Я тоже его люблю

Мамору вернулся домой первым. Сейя по-прежнему бастовал и не покидал пределы гостевой комнаты. Чиба понуро вздохнул – он был не вправе лезть в душу к младшему брату, как, впрочем, и к старшему. Но Усако так отчаянно просила его поговорить «по-мужски» с Ятеном о Минако – она вовсю беспокоилась за подругу: как бы сердце Айно не было полностью разбито вдребезги. Именно поэтому они сегодня собрались у него тесной компанией на скромный ужин, – и да пара действительно импонировала друг дружке, даже очень. Что ж, пока Мамору ожидал, решил не терять зазря время да прибраться. Сперва открыл настежь окно и протер пол. Оставив еду для Сейи, перемыл посуду. Собрал мусор да неторопливо прогулялся до контейнера. А по возвращении обратно, он и столкнулся у входа в подъезд с Ятеном. – Ты быстро? – Коу отметил, что на нем домашняя одежда. – Для господина Цукино Усаги навсегда останется его маленькой дочкой, – с едва заметной улыбкой на губах заключил Чиба. Они неспешно зашли в дом. – Ятен, тебе нравится Минако? – напрямую спросил Мамору. Ему не хотелось говорить намеками или заходить издалека. – Да, – честно сознался тот. – Она мне весьма-превесьма помогает. Еще поддерживает. Но… Но на душе у нее есть кто-то другой? Лукавить Чиба не стал – скупо подтвердил: – Это не моя тайна. – Понимаю, – вымолвил Коу. – Ты не тревожься особо сильно: и я, и Венера прекрасно осознаем, что долг превыше всего. Что порой, надобно идти на жертву не во имя любви. Мамору коротко кивнул. А затем невольно уточнил: – А кто-нибудь когда-нибудь из звезд выбирал любовь к чужеземцу? – Ага. Однажды красивая звездочка полюбила человека. До нашего с братьями рождения, – поделился Коу. Подъехал лифт. – А вы пытались отыскать? – последовало любопытное. – Возможно, вас? – Нет, – отчеканили и мгновенно дополнили: – Потому что нет сияния. Даже, после падения звезды, мы чутко чувствуем свет, как нашу принцессу. Тут же абсолютно ничего. Получается, та звезда умерла совсем недавно. Она вовсю сверкала до нападения Галаксии, а потом вмиг все пропало. – «После падения»?.. – Ага. У нашего здесь пребывания имеется срок. Где-то год. Окончательное падение приравнивается к человеческой жизни. И смерти. – Ох!.. – проронил он. – А Сейя?.. Они остановились возле квартиры – распахнулась дверь. – Знаете, Ваше Величество, братишку сие совершенно не волнует. Сейя бы выбрал любовь. Но все успокоится, как только вы женитесь на принцессе Луны. Стерпится да забудется, – слепо бросил Ятен. Ответить что-либо Чибе не позволил громкий писк пейджера. – Что-то случилось? – озабоченно. – Да, мне нужно срочно в больницу, – произнеся, Мамору лихо развернулся, дабы уйти. Целиком и полностью игнорируя свой неделовой внешний вид. Коу давным-давно приметил, что после аккурат таких вот нервных вызовов Чиба возвращался блеклым, жалким и вконец измученным. Посему сказал вослед: – Усаги сообщить? – Нет. Я сам. Спасибо. – Я помогу, если тебе это будет нужно, – прозвучало твердым тоном в темноте прихожей. Ятен испуганно поморщился – выходит, младшенький тоже чересчур глазастый. Или же?.. Однако думать о дурном нраве, старший не желал и гнал мысль прочь. Мамору внимательно управлял автомобилем – лишь по мере возможности, все-таки нарушал правила дорожного движения, слегка превышая скорость, где сие точно получалось безопасно. Время было против него, а он против времени. – Разве тебя уже допускают до важных и сложных операций? – придирчиво поинтересовался Сейя, нарушая напряженную тишину в салоне. – Я особый случай, – изрекли спокойно. – В смысле? – воин уставился на него с некоторым подозрением. Чиба изящно взмахнул рукой – за ней поток из золотых искорок. На хмуром лике звезды промелькнуло осознание всей ситуации. – Твой дар… Поэтому ты избрал путь врача, а не юриспруденцию? – Хина слишком болтлива, – он сердито цокнул языком. – Да, медицинское образование будет мне крайне полезно в будущем. – То есть, ты поступил туда из-за какого-то неизвестного будущего? А ты-то сам? – продолжали сыпать неудобными вопросами. – Коу… – Но тебе хоть нравится там учиться? – напрочь игнорируя, напирал Сейя. – Я не знаю, – прозвучало откровенно. – Значит, не нравится! – негодующе резюмировал воитель. – А должно? – равнодушно. – Конечно, «должно». Ты живешь здесь и сейчас. А не в каком-то мнимом будущем. Если тебе не нравится учиться, тогда и работать потом не будет нравиться. Твои пациенты – они тебе не эксперимент. Ты играешь с ними, пытаясь обмануть смерть. Ты ломаешь себя. Изводишь Куколку. Потому как нельзя всю жизнь заниматься тем, что тебе не по душе. Это все равно, что лгать самому себе, – выдал на одном дыхании тираду звезда. Мамору судорожно покривил губы. – Я король. Здесь и сейчас. У меня нет, да и не было права выбора. И если я могу спасти чью-то жизнь ложью. Пусть. Хина. Ты. Вы такие дюже мудрые, опытные, искренние. Следуете только за голосом своего сердца. Ведаете, как жить, кем быть, кого любить. Так вот. Я хочу себя обманывать! Я стану хорошим доктором! Я счастлив с Усако! Сделаюсь достойным хранителем Земли! Ведь долг превыше всего! Несмотря на бушевавшую внутри него бурю, Чиба сдержанно и умело припарковал машину на больничной парковке да молча покинул ту, аккуратно при этом прикрыв за собой дверь. Томо Соичи осторожно тронул одиноко спящего парня за острое плечо. Резко вздрогнув, Сейя вмиг проснулся. Ошалело моргнул – оказывается, он нечаянно заснул в приемном покое. – Который час? – смущенно пробормотал звезда. – Утро, – хрупко улыбнулись. Воин ахнул: – Долго же вы! – Долго… А затем доктор Томо утомленно присел рядом да рассказал, что маленький мальчик больше никогда не посетит стен больницы. Что в ночи у малыша внезапно открылось сильнейшее внутреннее кровотечение: реанимационная бригада пыталась сделать все в ее силах, даже решилась на то, чтобы вызвать Чибу – однако ж, старания их были тщетны. Что сил Мамору не хватило на всю операцию – угасли раньше. Что, сосредоточенно наблюдая и изучая, не видит взаимосвязи между золотым кристаллом да даром. Что тот в придачу по какой-то неясной причине губит своего владельца. Что никак не может этого объяснить. Что Чиба первым покинул блок. И что сообщить, поэтому о смерти ребенка выпало именно ему, ибо родители ожидали каких-либо известий. – Где он? – выдавили с колоссальным трудом. – В ординаторской… Мамору восседал на мягком диванчике. Бледный. Даже самая белоснежная бумага была румянее его. Сейя несмело опустился около него. Слов сочувствия им не находились, к тому же те стали бы довольно слабым утешением. Коу просто-напросто крепко обнял и тихонько запел: – Малыш, ты не одинок… …Ведь ты здесь, со мной, И ничто нас никогда не сломает, Потому что ничто не может помешать мне любить тебя, И ты знаешь, что это правда, Ничего не имеет значения, Наша любовь – все, что нам нужно, чтобы со всем справиться…* Опосля, когда завершил петь песню, воителю отчаянно захотелось поцеловать принца Земли. И звезда, не увидев каких-либо веских причин себя сдерживать, нежно коснулся своими губами чужих губ. И конца Света не произошло. * – для песни Сейи использован перевод "Not Alone" – Darren Criss.