***
Когда первые лучи солнца заглянули в окно, Гермиона вытащила из постели своё измученное тело. Она размышляла над тем, что стоит сделать во время душа и после того, как высушила волосы и нанесла свой лёгкий макияж. Вглядываясь в своё усталое лицо в зеркале, Грейнджер была рада увидеть обычную путаницу кудрей на их законном месте после того, как закончилось действие выпитой вчера полбутылки Sleekeazy. Хотя раньше ненавидела свои волосы, теперь девушка ценила их. Это было частью её. Без них она не чувствовала себя самой собой. Глядя на изображение, которое так хорошо знала, она приняла решение. Гермиона Грейнджер не выбрала легкий путь. Она не отступила перед вызовом, и, конечно, не отказалась от кого-то, кто может быть в нужде, независимо от того, насколько он этого не заслуживает. Итак, в то утро Грейнджер пришла в свой офис, настроенная весьма решительно. Она взялась за дело Драко Малфоя, потому что если бы этого не сделала, разум никогда бы не дал ей покоя. Девушка только надеялась, что не пожалеет об этом. Позже тем же утром Гермиона снова обнаружила себя сидящей в знакомой комнате для переговоров Азкабана, ожидая прибытия Драко Малфоя. Этим утром она первым делом снова просмотрела его дело и составила предварительный план защиты — при условии, конечно, что он будет сотрудничать с ней. Гермиона почти не рассчитывала, что Нарцисса снова придёт к ней в кабинет и потребует ответа на вопрос, будет ли она заниматься делом сына. Однако женщина так и не появилась. Часть девушки была разочарована, потому что Грейнджер хотела спросить Нарциссу конкретно о том, что ещё было в последнем воспоминании, и что сделало его достаточно важным для Нарциссы, чтобы поделиться с ней. Хотя ей и было любопытно, Гермиона всё ещё не чувствовала, что у неё хватит мужества снова погрузиться в это воспоминание и увидеть все самой. Драко Малфой открыл дверь напротив. Удивление промелькнуло на его лице, быстро скрытое скучающим безразличием. — Опять, Грейнджер? — он опустился в кресло, не прекращая смотреть на девушку. — Не хватило моей компании вчера? — Поверь мне, — сказала она, — с меня хватит твоего общества на всю жизнь. Тем не менее, меня навестила твоя мать. Драко потер лоб и тяжело вздохнул. — Что она тебе сказала? — Немного, — честно ответила Гермиона, но решила не рассказывать ему о воспоминаниях Нарциссы. Подумала, что Драко не обрадуется, узнав всё, что она видела в его жизни. Гермионе даже не понравилось, что она увидела то, что видела, — это казалось вторжением. Она не хотела знать Драко Малфоя так близко, особенно против его воли. — Но она рассказала мне о положении вашей семьи… с Министерством… и что ты вряд ли получишь справедливый суд с другим Инквизитором. Драко нахмурился. — Итак, ты вернулась, потому что твоё гриффиндорское сострадание не позволило бы тебе спать по ночам, если бы ты отвернулася от меня. Мне не нужна твоя жалость, Грейнджер! — Я не жалею тебя, Малфой, — Гермиона вздохнула. — Честно говоря, я думаю, что ты, вероятно, заслуживаешь того, что причитается. Но… Я серьезно отношусь к своей работе, и Министр магии специально попросил меня заняться твоим делом, чтобы избежать ещё большей коррупции в системе. А я против такого и думаю, что каждый заслуживает справедливого суда. Поэтому обещаю относиться к тебе беспристрастно — несмотря на наше прошлое — так же, как и к любым другим моим клиентам… если позволишь. Драко окинул её критическим взглядом, словно обдумывая слова. Когда Гермиона почувствовала, что вот-вот съежится под его ледяным взглядом, он вздохнул. — Хорошо. Но давай-ка кое-что проясним — я тебе не доверяю. Моя мать, кажется, думает, что ты единственный вариант, но если бы это зависело от меня, я бы не согласился, — он скрестил руки на груди, как будто ему было очень неудобно. — Слушай, Малфой! — прошипела Гермиона, чувствуя, как в ней разрастается гнев. — Не веди себя так, будто оказываешь мне огромную услугу, «позволяя» представлять тебя, — она указала на дверь позади него. — Там десятки заключенных, которые так же долго, как и ты, ждут суда, и никто не может взять их дело. Ты делаешь шаг в сторону — как твоя маленькая тирада вчера — и я с радостью закончу это, чтобы помочь кому-то ещё. Понял? Драко ничего не сказал, но поднял подбородок и посмотрел на неё. Гермиона восприняла его молчание как поражение и посмотрела на свои бумаги. — Позволь мне начать с твоего обвинения. — Замечательно, — пробормотал Драко, ерзая на стуле. — Вот с этим мы и имеем дело, — сказала она, положив перед ним на стол лист пергамента. Его глаза вспыхнули от удивления, когда она произнесла слово «мы». Гермиона постучала пальцем по бумаге. — Использование Непростительных доставит нам много хлопот… но к этому мы ещё вернемся. Заговор с целью убийства, вероятно, будет сутью дела. Хотя Снейп был тем, кто убил Дамблдора, тот факт, что ты по существу организовал события, означает, что сторона обвинения попытается привлечь тебя к ответственности. Это также будет запутано, потому что ты впустил Пожирателей Смерти в школу, и Кэти Белл и Рональд Уизли стали жертвами твоей… попытки. — Я знаю, что я сделал, Грейнджер! — Драко подтолкнул к ней бумагу. — Тебе не нужно пытаться приукрашивать обвинение. Гермиона была почти уверена, что он замышлял ее убийство. Она откашлялась. — И правда. Ну, я предлагаю работать в обратном направлении. Сначала позаботимся о более лёгких обвинениях… Пособничество и подстрекательство к похищению — это будет Крюкохват, Луна Лавгуд и Гаррик Олливандер. Что ты можешь сказать о причастности и связи с их нахождением в поместье? Драко открыл рот, затем снова закрыл его и отвёл глаза, проводя рукой по волосам. Гермиона наблюдала за его странными действиями, держа перо над пергаментом. Когда парень так и не заговорил, она легонько подтолкнула его. — Ну? Он стукнул кулаком по столу. — Я не хочу говорить об этом с тобой! — теперь настала её очередь лишиться дара речи. Драко провел ладонями по лицу, прежде чем соединить их под подбородком. — Это просто… Ты… ты не… ты Гермиона-идеальная-Грейнджер! Тебе здесь не место, — он взмахнул руками и отвернулся. — Малфой… Драко, — она сама удивилась, мягко произнеся его имя, и взгляд блондина метнулся к ней. — Я занимаюсь этим уже почти год. Видела и слышала всё, что ты можешь себе представить. И, — она откинула волосы в сторону, открывая длинный шрам, спускающийся по шее к ключице, — я сталкивалась с худшими вещами. Я не сломаюсь. Драко уставился на её шрам, тяжело сглотнув, возможно вспоминая, когда Беллатриса оставила его ей. Наконец он перевёл взгляд. — Я был в Хогвартсе, когда Пожиратели Смерти привезли их троих в поместье, поэтому не имел никакого отношения к их похищениям. Но когда я был дома во время каникул, мне приказали проверить их и принести им еду в подвал. Гермиона сделала пометки на пергаменте. — Ты когда-нибудь причинял им боль? — Нет. — Я свяжусь с ними. Посмотрим, согласятся ли они дать показания, — Гермиона просмотрела обвинения Драко. — А как насчет использования Круциатуса? Драко вздохнул. — Торфинн Роули и Антонин Долохов. Оба сейчас осуждённые Пожиратели Смерти. Волдеморт заставил меня пытать их после того, как они не смогли захватить Поттера в Лондоне. — Если их осудили, не думаю, что они будут свидетельствовать против тебя, — Драко мрачно кивнул. Гермиона оторвалась от своих записей. — Ты говоришь… Волдеморт заставил пытать их, что ты имеешь в виду? — Он не наложил на меня Империус, если ты об этом, — сказал он решительно. — Нет… То есть, у тебя был выбор? — Выбор был всегда, Грейнджер. Сделать то, что он сказал, или быть убитым. — Ты хотел это сделать? Тебе нравилось мучить людей? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально. Драко долго молчал, глядя вдаль, и Гермиона боялась его ответа. — Я так и думал… раньше, — наконец сказал он, всё ещё не глядя на девушку. — Когда мой отец говорил об этом, звучало так здорово. «Сила, которую ты почувствуешь», — говорил он. Но нет… — Малфой повернулся к ней и практически выплюнул следующие слова: — Я не наслаждался этим. Я ненавидел. Гермиона сглотнула, но с облегчением услышала искренность в его голосе. — Мне нужно подтвердить слова твоими воспоминаниями. Её перо царапало по пергаменту, и это был единственный звук в комнате, пока Драко не заговорил снова. — Скажи, Грейнджер, ты боишься смерти? Она удивлённо подняла глаза. Слова прозвучали почти как угроза, но она не видела злобы в его взгляде. — Я… я думаю, — сказала она, — что в некоторой степени, да. Я имею в виду, разве не все боятся? Он покачал головой. — Ты молодец. Боишься неизвестного, а не самой смерти. Зло… мы боимся смерти, потому что нет неизвестного. Мы точно знаем, что нас ждет. Гермиона наклонила голову, внимательно глядя на него, пока до неё доходил смысл его странных слов. — Ты зло, Драко Малфой? Он поднял бровь. — Разве ты не знаешь? — Нет. В комнате воцарилась неловкая тишина, и они вопросительно посмотрели друг на друга. Наконец, Драко вздохнул. — Мы закончили? — Да, на сегодня… — Гермиона начала собирать бумаги, удивлённая тем, что Драко остался сидеть, наблюдая за ней. Девушка ожидала, что он бросится к двери после того, как их неловкий разговор закончится. — Твои волосы вернулись. — Что? — Гермиона озадаченно оторвалась от бумаг. — Твои волосы, — Драко беспорядочно обвёл рукой собственную голову. — Они снова как обычно. Вчера было по-другому. — О, эм, я обычно выпрямляю их в дни, когда у меня есть суд. Чтобы выглядеть более профессионально. Это глупо, но… — она вернулась к сбору документов. — Ну, я предпочитаю вот так, — сказал Драко, приложив большой палец к подбородку. Она бросила на него убийственный взгляд. — Мне всё равно, что ты предпочитаешь, Малфой! Кем он себя возомнил? Парень ухмыльнулся, как будто его забавляла её защитная реакция. — Я просто имел в виду, что тебе так идёт. Ты больше похожа на себя. Объяснение только ещё больше разозлило её. Не из-за того, что он сказал, а потому, что это было так похоже на то, что она думала о себе этим утром. Идея о том, что её размышления похожи на мысли Драко Малфоя, тревожила. — Просто молчи! — она сунула бумаги в портфель и захлопнула его. — Министерство платит мне не за то, чтобы я разговаривала с тобой о своих волосах. Драко поднял брови, но, как ни странно, подчинился. Он поднялся со стула и направился к двери. Постучал в дверь, чтобы сообщить охраннику, что готов уйти. — До завтра, Грейнджер, — сказал парень и исчез.Глава 7. Разве вы не знаете?
27 июня 2019 г. в 21:01
В ту ночь Гермиона почти не спала, ворочаясь с боку на бок и вспоминая всё, что видела в воспоминаниях миссис Малфой. Она задавалась вопросом, проводит ли Нарцисса большую часть своих ночей так же беспокойно, как Грейнджер сейчас, преследуемая теми сценами из прошлого.
Пока Гермиона то засыпала, то просыпалась, в её голове крутился один вопрос. Станет ли она защитным инквизитором Драко Малфоя?
Технически, она всё ещё была его инквизитором, назначенным Министерством, потому что Шеклболт формально не отстранил её от дела. Однако девушка помнила, как после первой встречи с ним твёрдо решила, что не может представлять Драко Малфоя. Неужели она действительно хочет подвергнуть себя такому ужасному испытанию?
Она также вспомнила, как Драко Малфой настаивал на том, чтобы она не была его инквизитором. Нарцисса утверждала, что он передумал, но Гермиону это не убедило.
Грейнджер вспомнила первоначальную причину, по которой она стала инквизитором — помогать беззащитным. Хотя это было не совсем то слово, которое она использовала бы для описания Драко Малфоя, девушка понимала, что она, вероятно, была его единственным шансом на справедливое судебное разбирательство.
Вчера её больше беспокоила возможность того, что Малфой, используя хитрые приёмы, будет помилован. Она на самом деле не беспокоилась о том, что его несправедливо осудят, считая парня на сто процентов виновным. Но теперь… воспоминания, которые она видела, путались в голове, пока девушка не смогла понять их смысл.
Грейнджер вспомнила все дела, которыми занималась с тех пор, как стала инквизитором. В то время как большинство из тех, кого она защищала, были виновны и заслуживали пожизненного заключения в Азкабане, Гермиона с облегчением обнаружила, что было несколько Пожирателей Смерти, которые стали служить Волдеморту из-за угроз, шантажа или Империуса.
Она была благодарна за эти редкие случаи. Без них, Гермиона не думала, что сможет пережить бесчисленные часы, делая то, что она делала — пыталась защитить хладнокровных убийц, которые оскорбляли её, в то время как девушка пыталась работать с ними.
Но какое место занимает Драко Малфой? Кто он на самом деле? Невинный мальчик, которого она видела играющим во дворе? Высокомерное отродье, которое она видела за обеденным столом? Конфликтный подросток на Кубке мира по квиддичу? Жёсткий молодой человек, которого она видела разговаривающим с матерью в его спальне? Или же испуганный, которого она видела той ночью в поместье?
Сколько она знала Драко Малфоя, он всегда был таким неприятным. Гермиона задумалась, было ли так потому, что он предвидел, что жизнь, которую он выбрал, которую выбрала его семья, приведёт туда, где он находится сегодня — в холодную камеру Азкабана, возможно, навсегда.