Casual Affair

Лос-Анджелес, август 2013 года Аманда забралась в постель, поднырнула под руку Ричарда и удобно устроила голову на его плече. — Что читаешь? — Бернард Хэйр «Урбан Гримшоу и Гаражная команда». Мне утром прислали сценарий по этой книге и, знаешь, за последнее время это первый сценарий, который меня действительно зацепил. Он увлёк меня с первого до последнего слова. — Видимо, да, если ты прочёл его весь и решил сразу взяться за книгу. И даже при отсутствии бумажного экземпляра. Можно мне взглянуть? Ричард подхватил с прикроватной тумбочки увесистую стопку плотно сшитых страниц и передал ей. Аманда согнула ноги и разместила сценарий на коленях, стащила с Ричарда очки и водрузила себе на нос. — Ну вот что ты делаешь? — беззлобно возмутился Ричард. — Где твои? — Где-то, — пожала плечами Аманда. — И когда ты научишься класть их на место? — он изо всех сил пытался приучить её хоть к какому-то порядку, но пока безрезультатно. — Зачем? Ведь у меня есть твои, — с беззаботной обезоруживающей улыбкой ответила ему Аманда и поцеловала туда, куда дотянулась — в ключицу. — На тебя невозможно сердиться. — Я тоже тебя люблю, — Аманда перевернула первую страницу, на которой было указано: «Урбан и Гаражная команда» адаптировано Кандидой Брэди. Основано на романе Бернарда Хэйра «Урбан Гримшоу и Гаражная Команда». Спустя час и сто десять страниц Аманда судорожно выдохнула и с трудом разогнула онемевшие ноги: — Уф. — Ты не разу не пошевелилась за всё это время, — заметил Ричард. — Увлеклась, — скривившись от спазма в затекшей спине, ответила Аманда. Сценарий, всё ещё развернутый на последней странице, лежал на её ногах. Это была реальная история из жизни автора — в прошлом социального работника. Она рассказывала об одиннадцатилетнем мальчике Урбане, который не умеет ни читать, ни писать, и не ходит в школу. Его обычный день проходит у костра в кругу друзей за курением травки или угоном машин. Когда он встречает нового приятеля своей матери-наркоманки — Чопа — разочаровавшегося в жизни бывшего соцработника, опустившегося на дно общества из-за пьянства и наркотиков, между ними завязывается крепкая дружба. Но даже Чоп, несмотря на своё пристрастие к выпивке и наркотикам, приходит в ужас от жизни Урбана. После длительного самокопания он решает сделать всё возможное, чтобы спасти ребёнка. По мере того, как их дружба крепнет, Урбан знакомит Чопа с «Гаражной командой» — анархичной бандой детей в возрасте от десяти до четырнадцати лет: угонщиками машин и ворами, не понаслышке знакомыми с наркотиками и сексом. И только тогда становится ясно, насколько на самом деле длинна дорога к цивилизации, а реальность по-настоящему сурова. — Что скажешь? — спросил Ричард. — Скажу, что поднятая проблематика определенно очень важна. — Слишком важна, чтобы не быть экранизированной. Аманда по-прежнему продолжала считать, что ему не следует рассматривать малобюджетные, независимые проекты, но больше не позволяла себе говорить об этом категоричным, ранящим его самолюбие тоном. — Ты ведь понимаешь, что, скорее всего, этот фильм окажется малоприбыльным проектом, как это часто и случается с независимым кино? Возможно, он даже не выйдет в широкий прокат и будет показан лишь на каком-нибудь фестивале авторских фильмов. — Я бы взялся за него не ради денег. И я думаю, что малобюджетный фильм без спецэффектов, с исключительно натурными съёмками и привлечением местного актёрского состава может быть более искренним и честным, чем любой его голливудский аналог. Мне нравится, что в этой истории есть мораль, некое сообщение публике, которое хочет донести автор книги. И я, как актёр, хотел бы в свою очередь донести её до зрителя. Мир, изображённый в романе ужасен, но это не выдумка, это всё тот же наш мир, в которым мы сейчас живём. Ситуация с бездомными детьми по-прежнему непростая, и это всё ещё большая проблема, потому что чем благополучнее становится наша жизнь, тем больше мы закрываем глаза на подобное. Мы не ходим в такие районы, мы не хотим этого видеть. И эта сторона нашей реальности не интересует СМИ, потому что на это неприятно смотреть и люди просто делают вид, что ничего не происходит. — Ну почему же никто не интересуется? — возразила Аманда. — Есть благотворительные организации и фонды… Ричард покачал головой: — Они важны и нужны, но дело не только в деньгах. Бернард Хэйр своей историей пытается показать, что этим детям в действительности необходимо прежде всего внимание и время. История Чопа и Урбана о том, что между ними было так много заботы, добра и любви, что они помогли друг другу выжить в безвыходном положении. Ведь не только Чоп спасает выросшего на улице парня, он сам нуждается в мальчишке и благодаря влиянию ребёнка находит в себе силы вернуться к нормальной жизни. Я позвоню Керку и попрошу организовать мне встречу с режиссёром в ближайшее время. — Ричард, подожди, — Аманда не могла поверить, что он может желать эту роль больше, чем Бэтмена, пробы на которого сейчас проходил. Весь прошлый месяц она таскала его по мероприятиям, даже уговорила на эксклюзивное интервью и совместную фотосессию для «Vanity Fair». После того, как они перестали скрываться и начали появляться вместе на публике, папарацци уже не висели у них на хвосте с той же маниакальной настойчивостью, как раньше, но продолжали интересоваться их жизнью. Ричард как будто смирился, по крайней мере, Аманде так казалось, и принял внимание к своей персоне как неизбежное и неотъемлемое правило жизни в Голливуде. Аманда же надеялась, что светская жизнь даст результаты и не ошиблась. Их, а точнее Ричарда, наконец, заметили голливудские продюсеры. Пресса сработала им на руку, и, когда в конце июля пошли слухи, что для нового сиквела «Бэтмен против Супермена» студия «Уорнер Бразерс» ищет кандидатов на роль Бэтмена в возрасте старше сорока лет, раздался долгожданный звонок. И хотя Аманда никогда не была поклонницей подобных фильмов, но прекрасно осознавала, что такая роль может значить для его карьеры и потому готова была прыгать от радости. Ричард отнёсся к происходящему в разы спокойнее, но подошёл к прослушиванию со свойственной ему серьёзностью и ответственностью: пересматривал фильмы и комиксы, изучил предысторию персонажа, исследовал его психологию, и в итоге даже назвал образ Бэтмена весьма интригующим: «Такая себе тёмная сторона человека и стремление исправить некоторые ошибки… Это было бы интересно показать». — Ты должен дождаться результатов по Бэтмену, прежде чем вести переговоры о другом проекте, совпадающем по времени. — Я знаю, — Ричард забрал у неё сценарий «Урбана» и убрал в верхний ящик прикроватной тумбы. — Надеюсь, он меня дождётся. — Возможно, но сейчас нужно сосредоточиться на прослушивании. На роль претендовало ещё пять или шесть актёров, и она знала, что Ричарду пришлось изрядно потрудиться и давалось ему это нелегко. Его приглашали на студию уже четыре раза, пристально рассматривая со всех сторон: в один день просили сыграть пару заранее выученных сцен, на другой — устраивали экранные пробы, потом был грим и примерка костюма, пробная фотосъёмка, в заключительный день — ему вручили две страницы сценария, и он сыграл их с листа, без какой-либо подготовки. Ричард быстро нашёл общий язык с Чарльзом Ровеном, возглавляющим продюсерскую команду, а вот сопродюсер Дебора Снайдер, глядя на него, скептически поджимала губы и вскидывала брови. Режиссёр Зак Снайдер пока держал нейтралитет, но кто знает, что именно говорила ему вечерами супруга. Ричард не понимал, почему так категорически не нравится Деборе, что она, даже не утруждая себя проявлением уважения и каким-либо чувством такта, прямо в первый же день заявила ему, что не видит его в этой роли. Вернувшись в очередной раз со студии, Ричард признался, что это самые изнурительные и морально сложные пробы за всю его карьеру. Даже после крайнего прослушивания ему не сказали ни «да», ни «нет», оставляя терзаться сомнениями, но 22 августа — по иронии судьбы, именно в его день рождения, наконец, появилась официальная информация о новом исполнителе роли Бэтмена — им стал Бен Аффлек. — То, что меня не выгнали с проб в первый день — уже успех, — невесело усмехнулся Ричард. — Мне очень жаль, — Аманда не собиралась проявлять к нему жалости или снисходительности, она всегда относилась к нему как к равному и даже превозносила над собой в том, что касалось одарённости и таланта, но сейчас не удержалась от эмоций, потому что искренне не понимала, как на студии могли не увидеть его таланта и профессионализма. — Это не конец света, — отмахнулся Ричард. — Ты сама говорила, что спады и подъёмы чередуются с определённой частотой. И я не планирую заканчивать свою актёрскую карьеру в сорок два. Кстати, утром звонил Керк и завтра я лечу в Лондон на встречу с Кандидой Брэди — режиссёром и продюсером «Урбана». — Завтра?.. — удивлённо переспросила Аманда. — Я закончу съёмки к первому сентября и если бы ты немного подождал, то мы смогли бы поехать вместе, как и планировали. — Я не могу перенести встречу, а Керк приурочил к моему приезду ещё пару интервью и запись на радио. Зато к тому времени, когда ты будешь в Лондоне, я уже разберусь с делами и мы сможем спокойно ехать в Лестер. Аманда не стала спорить и отпустила его. Она видела, что Ричарду нужна передышка от Лос-Анджелеса, это лето далось ему тяжело.

***

Погода стояла по-лондонски изменчивая. Пару часов назад, когда они вышли из дома и отправились гулять, ещё по-летнему светило солнышко, отражаясь в витринах магазинов и в окнах домов, но буквально пять минут назад с реки поднялся ветер и нагнал кучевых облаков. — Будет дождь, — предположила Аманда, наблюдая за тем, как у пристани швартуются речные трамвайчики. — Ты был прав, когда прихватил зонт. Ричард запрокинул голову, посмотрел на небо, затянутое серыми, будто из жёваной бумаги, тучами, и улыбнулся: — Милая, это Лондон. Аманда окинула взглядом залитую тусклым сентябрьским светом набережную. Внизу бежала Темза, стремясь на восток, к морю. Вдоль её одетых в гранит берегов высились шедевры современной архитектуры, соседствуя со старинными соборами и величественными зданиями, издавна сформировавшими исторический центр Лондона. — Ты любишь его? — Лондон?.. — Ричард расправил плечи, оттолкнулся от каменного парапета моста Ватерлоо, обвил руками талию Аманды, притягивая девушку к себе. — Конечно, хотя бывает, что я не провожу здесь и одного месяца за год. Кроме Лондона, я мог бы жить разве что в Нью-Йорке. Отправляясь на встречи и всякий раз оказываясь в самолете до Лос-Анжелеса, я давно пришёл к выводу, что Нью-Йорк — хорошая и удобная база в этом плане. Он находится на полпути между двумя центрами культуры и сам является сосредоточением обеих индустрий: кино и театра. — Согласна. Мне кажется, что несмотря на шум, тесноту и спешку, есть в нём свобода и какая-то расслабленность. В этом он отличается от того же Лос-Анджелеса. Я думаю, к концу года мы могли бы там обосноваться, если ты всё ещё этого хочешь. Ричард не ответил, но она почувствовала, как крепче сжались его руки на её талии, а на макушку опустился поцелуй. Аманда счастливо улыбнулась. Вчера, прилетев в британскую столицу, она нашла Ричарда воодушевлённым и в приподнятом настроении. Встреча с режиссёром прошла удачно, он получил роль и это, несомненно, взбодрило его. Краем глаза Аманда заметила, как недалеко от них остановились две шушукающиеся девушки. Одна показывала другой что-то в телефоне и кивала в их сторону. «Вот чёрт! — подумала Аманда, отворачиваясь. — Так хорошо всё было». Девушки тем временем решительно направились к ним. — Вы ведь актёры, да? — без приветствий и извинений спросила та, что повыше. Яркий ротический акцент выдавал в ней уроженку Техаса. — Аманда Сандер, а ты… — девица подняла руку и, показывая на Ричарда пальцем, выпалила: — Торин Дубощит! Можно с вами сфотографироваться? Аманда терпеть не могла таких навязчивых фанатов, с раздражением отмечая, что подобное поведение свойственно именно её соотечественникам. Колеся по миру, она сталкивалась с разного рода поклонниками, но именно американцы, в отличие от европейцев или жителей азиатских стран, чаще всего вели себя бесцеремонно и даже нагло. К сожалению, с этим приходилось мириться, ведь без зрительской аудитории актёр, по сути, никто, а количество поклонников и их интерес — давно стали мерилом популярности и успеха. Объективно Аманда всё это понимала, но порой фанаты просто бесили, и она позволяла себе отворачиваться от них и игнорировать. Вот и сейчас она готова была отказать в фото, но Ричард со всей своей британской воспитанностью согласился. Девицы тесно обступили их, и Аманда вынуждена была улыбнуться в камеру телефона одной из них. Прохожие начали оборачиваться, кто-то останавливался и, когда вокруг выстроилась очередь на селфи, им пришлось в буквальном смысле спасаться бегством. Ричард — впереди, крепко сжимая её руку, Аманда — отставая от него на шаг и сотрясаясь в судорогах беззвучного смеха. Они пересекли многолюдный Стрэнд, повернули за угол театра «Лицеум» и только тогда, наконец, остановились, и на этот раз уже оба расхохотались. — Ну что, Торин Дубощит, от стаи кровожадных орков убегать проще? — Определённо, — весело согласился Ричард. Первая капля разлетелась, вдребезги разбившись об асфальт. Дождь застучал по крышам, деревьям, машинам, несколько секунд спустя уже нещадно поливая землю и людей. Ричард раскрыл над ними чёрный купол зонта и притянул девушку к себе: — Идём. Они шли, обнявшись под зонтом, а когда остановились на светофоре, и пока он горел красным, Ричард подхватил лицо Аманды и поцеловал. Она улыбнулась ему в губы и пылко ответила на поцелуй. Так мелкими перебежками от светофора к светофору, от поцелуя к поцелую они добрались до Друри-Лейн, а через пару кварталов свернули на узкую улочку, где вдали от шума и транспортной толчеи спрятался скромного вида паб, название которого Аманда не успела прочесть. Ричард придержал дверь, пропуская девушку вперёд. Это был очень старомодный паб, затемнённый внутри, с деревянными балками под потолком, громоздкой стойкой и отчётливо доминирующим запахом старого дуба, хмеля и жареных солёных орешков. Зал, показавшийся Аманде немного мрачноватым от недостатка освещения, был почти пуст, что, впрочем, неудивительно, учитывая самый разгар вторника, когда все завсегдатаи ещё находились на своих рабочих местах. — Билл, — Ричард поздоровался с мужчиной за стойкой — крепко сложённым человеком с пышными рыжими усами и в белом фартуке, завязанном на спине. Тот приветливо кивнул гостям и вернулся к своему занятию — протиранию бокалов. Они оставили мокрый зонт у входа и проскользнули в небольшую кабинку, отделанную мягкой, заметно потёртой коричневой кожей. — Пива? — предложил Ричард, помогая Аманде снять отсыревшую куртку. — Рекомендую стаут. Здесь он отменный. — Согласна. Ричард сам сходил к стойке, перекинулся с Биллом парой фраз и вернулся с двумя пинтами тёмного ирландского «Гиннесса». — Часто здесь бываешь? — спросила Аманда, делая глоток действительно отличного пива со жжёнными, дымными нотками и оттенком кофе во вкусе. — По возможности. На самом деле с этим местом у меня связана история. Здесь неподалёку я проходил прослушивание на «Север и Юг». Приехал рано и жутко нервничал. Зашёл в этот паб и немного накатил для храбрости. — Да ладно! — не поверила Аманда. — Ты — весь такой правильный, пошёл на прослушивание подшофе? — Это было раз в жизни, потому что не в моих правилах выполнять работу нетрезвым, но тогда мне это здорово помогло расслабиться, и в итоге я получил роль. — Ты не перестаёшь меня удивлять, — рассмеялась Аманда. — Расскажи ещё что-нибудь. Ричард рассказывал обо всём, что приходило ему сейчас в голову: учёбе, театре, первых ролях на телевидении, каких-то курьёзных случаях на съёмках, а Аманда, подперев рукой подбородок, слушала тихо и внимательно. Его лицо было повёрнуто к ней, а полумрак и приглушённое жёлтое свечение ретро-светильников делали его черты немного размытыми и ещё более красивыми. Как же она любила его. За это лето она узнала Ричарда лучше, чем за весь прошедший год. Это были уже не те редкие встречи, выкроенные в плотных съёмочных графиках — скоротечные, наполненные романтикой и страстью. Сейчас они жили вместе, между ними по-прежнему была и нежность, и страсть, но также появился быт и повседневность, в которых проявлялись характер и привычки каждого, а время от времени всплывали противоречия и возникали острые углы. Но их отношения стали взрослее, осознаннее, они учились принимать и разделять предпочтения друг друга. Аманда терпимее относилась к его представлениям о собственной карьере, а он — к её образу жизни. Для Аманды всё это было в новинку — состоять в настолько близких отношениях с мужчиной, чтобы жить с ним под одной крышей. Со всеми предыдущими она лишь встречалась, могла остаться в чужом доме на несколько дней или бойфренд задерживался у неё, но никогда раньше ни с кем не съезжалась. Даже с Домиником за два с половиной года отношений больше пары недель подряд вместе не проводила, а сейчас с Ричардом она жаждала каждую минуту быть рядом. И не важно, как именно они проводили это время: утром за пробежкой по голливудским холмам, вечером в ресторане на светском мероприятии или же дома на диване за просмотром сериала — главное, чтобы вместе. Аманда не раз спрашивала себя: почему и в какой момент Ричард превратился в единственно важного мужчину в её жизни? Она никогда не верила в любовь с первого взгляда, пребывала в уверенности, что в один момент может вспыхнуть лишь увлечённость и страсть, но сейчас — в этот самый миг уже не сомневалась: для них с Ричардом всё было предрешено в ту октябрьскую ночь в «Viper Room», и с тех пор никого значимее и важнее него для Аманды не было. При всех своих различиях и незаметно для самих себя они совпали, как идеально подобранные детали пазла. Ричард до этого говоривший без умолку, вдруг замолчал, взял её за руку, пропуская свои пальцы между её, и, наклонившись, поцеловал. А потом тихо, едва различимо в нестройной барабанной дроби дождя за окном, произнёс: — Я люблю тебя. На следующий день он отвёз её в Лестершир. За окнами БМВ проплывали подёрнутые голубовато-серой дымкой утрировано английские сельские пейзажи: живые изгороди на плавных изгибах холмов, ухоженные луга и рощи, извилистые, как и век назад, но одетые в асфальт и бетон просёлочные дороги. Здесь за сотню миль от шумного и многолюдного Лондона, в укутанной сочной зеленью и отдающей чем-то викторианским провинции, текла совсем другая жизнь — тихая и размеренная. Но Аманде сейчас было не до английских красот, всю дорогу она заметно нервничала. «Нужно было надеть платье», — подумалось ей. Джинсы и джемпер не самый подходящий наряд для знакомства с консервативными родителями жениха. Они и без того наверняка уже считают её легкомысленной американкой, вскружившей голову их сыну. Её нервозность не укрылась от Ричарда. Он протянул руку, погладил её лежащую на коленке ладонь и ободряюще улыбнулся: — Ты им понравишься. Они полюбят тебя так же, как я. Час спустя в уютной светлой гостиной она сидела рядом с матерью Ричарда, увлечённо обсуждая рецепт миндального печенья, а через три дня, когда они с Ричардом уезжали, его мама крепко обнимала её и расцеловывала в щёки на прощание.