Какая из твоих реальностей настоящая?

      Постепенно приходя в сознание я приоткрываю глаза, замечая что всё изменилось, и вместо своей комнаты моё тело лежит, зафиксированное ремнями на старой койке. Кажется, это палата? Голова всё ещё кружится, пребывая в непонятном мне угнетённом состоянии, босые ноги судорожно подёргиваются синхронно со звуком стрелок на обшарпанных чёрных часах. Я замечаю окна с решётками с потрескавшейся на них краской и человека, сидящего рядом со мной за столиком с важном видом заполняющего какую-то стопку бумаг. Хмуро поправляя очки и постоянно отрываясь от писанины, он деловито хмыкает через каждые полсекунды, наверняка чувствуя себя значимым и всезнающим в момент своей работы. На нём небрежно накинут больничный халат, настолько застиранный, что я чувствую легкий запах хлорки, доносящийся от него. Стены, окрашенные в невзрачный жёлтый цвет, пустая соседняя кровать, расположенная справа от меня — всё это напоминает мне больницу, я что, просто потеряла сознание?       Доктор замечает моё шевеление, незамедлительно привстав и уверенными шагами направляясь ко мне — Где я? — мой вялый голос с трудом выговаривает каждую букву, но этот вопрос является сейчас самым важным и одновременно пугающим для меня. — А вы не помните? — удивлённо отвечает мужчина, вновь хмыкая и поправляя очки, делая пометки в тетради.       Я недоумевающе смотрю на него, пытаясь оживить последнее воспоминание.  — Я упала и… голова сильно кружилась, мне нужно позвонить — пытаясь приподняться говорю я, обнаруживая, что полностью раздета, что пугает меня ещё больше. — Очень интересно. — улыбается врач, — Вы буйно вели себя последнюю неделю, и мы были вынуждены изолировать вас от других пациентов, чтобы вы никому не причинили вреда. — Я не понимаю… — дрожащими губами, пытаясь вырваться из ремешков говорю я, тянув руки, чтобы освободиться из их захвата, но они так крепко удерживают меня, что мне приходится сдаться, прекратив свои жалкие попытки. — Вы совсем ничего не помните? — его настораживающий голос пробуждает во мне страх, обитающий в моём сердце, в неистовой попытке выбраться наружу и захватить моё сознание.       Глубокий выдох. — Я была в ванной, а потом упала, это всё, что я помню, клянусь. Человек в белом халате ставит стул передо мной, с улыбкой снова записывая что-то, будто мой страх и непонимание происходящего доставляют ему садистское удовольствие. — Ох, эти ваши шутки, опять вы за своё, — хихикая продолжает он, — Позавчера воображали себя знаменитостью, собирающейся на собственный спектакль, вчера воспринимали себя как некую Эн, разгромив душевую и пытаясь сбежать, а теперь снова ничего не помните. Кем же вы сегодня себя считаете, мм? — его лицо расплывается в улыбке, которая почему-то кажется мне доброй, когда он снимает очки. Всегда казалась. Стоп, что?!