Casual Affair

Лондон, март 2014 года В полдень двадцатого марта один из старейших вокзалов Лондона — Кингс-Кросс был переполнен людьми. Под высоким стеклянным потолком, напоминающим ажурную летающую тарелку, эхом отражались многочисленные голоса, тонущие в общем неразборчивом гвалте, и резкий, чересчур громкий синтетический голос, оповещающий вперемешку с рекламой об отправлении и прибытии поездов. Справа от главного входа, у киоска с сувенирной продукцией, два мальчугана лет десяти, размахивая цветными шарфами, увлечённо спорили, что круче Гриффиндор или Слизерин. Рядом у вмонтированной в стену половины багажной тележки собралась организованная очередь из желающий сделать фото со знаменитой платформой 9 ¾. Аманда улыбнулась, глядя на поклонников Поттерианы, и поспешила к вполне себе реальной платформе № 3, откуда в 12.35 отправлялся экспресс до Лидса. В джинсах, кроссовках, неприметной куртке, надвинутой на лоб бейсболке и крупных тёмных очках она ничем не выделялась среди пассажиров, и никто не узнавал в ней известную актрису. Опустившись в мягкое кожаное кресло первого класса, Аманда поставила сумку на соседнее место и в ожидании отправления повернулась к окну, за которым калейдоскоп вокзальной суеты сменялся озабоченными лицами провожающих и взволнованными отъезжающих. Через несколько минут двери, наконец, сомкнулись, поезд тронулся, покатился сначала медленно, потом начал набирать ход и вот уже картинки за окном замелькали будто кадры, снятые с движущейся операторской тележки. Девушка достала из сумки сценарий, попыталась его учить, но вскоре текст начал путаться перед глазами и она, сунув между страниц салфетку вместо закладки, закрыла его и отложила в сторону. Аманда думала о предстоящей встрече с Ричардом. Сердце её колотилось в радостном предвкушении, но мысли о скоротечности времени и невозможности вечного счастья чувством неясной предупредительной тревоги нарастали в ней, вызывая странное беспокойство. Она улавливала в сознании нечёткие отблески какой-то непонятной неуверенности, вызывающей дурные предчувствия. Аманда не понимала, откуда всё это взялось. Да, последние полгода выдались непростыми — она много работала и мало проводила времени с Ричардом. Роли вобрали в себя всю её энергию и силы, Аманда всё чаще чувствовала себя уставшей и эмоционально вымотанной, и только любовь держала её на плаву, не позволяя сорваться в депрессию. Ричард был рядом, во многом они становились поразительно похожими, но без сложностей не обходилось. Бесспорно, они всё также любили друг друга, но некоторые противоречия между ними становились всё глубже. Аманда уже давно заметила: эти чёртовы противоречия всегда обострялись спустя какое-то время после начала каждых её отношений. Но сейчас дело было не в том, в какой ресторан пойти или еду какой национальной кухни приготовить на ужин, и даже не в ревности, часто становившейся причиной не одних её расставаний. После «Сатурна» Аманду завалили предложениями о сотрудничестве, её карьера стремительно понеслась вверх. Она была загружена работой, притормозить с которой планировала ради семьи, но не раньше, чем через год-два. А вот у Ричарда, как выяснилось, был совсем иной взгляд на этот вопрос. Впервые он заговорил о детях ещё в сентябре. Они тогда только пару недель как вернулись из Лондона, у Аманды в самом разгаре было продвижение вестерна, и она сутками пропадала на интервью и съёмках телепередач. Ричард уже не первый раз недовольно поджимал губы, слушая её планы на предстоящий день, но обходился без замечаний, и Аманда считала, что ничего серьёзного не происходит. Но она ошибалась. В то утро Ричард вошёл в кухню и, бросив хмурый взгляд на полупустую упаковку «Десогена» в её руках, вдруг сказал то, что Аманда никак не ожидала услышать: — Мы могли бы подумать о ребёнке. — Сейчас? — Аманда от удивления едва не поперхнулась. — Ты видел мой график на ближайший год? Мы даже свадьбу не сможем устроить раньше весны, — напомнила она и тут же пожалела о сказанном. Свадьба, со всеми её организационными вопросами, стала первым камнем преткновения после того, как она приняла предложение Ричарда. Он хотел тихого и скромного семейного торжества, лишённого многолюдности и холодной столичной помпезности, Аманда же с детства представляла свою свадьбу совсем другой: весёлой и шумной, с роскошным дизайнерским платьем и непременно в каком-нибудь красивом месте. Ричард тогда ей уступил, настояв лишь на месте проведения — Англии. Аманда сочла тему закрытой и потому сейчас не понимала, зачем он снова к ней вернулся. — Почему не пожениться в ноябре? У тебя ведь будет пара относительно свободных недель между съёмками и началом декабрьского пресс-тура. — В ноябре не получится, — Аманда вымыла стакан и поставила его на сушилку. — Ты же видишь, что у меня сейчас нет времени заниматься подготовкой. — Я вообще не понимаю желание делать шоу из личного мероприятия. Родственники, близкие друзья — вполне достаточно. — Ну почему шоу? — спросила Аманда, оборачиваясь. — Там же не будет прессы. Только родственники и друзья, как ты хочешь. — Две сотни? — скептически вскинув брови, осведомился Ричард. — Аманда, с большинством из них ты общаешься раз в год. — Ричард, пожалуйста, мы же обо всём давно договорились, — мягко ответила она. Спорить из-за такой ерунды совсем не хотелось. — Устроим свадьбу в конце весны в Лестере, чтобы твоим родителям не пришлось пересекать океан. А потом мы подумаем о ребёнке. Обещаю. Ричард вновь приподнял брови и растянул губы в невнятной гримасе: — Интересно когда? У тебя расписан весь ближайший год и практически такой же следующий. Ей не нравился его тон, и она уже собиралась произнести что-то резкое в ответ, но сдержалась. — Мне двадцать семь и до тридцати пяти я смогу родить не одного ребенка. — А мне сорок два и очень не хочется становится великовозрастным отцом. Он отвернулся и направился в гостиную, Аманда молча вздохнула, на секунду закатила глаза — сил реагировать как-то ещё просто не было, но пошла за ним. Ей уже следовало выдвигаться на студию, но заканчивать разговор на такой ноте не хотелось. Ричард сел на диван, подхватил с журнального столика очки и раскрыл очередной бесперспективный сценарий. Аманда остановилась за его спиной и, низко наклонившись, обняла за плечи: — Прекрати считать себя старым. Это не так, — она потерлась щекой о его щеку, легко поцеловала в шею и шепнула: — И у нас обязательно будут дети. Обычно её мягкость и заискивающая ласковость действовала на него успокаивающе, но только не сегодня. — Я не понимаю, как при такой занятости ты собираешься стать хорошей матерью. Тебя практически никогда не бывает дома. Ты не можешь найти времени даже на свадьбу, — упрёки сыпались один за другим, и холодная безжалостная хлёсткость его слов уже не тревожила, неспокойно царапая между ребер, она ранила в самое сердце. Аманда разомкнула руки и резко выпрямилась. — Чего ты хочешь? — спросила она, с усилием удерживая голос ровным. — Чтобы я бросила работу и превратилась в домохозяйку? Современная женщина может без ущерба совмещать семью и работу. — Мне это известно, но твоей работы стало слишком много. Ты нужна мне как женщина, которую я люблю, а не звезда экрана, которую я вижу в соответствии с графиком. Аманда не выдержала и сделала то, что позволяла себе крайне редко — вспылила в ответ. — Ричард, я — актриса, это часть меня, и я не стану ничего менять. Ты знал, на что подписываешься, и сделал этот выбор сам. Так что, если я нужна тебе, то придётся принимать меня такой, какая я есть — с графиком и занятостью. К вечеру Ричард успокоился, они помирились и больше не поднимали эту тему, но именно с того разговора что-то неуловимо, но решительно начало меняться в их отношениях и явно не в лучшую сторону. Аманда чувствовала свою вину и стремилась каждую свободную минуту посвящать Ричарду. Они проводили вечера на диване в обнимку с её собакой, за просмотром и обсуждением фильмов, чтением книг и сценариев. И всё было бы прекрасно, если бы Аманде не приходилось постоянно уезжать на съемки, а Ричарду оставаться одному. У него были обязательства, предусмотренные контрактом «Хоббита», но всё равно оставалось куда больше свободного времени, чем у его востребованной невесты. И чем дальше, тем большей проблемой это становилось. Аманда не опасалась, что контраст между её востребованностью и его временным затишьем в работе образует трещину между ними, которая со временем может превратиться в непреодолимую пропасть. Подобное происходило с ней уже не раз, когда она была успешнее мужчин, с которыми встречалась, но с Ричардом она этого не боялась. Он никогда не завидовал ей, понимая, что если она известнее и нужнее в кинематографе, то это ни в коей мере не влияет на его место в индустрии, и всё же именно её занятость становилось проблемой: он хотел чаще видеть её дома, хотел полноценную семью и детей. Но не через год или когда она закончит все свои подписанные контракты, а сейчас. Аманда же считала, что у них впереди ещё достаточно времени, и она может сосредоточиться на своей стремительно набирающей обороты карьере. Она не могла позволить себе упустить такой благоприятный момент, сожалея лишь о том, что Ричард не желает этого понимать. Второго декабря с премьеры в Лос-Анджелесе начался промо-тур «Хоббит. Пустошь Смауга» и им с Ричардом пришлось расстаться почти на месяц. После полугода, проведённого вдвоём в Лос-Анджелесе, эти четыре недели разлуки показались Аманде неимоверно долгими. На премьеру она пойти с ним не смогла, в этот день Аманда улетела в Сеул на съёмки для январского выпуска «ELLE Korea», оттуда в Париж представлять новый аромат «Живанши». Десятого она вернулась в Штаты для участия в предпремьерном продвижении своего нового фильма, а Ричард, наоборот, уехал в Европу и встретились они лишь на Рождество, которое по традиции провели вдвоём в Нью-Йорке. Январь пролетел скоротечно, они гостили у родителей Ричарда в Лестере и готовились к свадьбе в Лондоне: встречались с организатором мероприятия; выбирали место проведения из тех, что предложило агентство; Аманда несколько раз наведалась в Париж на примерку свадебного платья, которое ещё месяц назад заказала в «Живанши». Она уже пару лет сотрудничала с одним из ведущих модных домов мира, а с Рикардо Тиши — арт-директором марки была знакома и того дольше, и не раз надевала его платья на торжественные мероприятия, считая их образцом элегантности и безупречного стиля. В феврале они вновь расстались — Аманда улетела во Флориду на съёмки криминальной драмы «Тонкая грань», Ричард остался в Англии готовиться к роли Чопа в «Урбан и Гаражная команда». И вот, спустя почти два месяца, им предстояло встретиться в Лидсе. Всего на два дня после двух месяцев разлуки. Аманда летела в Лондон через Париж, где вчера после крайней примерки восхитительный белоснежный наряд классического А-образного силуэта с тончайшим кружевом, по которому расползалась гладь нежной цветочной вышивки, был отправлен в Лос-Анджелес. А сегодня утром уже в Лондоне Аманда успела встретиться с организатором свадьбы и утвердить окончательный дизайн приглашений. До торжественного дня оставалось ровно три месяца. Свадьба была назначена на двадцать первое июня.

***

Его волосы заметно отросли, доходя почти до плеч и были значительно светлее обычного — практически тёмно-русыми, они упрямо лезли ему в лицо, и Ричард постоянно поправлял их рукой. — Кошмарная причёска, — пожаловался он, заправляя непослушные пряди за уши. — Шевелюра Торина сейчас кажется мне раем. По крайней мере, к концу дня её можно было снять. Ричард немного похудел для роли и оттого казался уставшим, даже изнурённым. Чёрная рубашка придавала его лицу ещё большей бледности, а покрасневшие глаза и слегка заторможённые движения говорили, что в эту ночь ему не удалось выспаться. — Прости, ты что-то говорила? — спросил он, оторвавшись от созерцания официанта, медленно проплывшего мимо с подносом, на котором жалобно позвякивали пустые пивные бокалы. — Я сказала, что приглашения будут напечатаны через неделю. Милый, ты в порядке? — Аманда с тревогой заглянула в его глаза и, подавшись вперёд, дотянулась рукой до его ладони. — Да, конечно, — улыбнулся Ричард знакомой улыбкой, от которой все его лицо словно освещалось, а уголки глаз лучились морщинками. — Просто я почти не спал после ночных съёмок, а утром у меня была встреча. Яэль Фарбер приезжала, чтобы предложить мне роль в пьесе «Суровое испытание». Помнишь, на «Сатурне» Анна Мэдли говорила о ней? — Да, — Аманда убрала руку и нахмурилась. Она прекрасно помнила и Анну, и то, как та смотрела на Ричарда. — Пьеса, о которой ты мечтал со времён учёбы в театральном. И Фарбер специально приехала в Лидс, чтобы пригласить тебя на прослушивание? — Нет, она сразу спросила: вы хотите сделать «Суровое испытание»? — Даже так? — искренне удивилась Аманда. — Она же впервые тебя видела. — Но она знакома с моими работами. Яэль торопилась на рейс до Монреаля, и мы разговаривали не больше часа за завтраком, но этого времени хватило, чтобы понять, что мы оба разделяем страсть к этой пьесе. — И?.. — Конечно, я сказал «да». Ты не замечала, что часто бывает так, что, когда актёру выпадает играть нечто, что станет переломным в его жизни, оказывается, что он уже играл это во времена учёбы или же участвовал в этом, исполняя роли второго плана? У меня так получилось с «Хоббитом», когда в школьном спектакле я играл эльфа, а теперь и с этой пьесой Артура Миллера. На первом курсе Академии драматического искусства у нас было четыре актера, которые играли Джона Проктора в «Суровом испытании» — по одному на каждое действие пьесы и я взялся за четвертое заключительное. Тогда я слабо представлял себе, кем является этот персонаж. Я был двадцатилетним актером, который ничего не знал о жизни. Репетиции захватили меня целиком, и я подумал, что сделал нечто значительное, — Ричард усмехнулся и продолжил: — но каждый из моих наставников тогда посмотрел на меня так, что я понял — это провал. После того случая возможность вернуться и исследовать эту пьесу уже будучи сорокадвухлетним очень волнует и захватывает. Сейчас я могу вложить в постановку весь свой жизненный багаж. Понимаешь? — Да, и я рада за тебя. Вот только, ты не выглядишь довольным, — заметила Аманда, почувствовав, как в груди вновь зашевелилось беспокойство. — Что-то не так? — это был даже не вопрос, а утверждение, потому что она видела, что Ричард сам не свой. Он запустил правую руку в отросшие волосы, прочесал их пальцами и растерянно заглянул в свою пустую чашку, будто искал там ответ, а затем вскинул голову и заговорил отчётливо и решительно: — Репетиции начнутся в мае — сразу, как только я закончу «Урбана», а премьера спектакля состоится двадцать первого июня. — Но тогда… — Аманда не решилась закончить фразу, но уже отчётливо поняла, что именно всю дорогу до Лидса кололо её изнутри несформулированными опасениями. — Нам придётся перенести свадьбу на сентябрь. — Сентябрь?! — не поверила Аманда. — Пьеса будет идти семнадцать недель, по шесть дней в неделю и закончится тринадцатого сентября. — Нет, — категорично заявила она, замечая, как Ричард меняется в лице. — Нет? — переспросил он, повысив голос на тон, но и этого хватило, чтобы на них обернулись сидевшие за соседними столиками. — Аманда, я на протяжении двенадцати лет не оставлял надежды вернуться на сцену и сейчас, наконец, всё сошлось: особенная пьеса, особенный режиссёр в особенном театре с особенным зрительным залом. Я действительно верю в то, что очень важно оказаться в нужное время в нужном месте, потому что роли находят актёров так же, как они ищут их. И сейчас этот самый момент. — Но свадьба?.. Моё платье готово, мы внесли аванс за место и приглашения… — Они ещё не разосланы. Мы ждали год, ещё три месяца ничего не изменят, — он произнёс эти слова очень сухо с серьёзным лицом так, что девушке стало не по себе. Аманда немного помолчала, собираясь с мыслями, а потом всё же отважилась спросить: — Ты ещё хочешь жениться на мне? — Разумеется! — заверил её Ричард. — Хоть завтра. Послушай, давай пошлём к чёрту всю эту подготовку? Двадцать шестого я лечу в Вегас на СинемаКон* представлять «Навстречу шторму», и мы могли бы пожениться там. У тебя есть платье и… — Ты издеваешься?! — перебила его Аманда и, подхватив с колен салфетку, швырнула прямо в тарелку. — По-твоему я год ждала, чтобы в итоге выйти замуж как в дешёвой голливудской комедии? — Ладно, ты права, — пошёл на попятную Ричард: — Вегас это пошло. Но мы можем поехать в Лос-Анджелес и расписаться через сутки после получения разрешения на брак. — Расписаться в Лос-Анжелесе мы могли в любой день за прошедший год и не тратить кучу времени и денег на подготовку. — Ты сама хотела настоящую свадьбу, — напомнил Ричард. — Значит, теперь я ещё и виновата? — возмутилась Аманда. — Прости, — Ричард взял девушку за руку. Аманда хотела одёрнуть руку, но он не позволил ей, накрыв её сверху другой ладонью и удерживая. — Пожалуйста, пойми: это одна из тех ролей, о которых я всегда мечтал, и знал, что когда-нибудь сыграю её. Я шёл к этой роли всю свою жизнь. Аманда чувствовала разочарование, но он с такой надеждой смотрел на неё, что она тут же ощутила вину за свой эгоизм. Речь шла о его актёрской карьере, а это куда важнее готового платья и внесённого аванса. Аманда сожалела о перенесённой свадьбе, но постаралась улыбнуться как можно убедительнее и согласилась: — Ты прав: три месяца ничего не изменят. Поженимся в сентябре. ___________ СинемаКон* — один из крупнейших ежегодных фестивалей мировой киноиндустрии, проходящий в конце апреля в Лас-Вегасе, на котором студии представляют свои новые проекты и демонстрируют трейлеры фильмов.