***
У Питера сердце разрывалось. Он уже тысячу раз пожалел о том, что струсил и сбежал тем утром. Нужно, нужно было остаться. Остаться и рассказать, как Тони ему дорог и… И всё. Несмотря на произошедшее, Питер не был уверен, в том, что это что-нибудь изменило бы. Да, Старк его не оттолкнул, не выказал неприязни или отвращения, но это же совсем ничего не значит, правда? По крайней мере, Питеру было легче думать именно в таком ключе. Если же начать думать и предполагать дальше, о том, как Тони отвечает на его чувства — хотелось выть в голос. Тогда, наблюдая со своего местечка за уходящим Старком и мужчиной в плаще, парень до боли закусывал губу, чтобы не дать волю рвущимся наружу всхлипам. Всё-таки, нужно было попрощаться. С отъезда мистера Старка прошёл почти месяц. В деревне жизнь шла своим чередом и если не знать, то и не скажешь, что что-то изменилось. Кто-то. Питер ходил сам не свой. Ему не давал покоя тот факт, что он не попрощался с человеком, в которого умудрился влюбиться. Это если не вдаваться в подробности и опустить тот момент, что он вообще выбрал себе в пару самую неподходящую кандидатуру. Но это уже по мнению Мэй и Стива. Они не раз и не два пытались с ним поговорить, но без особого результата. Пока заживала нога, он безропотно выслушивал их доводы и убеждения, молча кивал и продолжал заниматься своими делами. Когда же с ноги сняли повязку и разрешили потихоньку возвращать привычные нагрузки, он просто стал в открытую избегать этих двоих, целыми днями пропадая то с Клинтом, то с Баки, то ещё где — лишь бы не дома. А к дому родителей он вообще запретил себе приближаться. Во избежание, так сказать. Но вечно бегать от собственных мыслей не получится. Как-то, разбирая свои вещи он наткнулся на то, чего здесь в принципе быть не должно. Увидев, что выпало из сумки, парень шарахнулся в сторону, как от гадюки, с испугом уставившись на небольшой прямоугольный предмет, блестящий чёрной глянцевой поверхностью в тусклом свете масляной лампы. Мобильный телефон. Мистер Старк забыл свой телефон. Питер осторожно взял гаджет в руки и попробовал включить, нажав кнопку сбоку. Но экран остался таким же тёмным, как небо за окном. Он попробовал ещё раз и ещё. На четвёртую попытку мобильник ожил, заставив паренька задержать дыхание, наблюдая за анимацией на заставке. Но сразу после, экран показал, что батарея разряжена и вновь отключился. Сколько бы Питер не пытался, телефон больше не подавал признаков жизни. У Питера тряслись руки, у Питера спазмом сдавило горло, у Питера больше не было сил держать всё это в себе. Прижавшись лбом к холодному стеклу гаджета, он тихонько всхлипнул. — Ну пожалуйста, — попросил он, — пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — голос срывался от подступающих рыданий, но упрямый гаджет оставался равнодушен к терзаниям молодого парня, который уже не сдерживал слёзы, роняя их на безупречно гладкую поверхность. Все загнанные в угол мысли, чувства и эмоции наконец нашли выход, солёной влагой оседая на щеках и губах, срывая голос в отчаянном крике, который не могли заглушить ни прижатые ко рту ладони, ни прокушенная губа. — Ох, горе ты моё, — мягко вздохнули рядом, и родные руки потянули плачущего мальчишку в свои успокаивающие объятия. Мэй села рядом с Питером, который тут же вцепился в неё, как в спасательный круг, обнимая за пояс и продолжая всхлипывать. Женщина больше ничего не говорила, нежно поглаживая своего ребёнка по голове и плечам, давая ему возможность выплеснуть свою боль. — Мне его не хватает, — просипел Питер, когда слёзы высохли, голос сел, а сил на рыдания уже не хватало. Он умостил голову на коленях тёти и меланхолично разглядывал стену напротив. — Если бы я знала, что ты будешь так мучиться из-за него, не подпустила бы и на пушечный выстрел, — вздохнула та, ласково перебирая волосы сына своей лучшей подруги. — Ты уже говорила. — И скажу ещё не раз, — ничуть не смутилась Мэй. — Да где это видано, так убиваться по этому самовлюблённому, напыщенному болвану! — Мэ-эй, ну не сейчас, — взмолился Пит, пряча лицо в складках длинной юбки. Телефон из рук он так и не выпустил. — Ну, а как по-другому? — спросила женщина, коротко улыбнувшись уголком губ и вздохнула. — Я не могу спокойно смотреть как у меня забирают моего ребёнка. — Никто никого не забирает, — закатил глаза Питер, — я же здесь. — Надолго ли? — вопрос был неожиданным и слегка выбивался из привычного сценария. Напряжение в голосе Мэй и её немного трясущиеся руки на его макушке были чем-то из ряда вон. Даже когда он вернулся из леса после той стычки со Стервятником она его первым делом отчихвостила за всё хорошее. А тут… — В каком смысле? — шмыгнув носом спросил Питер, подняв голову и заглянув в лицо своего самого близкого человека в этом мире. — Ты ведь любишь его, — сказала она, старательно сдерживая собственные слёзы в повлажневших глазах. — Люблю. Конечно, но, — на этих словах, тётя порывисто поднялась с места и быстро скрылась в направлении своей комнаты. — Тётя Мэй? — растерянно позвал Питер, не очень понимая сути происходящего. Но буквально через пару минут женщина вернулась, принеся с собой небольшую папку для бумаг, села рядом и глубоко вздохнула. — Знаешь, я… — начала она и замолчала, пытаясь подобрать нужные слова. Питер впервые в жизни видел такую растерянность на её лице. — Ты рано появился на свет, — собравшись с мыслями продолжила Мэй. — Оно и неудивительно, в общем. Но ты был таким крошечным. Таким слабым и хрупким. Мы боялись, что ты не выживешь. Но твой отец, Рич… он никогда не сомневался. Он всегда говорил, что ты ещё всех удивишь и станешь самым сильным из всех нас, — тут она улыбнулась и протянула папку племяннику. — Так, наверное, все отцы считают. Но знаешь, он был прав. Ты единственный ребёнок из смешанной семьи, появившийся за последние сто лет на этой земле. И с самого рождения проявляешь завидное упрямство и волю к жизни… Ты самый замечательный ребёнок, которого только можно пожелать! И ты ещё многое можешь сделать, а чтобы удивить не только этот мир тебе нужен… нужен кто-то, кто этот мир знает и… и подскажет, поможет… — под конец Мэй окончательно разволновалась и замолчала, выразительно кивнув на загадочную папку. — Я… — Питер окончательно растерялся и всё-таки опустил взгляд на содержимое. Питер Бенджамин Паркер Дата рождения: 10 августа 1992 года Имя матери: Мэри (Фицпатрик) Паркер Имя отца: Ричард Паркер … — Э-это что? — спросил он, спустя несколько долгих минут, разглядывая остальные бумаги. Там были все его документы. Документы, которые были в ходу в привычном нам мире технологий и наплевательского отношения к природе. Все, начиная свидетельством о рождении и заканчивая водительскими правами. Даже с фотографиями! Ну, по крайней мере, теперь стало понятно зачем Мэй его фотографировала каждый год для «семейного альбома». — Твои родители знали, что рано или поздно тебе здесь станет тесно, — ответила Мэй, нервно перебирая пальцами подол юбки. — Так что, если ты действительно веришь, что это то, чего ты хочешь. Если Он — тот, кто тебе нужен, то… — Стой-стой, погоди, — тряхнул головой парень, неверящим взглядом продолжая рассматривать документы. — Ты хочешь сказать, что знала заранее и сделала документы? — Ну, я их сделала ещё на твои двадцать один, — будто так и надо, призналась Мэй, — я не знала когда, но точно знала, что рано или поздно тебя станет тянуть туда, — она сделала неопределенный жест, обозначающий очевидно реальный мир. — Не могло не тянуть. Ты же совсем как Мэри. Такой же неугомонный. — Я всё равно не понимаю… — И такой же тугодум, как отец, — покачала головой женщина, погладив мальчишку по щеке. — Тебе нужно поехать к нему. — Мэй, я… Спасибо, конечно, — смущённо улыбнулся он, — но я не могу. — Ну разумеется можешь! — Как ты себе это представляешь? — фыркнул молодой кентавр и поднял ногу, указывая на собственное копыто. — На это сложно не обратить внимание. Хорошо, если сразу не пристрелят с испугу, — хмыкнул он. — Да и куда я без тебя? Моё место здесь. — Это не так, — неожиданно раздался тихий голос со стороны кухонной зоны. Он был действительно тихим и если бы не чуткий слух Питера, то и не услышали бы. Удивлённый, он поднялся с места и вместе с Мэй вышел к нежданной гостье. — Ванда? — Ты не прав, — произнесла ведунья, расположившись у очага и как ни в чём не бывало, помешивая что-то в небольшом котелке на огне. — Разве? — недоверчиво нахмурился юноша, сложив руки на груди. — Знаете, немного странно. Сначала меня все убеждают, что я чокнулся, влюбившись в чужака, а теперь вы пытаетесь убедить меня в том, что это нормально и мне надо уехать. Что происходит? — Я лишь хочу сказать, что, в отличие от нас, тебе открыты оба пути, — произнесла Ванда, деловито наливая в подготовленную заранее чашку ароматный отвар, — ты — полукровка, в тебе течёт кровь не только кентавров, но и человека. Вот и весь секрет. — А я всё равно считаю, что Старк непроходимый кретин! — фыркнула хозяйка дома. — А я уже ничего не понимаю, — потёр шею Питер, вопросительно посмотрев сначала на Ванду, а потом на тётю, в поисках ответов. — Внутренние барьеры порой куда прочнее внешних стен. До недавнего времени тебе не было нужды выбирать, теперь же, ты мечешься меж двух огней. Подумай и реши для себя, чего именно хочешь и нужно ли тебе это. Тогда всё и встанет на свои места, — улыбнувшись, ответила кентаврида, протягивая чашку. — Хотя, думаю с этим ты уже определился. — Ещё более странно, — парень совсем запутался в происходящем, но внутри уже подняла голову надежда, напоминая о том, как ему было плохо последние недели, и рука почти на автомате поднесла напиток ко рту. Что ж, это всё ещё было очень странно, но он должен попробовать. Даже если мистер Старк его забыл и не ждёт, то он хотя бы сможет увидеться с ним ещё один раз.***
— Ты выглядишь очень странно, занимаясь этим… чем бы ты ни занимался, — так и не подобрав нужное слово, произнесла Пеппер, замерев на пороге кабинета своего начальника. Тони без привычного пиджака, в одной рубашке с закатанными по локоть рукавами, босой, развалился в своём кресле, закинув ноги на подлокотник, устроив голову на втором, и увлечённо что-то черкал в блокноте. — Это не самое странное за чем ты меня застукала, — ответил Старк. — Ты знала, что из кленового сиропа, муки и сахара можно получить крайне липкую субстанцию? — не отвлекаясь от своего занятия, спросил он. — Это логично, — кивнула мисс Поттс, подходя ближе. — Да, но как он смог добиться такой прочности и эластичности? — задумчиво почесал бородку мужчина. — Значит, было что-то ещё… — Он? — А? — О ком ты говоришь? — Да так, — спустился с небес на землю Тони и сел в кресле нормально. — Ты что-то хотела или просто соскучилась? — Может тебе отдохнуть? — предложила та, разглядывая кучу исписанных листов, выдернутых из блокнота, раскиданных по столу среди стопок документов. — Что я слышу? — удивлённо округлил глаза Старк, отложив своё занятие и взглянув на свою помощницу. — Ты добровольно предлагаешь мне бездельничать? — Меня слегка напрягает такой твой энтузиазм, и я начинаю думать, что тебя подменили, — честно призналась Пеппер, внимательно вглядываясь в его лицо. — Я могу тебя заверить, что перед тобой оригинал. Единственный и неповторимый. — Тогда тем более, — не стала спорить женщина, — оригинал мне нужен здоровым и отдохнувшим. Поезжай домой, Тони, уже поздно. Разумеется, она видела, что её босс и экс-бойфренд по совместительству в чём-то неуловимо изменился. И разумеется не собирался рассказывать о том, что его беспокоит, предпочитая забить свою гениальную голову любой ерундой, вместо того, чтобы, наоборот, избавиться от тяжёлых мыслей. Можно было, конечно, списать всё на стресс от потери родных, но она видела его в день похорон и видит сейчас. И дело точно не в этом. Да, нельзя сказать, что ей не нравились эти перемены — мужчина стал появляться в офисе, заниматься делами, действительно проявляя интерес к происходящему, а не изображая его. Своим поведением Старк напоминал себя прошлого, тех времён, когда он только начинал разворачивать своё дело и горел энтузиазмом. С той лишь разницей, что тогда он не пытался заменить работой какие-то свои проблемы. Откуда же ей было знать, что Тони места себе не находит с момента, как покинул селение легендарных мифических существ? Он постоянно возвращался мыслями к одному конкретному кентавру с оттопыренными ушами, мягкими кудряшками и не по возрасту серьёзными глазами, цвета тёплой карамели. К тому, кому обязан жизнью. К необычайно милому и смышлёному пареньку по имени Питер. Зажила ли у него нога? Всё ли у них с тётушкой в порядке? Энтони без устали вспоминал все их прогулки и разговоры, коря себя за то, что вовремя не увидел и не понял. А последнюю ночь и вовсе забыть был не в силах, раз за разом, в деталях воспроизводя в памяти все слова, жесты и прикосновения. Он пытался не думать, честно пытался, но затея эта была обречена на провал изначально. На лицо были все признаки влюбившейся школьницы. Разве что сердечки в записях не рисовал, вместо этого пытаясь вспомнить из чего мальчишка бадяжил свои бомбочки. Все эти дни он без конца думал и пытался понять, как поступить, но так ничего дельного в голову и не пришло. В любом случае нужно было делать выбор. Либо ему, либо Питеру. И этот вариант ему не нравился категорически. А ещё он купил себе робот-пылесос, налепил на него пластиковые игрушечные глаза и назвал Растяпой. — Ты же знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать? — Всегда, Пепс. Всё-таки нужно было тогда остановить Питера и поговорить. Может тогда… А что тогда? Что бы это изменило? Ничего. Лишь добавило бы неловкости и ещё больше отчаяния во взгляде парня. А это многократно хуже, чем постная морда тамошнего вождя и его нотации. Тони вопреки просьбе Пеппер досиделся аж до прихода охранника, что делал обход по этажу, немало того