Клуб выбеленных челок

      Игги тащить не пришлось — едва открылись двери, он сам подбежал к ним, ожидая увидеть Дэвида. Когда Дафф протянул к нему руку, он сначала отпрянул, но потом Роберт ухватил его за шиворот и чуть не забросил внутрь.       — Полегче, — тихо молвил Дафф.       — Свою мамашу лапай полегче, — было ему ответом.       Внутри собрались уже почти все. Джулиан перешептывался с Брайаном насчет эффективности патологоанатомии (по крайней мере, так Дафф истолковал один-единственный громкий возглас «о бля! Ну, нарежут его сейчас как колбасу!»). Том и Джон стояли в абсолютно одинаковых позах в противоположных углах зала — руки в кармане, одна стопа на стене — и хмуро смотрели в пол. Роджер ещё кому-то названивал, кому-то, кто не поднял трубку с первого раза, и с озабоченным видом поглаживал кнопки телефона — но, видимо, не беспокоился, и Дафф тоже об этом сильно не думал. Музыканты же самые знаменитые в мире воркоголики. Даффу лишь повезло, что сегодня после пьянки никто не захотел записывать новый альбом (бабушка Слэша, у которой он выяснял, дома ли сегодня внук, лишь попросила его «вывезти этот рыжий мусор», когда он освободится), а то пришлось бы самому отрываться от любимого дела. И ради чего? Ради влюблённого наркомана и мёртвого мертвеца. Каламбур получился несмешной, Дафф поморщился.       — Дафф, — сказал Роджер тихо, когда Маккаган подошел поближе. — Я всё ещё не могу попасть к Дэвиду. Он не поднимает трубку, а номер у меня всего один.       — Это сейчас не важно. Ты всё равно молодец, — ответил Дафф, похлопав Роджера по плечу. — Иди возьми сковородку. Она нам может понадобиться.       Игги сначала вбежал в зал довольно резво, но, оглядев всех с головы до ног, он поник и сел прямо на пол. Зачем вы меня сюда привели, говорил его взгляд, раз здесь нет Дэвида? Но потом его глаза пробежали по потайной двери, которую Дафф оставил открытой, и он попятился назад.       — Узнал, паскуда?! — зарычал Роберт. — Так это ты, наркошка гребанный, нас лишил горячо любимого Брайана?!       — Я… Я не понимаю, о чем вы! — Игги ткнул пальцем в Рэя. — Вот ваш Брайан, а других мне не надо! Ни живых, ни мёртвых!       — Он знает! Он знает, про что говорит! — воскликнул Джулиан, и его глаза засветились хищным азартом. — Тормошите его, господа!       — Растерзать! — крикнул Том и первый схватил Игги за грудки. — Это он сделал! Зуб даю! Посмотрите в его стылые рыбьи глаза убийцы!       — Эй, эй! — Дафф с трудом растолкал толпу вокруг брюнета. — Что вы раскудахтались! Ему ещё показания надо давать!       — Хер с показаниями, я хочу крови! — завопил Роберт. — Сейчас я разорву ему глотку, тогда и начнешь допрашивать!       — Да заткнитесь вы уже! — Дафф подал Игги руку, но тот испуганно отполз подальше и вжался в угол, накрыв голову руками. Он что-то невнятно бормотал. Маккагану пришлось присесть на колени и убрать ладони Игги ото рта.       — Что?       — Я ничего не знаю, — сказал Игги, разглядывая пол. — Я ничего не вижу. Я живу ради одного только Дэвида. Нет Дэвида — нет жизни. Ах, нет у меня в жизни счастья, нет!       — Брайан Джонс. Ты видел Брайана Джонса, — терпеливо подтолкнул его Дафф.       — Нет. Нет, не видел. Не знаю такого человека, он мёртв, он мёртв, он мёртв, — повторял Игги. — Он умер ещё в шестьдесят девятом. Я был на концерте Стоунз и никакого Брайана с ними нет.       — Послушай меня, — Дафф показал за себя большим пальцем. — Эти люди готовы порвать тебя в клочья, если ты не скажешь им правду. У нас есть улика против тебя, и не надо это недооценивать. Быстро говори, что ты знаешь про Брайана Джонса и кто за этим всем стоит.       На улице завизжали тормоза какой-то машины, но никто не оглянулся. Все смотрели только на Игги, в его мешковитой одежде, растрепанного, на грани ломки и реальности, а он лишь испуганно пучил свои глаза, повторяя «нет мне прощения, нет мне прощения». Дафф сделал одно легкое движение — поймав взгляд Игги, он постарался взять его доверительно за руку. И брюнета прорвало.       — Я не знаю, где я! — завопил он диким голосом. — Я думал, я попаду в рай, а меня привезли в чистилище. Ангелы, ангелы! Я виновен, но не настолько. Я не настолько виновен! Я просто шел по лунной дороге, по которой меня вело сердце! Вы же знаете, что если сердце переполненно любовью, оно не может быть грешным!       Потом он внезапно застыл, вглядевшись в Джона.       — Это ты! — закричал он. — Всё ты! Ты виноват во всем этом! Зачем ты так поступил?       — Чего? — удивился Джови. — Я тут при чем?       — Нет на свете инструмента, который не играл бы фальшиво, — понес Игги снова белиберду. — Сердца стучат, сердца, сердца! А его не стучит и никогда больше не застучит. Ни в окошко, ни за дверь. Ах, ах, больно мне, больно! Пинайте меня осколками своих солнц, мне всё равно! Мне нужен только Он! Мне не нужен ни один из Брайанов!       — Да отвечай ты внятно, сука! — взорвался и Дафф. — Какое, черт подери, отношение ты имеешь к Брайану Джонсу?       — Он жив! — взвыл Игги. — Он всегда был жив, а это значит, что умер я! Но я хочу обратно к Дэвиду! Пустите меня! Я переверну ад вверх ногами, но я найду его! Вы прячете его от меня, потому что он один из вас. Один из вас, блондинистых, светленьких, тёпленьких. А я тоже один из вас! Я не хочу присоединяться к черному параду! Мне нужны мои отрезанные крылья! А в небесах холодно, холодно, и горячи только поцелуи!       — Что? — Джулиан взъерошил пальцами волосы. — Да про что он опять?       — Мастера оплеух ко мне, — сказал Дафф, поднявшись. — Это было плохой затеей.       — Уйди с дороги, мякоть, — отпихнул его Плант невежливо. — Сейчас мы его научим английскому.       Игги увидел, как грозный человек собирается его ударить, и завыл нечеловеческим голосом. Его голова ударилась о стену, каблуки застучали по полу, глаза закатились куда-то под челку. Он ещё что-то выкрикивал — что-то вроде «свет, свет, тьма, тьма, черная, черная кровь и слизь» — но рот он уже открывал с трудом и слова превращались в хрип.       Внезапно хлопнула дверь.       — Да вы с ума сошли! Что вы делаете! — послышался новый голос.       Боуи вбежал, не разуваясь, и повис на руке Планта.       — Роберт, не надо! Не надо! Ты ему так не поможешь!       — Очень помогу! На тот свет я ему помогу!       — Нет! Вы не правы! Вы все ошибаетесь!       Дэвид сел к Игги и схватил его крепко за плечи, чтобы он больше не бился головой. Потом он его взял за подбородок и сжал пальцы, заставляя открыть рот и дышать глубже. Глаза брюнета выкатились обратно, но не улавливали происходящего.       — Игги, — молвил Дэвид ласково. — Джимми. Так ведь тебя зовут, да? Я здесь. Извини меня, дурачок. Спокойно, спокойно. Всё будет хорошо.       — Джимми? — скривился Роджер. — Что за уёбское имечко!       — Ох и забрызгает он своего ангела пеной изо рта, — фыркнул Роберт скептически.       Но звук голоса Дэвида вызвал у Игги обратную реакцию. Он сфокусировал своё зрение на нем и застонал от боли. А может, и не только боли. Он тоже протянул свои тонкие, бледные руки, и дотронулся до щеки Дэвида.       — Спокойно, спокойно, — повторял Боуи. — Не надо кричать, не надо головой биться. — Его голос перешел в монотонное, но внятное бормотание, и когда он взял обеими руками Игги за виски, он походил на странного монаха, распевающего буддийские сутры. — Всё будет хорошо, всё можно сказать нам спокойно. Ты всё помнишь, ты всё сам хорошо знаешь. Нет никакого рая, нет никакого ада. Никто тебя не будет бить и терзать. Всё хорошо. Ты прощен, ты прощен, успокойся.       Дафф следил за тем, как взгляд Игги приобретает осмысленность и остроту. Он теперь выглядил чуть более сонным, но также… более живым, что ли. В его лице появились тёплые, розовые пятна, губы приоткрылись, будто ожидая поцелуя, мышцы расслабились.       — Горячо… У тебя такие горячие пальцы… — прошептал он.       — Это хорошо, — сказал тихо Дэвид. — Горячие — значит живые.       Роджер внезапно тоненько ойкнул. Дафф перехватил вопросительный взгляд Джулиана, устремленный на него и на Дэвида, и тоже заметил что-то из ряда вон выходящего.       На шее у Боуи краснели кровоподтеки.       В виде рук.       — На меня напали, — сказал Дэвид хмуро, проводив Игги до двери. В то время брюнет уже совсем успокоился, отказался говорить с кем-либо кроме Дэвида, но на кроткий вопрос «а я уже член клуба?» получил острый отказ и расстроился, но не сильно, будто понимая, что такой исход был предугадан заранее.       — Кто-то перехватил меня, когда я выходил из машины, буквально не больше чем пять минут назад, — рассказывал он, потирая кожу на шее. — Пальцы стальные, прямо за горло. И шипит мне в ухо: «Я передаю тебе сообщение. Ты немедленно отсылаешь эту дрессированную крысу-детектива прочь и не мешаешь мне спокойно жить. Или оба отправитесь за Джонсом.»       — Ох, бедняга, — посочувствовал Джон.       — Как он выглядел? — спросил Дафф.       — Не знаю, — пожал Дэвид плечами. — Я сидел в машине, он стоял, даже не наклонившись, значит, ниже меня ростом. На лице маска. Волосы, наверное, длинные, потому что я точно заметил сзади светлый хвостик, когда он повернулся и убежал. Вот и всё.       — Во что он был одет?       — Я ничего особенного не заметил. Футболка, джинсы… Блин, как сильно сжал. А мне выступать завтра. Придется опять тональным кремом шею мазать.       — Какой ужас, — сказал Джови, слегка касаясь руки Маккагана. — Пойду покурю, мне нужно успокоиться.       — Ты в порядке? Может, воды тебе принести? — спросил Дафф у Дэвида, но тот лишь помотал головой. — Ты пропустил весь движняк. Я нашел волос Игги на одежде Джонса.       — Неудивительно. — Дэвид опустился в кресло и закрыл глаза. — Это моя одежда была на нем в день, когда он пропал. Просто старьё… Ещё со времён, когда у меня было это короткое влечение к Игги. Подробности, я думаю, не требуются… У него тоже найдутся мои волосы на одежде, я уверен. Хотя бы потому, что у него осталось полно моих вещей, и он их активно носит. В общем, я как услышал, что вы нашли тело, так сразу бросился сказать вам, что Брайан был в моем — а то вы бы растерзали беднягу Игги на месте. Он же придурок, что вы из него маньяка сразу делаете. Не понимаете? Настоящий маньяк среди нас. И скоро ему захочется свежей крови.       Дафф замолчал. Ему захотелось провалиться под землю и больше никогда не выходить оттуда. Сам виноват, что сделал выводы слишком поспешно, не поинтересовавшись, откуда у Джонса была одежда…       — Ты бы выходной взял, что ли, — кисло сказал Боуи. — Хотя бы подыграй. Из-за тебя Клуб под угрозой. Так что вали-ка ты лучше, горе-детектив, к своему итальяшке или к себе домой.       Дафф нашел Джона за домом у чулана. Он нервно курил, и сигарета дрожала в его пальцах.       — Ты чего? — спросил Дафф и положил Джону руку на плечо. — С тобой всё хорошо?       — Нет, — вздохнул Джови. — Вообще. Я ничего не понимаю, а узлы завязываются всё туже и туже. Вот напали на Дэвида… Игги, по ходу, не виноват… Мало ли, что мы вообще ничего не знаем, так ещё и никто теперь не в безопасности.       — Не бойся. — Дафф оглянулся на дом. — Пока мы все внутри, никто на нас напасть не может.       Джон вздохнул и запустил руку в волосы.       — А что… — Его голос сломался в хрипотцу. — А что если нападут на тебя?       Было странно слышать в голосе вечного пофигиста Джона участие, но именно это сейчас Дафф слышал. Участие и страх.       — Тебе страшно за меня? — спросил он как можно небрежнее.       — Да, — признался Джон и опустил глаза.       Дафф чуть не умер от умиления на месте. В порыве бабочек, которые из живота взлетели куда-то высоко в его голову, он выхватил сигарету из пальцев Джови, затянулся как можно глубже, наклонился, и припечатал свои губы к губам Джона.       — Фу, козлина смердючая, — отстранился Джон со смехом. — Что за прокуренный поцелуй проститутки?       — Мне показалось, что ты в нем нуждаешься, — сказал Дафф, улыбаясь. У него немного кружилась голова — непонятно, от дыма или от стремительности поцелуя.       — Я нуждаюсь в тебе. — Джон вздохнул, от весёлости не осталось и следа. — Даффи, иди лучше сегодня домой. Отдохни. Приходи в Клуб позже вечером, когда все успокоятся. Прошу. Я не могу сказать тебе, почему, просто… Просто послушай меня.       — Вот ты ещё начинай! — Дафф немного обиделся. — Дэвид мне посоветовал то же самое. Взять принудительный выходной. Вы меня сами сюда пригласили, а теперь гоните прочь.       — Черт! — взорвался Джон. — Вся эта затея! Нельзя было тебя сюда таскать! Жили бы спокойно, никто б и слова не сказал. Но я же член Клуба! Я же самое важное звено здесь! А для меня, Даффи, для меня нет звена важнее, чем ты! Но нет, черт! Всем лишь бы забрать тебя! Ты же новенький, ты же сенсация! Главные шлюхи Клуба на тебя точат свои коготки, все с тобой хотят подружиться и пооткровенничать, и ещё и этот киллер, которому лишь бы убить кого-нибудь. Я уже не знаю, к кому я ревную. Я сейчас способен ревновать и к Дэвиду, просто потому, что он думает, что может тебе что-то приказывать!       — Мне пофиг, — перебил Дафф Джона. — Не знаю, как насчет киллера, но про шлюх можешь не беспокоиться. Честно. Джон, ты лучший друг в мире, понятно? Просто никогда это не забывай.       — Хорош-то друг, которого целуют… — злобно пробормотал Джови. — Сигарету мне верни, а? Черт!       И в порыве злости он так сильно пнул дверцу чулана, что та накренилась.       — Да ты взбешен, — удивился Дафф. — Всё это из-за Игги и Дэвида? Хотя конечно, странные у них отношения. То есть он полностью игнорирует существование какого-то там Игги Попа, но потом он весь вдруг «ой, Джимми, ты сегодня переоделся в мою старую рубашку, которую я выбросил вчера в мусорку, у ты золотце мое». А Роджера ты видел? Вообще непонятно, что у него в голове. И ты сам загадочный такой. Почему Игги на тебя показал-то, а? Что он имел в виду?       Ни на один из вопросов Джон не ответил, и Дафф со вздохом пошел чинить дверцу. Для этого пришлось открыть чулан полностью и посмотреть, не выпали ли пазы. Слава богу, нет, поэтому Дафф просто поставил дверь на место и уже собирался закрыть чулан, как вдруг он заметил что-то странное.       — Что за…       Заглянув в чулан вечером, он бы, наверное, ничего не приметил бы. Но сейчас, когда свет падал неумолимо ровно, прямиком на все предметы в чулане, эта деталь бросалась в глаза. Это было именно то, что включало сирену в голове Даффа. Отклонение от нормальности. Песчинка хаоса на ровных линиях порядка. Охотничий инстинкт настоящего детектива.       Все предметы находились на полу или полках, в своей строгой последовательности. Кое-где белели наклейки: «гриль», «крикетные биты», «химикаты для бассейна» и другие, написанные ровными печатными буквами какого-то любителя порядка. Всё на своих местах. И почему-то одна крикетная бита на полу, которая выглядит не так, будто она случайно упала, а как будто её туда забросили.       — Что там? — спросил Джон. — Ты что-то нашел?       Дафф присел и взял биту в руки. Она лежала плоской стороной вниз, и под ней сохранилась влага. Но при этом верхняя часть была совсем сухой. И хотя все остальные биты, стоящие у стены, были идеально чистыми и светлыми, почти новыми, на этой почему-то оказались тёмные пятна — самые большие внизу, на конце, и самые маленькие ближе к рукоятке, да ещё и в неправильном, хаотичном узоре. Как будто кто-то взял кисточку с тёмно-коричневой краской и стряхнул.       — Что это? — спросил Джон.       — Я точно не знаю, но мне кажется, что это кровь, — ответил Дафф хмуро. Но заметив, как взвился Джон, он поднял руку: — Не факт. Это стоит ещё проверить. Я могу это сделать дома, а если у меня получится занести это одному моему знакомому химику, мы узнаем, совпадает ли ДНК с Джонсом. Но это может быть и грязь, мало ли.       — В любом случае, это отличное место, где можно спрятать улику, — сказал Джон. — Крикетная бита! Да кто из нас когда играл здесь в крикет! Я вообще пока не пнул этот чулан, ни разу его не замечал. Сегодня я заглянул в него первый раз в жизни, понимаешь? И я уверен, что в него никогда никто не заглядывает. Отлично, мы нашли улику. Надо срочно рассказать остальным…       — Нет. С этим покончено. — Дафф вздохнул. — Я много читал про групповые расспросы и даже видел это на практике, но… В Клубе все слишком скоры на расправу, понимаешь? Особенно Роберт, Роджер, Том, все эти эмоциональные и горячие люди. Они хотят виновного и хотят его быстро. Я не могу позволить себе сделать ошибку и обвинить или очистить кого-то слишком быстро. Теперь я не считаю себя обязанным делиться ни с кем своими наблюдениями.       — Вот как. — Джон выглядел особенно ущемленным. — Значит, теперь под подозрением и я? Это ты хочешь сказать, да?       Это был очень тонкий лёд, и он стремительно лопался под ногами Даффа. Наверное, в такой ситуации следовало извиниться, рассмеяться, сказать «ну что за чушь, конечно нет». Но Дафф не имел привычки врать в лицо. В любом случае, не людям, которых он любил и уважал. Не Джону.       — Ты всегда был под небольшим подозрением, — осторожно и тихо молвил он, опуская голову. Было проще разглядывать бурые пятна на бите, чем смотреть Джону в глаза.       Джови промолчал, но теперь в этом молчании было что-то угрожающее.       — Ах ты… — пробормотал он.       Внезапно колесики в голове Маккагана прокрутились. Вообще, с какого перепугу он решил, что Джон абсолютно невиновен?       В день похищения Брайана он был в клубе. Это раз.       Ведет себя подозрительно. Он вроде бы в Клубе недолго и считается за младшего, потому что ему едва за двадцать, но в это же время у него авторитет как у старшего. Это два.       Недолюбливает Роджера и провоцирует его, это три.       Но тут в дело включилось сердце и сразу же заныло так сильно, что вся дедукция рухнула. Это же Джон! Его милый Джон! Он не может быть убийцей!       — Я… я пойду ещё порасспрашиваю про того человека, что напал на Дэвида, — сказал Дафф. — Пожалуйста… не говори никому о том, что здесь нашлось, хорошо? Мы… мы ещё поговорим об этом.       — Да уж, — мрачно откликнулся Джон. Его глаза уже не сверкали, он выглядел смертельно уставшим. — Если ещё какое-то «мы» будет.       — Не надо так. — Дафф попытался обнять его, но Джон даже не поднял рук. — Не надо, не сердись на меня. Я просто… я под прессом.       Он хотел добавить ещё что-то, но ему показалось, что если он скажет сейчас Джону что-то про любовь, то это прозвучит жалко и неискренне. Поэтому он со вздохом отпустил его и зашел обратно в дом. А Джови простоял ещё с пол-минуты, усмехаясь каким-то своим мыслям, и потом отправился в том же направлении.       В зале все расселись по креслам, и Роджер в своем черном платье, повязав на пояс белый фартук, разносил кофе и какую-то выпечку. Атмосфера стала снова расслабленной, хотя все члены обсуждали Дэвида и слова человека в маске.       — Это был точно кто-то длинноволосый, раз с хвостиком, и низкого росточка, раз стоял, не наклонившись, — говорил Роберт, держа чашку за донышко, будто коньяк.       — Ну… необязательно, — ввернул Джулиан. — Парик тоже можно в хвостик связать. Давайте у нашей официантки спросим.       — Ну нет, если в хвостик, то парик сползет, — сказал Роджер, похожий больше на горничную, чем на официантку. — Наверх, в высокую прическу, волосы уложить можно, но это требует очень много лака и сноровки в этом деле.       Дафф тоже сел рядом и негромко потребовал черный чай с лимоном. Роджер кивнул ему и снова упорхнул на кухню.       Брайан придвинул свое кресло к Боуи, оттолкнувшись ногами от пола.       — Думай, Дэвид. Даже если ты его не видел… голос, манера ходьбы, запах, в конце концов… Ты должен был его узнать! Ты же нас всех тут знаешь!       — Не знаю как ты, но я нюхать людей не приучен, — сказал Боуи, вызвав у некоторых смех. — У меня вообще ноль идей. Вот смотрю на вас на всех, и в голове вообще пусто. Может, я вас просто всех очень люблю и уважаю, и не могу представить себе, как кто-то из вас сжимает мне горло…       — А вдруг это был кто-то другой? Вообще не принадлежащий к Клубу? — спросил Дафф. — Сообщник подозреваемого, знаете?       — Зачем привлекать ещё каких-то сообщников? — сказал Дэвид. — Очевидно же, что это кто-то из членов. Пока вы разбирались с Игги, он тихонько вышел, увидел меня, ещё в прихожей натянул маску, напал на меня, а потом забежал с другой стороны дома, и я подозреваю, что он просто вернулся в клуб.       — Но мы же здесь были все. — Дафф в смятении оглянулся. — Вот здесь был я… Игги… Роберт…       — Джона не было, — подал вдруг голос Плант.       Все повернулись к нему. Стало очень тихо.       — Что? Реально не было, вот после того, как на него Игги указал пальцем, и вы все смотрели, как он бился в припадке. — Роберт откусил кусок булки и закинул ногу на ногу. — А я заметил, как Джон на минутку вышел из комнаты, а потом вернулся. И потом уже прибежал Дэвид.       — Что, пойти поссать уже нельзя, чтобы не стать подозреваемым? — откликнулся хмуро Джон, тоже садясь в одно из кресел. — И вообще, я не выношу любого насилия, особенно твоего, Роб. Тебе лишь бы дракой всю ситуацию порешать, найти виновного и сделать ему трепанацию черепа кулаком. Дэвид говорит, что Игги невиновен. Да и кому вообще пришло в голову подозревать этого зомби с выкуренными мозгами? Остань от меня, Роджер, ничего я не хочу. Принеси мне просто воды.       — Но ты вышел из комнаты, не пытайся этого скрыть, — поднял Роберт палец. — А потом вернулся. Да и Игги ещё и указал на тебя. Что он там сказал? «Это ты, ты во всем виноват, зачем ты это сделал»? Признавайся, Джон. И кстати, у тебя длинные волосы, которые можно связать в хвостик, и небольшой рост.       — О, ещё один детектив выискался, — с издевкой бросил Джон. — Иди вон с Даффом поделись своими умозаключениями, может, вы ещё и поженитесь.       — Давайте поступим демократично, — предложил Роберт. — Я выдвигаю кандидатуру Джона Бон Джови как возможного — заметьте, я говорю «возможного» — убийцы. Кто за? Поднимите руки те, кто считает, что это был Джон.       Никто не поднял рук.       — Ну, как ты, так и я, — сказал Джови, и Дафф в который раз удивился его выдержке и самообладанию. Противостоять горе мускулов и харизмы, одному из величайших рокеров планеты Роберту Планту, когда ты сам являешься каким-то там вокалистом из Бон Джови, новой, едва-едва занявшую свое место в Топ 100 группы — для этого нужна недюжинная смелость и воля. Какой же он красивый, когда злится, подумал Дафф. Какой же он красивый вообще всегда…       Джон поймал его взгляд и слегка улыбнулся.       — Я выдвигаю кандидатуру Роберта Планта, — сказал он. — Теперь можете голосовать.       Он сел и окинул зал победным взглядом.       — Плохая идея, — сказал Дэвид, рассматривая свое горло в маленьком зеркальце.       — Я за Джона! — выкрикнул Роджер. — Ой, то есть за Роберта! Против Роберта! Ну вы поняли! Это логично!       — Ну давайте, — махнул рукой Плант. — Я считаю, что это был Джон. Кто со мной?       Руку поднял Брайан, а за ним, немного поколебавшись, Том.       — Я воздерживаюсь, — сказал Дафф. — Это нечестно. Это предубеждения.       — Я тоже воздержусь, — зевнул Дэвид. — Делу это не поможет, только рассобачит всех вас.       — А я мистера детектива и не спрашивал, — сказал Роберт. — И так было понятно, что он будет защищать своего любовника.       — Ой, как будто тебя только что не защитили твои, — скривился Джон. — Ну, кто тогда со мной?       Рука Роджера взлетела сию же секунду вверх, ещё раньше, чем Джон закончил предложение, а к нему присоединился Джулиан.       — Ну, и зачем ты это сделал? — спросил у него Плант. — Как будто мы с тобой совсем не дружим, никогда вместе не засиживались за бутылкой поздно ночью и не разговаривали о душевном. Вот зачем ты так поступил?       — Чтобы избежать террора, — сказал Джулиан. — Идея и вправду дебильная. Оставь Джона в покое, дело здесь расследует Дафф, а не ты. Два на два, всё, конец. Роджер, подлей мне кофе.       — Ну конечно, — буркнул Роберт и сел. — Вы — молодые, вы всегда друг за друга горой.       — А как же, — охотно ответил Джулиан. — А вы — старые и никогда не слушаете нас, молодых.       На следующий день Дафф ни разу не заглянул в Клуб. Не хотелось дразнить Джона, не хотелось, чтобы там ему всё напоминало о том, что он взялся за дело, которое не способен распутать. Откусил слишком большой кусок. Ни одна ниточка никуда не вела. Он старался представлять себе по очереди всех членов, совершающих убийство, но ничего из этого не выходило. Дэвид, который уничтожает собственное творение. Джулиан, который делает то же самое из ревности. Роджер, побитый, как собачонка, спускается к Брайану, дрожа при этом, как осиновый лист. Рэй, сам ещё едва птенец, сжимающий горло своему же тезке. Тихий и хрустальный Том, жаждущий крови. Роберт, аккуратно прячущий тело. Джон, который в чем-то провинился перед Игги.       Бред, бред, полнейший бред. Дафф успел так сильно возненавидеть это дело, что он уже втайне желал вернуться во времени и убить Брайана, просто чтобы знать, кто это сделал и зачем. Сломать всю систему детективов, расследовать собственное дело. «Я задушил его, потому что он меня достал.»       Заглянув в блокнот, он пометил галочкой несколько записей. Времени мало, а ещё повсюду надо успеть. Надо закрыть это дело и не возвращаться к нему уже никогда. Иначе разложится не только труп Брайана, но и его отношения с Джоном.       Вообще не надо было бросаться в эту авантюру, думал Дафф желчно. Да и что он такого во мне углядел? Мозги? У меня же ничего больше и нет. И особенно странно, что Джулиан говорит о нем, как о бывшем, и Рэй пытался выйти на контакт (но после того, как Дафф его очень красноречиво перебросил через пол-комнаты, он уже не лез). Как будто он со всеми…       Куплю себе сегодня шлюху и забудусь, думал Дафф. Слэш вон давно предлагал сходить в одно заведение, где выпивка задешево, а девушки ещё дешевле. Взять всю группу — и разнести им там всё в пьяном дебоше. Решение проблемы не найдется, но зато хоть гнев потухнет.       Он планировал не показываться в Клубе ещё как минимум неделю, но одно обстоятельство всё-таки привело его обратно.       Маккаган ходил по двору с дактилоскопическим набором, в поисках хотя бы смазанного следа пальцев. Но со времени убийства Брайана прошло уже слишком много времени, и следы могли смыться дождем или рукой другого человека, поэтому он даже не столько искал улики, сколько смотрел по сторонам. В блокноте он стал записывать новую идею, следя за тем, когда какие машины стоят за домом в разные промежутки времени. Иногда ему казалось, что в этом есть какая-то последовательность, а иногда — что это просто игра вслепую.       В тот день он не следил за машинами, но раздумывал над тем, почему во двор не выходит ни одно окно на втором этаже, когда его окликнули.       — Вернулся! Да неужели!       Время для Клуба было раннее — всего лишь полдень, и он не ожидал, что кто-то окажется внутри, не заметив ни одной знакомой машины по дороге сюда. Но он всё время забывал, что члены Клуба подбрасывали друг друга во все точки Лондона, и даже не удивился, вспомнив, кто вообще-то в Клубе проводит дни и ночи напролет.       — Привет, Родж. — Дафф поднялся с колен и отряхнул песок с джинс. — Ты один? Не хочется лезть на глаза.       — Один, один. — Роджер говорил немного невнятно, будто с носом в подушке. Хотя выдался пасмурный день, он для чего-то нацепил тёмные очки, а прядями из парика закрыл себе пол-лица. Сегодня на нем было что-то очень яркое, огненно-красное, и Дафф подошел поближе, одновременно разглядывая его.       — Мне идет? — спросил Тэйлор игриво, но грустно.       — Я даже не в курсе, что это, но мне нравится, — сказал Дафф. — Можно?       Роджер послушно сложил руки за спиной, пока Дафф осторожно, кончиками пальцев, гладил очень детально вышитую розу на его кружевном плече. Вообще, весь его наряд состоял из облегающих алых кружев, заканчиваясь где-то под светлыми, полинялыми шортиками, слишком короткими, на взгляд Даффа.       — Ты бы их ещё на уши натянул, — показал Маккаган на шорты. — Был бы ты моей дочкой, я бы тебя запер в комнате, пока не научишься одеваться нормально, а не как шлюха.       — Ха! — засмеялся Роджер. — Но ведь я и так шлюха. А разве они могут одеваться нормально?       Воспользовавшись моментом, Дафф с высоты своего роста заглянул Роджеру под очки.       — Ага. Так и знал. И кто тебя так разукрасил?       Поняв, что побои скрыть не удалось, Роджер со вздохом снял очки и заколол пряди кверху. Под одним глазом у него виднелся синяк, а на другой стороне через всю правую щеку тянулась багровая царапина. Удар левши с кольцом на пальце, сразу определил Дафф. И не дожидаясь, пока Роджер ответит, он молвил просто и ясно:       — Плант.       — Он мне всё время жизнь портит, — вздохнул Роджер и пропустил Даффа в дом. — То на юбку наступит, то пластинку выдирает из граммофона, и орёт, что я слушаю брак. А где я ещё эту новую Блонди достану? А китайский шёлк? Я хоть и барабанщик Квин, но не всемогущий. Связи есть, но и они не все идеальные. Я что, хочу чтобы в прессу просочилось, что Роджер Тэйлор купил на свое имя кружевное боди и метр шелка? Да меня засмеют. Не вся страна, так подставные лица.       По какому-то негласному сигналу они оба пошли наверх, на второй этаж. Роджер накидал на свою кровать каких-то мягких подушек, отодвинул в сторону тёмно-зелёную тряпку с торчащими из неё иголками, залез на подоконник и открыл окно. Он ещё немного покопался за шпингалетом и достал пакетик травы, кивком спросив у Даффа, не против ли он. Так они и сидели, Роджер на окне, Дафф на кровати под ним, и ветер уносил запах марихуаны куда-то вглубь улиц Уайтчепеля. Воздух был тёплый, мягкий, сидеть было удобно, а сплетничать с Роджером — приятно.       — Ну, и что же случилось? — спросил Дафф.       — Вчера Роберт пришел пьяный и отмолотил меня, — сказал Роджер так легко, как будто говорил про повседневные покупки продуктов. — Прямо на глазах у Тома, врезал просто так, ни с того, ни с сего. И никто этого не видел, потому что Игги выбежал навстречу машине Дэвида со словами «Я не заслуживаю жить!», отчего Дэвид чуть не разбил её. Не давить же этого идиота. Мне даже кажется, что Дэвиду льстит это слепое обожание. Девушки приходят и уходят, мужчины признаются в любви и бросают, а Игги остается. Короче, Джулиан с Дэвидом разбирались там, на улице, а Том, ну ты знаешь, за меня никогда не заступается. А я и не прошу. Я к нему вообще не лезу. Я же не Джон.       — А Джон… Джон сюда ещё приходит? — Маккаган очень постарался, чтобы его голос не дрогнул.       — Нечасто. — Тэйлор затянулся, потрогал царапину и помотал головой. — Один раз он сидел в кресле где-то час, хмурый, со стаканом виски. Со стаканом, понимаешь? А потом не пришел. Но Дэвид с ним записывает в одной студии, и говорил, что всё в порядке. Работает человек, что с него взять. Ты бы поговорил с ним, что ли.       — Да мы, по ходу, поссорились, — признался Дафф. — Наверное, это из-за того, что теперь его пол-клуба подозревает. И если честно… иногда я дохожу до такого состояния, что мне кажется, что это точно Роберт или Джон. А может, даже оба, поэтому они и грызутся между собой. И меня в этот момент прошибает холодный пот, и я иду ему звонить, но он выключает даже автоответчик. Я очень хочу с ним поговорить, но он же меня не слушает.       — Естественно, — усмехнулся Роджер недобро. — Он всегда такой. Пора тебе уже, наверное, свыкнуться с мыслью, что чувства остались без ответа. Я тоже всегда сначала страдаю, а потом мне уже становится всё равно. Эти все схемы на меня никогда не работали. Вот как и сейчас — смотрю в глаза Тому, а у него там — ничего… В последнее время он даже с Робертом не разговаривает, ходит сам не свой, иногда смотрит на меня, будто хочет заговорить, но я… я сразу же отворачиваюсь. Я понимаю, что он очень добр, и ему хочется солгать мне, но мне эти лжи не нужны и даром. Я хочу настоящую любовь.       — Да… — Дафф немного помолчал. — Постой. Что это ты сказал про Джона? «Он всегда такой»? В каком смысле «всегда»?       — Всегда, когда бросает очередного новичка.       Дафф аж привстал, чтобы заглянуть Роджеру в лицо, посмотреть — не шутит ли. Нет. Тэйлор глядел на него серьёзно, поигрывая с ниткой на шортах.       — О боже, — сказал вдруг Роджер. — Я к тебе так привык, что забыл. Ты же проходил вербовку.       — Ка… какую ещё вербовку?       — Какую, какую. Нашу. Джоновскую. Да ладно, ты что, не догадался? Джон всех новичков, всех интернистов, всех привязывает к себе верностью и любовью. Он всегда был превосходным психологом, для этого его и прибрал Дэвид в самую первую очередь в клуб. Он умеет использовать все запрещенные приемы к доступу сердец. Он не просто ищет ключик к человеку, он взламывает его, как сейф, и ставит там собственную комбинацию. Можно сказать, выжигает как тавро.       Каждое из слов Роджера впивалось куда-то глубоко в Даффа, резало на куски и жгло, неимоверно сильно жгло внутри. Я не верю, думал он, я не верю, а в это время перед его глазами мелькали картинки: Джон, его заразительный смех, его рука в руке Даффа, его шутки про секту, и вот, обожающие глаза Брайана, и ухмылка Джулиана: «Он — мой бывший». Всё это крутилось у него в голове как карусель боли и сумасшествия. Он понимал, что правда была всё это время перед его же глазами. Он понимал, но отказывался в это верить.       — Обычно Джон треплет свою жертву чуть дольше, — продолжал Роджер, не замечая перемен в лице Даффа. — Но ты был так трогательно в него влюблен! Ты сам и ускорял процесс. Хотя если честно, таков модус операнди Джон использует на всех, на кого захочет. Он сначала окутывает обаянием и милой непосредственностью. Потом закидывает удочку — жаркие взгляды, поцелуи там всякие по углам. Потом как будто чуть-чуть уходит в сторонку, и новичок каждый раз разогревается от одного только вида Джона, который не дается ему в руки полностью, пока таким образом не достигает пика, когда ему начинает казаться, что он без Джона жить не может. В этот момент Джон резко и недвусмысленно дает понять, что отношениям конец. Он срезает тебя, как цветок. И ты так ещё долго-долго стоишь в хрустальной вазе, и не увядаешь. А потом оказывается, ты член Клуба, а он уже с другим блондинчиком.       — Нет… — молвил Дафф, потирая грудь. — Нет, я не верю… Я не могу…       Роджер рассмеялся своим грустным смехом.       — Ты что, логотип его группы никогда не видел? Это же очевидно. Сердце, пронзенное кинжалом. На самом деле, Дафф, Джон такая же шлюха, как и я. Только он не притворяется девушкой. Он притворяется, что любит тебя.       На глаза Даффа навернулись слёзы, и он быстро стер их обратной стороной ладони, чтобы Роджер не заметил. Ему сейчас было очень плохо. Яд растекся по всему телу, поразив его от кончиков волос до пальцев на ногах. Он в душе проклинал Роджера и его тупые манеры всезнайки, но он понимал, что Роджер здесь не виноват. Главная проблема была в самом Клубе, в этом патологическом гадюшнике. Теория Роберта о тайне и неоднозначной страсти не работала, раз её было так легко раскусить. Джон Бон Джови, самый красивый парень в жизни Даффа, оказался лгуном. Он в прошлый раз хотел сказать ему это, хотел как-то повернуть разговор на свои чувства, ещё не вполне очевидные, но уже имеющие привкус любви, или по крайней мере, влюбленности. Наверное, Джон это тоже увидел и счел нужным оборвать связь, пока не поздно. Он не мог говорить с Даффом о любви, потому что никакой любви не могло и быть. Джон никогда никого не любил. А тем более, не любил Даффа. Теперь, после вот такой чашки горькой правды, Дафф подумал, что Джон вполне мог бы быть убийцей. Он ждал, пока не ёкнет сердце, и не появится мысль «Ты что! Как ты можешь подозревать нашего славного Джона!». Но сердце не откликнулось. Остался только холодный рассудок, и рассудок твердил, что Джона Бон Джови из списка подозреваемых исключить никак нельзя. Он сильный, он хитрый, он манипулятивный. Да, он может быть убийцей. Влюбившись в него, Дафф допустил ужаснейшую ошибку. Но ничего. Это не страшно. Теперь ему уже ничего не мешает спокойно расследовать, не обращая внимания на голос пронзенного кинжалом сердца. Да, оно будет немного кровоточить, а потом утихнет. Ничего. Жить можно.       — Спасибо, — сказал Дафф и протянул Роджеру руку. — Спасибо, что открыл мне глаза.       Роджер с удивлением принял её и пожал. — Да не за что. Если честно, я тоже думаю, что так нечестно. Использовал бы он это на врачей, занимающихся Брайаном, чтобы не болтали нигде попусту — и всё. А то потом в него весь Клуб тайно влюблен. Так неинтересно.       — Спасибо, — сказал ещё раз Дафф. — Ты хороший друг.       — Я — подружка. — Роджер изящно наклонился и поцеловал Даффа в щеку. — Но я всегда рад помочь. Ты милый парень. Обращайся, если когда-нибудь понадоблюсь.       Внезапно улыбка Роджера сползла, и рука, в которой он держал Даффа, чуть-чуть ослабила хватку. Он наклонился из окна так сильно, что чуть не выпал из него.       — Эй, ты чего… — начал было Дафф, но Роджер поднял указательный палец кверху: тише! После этого он скатился вниз и отодвинул кровать. За ней, прикрытая плюшевой подушкой, открылась вентеляционная решетка. Роджер притянул к себе бумажную ширму, утянул за неё Даффа, и только после этого убрал подушку. В лица им подул тёплый порыв воздуха, и послышались голоса — так близко, будто на расстоянии вытянутой руки.       — … И всё такое, — закончил предложение голос Тома. — Боже, ещё и двух нет. Что мы здесь делаем?       — Увидишь. — Это был голос Джона, и у Даффа впреки всему по спине пробежали мурашки. — Подожди, я проверю. Роджер! — крикнул он. — Ро-о-одж!!!       Быстрые шаги остучали дробь по лестнице. Через мгновение открылась дверь, и Дафф подумал: так же не бывает. У меня обязательно торчит нога или за бумажной ширмой видны наши силуэты. Он не может всерьёз думать, что здесь пусто…       Но Джон, по ходу, чтил приватность Роджера. Даже не переступив порог, он закрыл за собой дверь и крикнул вниз:       — Всё чисто, его здесь нет! Да и постель застелена. Он ночевал у себя!       — Ты точно уверен, что сюда никто не придет? — спросил Том. — Я не хочу скандала, я рад, что ты со мной поговорил, но… Я делаю это только потому, что не могу уже больше терпеть, понимаешь? Я же человек, а не машина!       — Я тоже, — прошипел Джон, и в его голосе послышалось то, что Дафф не ожидал услышать — страсть. — Черт подери, а вы с ним похожи. Если закрыть глаза и не думать, то ты — это он.       — Хватит, — сказал Том, и на этом они затихли. Из вентиляции доносились только какие-то шорохи и короткие чмоки… До Даффа доперло нескоро, а до Роджера тем более. Но потом оба парня переглянулись, отметив друг у друга слегка покрасневшие щеки.       — Они что… всерьёз? — спросил Роджер, затыкая поскорее свой канал подушкой.       — А это мы сейчас узнаем, — сказал Маккаган злобно и поднялся. Он пересек комнатку Роджера быстро, но мягким, кошачьим шагом. За ним беззвучно на цыпочках засеменил Тэйлор.       Внизу брякнуло пианино, стукнула крышка и Том хихикнул. Джон ему не ответил, но чмоки стали как-то учащаться.       Дафф уже понимал, что он увидит. Он понимал, какую боль это ему причинит, и в какое позорное положение это поставит их всех. Но ему было всё равно. Ему просто хотелось убедиться наконец-то в том, что Джон его не любит. Иначе — разрыв сердца, потеря рассудка. Что касется самого органа в грудной клетке, то оно билось ровно и медленно, как у охотника, у которого в крови взыграл адреналин. А вот у Роджера, наоборот, быстро-быстро. Это он угадал по мелкому дыханию за своей спиной.       На лавочке перед роялем, раздвинув ноги, полулежал Петти. Его руки находились в пышных волосах Джови, которого можно было разглядеть только со спины, но и так вся ситуация обрисовывалась предельно недвусмысленно. Том с полузакрытыми глазами нежно целовал Джона в губы, в то время как Джон был занят развитием мелкой моторики — вслепую, он уже расстегнул кпопки и молнию на джинсах Тома, и теперь запустил руку конкретно внутрь. Том вздохнул, его светлые ресницы затрепетали, и Джон отозвался тихим вздохом в ответ.       — Вам весело? — осведомился Дафф с сарказмом.       Джон обернулся, а Том раскрыл глаза широко-широко. Увидев Роджера, он испуганно вскочил, быстро застегнул штаны и встал за роялем, как за баррикадой. Но Петти Маккагана не интересовал, он вглядывался лишь в Джови.       — Так вот как, — сказал Дафф тихо.       — Ну да, — ответил Джон, также тихо. По его глазам читать было невозможно, по голосу, лишенном эмоций — тем более. Дафф искал в нем, как в головоломке, какие-то изменения, искал в нем десять отличий, но так и не мог понять, что же именно его поменяло. Перед ним не стоял махинатор и притворщик, перед ним всё равно стоял его Джон… только в этот раз его рука была в трусах Тома Петти, а не Даффа Маккагана, и это было больно. Но эта боль не освобождала гнев, а наоборот, запирала его в себе и не давала прорваться наружу. Дафф очень хотел рассердиться, разбудить в себе аппетит к сокрушению, но не мог. Сейчас ему хотелось просто уйти куда-то и выплакаться на чьём-то плече. Забыть про всё это. Проснуться.       — Даффи… — Джон попытался поднять руки и протянуть их к нему. — Это… это не так, как ты думаешь. Всё намного сложнее…       — Нет, всё намного проще, — сказал Дафф твёрдо. — Ты лгал мне. Ты просто вербовщик, и ты тут же охладел ко мне, когда я внедрился в Клуб. Ты, я так вижу, считаешь себя свободным. Ну что ж, считай. Я тоже теперь свободно могу подозревать тебя на веских основаниях, не прислушиваясь к голосу сердца.       Том внезапно крикнул:       — Ага! Ведь ещё Игги говорил, что он в чем-то виноват!       — Гнида! — вырвалось у Джона, а потом он снова повернулся к Даффу. Его зрачки и ноздри расширились, лицо побледнело. Превосходный актёр, подумал Дафф. И я ведь раньше замечал, что он отлично имитирует весёлость, грусть, страсть. Теперь у нас в программе страх. Неужели.       — Вы… Вы подозреваете меня? — Джон обвел взглядом всех присутствующих. — Да всё равно! Мне уже давно понятно, что никто из нас не сможет найти настоящего убийцу. А что если я просто расправлюсь с этим сам?       И он выхватил пистолет, направив его вверх, в живот Даффу. Роджер завизжал и кубарем скатился вниз, в то время как Том тоже вскрикнул и спрятался за рояль. Но Джон не выстрелил. Он ждал.       — Что я тебе, Супермен что ли? — спросил Дафф. — От пуль уворачиваться не умею. Только ты застрелишь меня при двух свидетелях. Тогда уже стреляй во всех.       — С ума сошел! Я ещё жить хочу! — взвизгнул Роджер.       По лицу Джона скатилась одна маленькая слеза.       — Какой же ты дурак. Я не хочу в тебя стрелять, — сказал он и медленно стал опускать пистолет. Но он опустил его не до конца, а всего лишь переместил его под свой подбородок. Он всё ещё смотрел в глаза Даффу, но его взгляд был пуст и обманчив.       — Не стреляй, — сказал Дафф. — Не смей стрелять, Джон. Просто… не смей.       — Мне уже всё равно, — сказал Джон. — Мне уже всё равно. Ну пускай, окей. Скажите парням, что это я убил Брайана. Мне пофиг. Пусть это буду я, потому что я не знаю, кто это сделал. И я не могу… Я не могу думать про своих друзей таким способом. А может, это и впрямь был я. Может, я лунатик. Ты ничего не знаешь.       — Джон, положи оружие, — приказал Дафф, стараясь фиксировать его пристальный взгляд на себе. — Перепугаешь всю округу. Размазать мозги по стене — не решение проблемы. Не делай этого.       Краем глаза Дафф заметил, как Роджер потихоньку встает на четвереньки и движется всё ближе и ближе к Джону. Только бы он не посмотрел вправо! Дафф повторял его имя, не зная, что ещё сказать. А Джон боролся, боролся сам с собой — или это опять была превосходная актёрская игра? Дафф уже не знал, он уже ничего не понимал, и боялся лишь одного — что Джон случайно нажмет на спусковой крючок. Он не видел, снял ли Джон пистолет с предохранителя, и боялся узнать, что да.       Внезапно Роджер напрягся и прыгнул как кошка, сшибая Джона с ног.       — Беги, Томми! — успел он ещё проорать, прежде чем грянул выстрел.