Дефектные

Эта неделя была слишком странной, такой нужной. Все в университете думаю, что вы извращенцы, ведь омега и бета это странно, хотя, что странного, такое часто происходит, но не в их понимании. А вам все равно, вы счастливы. Киму ты уже рассказала, еще в тот день, ну не можешь ты скрывать от него, такого родного. А он только смеялся, да приговаривал: «Долго же до тебя доходит». Он перевелся все же, да Хану к себе привязал, а она и светится. Но тебя она так, же ненавидит, ведь Джун не будет ничего от своей омеги скрывать. Тут вы с ним до жути похожи, ведь Юнги тоже ненавидит Нама, а вы просто умиляетесь им, и заливисто смеетесь. Юн немного в шоке был, когда узнал, что все о нем уже знаешь. Ну, а что ты с учителем в отношениях была, тебе ли не все знать о его учениках, но все, же на Намджуна немного злишься, ведь скрывал, что тот учится с тобой в одной группе. Вы уже месяц вместе, вместе квартиру снимаете, а что вам, сейчас все, так как и должно быть, ты чувствуешь, да вы оба чувствуете. Как же приятно тебе даже в мыслях говорить это «вы». Родители немного в шоке. Ну что с них взять, обе омежки нежные. Сегодня выходные, суббота, вы собирались прогуляться, по вашему любимому парку, ведь до этого все планы ломал этот треклятый дождь, что ты так ненавидишь, а сегодня солнышко, любимое. Но что-то точно не так, спину, почему-то ломит, вы, конечно, шалили ночью, но не так сильно же. Еле встаешь и плетешься в ванную, пока Юнги спит. Ну, котенок, еще тот, ты только и умиляешься. Залипаешь, смотря в зеркало, как всегда минут на пять, на свою метку и таешь, как же все-таки красиво. С каждой мыслью об омежке она так и греет теплом. Сходив в душ, лучше не становится, и ты уже на ватных ногах плетешься к кровати. Шатает в разные стороны, в животе все сжимается, и чувствуешь, как течешь, видя Юнги, да постанывая. Чем и будишь его, а у него зрачки расширяются, да только грудная клетка от глубоких вздохов дергается. Почти подлетает к тебе, успевая поймать, а ты только больше стонешь, от его прикосновений. — Ты так сладко пахнешь, — хрипя, тянешь ты и в шею утыкаешься покусывая. — У тебя течка, что ли? — В шоке спрашивает омежка, прижимаясь ближе. — Видимо, опять, — хмыкаешь ты, сжимая плечи руками, как опору, следы от ногтей оставляя. — Как это опять? — Немного злится, что ты раньше об этом не говорила, а тебя достали его разговоры, и просто целуешь. Требовательно, с напором, и он затыкается, тупля секунду, и берет инициативу в свои руки. Приподняв за бедра, несёт к кровати, бросаю на неё снимает с себя футболку и прижимается опять к твоим губам, а ты только и стонешь, прося большего. Но ему нравится тебя дразнить, поэтому он спускается к твоим ушками и посасывает, а тебя ломает, как приятно. После покусывает шею до крови, а у тебя голова кружится от спектра эмоций. Сжимает твою грудь, до синяков, а ты только гнешься сильнее, да впиваясь ногтями в его спину, а он чуть ли не воет, от этого, ведь спина его самая чувствительная точка, а твои коготки делают больно и приятно, ну что поделать вы оба немного садомазохиста. — Прошу, быстрее, — молишь его, немного хныкая, ведь так хочешь быть заполненной, что ничего, как умолять не можешь. А он слушает, ведь жаль тебя, такая маленькая сейчас, беззащитная, хочется обнять и никогда, никогда не отпускать. Входит резко, что сам еле сдерживается, чтобы не кончить так рано, ведь мокрая ты до жути, и эти хлюпы от каждого толка, вы точно долго не забудете, а тепло в тебе как, узко. А ты только в стонах захлебываешься, да сильнее прижимаешься, боишься потеряться в этих чувствах. Вы двигаетесь как зверьки, какие-то, но вам нравится, то, как вас тянет, как гормоны за вас играют, давая больше сил, выносливости. Кусая, метя друг друга, вы только больше подливаете масло в огонь. Чувствуешь, что конец близок, да и у омежки тоже. Хочешь, чтобы кончил внутрь, чем только ближе прижимая своими ножками к себе, а он рычит. Понимает, что рано вам детей, понимает, что сейчас тобой только гормоны движут, разжимает твои ноги и на плечи себе кладет. А тебе нравится, что тело немного тянет, как он кусает внутреннюю часть бедра, как посасывает. Как целует, и ты кончаешь, сжимаешься и прогибаешься до хруста. Он еще немного двигается и выходит, кончая на живот, а ты обидно стонешь, что не в тебя. А он только нежно улыбается, да в лобик целует. Ты млеешь, но не долго, ведь ему мало, да и тебе мало. Быстро переворачивая тебя на живот, и приказывает: «На четвереньки», и ты слушаешься и только сильнее зад свой выпячиваешь. Вы трахались, пока без сил не свалились, засыпая в обнимку. Такие счастливые и теперь полноценные. Ведь вы вместе, и уже раз и НАВСЕГДА.