Я не Молли

Хельга могла лишь благодарить высшие силы за то, что зельеварение было в пятницу последним уроком. Слишком уж много терпения и сил уходило на то, чтобы следить за своим безалаберным соседом. Но менять Артура на Теодору не хотелось, юношу было откровенно жалко. Стоило Уизли оказаться у котла, как он мгновенно тупел на несколько порядков и не мог сделать даже простейшее зелье. Так он и выезжал исключительно за счет Молли и старшекурсников, которые за кругленькую сумму сдавали экзамены под оборотным. Хельга считала их действия откровенным вредительством. Артура допускать к зельям было нельзя, в этом Хельга убедилась в среду, когда она отлучилась из кабинета буквально на десять минут, до ближайшей уборной, а вернулась на какое-то поле боя, ей-богу. Всюду были крики, обожженные люди и капли огнеперцового зелья. Как можно за десять минут взорвать котел, Хельга не понимала, но Артура тщательно расспросила и записала новый рецепт. Вдруг пригодится для будущих диверсий. В тот раз тем же вечером Хельгу осенила догадка, что поведение Уизли возле котла прекрасно укладывалось в определение Предателей крови. Неконтролируемые действия, систематические провалы в какой-то конкретной сфере... Учебник словно писали с Артура. Умный и сдержанный в одной области парень, возле котла превращался в опасного экспериментатора, который стремился лишь к самоуничтожению. В подтверждение своей теории Хельга нашла многочисленные статьи о Септимусе Уизли, полистав подшивки газет в библиотеке. В 1936 была целая серия под авторством некоего Джуна Скитера, который подробно рассказал о том, как молодой и перспективный преподаватель зельеварения нарушил все учительские клятвы, которые давал под кровом Хогвартса, и украл юную Цедреллу Блэк. – Ромашка, Артур! – практически шипела Хельга, поймав парня за запястье. Тот одарил ее недоуменным взглядом, и девушка со вздохом пояснила. – В рецепте ромашка. А ты пытаешься кинуть ниявник. – Не вижу разницы, – честно вздохнул юноша, перебирая мешочки со своими ингредиентами. – Если бы они были у тебя подписаны, то знал бы... – проворчала Хельга, хотя понимала, что не знал бы. Она понятия не имела, откуда он вообще взял мешочек с ниявником. Девушка сделала заметку: “Проверить, что будет, если вместо ромашки бросить ниявник”. Только проверять бы она предпочитала в приспособленной для этого лаборатории и защитной мантии. – Держи лучше, перетри в порошок. Девушка вручила ему ступку и пестик и пару костей вилорога, а сама вернулась к помешиванию зелья. Артур был как ребенок, его главное занять чем-то вдали от булькающего котла, и все будет хорошо. – Ну, надо же! – воскликнул Слагхорн, отвлекаясь от «Вестника зельеваров» . Он частенько читал его во время уроков. Особенно он любил зачитывать вслух статьи о каких-то своих выдающихся учениках и ставить их в пример подрастающему поколению. Хельга считала, что это не очень правильный подход к обучению, студентам бы на зельях сосредоточиться, а приходилось выслушивать хвастовство зельевара. – Господа, вы только послушайте. “Долгая череда патентных исков между Оуэном Пруэттом и Эбрахамом Принцем закончилась в пользу последнего. Мистер Принц предоставил комиссии неоспоримые доказательства того, что первенство в создании сыворотки от драконьей оспы принадлежит ему. В соответствии с патентом, исключительное право на изготовление сыворотки получает зельеварня Принцев”. Надо же... – Слагхорн покачал головой и бросил укоризненный взгляд на Хельгу. – А ведь старик Эбби в свое время взял Пруэтта в подмастерья, а оно вон как обернулось... Хельга почувствовала, как внутри начинает клокотать злость. Девушка не знала, что именно происходило между Оуэном и его учителем, она сама едва ли знала своего “отца”. Но даже если профессор говорил правду, он делал это настолько бестактно, что в приличном обществе за это было положено вызвать на дуэль. Неожиданно ладони девушки коснулась чья-то рука. Она перевела удивленный взгляд на Артура, который взял её ладонь в свою руку. – Ты в нём дырку сейчас прожжешь, – шепнул юноша ей на ухо. Хельга выдохнула и взяла себя в руки. Артур был абсолютно прав, не стоило идти на открытый конфликт с преподавателем. В конце концов, ей ни к чему лишние проблемы. – Вы абсолютно правы, профессор, – свой голос она услышала словно со стороны. – Многие мастера используют наработки своих подмастерий, а потом устраивают судебные тяжбы, чтобы доказать авторство. – Мисс Пруэтт, я вовсе не это имел ввиду, – Хельге хотелось его смутить, но Слагхорн был абсолютно спокоен. – Безусловно, раз уж так вышло, то вашему деду и вашему отцу стоило бы сотрудничать, а не устраивать юридические войны... Гораций ударился в пространные размышления о современных нравах и о том, что безусловно знания должны быть общедоступны, а Хельге оставалось лишь замолчать и вернуться к зелью. Слагхорн даже глазом не моргнул, несмотря на её детский выпад. Это было даже немного обидно, Хельга была готова даже на отработку, если он воспримет это на свой счет. Но он просто ушел от разговора, будто это было слишком мелко для его внимания. В любом случае, по крайней мере, никто не сможет упрекнуть её в том, что она не попыталась отстоять честь семьи. А это уже небольшой плюс для её репутации. Хельга не собиралась отказываться от рода. Её весьма устраивало её нынешнее положение. Гидеон и Фабиан успели передать ей тетрадку со своими выводами по поводу статута семьи, и Хельга уже затачивала топор войны. Пруэтты брали свое начало от древних ведьм и колдунов. Никто из них не стоял на службе у магглов и не брал их в супруги, так что, как и водилось в древних волшебных родах, наследование у них было когнатическим. Пруэтты даже не чурались матрилинейных браков, что спасло их от вымирания, в отличии, от множества родов, которые предпочитали передавать наследство по мужской линии. Так что формально Хельга была первой в очереди наследования. Дядя Игнатиус лишь любезно выполнял функции регента, пока она заканчивала обучение. Был, конечно, один миленький нюанс... Ведь Хельга могла, к примеру, выйти замуж и уйти в другой род, или же, что куда проще, мог произойти несчастный случай, и она свернет себе шею, а дядя будет спокойно творить свои делишки до совершеннолетия её братьев... Если оно, конечно, наступит. Хельге такая перспектива не нравилась, ни замуж, ни на тот свет ей категорически не хотелось. Так что на предстоящей встрече стоило быть вдвойне осторожной. Несмотря на стремительно разыгрывающуюся паранойю, у Хельги было отличное настроение субботним утром. Её немного потряхивало, словно ей предстояла дуэль, но тем не менее она была к ней готова. Кодекс Пруэттов прекрасно дал ей понять, кто она такая и чего от неё будут ждать окружающие. Жаль, отец не дал ей его сразу, это значительно бы облегчило жизнь... Впрочем, почему Оуэн не стал нагружать девушку ещё и этим, было итак понятно. Кодекс был написан сухим, юридическим языком с множеством отступлений и ссылок. Вряд ли он мог быть интересен и понятен подростку, каковым и являлась Молли Пруэтт. – Доброе утро, Артур, – приветственно улыбнулась она, подсевшему юноше. – Привет, Молли, – усмехнулся рыжий, подтягивая к себе тарелку с тостами. – Надеюсь, в этот раз ты не будешь убегать? – Боюсь, второй раз это не прокатит, – согласилась Хельга. – Подай апельсиновый джем... Спасибо. Ты только учти, что мне в двенадцать надо встретиться с дядей. – Так сейчас же одиннадцать... – заметно приуныл юноша. – Печально, да? – усмехнулась девушка, намазывая джем на хлеб. Обидеть она его не боялась. Друг из Уизли был неплохой, но когда он начинал ухаживать, он был откровенно жалок. Было бы неплохо, если бы он это прекратил. – Давай хоть до Хогсмида проведу? От прогулки Хельга отказываться не стала, тем более вряд ли бы она смогла пройтись в одиночестве. Чутье подсказывало, что Артур был лишь первым, кто предложил совместную прогулку. На выходе из Большого зала они разминулись с Рудольфусом Лестрейнджем и Агриппой Уоррингтоном. Оба слизеринца взглянули на Артура с одинаково брезгливым выражением лица и скривились. Хельга лишь поморщилась, больно уж высокомерными выглядели слизеринцы. И если на Уоррингтона ей было плевать, то не думать о Лестрейндже она не могла. Он был тем ещё засранцем, который явно считал себя лучше других. Он даже на ребят с зелёного факультета смотрел снисходительно, словно они были неразумными детишками. Это раздражало. И в то же время, когда он общался с ней, он был другим. Нет, он, безусловно, всё ещё оставался засранцем. Но очень милым и обходительным. – Однажды я начищу рожу этим выскочкам, – сквозь зубы процедил Артур, – когда слизеринцы скрылись из виду. – Меня позови, – хмыкнула Хельга. – Зачем? – уставился на неё Артур. – Ну, их двое, ты один... Уравновесить шансы, так сказать, – легкомысленно произнесла Хельга. – Да у тебя против них шансов нет, – фыркнул Артур. – Было бы глупо подвергать тебя опасности. – Ты меня недооцениваешь. У меня Превосходно по ЗоТИ, – несколько обиженно проворчала девушка. Как и положено ведьме из древнего, чистокровного рода Молли была неплоха в боевых заклинаниях, это Хельга уяснила из её пометок в учебниках. Впрочем, как и положено прилично воспитанной девочке, Молли не спешила это демонстрировать и задираться к однокурсникам. – Одно дело учеба, а другое – настоящая дуэль. – Хочешь проверить на себе? – прищурилась Хельга. – Пожалуй, откажусь, – после небольшой паузы признал Артур. Хельга посмотрела на его лицо и догадалась, что насчет того, что Молли не лезла в конфликты, она, кажется, ошиблась.. По крайней мере, Уизли видел её заклинания в действии. – Предпочту посмотреть на поверженного Лестрейнджа. – Вряд ли его самолюбие это перенесет, – хохотнула девушка. До “Трех метел” они только и делали, что болтали о заклинаниях и последних дуэлях, что происходили в школе. Конечно, дуэли были строго-настрого запрещены, поэтому не проходило и недели, чтобы кто-нибудь не устроил шоу для однокурсников. Главное и по большей части единственное правило для дуэлей – не попасть в больничное крыло. Как оказалась, в прошлом этому немало способствовали все трое Пруэттов, так что Молли частенько присутствовала на дуэлях в качестве независимого лекаря. Скорей всего, там она и нахваталась своих познаний о боевой магии. В пабе она легко выцепила взглядом Игнатиуса. Посреди толпы школьников он слишком ярко выделялся. Это был высокий интеллигентного вида мужчина, носящий очки в роговой оправе. Он успел занять дальний столик в углу и аккуратно поедал отбивную, пользуясь ножом и вилкой с таким изяществом, словно он был на приеме у королевы, а не в пабе, полном студентов. К огромному удивлению Хельги, за столом он был не один. Перед ним сидел малознакомый гриффиндорец, крутящий в руках склянку с каким-то зельем. Дядя что-то методично и монотонно вещал, и девушка подошла поближе, прислушиваясь. – ...две капли на стакан воды перед сном, и всё пройдет, – услышала она остаток его речи, и мужчина тут же поднял на неё глаза. – Здравствуй, Молли... – Привет, Молли! – возбужденно перебил мужчину мальчишка, вскакивая со стула и глядя во все глаза на девушку. Хельга изумленно воззрилась на него, пытаясь вспомнить, встречалась ли она с ним в школе. Вроде бы, она видела его в гостинной, но не знала даже его имени. С чего такое радушие? – Не сейчас, Стив, – поморщился Игнатиус, жестом указывая на дверь и вставая навстречу девушке. – Иди к друзьям. Молли, не представишь своего спутника? Впрочем, дай угадаю. Рыжий, прилично одетый юноша, с хорошей осанкой... Уизли, я полагаю? – Да, сэр, – Артур от такого приема аж выпрямил спину и расправил плечи. – Спасибо, что сопроводили мою племянницу, юноша, – мужчина небрежно, словно ребенка, потрепал парня по волосам. – Ауч, – Уизли схватился за затылок с возгласом. – Прости, перстнем зацепился, – усмехнулся Игнатиус, хотя судя по его виду, сожаления он не испытывал. – Молли, ты не против, если мы переместимся в более спокойное место? У меня уже рябит в глазах от мельтешащих детей. – Нам запрещено покидать Хогсмид, – как и положено хорошей девочке, отметила Хельга. – Ну, тебе всё-таки семнадцать, мисс. Теперь ты совершеннолетняя, – мягко усмехнулся мужчина. По спине Хельги пробежал холодок. Он слишком хорошо играл доброго дядюшку. По сравнению с тем, что она слышала дома – это были два разных человека. И такой контраст её несколько пугал. – Разве это распространяется на школьные правила? – Не на все, – обманчиво тепло улыбнулся Игнатиус. – Но, пожалуй, в семнадцать школьники получают куда больше свободы, чем стоило бы им давать. Попрощайся со своим спутником. Хельга послушно сказала Артуру “до свидания” и пообещала вернуться к ужину. Ей показалось не лишним это уточнение. Она надеялась, что юноша поднимет шумиху, если вдруг она исчезнет после обеда с “любимым” дядюшкой. А затем она шагнула в камин и вопросительно посмотрела на мужчину: – Золотая мантикора, – подсказал тот. Хельга повторила загадочное название и мир вокруг завертелся. Конечным пунктом назначения оказалось довольно пафосное заведение. Ресторан был оформлен в теплых пастельных тонах и белом дереве. Столы были застелены скатертями с кружевами, а в них стояли вазы с прекрасными цветами. Хельге захотелось поморщиться. Окружающих мир буквально давил своей мягкостью и нежностью. Она ощущала себя здесь лишней. Других посетителей видно не было, что удивительно для полудня субботы. Впрочем, приглядевшись она заметила легкое мерцание над столами. Значит другие посетители все же были, просто столики прикрыты каким-то изощренным заклинанием дезиллюминации. Едва из камина вышел Игнатиус, как возле них появился услужливый официант, который провел за уже заказанный столик возле окна. Хельга с любопытством выглянула наружу и полюбовалась морским прибоем. Ресторан был в удивительно живописном месте, девушка с куда большим удовольствием оказалась бы снаружи, чем здесь за столиком. – Вы хотели о чем-то поговорить, дядюшка? – с любопытством уточнила она, положив ладошки на коленки. Она не хуже его умела играть роль невинной овечки. – Да, Молли. Раз уж Оуэн не может... – он на секунду замолчал, на его лице проступило очень грустное выражение. – То мне придется позаботиться о тебе и твоем будущем. Скоро выпуск из школы, нужно многое успеть сделать... – Не слишком ли вы спешите, дядюшка? Я всего-то на шестом курсе. Впереди ещё целых два года... – Так-то да, – он тяжко вздохнул. – Но как я уже говорил, совершеннолетние получают слишком много свободы. И очень часто используют её себе во вред. Мой долг – проследить, чтобы ты не наделала глупостей. Нужно подобрать тебе хорошую партию, да и об ученичестве стоит задуматься, раз уж целителем тебе не стать... – Почему? – Хельга удивленно приподняла брови. – Я хочу стать целителем. Все в нашем роду были целителями, так почему я не могу? – Этому учатся с детства, – покачал головой Игнатиус. – Я говорил с Ланселотом о тебе... Он тебе вряд ли сказал, боялся, что это может тебя травмировать. Но он развивал твой дар с тех пор, как у тебя случился первый выброс. И после того, как ты попала в Мунго, всё, что в твоем ядре относилось к целительской магии, исчезло. Ты слишком большая, чтобы восстановить это. – Вот как... – Хельга удивленно замолчала. В той жизни она происходила из семьи волшебников, но они были просто волшебниками. У них не было ни древнего рода, ни истории, ни каких-то особых талантов. Эта же семья, судя по всему, была другой. Куда более особенной, чем ей казалось. – Именно, – мужчина ещё раз грустно вздохнул. – Так что советую тщательно подумать, что из школьной магии у тебя получается лучше всего. Напишешь мне, а я поищу толкового мастера, который бы смог тебе помочь. – Хорошо, – согласилась девушка и выжидательно уставилась на Игнатиуса. Мужчина моргнул и изучающе посмотрел на неё. Кажется, он не ожидал подобной реакции. – Я думал, ты расстроишься, – поколебавшись, словно раздумывая говорить ли, произнес он. – Это было твоей жизненной целью. – Может быть, да... Но, дядюшка, я не помню ни дома, ни целительства. Как это может быть моей целью, если я до нашего разговора об этом даже не знала? – И то верно, – одобрил он. – Нужно с оптимизмом смотреть в будущее. Ты, к слову, выбрала? – Ах, да, – Хельга перевела взгляд на меню и пробежалась глазами по строкам. – Гранатовый сок и мясо морского змея. – К мясу лучше сухое вино. В здешнем погребе прекрасные чары времени, – посоветовал мужчина. Хельга промолчала, и он сделал заказ официанту. Не прошло и пары минут, как на столе появились заказанные блюда и бутылка вина. Сок мужчина так и не заказал. Оставалось лишь надеяться, что к возвращению в Хогвартс алкоголь успеет выветриться. Бутылка действительно выглядела очень старой и пыльной. Мужчина раскупорил её лично и разлил вино по бокалам. Хельга взяла стакан в руки и принюхалась. Алкоголь она пить не любила и не умела, для неё он пах спиртом и неприятно обжигал горло. Но дядя поднял тост за здоровье отца и пришлось глотнуть. Обжигающая жидкость пронеслась по горлу, оставляя приятное послевкусие. – Теперь я хотел поговорить о твоем замужестве... – начал Игнатиус, и Хельга, которая в этот момент сделала второй глоток вина, поперхнулась и закашлялась, едва не уронив кубок. Вино от резкого движения выплеснулось на руку, держащую стакан. Тоненький ободок колечка, на который попало вино, неожиданно раскалился, появилось ощущение словно, он прожигает плоть до кости. Девушка вскрикнула и уронила бокал на платье. – Оно слишком крепкое... – пробормотала она и наигранно горестно уставилась на свое платье. Красное пятно расплывалось по белой ткани. – Мне срочно нужно в дамскую комнату. Дядя усмехнулся, явно развеселенный этим шоу, и небрежно указал направление. Хельга ретировалась туда чуть ли не бегом. В голове шумело, но не от вина. Как там писал её загадочный знакомый? Защитит от ментальной магии? И ведь должна была догадаться, дура. Сама писала: «не есть и не пить». Девушка поставила чары от прослушки и грязно выругалась. И что он ей подлил? Выяснять действие загадочного зелья не хотелось, так что Хельга полезла в сумочку. В среду Слагхорн был слишком занят устранением последствий действий Артура, и Хельга воспользовалась этим, чтобы свистнуть из шкафа парочку зелий. Жаль, там не оказалось безоара. Впрочем, от ментальной магии он не помогал. Хельга откупорила первое зелье и, зажав нос пальцами, проглотила содержимое флакончика. Действие наступило мгновенно, и она склонилась над унитазом, возвращая ему все съеденное и выпитое. Оставалось лишь надеяться, что оно не успеет подействовать. Из кабинки Хельга вывалилась шатаясь и уставилась на себя в зеркало. На неё смотрело бледное лицо с потрескавшимися губами и запавшими глазами. Она отстраненно отметила, что пожалуй, она похудела за прошедшую неделю ещё больше. Впрочем, сейчас это точно ее не украшало. Нужно было срочно приводить себя в божеский вид, пока дядя ничего не заметил. Порывшись в сумочке она нашла стимулирующую настойку. От неё будет жесткий отходняк, но сейчас она вернет её в приличное состояние. Хельга выпила зелье даже не поморщившись и снова посмотрелась в зеркало. На щеки вернулся румянец, губы приобрели природный цвет, а синяки под глазами рассосались за пару мгновений. Так-то лучше. Парой заклинаний девушка привела прическу в порядок и ещё раз осмотрелась. Оставалось лишь пятно на платье. Уничтожать единственный след преступления не хотелось. Может быть в школе мог бы найтись кто-то кто в состоянии провести анализ и сказать, что за зелье... Но увы. Дядя явно думает, что она ушла почистить платье. И если она накинет просто иллюзию, то это будет подозрительно. Хельга, повинуясь наитию, неожиданно притянула к носу и принюхалась. Удивительно, но пятно не пахло вином. От него исходил запах апельсинов, воздуха после грозы и полироли для метел... Странный запах для вина. – Блять, – только и смогла произнести Хельга, пораженная внезапной догадкой. Амортенция. Это было очевидно. Даже анализа не надо. Только вот на кого? Не в себя же он собирался её влюбить. Он, вроде как, женат... Впрочем, об этом стоило подумать позже. Итак задержалась. Хельга быстро свела пятно с ткани и, кивнув своему отражению, отправилась обратно за столик. Игнатиус ждал её со скучающим выражением лица, задумчиво крутя перстень на пальце. – Простите, – Хельга нарочито глупо хихикнула, садясь напротив. Она собиралась сделать вид, что это вино ударило ей в голову, сделав такой неуклюжей, но поймала взгляд мужчины. В воздухе повисло напряжение, того гляди так и посыпятся искры. Мужчина смотрел прямо и подозрительно, на секунду сбросив свою личину добряка. Хельга поняла, что прикидываться дурочкой нет смысла и ответила прямым открытым взглядом. – Но Ваши слова шокировали меня. Я не думаю, что Вам стоит беспокоиться о моем женихе. – Это ещё почему? – он немного расслабился и отхлебнул вина. – Поскольку я и сама прекрасно могу выбрать своего жениха. Помощь или родительское благословение мне для этого не нужно. – Глупая девчонка! – неожиданно разъярился он, хотя в глазах явно мелькнуло торжество. Но всего лишь на секунду. – Гринграссы разорвали помоловку! Даркеры и Лестрейнджи отказались даже от переговоров! Ты думаешь, ты кому-то нужна без твоего дара? Да только я могу пристроить тебя в хоть какие-то руки! Или ты собираешься остаться старой девой?! – Я не намерена слушать ваши оскорбления, – Хельга резко встала. – Я не товар, чтобы меня пристраивать. Она не отказала себе в удовольствии плеснуть ему в лицо стакан вина. По крайней мере, он должен был этого ожидать. Если он считает, что опоил её приворотным, то своими словами он прямо толкал её в горячие объятия... Кого, Хельга пока не знала, но была уверена, что он хочет, чтобы она действовала назло. И она действовала. Девушка стремительно направилась к ресторанному камину и схватив летучий порох прошипела: “Три метлы”. В пабе её буквально вышвырнуло из камина. Она едва удержалась на ногах. Внутри пылал огонь, ей буквально хотелось свернуть шею наглому интригану. Разменной монетой в его играх Хельга не желала выступать. А значит, стоило либо побыстрее разобраться с выздоровлением отца либо устроить дядюшке несчастный случай. И второе было даже лучше, потому что кто знает, как отец отнесется к свободолюбивой дочери. – Эй, Мэл, ты, что ли? – раздался знакомый голос, и Хельга резко обернулась. Перед ней стоял Долохов собственной персоной. Его руки были скованы “ирландскими наручниками”, а точнее, он держал в обеих руках по стакану с сливочным пивом. – Тебе бы огнём пыхнуть, и вылитая хвосторога... – Мэл? – удивленно уточнила Хельга, сбавляя обороты. – Ну, тебе же не нравилось Молли... – Мэл... – задумчиво повторила она. – А что, так даже лучше звучит. – Не присоединишься? – он приподнял кружку с пивом. – Ну ты же с кем-то... – хотела было отказаться она, но юноша мотнул головой. – Не. Это всё мне. Ну и тебе, если всё-таки согласишься. Хельга присмотрелась к нему повнимательней, у юноши была слишком быстрая речь и нездоровый блеск в глазах. Это явно была не первая партия алкоголя. – Антонин... А, к дьяволу всё! – согласилась она. – Только есть менее людные бары? – Зови меня Тони, – одобрительно кивнул юноша и поставил кружки на ближайшую стойку. – И правда, к дьяволу! Он коротко взмахнул палочкой, и кружки превратились в бутылки, которые он сунул в оказавшиеся безразмерными карманами. – Кабанья голова? Или ко мне? Можешь даже опять выбить окно, если хочешь... Хельга заколебалась. В мире есть вещи, которые не делают порядочные девушки, если хотят оказаться по уши в проблемах. Они не залезают в заповедники драконов, не подглядывают за соседом-некромантом на кладбище и уж точно не ходят в дома к юношам навеселе. Впрочем, конкретно этот юноша принес клятву о том, что не навредит ей, так что можно было рискнуть. – Давай к тебе, Тони, – согласилась она, мысленно махнув на всё рукой. До улицы Гербологов они пробирались по закоулкам и угваздались в грязи по самые уши. Такое чудо цивилизации, как брусчатка, до окраин Хогсмида явно не дошло. – Тут только на метле пробираться, – проворчала она, очищая себя и заодно Долохова от грязи, когда они зашли в прихожую. – Я обычно аппарирую, – хмыкнул парень, запирая дверь. – Расскажешь, что произошло? У тебя видок, словно после боя. – Ты первый, – возразила она. – С чего накидываешься? – О, это долгая и грустная история, – рассмеялся юноша. – И под неё лучше выпить. Что будешь? – Что-нибудь безалкогольное. Хватит с меня на сегодня, – она поморщилась. Будь она взрослым свободным человеком, она бы с удовольствием хлебнула огневиски и забыла этот вечер. Но, увы, она была лишь маленькой и ответственной школьницей. – Ну, тебе тогда сливочное пиво, а я, пожалуй, достану огневиски. Антонин прихватил бутылки с кухни и повел её в гостиную. По ней сразу было видно, что это сугубо мужское обиталище. Тёмно-зеленые тона, дуб, камень... Уютно, хоть и немного мрачно. Внимание Хельги привлекла пара сабель, которые висели над камином, но просить снять она не рискнула. Они устроились на большом мягком, диване с парой бутылок сливочного пива. Антонин даже любезно трансфигурировал стул в пуфик и Хельга смогла вытянуть ноги и расслабиться. – Так в честь чего пьем? – напомнила она. – Хе... Как я уже говорил, это долгая история. И между прочим, в ней ты виновата... – он погрозил пальцем и принялся рассказывать свою версию их встречи. Когда он дошёл до описания своей грозной подруги, Хельге неожиданно захотелось с ней познакомиться. Антонин не выглядел человеком, которого так легко запугать, так что неизвестной валькирии стоило выразить своё уважение. – Ну и, в общем, я затер ей память и сказал, что она ушла, потому что я громко чавкал... Ну, что ты ржёшь-то? – обиженно произнёс он, взмахнув бутылкой. – Мне нужно было как-то объяснить, почему она дома так рано. А у меня там полумертвая школьница валяется. Что мне надо было придумывать?! – Не-не... Ты молодец, – расфыркалась Хельга, и сливочное пиво едва не пошло носом. – Но мне всё ещё непонятно, в честь чего праздник. Или ты всю неделю пьёшь? – Неа... Ты дослушай. В общем, я к ней сунулся в среду, с букетом, всё такое... Хотел извиниться, пригласить погулять. А она заявила, что я невоспитанная свинья, и она не может встречаться с таким человеком. Видите ли, ей стыдно со мной в рестораны ходить. И захлопнула дверь. Ну, что ты опять ржёшь? Меня девушка между прочим бросила! У меня горе! – Ты не похож, на человека, у которого горе... – рассмеялась Хельга, отпивая из бутылки. Теплое, сладкое пиво действовало успокаивающе и заставляло забыть о своих проблемах. – Ну не рыдать же мне всю неделю! – А ты рыдал? – Это я образно, – расфыркался парень и перевёл тему. – Теперь твоя очередь. С чьего камина ты бежала на этот раз? – О, все тот же человек... Мой дядя. Хельга помедлила, задумываясь, что же стоит рассказывать. Впрочем, он, судя по всему, был единственным человеком, которому она могла доверять. А выговориться ей просто было необходимо, так что она выложила ему всё о встрече с дядей. Долохов слушал внимательно, лишь изредка почему-то хмурился. – Ты не думаешь, что переборщила? – уточнил он, отставив бутылку. – Немного... – призналась Хельга. – Но мне надо было импровизировать, а у меня от его вида коленки подгибаются. Он похож на огромного гипнотизирующего василиска. – Но вино в лицо... Это оскорбление. Он будет мстить, – покачал головой парень. – Само собой, – Хельга пожала плечами. – Но, во-первых, он и так хочет меня устранить. Во-вторых, он сам налил мне Амортенции. Ты видел людей под её действием? Они же ведут себя, как взрывопотам, идущий к цели. Воссоединиться с их “великой любовью” им не помешает ничего, а то, что попытается – они просто снесут и не заметят. – Мне остро захотелось проверять все свои напитки, – пожаловался Антонин, заглянув в горлышко бутылки. – Не бойся, к ней вырабатывается толерантность, – хмыкнула девушка. – Так что со временем её действие выветривается и жертва остается одна с последствиями своих решений. – Тоже мне, утешила, – сморщился парень. – И что ты теперь будешь делать? – Не знаю... – Хельга встала и начала расхаживать по комнате. Так лучше думалось. – Я вляпалась по самые уши. Вся эта семейная политика, интриги... С одной стороны, мне хочется сбежать, поменять имя и жить себе где-нибудь долго и счастливо. С другой, я понимаю, что мне никто не даст этого сделать. Да и, честно говоря, у Пруэттов, есть масса своих плюсов. Положение в обществе, карманные расходы и всё такое. Вопрос лишь в том, что от меня за это потребуют? – Трезво мыслишь, – одобрил Долохов, наблюдая за её метаниями. – Ты кстати говорила, Гринграссы разорвали помолвку? – Игнатиус так сказал. Но я понятия не имею, кто это и почему она вообще была... – Ну... Пруэтты сейчас сильно влияют на колдомедиков. Что Мунго под ними, что Британская академия целителей. А Гринграссы... – он задумался, явно что-то пытаясь вспомнить. – У них, вроде бы, теплицы с растениями, но среди гербологов конкуренция высокая, так что они не слишком-то и выгодны. И правда мезальянс какой-то выходит, – Антонин почесал подбородок. – Твой дядя тогда должен радоваться, что они разорвали помолвку. – Вот и я думаю, что-то здесь не так... – пробормотала Хельга. Долохов явно крутился в этом с детства и понимал расклад сил в британской политике, а вот она... Ей просто неоткуда было черпать такую информацию. В Хогвартсе учеников старательно обезличивали и подгоняли под одни рамки, так что по ним было довольно сложно что-либо сказать. Она ощущала острую нехватку данных. – Но ты в любом случае не расслабляйся, – усмехнулся юноша. – Раз уж у тебя образовалось вакантное место жениха, то жди претендентов на него. То, что ты не станешь целителем, конечно, печально, но не отпугнет тех, кому нужна мощь Пруэттов, что стоит за твоей семьей.