю ещё один глоток горького пойла—О таком отце можно мечтать,—вышагиваю по улице, разговаривая сама с собой, вот до чего я докатилась!—Хотя скажу спасибо, что он не выбил мне зубы. Пожимаю плечами. Интересно, а когда он поймёт, что я могу не вынести этого? Когда он поймёт, что моя жизнь - полное дерьмо и это только благодаря ему? А может он уже это понял. Может он специально продолжает отравлять её, потому что это приносит ему удовольствие. —В полне себе... Неуверенный в себе мужчина, который поднимает свою самооценку и держит свой же авторитет перед собой, избивая дочь, что может быть лучше? За углом я понимаю, что может быть выпивка и не поможет мне, но она все равно вкусная. А за следующим углом я осознаю, что моя заначка, которая была в этой фляжке, закончилась, а я не опьянела. —Гребанная жизнь, гребанный отец, гребанный.... —Маньяк?—передо мной возникает силуэт, а я вскрикиваю, проклиная всех и вся, что я оказалась здесь именно сейчас, когда меня избили и у меня нет сил делать хоть что-то. В глазах резко темнеет. Последнее, что я вижу - это фонарь, который напоминает кусок солнца. Рассвет, перед бурей. *** —Тебя вообще это не должно волновать!—на улице тепло, даже очень, но когда я слышу голос отца, на душе становится слишком уж холодно. Закатываю глаза. Чувствую, что кровь, что бежит по венам начинает бурлить во мне: —Ты вообще слышишь, что говоришь? Ты рушишь нашу семью!—который раз я пытаюсь вбить ему это в голову? Десятый? Двенадцатый? А который раз я это делаю, когда на втором этажа плачет мама, узнав о его очередной любовнице? —Джейкоб, я приношу в семью деньги, я забочусь о нашей, так называемой, семье—мужчина тыкает в меня пальцами, грубо отталкивая назад. —НУ И ЧТО ЖЕ—начинаю уже переходить на крик—НАМ ТЕБЯ БЛАГОДАРИТЬ ЗА ЭТО?! В НОГИ КЛАНЯТЬСЯ И ПРОЩАТЬ ВСЕ ТВОИ МНОГОЧИСЛЕННЫЕ ПРОЁБЫ, ПАПОЧКА?!—губы отца смыкаются в недовольную полоску, его взгляд холоднеет и становится ещё более отстраненнее, чем был. —Но я же простил твою мать за то, что она родила тебя—он сказал это таким спокойным тоном, что даже ни один мускул на его лице не дрогнул. Почти с таким же спокойствием, мой кулак встретился с его лицом. Раздался хруст. *** Глаза было распахнуть тяжело. Ещё тяжелее подняться с земли, не упав обратно. Голова кружится так, будто бы я выпила всю бутылку самогона деда, а не пару глотков водки. В мозгу сразу же возникла картина того, что произошло минуту назад, секунду, а может быть час. Холод асфальта, на котором я лежала, пронизывал до костей, он залезал под кожу, оставаясь там и растворяясь. Голова, что была тяжелее любого камня во дворе, притягивалась обратно к земле, силой притяжения, но, все же, приложив немалые усилия, мне удалось подняться, оттряхнув свой зад от пыли, грязи. Глядя по сторонам, я не увидела ничего подозрительного, ни души, ничего. Здесь будто бы не живут, а по тихим улицам нашего города никто будто бы и не ходит. С каждым моим поворотом головы необъяснимое ощущение того, что за мной наблюдают становилось все чётче, ноги подкашивались, а сердце набирало скорость, также быстро, как машины на гонках. —Вдох—я прикрываю глаза, устало массируя свою ушибленную голову—Выдох.—на этой фразе я распахнула их, кажется ещё шире, чем они обычно открывались и, цепляясь за каждый участок, который воспринимал мой зрачок, прочёсывала местность на наличие посторонних. Сейчас я сожалела о том, что у меня не было способности совы видеть предметы в темноте или улавливать мельчайшие звуки и детали, как другие животные. Я была будто слепой. А может страх просто скрывал все происходящее. Надо просто найти во всем этом здравый смысл. Под грохот сердца, делаю пару шагов по дороге, прислушиваясь к каждому шороху. Кровь в жилах стыла. Я не могла понять, была ли это реальность или галлюцинации, которые вызвал мой микс водки и травмы головы. А может действительно кто-то подходил ко мне? Но это было так быстро и неожиданно, что мозг не сообразил ничего; я отшатнулась, а затем я просто потеряла контроль над своим телом и упала. Но все же, ощущение того, что это была действительно реальность, не проходило. Возможно все происходящее было похоже на сонный паралич, но, в данной ситуации, я заснула наяву. Вновь вздыхаю, потирая глаза. Сложно думать, когда твой разум слегка затуманен алкоголем. Хоть и кажется, что я отрезвела после случившегося - это далеко не так. Неожиданно сбоку мне почудилось движение и я застыла. Может быть разум играет со мной. Мозг ведь мог сделать это? В любом случае... На выдохе поворачиваюсь посмотреть что там, но вижу лишь женский силует в окне здания, рядом с которым я нахожусь. —Боже—выдыхаю и понимаю, что сердце уже чуть ли не разрывается. Продолжаю свой путь, нервно вздрагивая от любого постороннего звука. Трогаю свой вспотевший лоб, понимая, что, видимо, у меня жар или что-то в этом роде. Рана на виске начинает саднить, так что каждый шаг отдается болью в этом месте. Но она заболела за пять секунд до того, как произошло то, что произошло. Может это было предупреждением? Может какие-нибудь рецепторы уловили то, чего не смогла увидеть я и моё подсознание пыталось действительно предотвратить это? —А ТЫ НЕ ДУМАЛ, ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ Я ЭТОГО НЕ ХОТЕЛ?!—слышу крик и поворачиваюсь в его сторону. На другой стороне двое мужчин о чем-то громко разговаривают, жестикулируя руками. Торможу. Что-то в них кажется мне знакомым. Но так как они в темноте, я почти не вижу лиц. Они стоят под большим деревом, вроде клёном, тень от листьев которого падает на их лица. Но в момент, когда один из них выходит под свет фонаря, я удивлённо хмыкаю. —Знаешь что, Джейкоб—мужчина смеется, прикрывая нос рукой. —Элорди...—шепчу под нос, прищурившись. —Ты был незапланированным ребенком—его отец улыбается, обнажив свои клыки по бокам—Я хотел, чтобы она сделала аборт, ведь знал, что ты будешь нам не нужен—он вздыхает—Ты и сейчас никому не нужен, Джейкоб. Ты мешаешь мне. Ты мешал своей маме, когда родился. Ты не приносил нам радости, никогда. Только лишь разочарование.—что-то подсказывает мне, что мне лучше уйти, но я стою не шелохнувшись.—Столько разочарований, что я никогда не понимал, зачем ты нам вообще нужен - слабый, жалкий, да ты даже не умный, боже мой, тупой, как пробка.—младший Элорди напрягся—Избавься от себя же, сынок, всем станет лучше. Мужчина, похлопав парня по плечу, развернулся на пятках и пошел к дому. Футболист стоял всё в том же положении, не сдвинувшись с места. Джейкоб замер. Не шевелился. Может быть в тот вечер часть его, которая была отдана семье - умерла. А может быть он просто возненавидел отца. Может парень заметил что-то в том направлении, куда смотрел. А может... Джейкоб обхватил себя руками, но затем обратил на меня внимание. Он меня заметил. Вижу, как парень щурится, а затем открывает рот, узнавая и... смотрит с такой злостью. Я стою, не шелохнувшись, будто боясь спугнуть. Издалека я вижу лишь то, что он в гневе. И тут Джейкоб делает шаг. Ко мне. Резко страх сковывает меня. Он будто проникает во все моё тело. Ноги врастают в асфальт. Голова становится тяжёлая. Ещё один шаг, но я не шевелюсь. Быть может что-то в его походке заставило меня почувствовать это, а может выражение его лица, которое, по мере того, как он приближался, становилось все более четким и понятным, ведь такое ощущение, что парень готов убивать. А я его жертва. —Ты видела?—вопрос звучит будто не здесь. Я не могу ответить, поэтому просто стою. Во рту пересохло, воздух вокруг вдруг пропал, стало душно.—Ты видела—это уже больше похоже на утверждение. Сердце начинает быстро биться, с силой ударяясь о ребра. И не знаю, что, но что-то в нем, становится похожим на моего отца. Тон, сжатые кулаки, взгляд, брови, что нахмурились на лбу, все это. Я сглатываю. Я ведь уже видела это. Просто с другим человеком в роли нападающего. В виске саднит. Но тут я замечаю другое. Что было невозможно рассмтореть, под этим освещением. Глаза Джейкоба красные , он... Плачет. Да, он плачет. Парень весь трясётся и на плетущихся ногах наконец, почти вплотную, подходит ко мне. —Джейкоб, я...—не знаю что сказать, но понимаю, что надо хоть что-то. —Ты все видела—голос перешёл на крик. Я в ужасе делаю два шага назад , но резко торможу. Беги. Жозефина, беги. Сраные противоречия. Он не тронет меня. Ты уверена? Элорди стоит. Он начинает тереть глаза тыльной стороной руки и я понимаю, что он утирает слёзы. Он сломался. Тишина. Та самая тишина, которая бьёт мне по ушам. И я не знаю, должна ли я что-то делать в этом случае, должна ли я что-то сказать, чтобы нарушить ее? Главное подобрать правильные слова. И тут раздается всхлип. Слёзы падают на его толстовку, текут по рукам, ручьем. Я стою, замерев, и смотрю на это, ведь не знаю что делать. Джейкоб Элорди. Главная школьная звезда. Задира. Плачет. Показывает свои эмоции. Показывает , что он человек. Парень утирает их, но появляются новые и это является ещё одним поводом для всхлипа. Не знаю, что делаю. Я уже не соображаю, но, перешагнув через себя, через свои страхи, медленно подхожу к нему. Парень не поднимает глаза и я понимаю, что ему настолько больно, что уже срать на меня хотелось. Я вздыхаю. Он тоже человек. И он заслуживает понимания и сострадания. Сглатываю и, оказавшись вблизи к нему так, что уже чувствую, как от него вкусно пахнет (Интересно, это одеколон, который подарила ему его двушка?), я обвиваю руки вокруг его шеи и обнимаю. Надеюсь он меня сейчас не опрокинет через плечо. Но Джейкоб обвивает руки вокруг моей талии и мне приходиться привстать на носочки, чтобы он смог урыться в моём плече. Его волосы щекочут мою щеку, пока я судорожно думаю о том, что надо построить диалог. Надо что-то сказать. Что-то успокаивающее? Хотя...может сейчас ему нужна тишина? Не думаю, что его утешает мысль о том, что девушка, которая его бесит, сейчас видит, как он плачет, зарывшись в её плечо. Собираю все свои силы в кулак , четко осозновая, что придется простоять на носках достаточно долго. Сколько? Никто не знает. Я медленно вожу рукой по волосам парня, затылку, успокаивая. Думается мне, что если я вспомню это завтра утром, то пожалею или подумаю о том, что это гребаный сон, ведь мы друг друга ненавидим. Хотя какая уже, к черту, ненависть? Теперь у нас троих есть другая цель для ненависти. Или, как выразился "Любовник" четверых. И кто же... Выдыхаю. Не сейчас, Жозефина. Не сейчас. Я пытаюсь не дергаться , ведь, как бы глупо это не звучало, но в данной ситуации , я боюсь потерять то доверие, которое он проявил. —Прости...—шепчет Джейкоб мне на ухо.—Мне так жаль... —Тебе не за что извиняться—пытаюсь ответить спокойным и тихим голосом, будто говорю правду. Хотя это ложь. Есть огромное количество поступков за которые он должен извиниться. Но не сейчас. Не в тот самый момент, когда он чувствует себя ничтожно. —Я думал...—всхлипывает—Я думал, что делаю все правильно...—Парень весь дрожит—Но он сказал, что это не так, что я слабый, что хуевый сын, что...—Элорди весь обмякает у меня в руках, словно попавшая под дождь плюшевая игрушка—Блять...—проходит ровно секунда, после чего он шепчет—А теперь я еще и сопли лью, перед тобой, как последний кретин—хочу что сказать, но парень и слова вставить не дает—Хочешь мороженое?—он отстраняется, оглядывая меня сверху. Я поднимаю брови наверх, сощурившись. Что он только что сказал? Это перемены настроения? —Что?—мой голос показывает все недоумение и, видимо, это его отталкивает. —Забудь, это бред—Элорди усмехается, отходит от меня на несколько шагов и утирает оставшееся слёзы. Парень разворачивается ко мне спиной и, до того, как я успеваю сообразить в принципе, что хочу сказать, до того, как сформулировать свои оставшееся мысли в кучу и осознать комичность всей ситуации, я открываю рот: —Джейкоб—чуть ли не кричу ему и тот оборачивается.—Хочу—Элорди на секунду тормозит, а затем улыбается мне. И вновь я вижу эту дружескую улыбку, а не ту сраную ухмылку, что он посылал мне в школе.—Я хочу мороженое—повторяю и догоняю парня, сравнявшись с ним. Элорди долго стоит, весь такой важный, со своими руками в карманах и думает, после чего кивает, нагнувшись к моему лицу вплотную и... взъерошивает мои волосы свободной рукой. Парень поворачивается ко мне спиной, ухватив за рукав ветровки и развернув, после чего отпускает. Я поправляю волосы, заправив их за воротник, чтобы не мешались и сама не замечаю, как уголки моих губ поднимаются наверх. Ведь даже сколько бы я не хотела быть спокойной за сохранность Элорди, столько же я не хочу идти домой, вспоминая то, с каким удовольствием отец выбивал из меня мои лёгкие. Я смотрю себе под ноги, следуя за Джейкобом и думаю о своём, как и он сам. Парень не пытается начать разговор и мы оба понимаем, что надо ,чтобы что-то нарушило тишину. Хотя может это и не надо? Ведь двоих людей, сломленных и "избитых", физически и морально, своими родителями, объединяет тишина, в которой они хранят свои секреты. Под ногами шуршат листья, но на улице осенью все также жарко как и летом. Слишком жарко. Я складываю руки сзади в замок и пялюсь на небо. Там звезды. В эту ужасную ночь хотя бы небо должно быть красивым. Наверное сейчас мы оба чувствуем себя одинаково дерьмово. Вдыхаю в лёгкие воздух уходящего лета и немного расслабляюсь. Эта тишина спокойная. Мне нравится. Небольшой туман начинает ложится к нашим ногам. Он стелится клубами, так что на меня навеевают детские воспоминания того, как я ходила по снегу, босиком, выбегая во двор без обуви, ведь туман похож на сугробы. На секунду жалею о том, что пошла с ним за мороженым, ведь знаю, что возвращаться потом домой одной небезопасно. Мало ли что может случиться. Или кто. —Ты не обязана—подает парень голос, заставляя меня дернуться от неожиданности. И он прав. Я вообще почти ничего не обязана делать. Но сейчас это нужно и мне, и ему. Вижу, как Джейкоб сжимает и разжимает ладони в карманах. В глаза не смотрит. Только вперёд. Только в даль. —Хорошо—не сбавляя шага, продолжаю идти рядом с парнем плечом к плечу. Точнее головой к его плечу. Слишком высокий. Мне все равно, что он подумает завтра, но сегодня я с ним заодно. Готова на все авантюры. Почему-то наши судьбы с ним кажутся мне похожими. Мне начинает нравится Джейкоб. Как человек, понятное дело. У него доброе сердце. Я это чувствую. Так умела делать мама. Она всегда понимала, какой перед ней человек. Хороший или плохой. Вот правда с отцом она прогадала маленько, но тут любовь сыграла злую шутку, заставила маму ослепнуть на пару мгновений, после чего и вовсе закрыть глаза. —Ты странная, финик—он вновь решил заговорить со мной и я вслушиваюсь в его речь. Тоже мне, сказал что-то новое. Я и так это знаю. —Спасибо—пинаю камень ногой и вновь смотрю наверх. Небо сегодня светит мне. Это хорошо. —Ты вообще обдумала ответ перед тем как его озвучить?—слышу смешок в его голосе и понимаю, что старый Джейкоб вернулся. —А ты вообще долго думал когда становился бесхребетным эгоистичным мудаком-футболистом?—отвечаю вопросом на вопрос. Парень молчит долгих тридцать секунд, а после вновь обращается ко мне: —Да ты и половины не знаешь—Джейкоб выглядит таким...Он так непринужденно говорит, будто ему похуй, но это не так. Вздыхаю. Настало время расставить все точки над и? Разобраться в отношениях? В наших отношениях. Распутать всю эту детскую обиду? На самом деле у меня всегда было преимущество того, что на меня не часто обращали внимание. Ведь тогда, я могла обращать на всех остальных своё. И видеть то, что не замечают другие: —Не знаю , что ты пытаешься вписаться в общество, как и все остальные парни , играя в футбол,—краем глаза улавливаю движение падающей звезды на небе и продолжаю—Не знаю, что ты слишком умный для них, для своей компании псевдодрузей, что когда вы пишите тесты, ты специально ставишь половину галок неправильно, чтобы показать им, что ты не ебаный ботаник—Элорди проводит рукой по своим волосам, а я языком по губам.—Не знаю, что твой отец пытается сделать тебя сильным, путём моральных избиений и давит на твою психику? —Твой не лучше—сухо отвечает парень. Он явно нервничает. —И чем же?—хмыкаю, решив, что этот вопрос заставит его заткнуться. —Тем что на твоём теле огромное количество синяков, которые я видел. Либо ты любишь БДСМ, либо...—я торможу и мои глаза становятся стеклянными. Подо мной будто земля рухнула. Джейкоб оборачивается на меня и тоже останавливается.—Значит угадал. —Чего...—дрожащим голосом спрашиваю. Похоже на писк. На крик о помощи, в душе. Я кричу. Просто никто не слышит. Ловлю воздух ртом, как рыба. Ты не должен знать. Ты не должен знать. Кровь в жилах стынет, а ноги наливаюстя свинцом. Слишком отчётливо слышу стук своего сердца. —Можно?—Элорди подходит ко мне и берет за руку. Почему-то это движение заставляет мурашки пройтись по моей коже. Я не шевелюсь. После этого он заворачивает рукав моей кофты и я вижу синяки. Фиолетовые, желтые, коричневые. Тут же отмираю. Резко оддергиваю кисть и отхожу от Джейкоба. Я прислоняю руку к груди, будто обожглась и испуганно пялюсь на парня. —Мы чем-то похожи, не находишь?—спрашивает и подмигивает мне. Элорди разворачивается и развалистым шагом продолжает двигаться куда шёл.—Ты идёшь?—доносится от него. Я полна противоречий. Нет. Да. Смотрю вслед Джейкобу и щурюсь. Он не мог видеть моих синяков. Когда? Пытаюсь вспомнить хоть один момент, когда я могла так сглупить, но в голову ничего не приходит. Пустота. Нельзя это так оставить, меня будто кто-то толкает и я следую за ним. —Когда ты их увидел, Джейкоб?—мой голос дрожит, так что даже я не узнаю его. —Успокойся, финик, я увидел их в скорой—Элорди подходит ближе и ставит свой локть на мою голову, как на подставку.—Я так-то не был уверен, но спросив тебя только что, —я дергаюсь и его рука слетает—убедился, что я прав. —Ты тоже и половины не знаешь—решаю ответить его же словами. Тёплый ветер начинает дуть в лицо, но я чувствую, что он настолько горячий, что обжигает. Или мои щёки горят от гнева. Злюсь на себя глупую, которая думала, что так хорошо все скрывает. Следующие слова парня вводят меня в ступор: —Так расскажи—он говорит это с таким скепсисом. Будто мы лучшие друзья, которые вышли ночью погулять. Будто я знакома с ним гребанных семнадцать лет и каждый день рассказываю ему свои секреты. Будто у нас с ним на руках есть какие-то всратые браслетики дружбы.—Как оказалось так, что ты поздно ночью гуляла по улице , а твои родители отпустили тебя? Как оказалось, что ты согласилась пойти с незнакомым парнем за мороженым?—слушаю его и хмурюсь. —Мы вовсе не незнакомы—Элорди пристально уставился на мое лицо. После этих слов я смело поднимаю голову и смотрю ему в глаза. —Мы недостаточно знакомы, чтобы ты разгуливала со мной ночью. Вдруг я тебя убью?—Джейкоб почесал висок и вновь его взгляд остановился на мне. —Ты же знаешь, ты сделаешь и мне, и себе одолжение—слышу его смешок и тоже выдаю что-то вроде улыбки. —Итак—выдает парень после небольшой паузы—твоя история. Это звучит даже не как вопрос, а как утверждение того, что я должна её рассказать. —Я не...—запинаюсь—Я не думаю,что это хорошая идея. —Почему же?—Элорди пожимает плечами.—Ты все видела и слышала сегодня обо мне. Ты смотрела как я плачу, как...—вижу как взгляд парня заметался и обрёл какую-то ненависть. Ненависть к самому себе—Как жалкий урод. —Парни тоже плачут—констатирую факт—И в этом нет ничего такого. То , что твой отец говорит тебе, что мужики не плачут - неправда—я кутаюсь в ветровку и смотрю прямо. —Нет—Я хотела было что-то сказать, как вновь заметила его выражение лица. Он отстранен. Может быть это то, во что он верил на протяжении нескольких лет и моё "Парни тоже плачут" может вдруг уничтожить все те барьеры, все то, что он строил и во что верил. Смотрю прямо и никуда больше. —Когда еще, финик?—он трёт лицо рукой—Нам с тобой написывает какой-то больной придурок, угрожая нам тем, что убьет наших близких, мы играем в игру насмерть по его правилам, так что, если ты боишься рассказать про своего отца - делясь чем-то сокровенным и считаешь, что это самое страшное, что с тобой происходило, вспомни этого ублюдошного "Любовника" —лицо парня кривится—Что за кличка вообще такая хуесосная "Любовник"...—меня пробивает на смех, хоть и недолгий. Набираю побольше воздуха в лёгкие, собираюсь с силами. —Он...—начинаю говорить и на мой голос парень выходит из задумчивости с которой стал размышлять над именем наших беспокойств.—Он стал бить меня с девятого класса. По пьяни.—Я сжимаю в карманах кисти рук в кулаки—На следующий же день он извинялся. И я...Я ничего не делала—голос слегка дрожит—Я думала,что это просто влияние алкоголя. Но...Потом стало хуже. Синяки стали появляться по всему телу, по-любому поводу. И...Я всегда хожу в кофтах, потому что если я пойду не в них, то кто-нибудь заметит и...Позвонят в опеку—кидаю быстрый взгляд на юношу , который внимательно слушает и возвращаюсь к своему рассказу—Я...Понимаешь, я уже спланировала, что уеду отсюда. От него...Я накопила денег, осталось всего 2 года и все—с надеждой в глазах гляжу на Элорди, но тот не подает ни намека на свои чувства—И я свободна. Погружаюсь в свои мысли забыв о том, что он чужой. Элорди мне не друг. Но рядом с ним, сейчас, я не чувствую того отторжения,что было в школе. Я просто расслаблена. Потому что сейчас я ему доверяю.—Я не надеюсь на твоё сочувствие или что-то ещё. Просто...—и всегда после моих предложений появляется это просто , которое сдавливает глотку и заставляет построить крепкую крепость, закрывшись от людей.—Просто я хочу быть счастливой. Тишина, которая давит. Слышу только шорох листьев под ногами. Ты ведь не тот парень, который должен был это услышать. —Можно я спрошу?—мой голос еле слышно, но Джейкоб кивает.—Ты ведь видел синяки только в скорой? Просто кто-то еще мог их заметить, ты не видел их до этого, в школе? Или я прокололась?—смотрю под ноги, нахмурившись. —Нет, нет—тот отрицательно мотает головой.—Ты вообще молодец—странная фраза. Я молодец. Улыбка появляется на моём лице и я не собираюсь её скрывать. Я молодец. От этих слов тепло.—Я просто очень наблюдательный—продолжает парень.—Часто до этого замечал за тобой, что ты не можешь носить рюкзак на одном плече больше минуты, не перевесив его. Когда Джейд брала тебя за руки - ты либо стискивала зубы, либо дергалась от неожиданности. А потом в скорой, я увидел это и... —Ого—чешу висок и в открытую пялюсь на парня.—Так значит ты за мной следил? —О боже, это все, что ты поняла?—слышу как он смеётся и мне становится легче. —Нет, ещё я услышала, что я молодец—как ребёнок задираю подбородок и с гордым видом продолжаю идти. Неожиданно Элорди взъерошивает мне волосы, повторив: —Да, ты молодец. Не каждый может пережить такое и все же не сломаться. И мы опять замолчали. Грустная тишина. Мы оба переживаем такое. Скольжу глазами по лицу Джейкоба и улыбка становится шире некуда. Красивый снаружи и внутри. Но скрывающий это. Уверена, что при Бриане он такой же, как сейчас со мной. Открытый, добрый. —Тогда если ты видел, что мне плохо, зачем ты издевался?—Элорди не отвечает. Проходит пару скенуд прежде чем тот говорит: —Я просто мудак—и да, раньше бы я сказала, что это так, но сейчас...Не думаю. Я молчу, боясь вспугнуть его порыв честности и это помогает—Мои родители стали часто ссорится, из-за разных мелочей, просто по пустякам.—я вижу впереди магазин, который работает 24 часа в сутки. Я даже не заметила, как мы дошли—Папа стал срываться на мне, мама тоже, а я...Ты была такой...Боже, беззаботной, смешной, такое ощущение, что у тебя не было проблем, никогда—хмыкнув, пинаю очередной камень.—Но позднее оказалось, что ты просто это хорошо скрывала, а прекратить наши перепалки было поздно.—Он замолкает, может потому что думает, что взболтнул лишнего, а может просто потому что ему больше нечего сказать—Прости...—парень говорит это на выдохе, так словно это тяжело ему даётся. Но ему не обязательно произносить это, так что я его перебиваю: —Да все нормально—нет, это не так—Я тоже тебя ненавидела, так что все было честно. Я чувствую, что мне стало легче. Не знаю как ему, ведь сейчас мы не смотрим друг на друга, но внутри теплее. *** —Может ты подвинешься, мне тесно—я хихикаю, толкнув Джейкоба в бок, а тот также смеётся. Не знаю как это произошло, но в том магазине мы купили не только мороженое. Там мы ещё купили вино. Две бутылки. Каждому свою. По дороге к его дому, мы успели выпить их и обсудить почти всю нашу жизнь и даже интимные подробности в жизни Джейкоба и Брианы. Сейчас мы лежали на его кровати и пытались не шуметь, чтобы не разбудить его сестру, спящую этажом ниже. Интересный факт - в доме Джейкоба три этажа. Мы на 3-ем. Вообще он проживает в элитном районе, чего я раньше не знала, ведь когда я была маленькая, домик был поменьше и в другом месте. На потолке его комнаты была повешена их фотография с Брианой, форматом А1, что я находила слишком уж милым. Насколько сильна их любовь друг к другу? —У тебя тут жарко—а может у меня поднялась температура из-за выпитого мною вина. Я вздыхаю и скатываюсь с кровати. Теперь сижу на полу, спиной прислонившись к его кровати, фокусируя зрение на двери. Элорди переворачивается на спину, теперь уже занимая всю постель, глядя на потолок в комнате. —Так сними кофту, я же знаю—его голос такой хриплый и звонкий, что мне кажется, что если бы я не знала его, то влюбилась бы. —Капец, как ты делаешь голос таким сексуальным—парень смеётся, перевернувшись на живот. —Девушки часто на него западают—я медленно, из-за своего заторможенного теперь сознания, снимаю кофту через верх.—А ещё им нравится моё тело и личико—пытаюсь что-то ответить на его фразы, но меня не слышно из-за вздохов, которые доносятся из под кофты. Я усердно пытаюсь её снять, но у меня выходит, лишь когда я дергаюсь. Кофта слетает падая на пол и меня сразу же чуть обдувает ветром из окна.—Как думаешь мы могли бы сейчас переспать?—Джейкоб говорит на полном серьезе, а я даже задумываюсь над этим. —Ну, если бы я закрыла глаза и представила Райана Гослинга...—комнату тут же разрывает звонкий смех парня. Я тоже подхватываю его и вот мы вдвоём не можем остановиться, задыхаясь от этой глупой шутки.—Ну на самом деле я думаю, что, в принципе, мы могли бы переспать—сейчас рассуждаю серьёзно, даже заставив мозги на минутку работать и из-за этого голова начинает болеть.—Но я бы просто ничего не почувствовала... —Ты имеешь ввиду, что мы друг друга так не привлекаем? —Нет, безусловно, ты один из самых сексуальных парней, но у меня нет к тебе никакого трепета, такого будто мы... —...влюблены.—перебивает Джейкоб. —Да—я поворачиваюсь к нему всем телом, с улыбкой на все лицо. Элорди действительно был невозможно красив, в некотором смысле ахуенен, но влечения не было. Влюбленность приходит неожиданно и к людям, которых мы не загадываем. И Джейкоб не был тем человеком. Он был тем, с кем я в первый раз, за долгий срок, почувствовала себя в своей тарелке.—Технически мы можем переспать, но сейчас я ещё пьяна и боюсь, что меня вывернет на тебя во время сего действия—хихикаю, но не слышу ничего в ответ. Элорди просто молча смотрит на меня. Что за хрень? По-моему эта шутка была смешнее, чем про актёра, так что же... —Это он сделал?—Парень легонько дотрагивается до плеча, а я наблюдаю за его действиями. Не вижу, куда он показывает, но знаю, что там. Синяк. —Да—икаю, а затем прикрываю рот рукой. Джейкоб встаёт с кровати во весь рост. Я также вскакиваю за ним на своих трясущихся ногах. Алкоголь, что сказать. Вижу, как Элорди взглядом изучает меня, иногда заглядывая в глаза, а я лишь стою и покачиваюсь на ногах туда сюда. Сердце отбивает быстрый ритм, отдаваясь в голове. А я все стою. Уже начинаю слышать тиканье часов, но потом понимаю, что единственные часы, которые есть в этой комнате - электронные. Значит я уже схожу с ума. Парень прекращает своё развлечение и снимает с себя футболку. Сначала до меня не доходит суть его действий, даже хочу пошутить про то, что, если мы собираемся трахаться, то ему лучше подождать до завтра, пока я не протрезвею, но затем я хмурюсь. На его груди ожоги. Тушили бычки? Я осторожно дотрагиваюсь до нее , замечая как он дергается. —Это твой... —Нет, нет—парень выдыхает, чуть улыбнувшись. Думается мне из-за безысходности ситуации.—Это мой дед. Я тогда был маленький, поэтому ничего почти не помню, но...—я слышу как сильно он волнуется и то, как заплетается его язык.—Мой папа сейчас просто срывается на мне, я понимаю, что скорее всего таким его сделал дед.—не представляю, какие действия могут поддолккнуть на такие поступки. Мы с ним стоим в тишине. Сейчас мне кажется, что я понимаю его настолько больше, лучше. То, что мы рассказываем сейчас друг другу для меня интимнее, чем какой-то секс, который, как ни странно, мне пять минут назад предлагал Джейкоб. Это личное. Слишком личное. Он видел мои шрамы, но не предложил позвонить в полицию, подать заявление. Он понял, что я просто не могу этого сделать. Я не намерена.—Знаешь, может сейчас, когда мы стоим с тобой полуголые в моей комнате, это прозвучит глупо—я смеюсь, кивнув, чтобы он продолжал—но я считаю тебя героем. Парень замолкает. На минуту становится тихо. Мы стоим друг напротив друга и молчим. А потом...Происходит что-то странное. Раздаётся всхлип. Сначала я не понимаю, кто его издал, но потом чувствую как по моим щекам текут обжигающие слёзы. Джейкоб сразу же обнимает меня, зарёванную, с красным лицом. Я реву, потому что чувствую себя разбитой. Я реву, потому что мне больно. Я реву, потому что я всегда думаю, что знаю, что делаю, но это не так. Я ничего не знаю. Я не знаю, почему меня бьют, почему, мы попали в эту ужасную ситуацию с каким-то убийцей. Я реву, потому что я уже устала казаться сильной, когда такой не явяляюсь. —Ты чего, финик—парень покачивается из стороны в сторону, пытаясь хоть как успокоить.—Сейчас ведь весь в соплях твоих буду—издаю что-то похожее на смешок, вперемешку со всхлипом. Позади скрипит дверь. Я, утерев сопли, поворачиваюсь. В дверях стоит маленькая девочка, с темными волосами. Похожа на Джейкоба, видимо его сестра. Она протирает свои глазки и чуть пугается, увидев меня. Наверное, она не ожидала увидеть здесь заплаканную незнакомку, в каком-то лишь нижнем белье, в комнате своего брата. —Пливет—девочка прикрывает за собой дверь—Я Вайолет, но длузья называют меня Валли—Валли с трудом забирается на кровать и заползает под одеяло. —На часах три ночи, почему ты не спишь?—Джейкоб подходит к ней и ложится рядом на кровать. —Это твоя новая девушка?—Вайолет зевает, прижимая к себе плюшевого динозавра. —Я Жозефина—присаживаюсь на корточки рядом с кроватью и протягиваю ладонь. Валли пожимает её с важным видом, а затем улыбается милой улыбкой. У неё нет передних зубов. Смешная. —Жфина—она проглатывает половину букв, заставляя меня улыбнуться.—Плиятно познакомится. —она вновь зевает, прикрывая глаза —Так Джей Джей, ты не ответил на мой воплос. —Нет, малая, это просто моя подруга. Очень хорошая—Джейкоб смотрит на меня, улыбаясь. Интересно, как все может поменяться за одну ночь. Или под градусом. —Понятно—это она произносит так тихо, будто на последнем дыхании. И засыпает. —Слишком быстрое и короткое знакомство—я улыбаюсь, опираясь на край кровати и положив на руки голову. —Надо отнести её в комнату—шепчет Джейкоб, поднимаясь. —Да, Джей Джей, займись этим—это прозвище вызвало у меня бурю эмоций, одна из которых-смех. —Так, это должно остаться между нами—с этими словами Элорди поднимает малышку на руки. —Конечно, Джей Джей—проходя мимо меня, парень чуть пинает мои ноги, заставляя замолчать, но я лишь проглатываю тот смех, который так и вырывается. Вновь вытираю невысохшие слёзы тыльной стороной руки. Джейкоб хороший парень. Теперь я это знаю. Внизу живота завибрировало, а я не сразу поняла, что это оповещение на телефоне. Висок заболел, так что тревожный звоночек в голове сказал мне, что что-то тут уже не так. Вытаскиваю телефон из кармана, в глаза сразу же бросается одно новое сообщение, которое я со вздохом открываю. "В вас нет никакого азарта. Может быть завтрашнее шоу поможет вам оживится и, наконец, вступить в эту игру, начать действовать?" Волосы на затылке встали дыбом, когда пришло следующее сообщение. "Не налегай так на алкоголь, Жозефина, завтра ты нужна мне с чистым разумом. Выключай свет в комнате и ложись-ка уже с Джейкобом спать" Резко встав, я подбегаю к окну по левую сторону от кровати Джейкоба. Сердце пропускает удар, когда я вижу, как какой-то силуэт стоит на подъездной дорожке его дома и машет мне. Я сглатываю. Человек набирает что-то в телефоне, после чего поднимает его в воздух и, пальцем свободной руки, показывает на предмет. В следующую секунду, силуэт поворачивается задом и медленным шагом начинает двигаться от дома Элорди, в противоположну сторону. Мой телефон вибрирует, давая понять, что ещё одно сообщение пришло. Трясущимися руками беру его, открывая диалоги. "Сладких снов" вздрагиваю, уронив предмет на пол.