Железный Феликс

Вероника коснулась губами губ дяди. Егоров подался вперед, отвечая на поцелуй, желая его продолжения. Но племянница, замерев, продолжать не спешила. Она только положила руку ему на грудь и смотрела на него сквозь ресницы. Дядя, подавив страстный порыв, пытался прочесть мысли племянницы. Несколько секунд длилось неподвижное молчание. Ни одной эмоции не отразилось на бесстрастных лицах родственников. "Если взяла паузу, держи ее, сколько можешь." Наконец Егоров, не отводя взгляда, легонько потянул племянницу в сторону стола. Его руки скользнули вниз к пряжке ее ремня. Не встречая ни малейшего сопротивления, он освободил ее бедра от одежды. Вероника присела на край стола в той же позе, что и на занятии перед всей группой, бесстыдно раскрывшись, но в дуэли глазами по прежнему не было победителя. Продолжая игру в гляделки, дядя вдруг оказался на коленях, и острое чувство прошло током сквозь тело девушки. Тренированная нервная система Вероники выдержала эту первую атаку. Она смогла сохранить самообладание и спокойно смотрела в ледяные глаза своего дяди, умело делающего то, чему ее учили в спецшколе. Егоров же, глядя снизу вверх, действовал уверенно и, казалось, абсолютно без последствий для себя самого. "Железный Феликс" - усмехнулась племянница обредшему двусмысленность прозвищу основателя дядиной организации. Вероника, желая подчинить дядю себе, тщательно готовилась к этой встрече, как шахматист проигрывая в уме все возможные ходы. И такое развитие событий ею тоже было рассмотрено. Но сейчас, чувствуя его пронзительные прикосновения, которые абсолютно не сочетались с этим спокойным взглядом, девушка осознала, что она на самом деле маленький воробушек, рискнувший бросить вызов грозному ястребу. Ей очень захотелось отпустить себя и позволить ему добиться своего. Напряжение нарастало и становилось мучительным, контролировать себя становилось все труднее. Чувствуя огромное желание запустить ему пальцы в волосы и крепче прижать его голову к себе, Вероника старалась думать о том, что этот человек сломал ей жизнь. Она стремилась всколыхнувшейся ненавистью погасить разгорающийся внутри пожар. Но этот становящийся гипнотическим взор, казалось, затягивал ее в трясину чувственности. По мере того, как ее тело открывалось словно шкатулка с секретом, несмотря на все усилия хозяйки держать себя в руках, до Вероники стало доходить, что все ее самообладание ничего на самом деле не стоит и, если ее сразу не захлестнуло волной сладострастия, то только потому, что так решил он. "Там, где ты училась, я преподавал." Удерживая зрительный контакт, дядя будто изжаривал ее на медленном огне, все больше не давая ей сосредоточиться. Вероника все еще пыталась бороться с желанием разрядки, но внезапно дядин взгляд стал не просто ледяным, он стал стальным. Перед глазами самой Вероники все вдруг поплыло и уши наполнило ухающим шумом. Цепляясь за этот взгляд, племянница пыталась еще несколько мгновений удержаться на краю пропасти, в которую ее сталкивал дядя. Наконец она проиграла дуэль и закрыла глаза, соскальзывая в разрушительный оргазм. Вероника медленно приходила в себя. Она полулежала на том же самом столе, ее ноги были попрежнему раздвинуты, но дяди между ними уже не было. Он сидел в кресле напротив. Безукоризненно завязанный галстук и аккуратно уложенные волосы никогда бы не выдали того, чем их хозяин недавно занимался. Спокойный взгляд и расслабленная поза скрывали все, что происходило внутри этого человека. Вероника пыталась собрать себя в кучу. Она проиграла эту партию, проиграла всухую. Тело самого опасного за всю историю школы воробья оказалось послушной игрушкой в руках того, кого она до смерти ненавидела, а не наоборот. - Я ненавижу тебя. - озвучила она свои мысли. Пересохшие губы отказывались двигаться. - Я знаю. - его голос не дрогнул. Он, не меняя положения и выражения лица, наблюдал как Вероника сползает со стола и натягивает брюки. - Я жду от тебя отчета. Она обернулась на пороге, обдав его полным ненависти взглядом. - Конечно, дядя.

***

Ты вернулась. Ты решила попробовать еще раз? Что ты хочешь? Ее ладошки ложатся ему на плечи и она приближает свое лицо вплотную к его. Две пары одинаковых глаз смотрят друг на друга в упор. Они возвращаются к прежней точке отсчета. Она целует его, нежно, едва касаясь. Его губы отвечают на этот невесомый поцелуй так же, почти одним дыханием. - Я хочу вернуть долг. Его бровь вопросительно изгибается. Вероника берет его за руку и ведет к креслу. Сокровище мое. Ну, хорошо. Долги положено возвращать. Удобно устраиваясь в кресле, он смотрит, как она опускается перед ним на колени. Пряжка ремня, молния. Какие у тебя нежные пальчики. Умница. Ты умница, Вероника. Да, хорошо. Хорошо. Только пальчиков мне мало, ангел мой. Мне нужно больше. Ну же, смелей. О, да. Ммм... Ты действительно лучше многих. Как же ты старательно возвращаешь "долг". Ты так хочешь, чтобы я подчинился тебе, чтобы я также, как и ты, перестал соображать в твоих руках. Ммм... Да, давай, моя хорошая, продолжай. Но только ли "долг" это для ТЕБЯ? Смотри на меня, смотри. Как расширились твои зрачки и участилось дыхание. Тебе нравится то, что ты делаешь? Нравится. Судя по твоему виду, ты чувствуешь все, что сейчас чувствую я. Девочка моя. Ты удивлена тому, что происходит с тобой? Удивлена тому, что ты тоже получаешь удовольствие? Тому, что тебе самой хочется еще, глубже, сильнее? Да, так. Хорошо, хорошо. Только смотри на меня, смотри. Ее глаза уже повело поволокой. Но она по прежнему желает выиграть этот бой. Она ускоряется, добиваясь того, чтобы он опередил ее, но это только еще больше приближает ее саму к развязке. Глядя на него, Вероника сотрясается в конвульсиях, впиваясь ногтями в его бедра. Только когда она обмякает, он, удерживая ее голову, позволяет себе достичь пика. Получив свободу, Вероника в изнеможении оседает на пол, уперевшись лбом ему в ногу. Склонившись к ней, он приподнимает ее лицо за подбородок. Глядя в затуманенные глаза немигающим взглядом, проводит большим пальцем по влажным губам, словно подводя итог их встрече. Рад был доставить удовольствие.