Воздушные рыбы

      Кофе остыл, затянулся плёнкой и заманивающей мутью выглядывал из-за края кружки. Тони откинул волосы и презрительно посмотрел на жидкость в ответ. Он перевёл взгляд на стручок пепла, свисающий с сигареты, и, дёрнув рукой, сбросил его в пепельницу. Несколько песчинок спикировали на листы блокнота. Старк пробежался взглядом по написанным строчкам и с отвращением вдавил окурок в желтоватый лист. Красные искры запрыгали по поверхности, оставляя маленькие чёрные отметины. Тони перевернул страницу и поднёс карандаш к новой. Ударив пару раз грифелем о бумагу и оставив там точку, он глубоко вздохнул и закрыл блокнот. Сегодня вдохновения не было, как и последние несколько месяцев. Тони посмотрел на зал, около десяти человек — неплохо. Потёртые обои, облупившаяся краска на стенах, плесень по углам из-за сильной влажности и протекающей крыши — всё это не волновало его, хоть он и проводил в библиотеке большую часть своего времени. Быстро написанные записки, приклеенные на всех поверхностях, то и дело привлекали взгляд. Старк часто слышал от учащихся интересные фразы и записывал их на стикеры. На них были слабо разборчивые слова, которые складывались не только в предложения, но и в небольшие диалоги. Тони писал редко и не слишком удачно, как считал сам, поэтому до сих пор не пытался опубликовать ни один из своих рассказов. Он знал, что они не настолько хороши, чтобы привлечь внимание искушённого читателя, но время от времени всё ещё что-то писал.       К пяти часам школа пустела. Большинство учителей покидали это место так быстро, словно в здании была бомба, которая взорвётся, как только последний ученик выйдет на ступеньки. Тони редко уходил раньше, чем заходило солнце. Он часто зачитывался старыми, разваливавшимися, исписанными малолетками книгами. В библиотеке он старался поддерживать порядок: в первый же день на новой работе переписал все картонки с именами авторов. Половину книг он уже привёл в порядок: где-то подклеил, где-то подшил; стирать надписи на страницах и рисунки, сделанные от скуки, он не стал, была в них своя некая… эстетика.       Тони поднялся с кресла и вышел из библиотеки, перевернув табличку, он уже собирался запереться и провести остаток дня с бутылкой виски, но за спиной послышались шаги. Старк обернулся, перед ним стоял среднего роста парень, волосы которого горели в закатном солнце.       — Библиотека закрыта, — резко бросил мужчина и указал пальцем на табличку.       — Но вы же ещё здесь, — парень мягко улыбнулся и шагнул ближе. — Так можно я войду?       Старк глубоко вздохнул и шагнул внутрь помещения, следом за ним, почти вприпрыжку, устремился парень. Тони упал в кресло и уставился на школьника, который уже пристально изучал стеллажи. Когда тот взял с полки книгу Джейн Остин, Старк презрительно хмыкнул и начал копаться в ящике с карточками.       — Имя, класс.       — Питер Паркер, но не утруждайтесь, я не буду брать книгу с собой. Тут почитаю, — парень бросил рюкзак и сел за ближайший стол.       — Сказал же, библиотека закрыта, бери книгу или уходи.       — Я знаю, что вы всё равно будете сидеть тут до вечера, неужели я не могу составить вам компанию, тихо читая в углу? — Снова эта слащавая улыбка появилась на лице мальчишки.       — Даю тебе час, потом — проваливай.       — Спасибо, мистер Старк.       Тони взял стопку книг со стола и принялся разносить их по полкам. Он ходил от одного шкафа к другому, то и дело поглядывая в сторону парня. Как и было обещано, тот сидел тихо, лишь создавая шорохи от перелистывания страниц. Старк не заметил, как замер позади Питера и уже несколько минут вчитывался в строчки на пожелтевшей местами бумаге.       — Джейн Остин, «Гордость и Предубеждение». Почему такой выбор? — опомнился Тони.       — Мне нравятся романтические истории. Не мелодрамы или мыльные оперы, а настоящие романы. Нравится держать в руках толстые книги, написанные Джейн Остин, Дюморье и другими великолепными авторами. Нравится раскручивать истории на свой лад или представлять себя участником происходящего. Это моя одержимость. Обычно я скрываю её, ведь, мне кажется, не очень хорошо, что парень в свои семнадцать тащится по девчачьим книжкам, — Питер тихо усмехается.       — Кто тебе нравится?       — А? — Паркер закрыл книгу и обернулся к мужчине позади него.       — Кто из сестёр Беннет тебе нравится? Наверное, Лидия?       — Считаете, что мне подходит легкомысленная, своевольная, избалованная девушка?       — Миссис Беннет не боится совершать ошибки и нередко даёт себе, как полагают многие, слишком много свободы в поступках и высказываниях, однако она никогда не проявляет смущения и не стремится оправдываться за своё поведение. И это достойно внимания, учитывая, как дорого стоит в её мире репутация и как немного надо, чтобы её разрушить.       — Не забывайте, что самые драматические события романа вращаются вокруг ужасающего открытия, что Лидия, самая юная из сестёр Беннет, могла иметь добрачный секс, и если это так, то бремя позора ляжет на всю семью. Так почему вы считаете, что такая девушка может нравиться мне?       — Что-то мне подсказывает, что вы с ней похожи, — Тони стянул книгу со стола и направился вглубь библиотеки. — Твоё время вышло. Иди домой, мальчик.       — Меня зовут Питер.       — Я помню, но это не меняет того, что ты уходишь.       — Разве можно вот так отрывать человека от любимого занятия?       — Могу задать тебе тот же вопрос.       — Ваше любимое времяпровождение — это сидеть одиноко в библиотеке?       — Да, так что уходи и не мешай мне. Завтра дочитаешь этот роман для девчонок.       — Будь по вашему, мистер Старк, но я ещё вернусь.