Академия сверхъестественных существ

Ладонь накрывает глаза, вынуждая ресницы опуститься вниз, чтобы погрузить все во тьму, но даже это не приносит облегчение. Его образ, будто тень, преследует меня, не оставляя в покое. — Да что ж это такое?! Скрытый от взора десятками метров, Рай продолжает свою охоту, обволакивая терпким мускусным запахом, давая осознать, сколь тщетны попытки выкинуть из головы своевольное существо, желающее всецелого обладания. — Ненавижу! — зубы вонзаются в подушку, вымещая на ней лютую ярость. Я совсем не понимаю себя. Сердце то сгорает от желания, то трепещет от страха, жаждя того света, что источает расплавленное золото. Почему так происходит? Его абсолютная власть страшит. Кронпринц будто течет по моим венам, пропитывая все собой и возрождая бурлящие водовороты эмоций, которые так хотелось усмирить. Словно яд, Рай постепенно парализует волю, заставляя тело сгорать в невидимом пламени. Лишь разум продолжает бороться с охваченным дурманом и хранить верность, опасаясь того момента, когда существование эгоистичного юноши станет моим смыслом жизни. — Сантли пхатехйума. «Принесла нелегкая, — я нехотя оторвала голову, намереваясь отослать присланного слугу, и тут же наткнулась на знакомую зелень, искрящуюся задором. — О, а ты тут что забыл? — Его Королевское Высочество разве тебя не предупредил? Пальцы отодвинули полотно, пропуская лучи света внутрь, и комната, погруженная в расслабляющий сумрак, снова окрасилась яркими цветами. — Если ты имеешь в виду парня, что выскочил отсюда, гневно размахивая хвостом, как ветряная мельница своими крыльями, то нет. Он не соизволил опуститься до того, чтобы оповестить о твоем приходе. Я жмурилась, прячась от солнца за ресницами, страстно желая, чтобы Орин как можно скорее покинул дом. Мне нужно было одиночество, чтобы разобраться в том бардаке, который творился в душе. — Может сюрприз? — шаг, еще один. Свет отчаянно боролся с тьмой, но сквозь высокую фигуру, не мог пробраться и потому лишь беспомощно играл на ее контурах. — В твоих устах это звучит жутковато. Ступая неспешно, будто боясь вспугнуть выбранную добычу, слуга принца ловко пересек комнату, не подняв в воздух даже крупицу пыли. — Ну так что? Огорошь меня добрыми вестями. — подперев подбородок, я с любопытством окинула юношу взглядом, задержавшись на свертке, покоившемся в руках. — Что еще пришло в голову этому полоумному? Уголки губ в ответ дрогнули и веселый раскатистый смех разлился по комнате, заставив тоненькие нити морщин собраться в уголках глаз: — Ты неподражаема. — Знаю. Мне всегда нравилась его улыбка. Не та надменная полуусмешка, которую он демонстрирует всем, а эта, незлобивая, нежная, от которой сердце замирает, мечтая остановить время, чтобы запечатлеть сияющий образ в своей памяти. Присев рядом, Орин бесцеремонно опустил руку рядом с моим бедром, небрежно скользнув подушечками по оголенной коже. Я вздрогнула, ощущая, как мурашки распространяются по телу, как кровь начинает закипать в венах, а горло пересыхает от недостатка влаги. Холод пальцев, обжигающий жар кожи. Одно касание и две стихии сталкиваются, поглощая друг друга, заставляя душу трепетать от охвативших её ощущений. — Шрамы останутся. — О чем…- мысль потерялась где-то в глубине, когда его лицо приблизилось ко мне и горячее дыхание коснулось щеки. Я хотела отстраниться, чтобы избежать этой навязчивой близости, но не смогла шевельнуться, зачарованная лучистыми глазами. Как красиво… Среди искрящейся изумрудной листвы словно цветы распускались золотистые и алые пятна, касаясь своими миниатюрными лепестками радужки. — Я думала они зеленые, — ладонь невольно потянулась к парню, убирая прядь черных волос со лба, дабы узреть то, что всегда скрыто за нависающей челкой. — Никогда бы не подумала, что глаза могут быть такими. Переплетение красок околдовывало, унося сознание в дремучий лес, где сквозь малахитовые кроны проглядывала небесная лазурь. Неведомые цветы соблазняли своей близостью, завлекая все дальше в глубь желанием коснуться их, уничтожая любую попытку разума напомнить о том, как опасны могут быть такие места. — Совершенно обычные. Одно движение головы и вот передо мной живая тьма, бурлящая эмоциями. Даже не верится, что этот омут, затягивающий на свою глубину, еще мгновение назад играл радужными переливами. — А вот и нет. Будто калейдоскоп, где всякое движение слагало узоры из драгоценных камней, любой поворот, даже мысль, что проскакивала в потаенных уголках, сразу преображали всё, лишая возможности сопротивляться насланному мороку. — А как же девушки? Взрослый мужчина, приближенный кронпринца, уверена многие восхваляют тебя. Зрачки сузились, превратившись в еле заметные щелочки, и с губ сорвался тяжкий вздох: — Лицезреть одно и то же не каждому под силу, телесная близость надежнее. Да и что примечательного в них? Когда-нибудь они опостылят или поблекнут с годами. — Если картина написана гением, то она в любое время будет прекрасной, — заметив замешательство на лице слуги принца, я позволила себе улыбнуться. — По-моему глаза — это самое красивое, что есть в нас. В краткий миг расслабляющая атмосфера обернулась мучительным бременем. — Поиграли и будет, — вместо голоса — рев морозной метели и леденящая душу стужа в глазах. — Орин? — страх позвал его, желая в обернувшемся юноше увидеть теплящийся огонек, но из глубин мрака на меня взирала пустота. » — Я же говорил — задребезжало внутри, радостно скалясь. — А ты что, поверила? — Нет. — Да, — возразил он, — Только во что?»