Будущее не предопределено

      — Ну, и какие планы на будущее? — без всякого сарказма спросила Кейт у Джона, едва они выехали с территории авиабазы «Эдвардс». — Будешь и дальше гонять на своём байке по всей Калифорнии, подрабатывать на стройке и ночевать, где придётся?       Они вдвоём ехали на «мерседесе», направляясь назад, в город. Несмотря на то, что оба были сильно измотаны, больше морально, чем физически, Кейт и Джон отказались от предложения её отца выделить им водителя. Вместо этого девушка сама села за руль. Без ключа и помощи Терминатрикс пришлось по старинке замкнуть провода в рулевой колонке.       — Да я как-то об этом ещё не думал… — помедлив, ответил парень. — Но ничего другого особо не остаётся. Может быть, съезжу в Мексику к старым знакомым, у которых мы с матерью часто бывали, когда я был совсем маленьким…       — Но ведь теперь, когда Судный день остановлен, и войны с машинами не будет, тебе уже не обязательно скрываться ото всех и вести жизнь изгоя?       — За столько лет привыкаешь к определённому образу жизни… Да и будущее, если задуматься, не так уж безоблачно: ведь военные вполне могут в том или ином виде воссоздать Скайнет или же придумать что-то новое, другой искусственный интеллект, ещё более мощный и опасный. При всей своей власти даже твой отец ничего не сможет поделать! И где гарантия, что над человечеством снова не нависнет угроза полного истребления?       — По-моему, ты слишком пессимистичен, Джон! Я думаю, тебе нужно, наконец, расслабиться и начать наслаждаться жизнью. А ещё найти работу и нормальное жильё…       — Кейт, я даже школу толком не окончил! Какая тут работа?       — Ну, я говорила с отцом, и он с радостью готов помочь тебе получить место где-нибудь в сфере компьютерных технологии, да хоть в Центре ИКС! А что до образования, то я читала где-то, что многие выдающиеся программисты так не закончили до конца учёбу: Билл Гейтс, например, Стив Джобс…       Кэтрин не упомянула, что помимо готовности помочь Джону найти достойное место в жизни отец ещё и посоветовал ей присмотреться к нему получше: «Знаешь, Кэти, ты, конечно, взрослая девочка и всё сделаешь сама, но послушай своего бедного старика: это парень, Джон, что надо. Почему-то я уверен, что с ним ты будешь счастлива». Эти слова заставили её задуматься, но и добавили лишних переживаний.       — Боюсь, что это не мой случай! — скептически произнёс Коннор.       — Пожалуйста, не спеши отказываться! Подумай хотя бы несколько дней!..       — Давай сначала дождёмся дня завтрашнего и убедимся, что повторов больше не будет, — поставил точку в этой теме Джон.       Он сказал это чуть жёстче, чем следовало бы. А всё потому, что слова Кейт задели его за живое. Несмотря ни на что, предложение генерала было заманчивым, и Джон теперь стал терзаться сомнениями. В уме-то он понимал, что не может дальше жить бродягой. Ему нужна цель. И если ему не суждено стать лидером движения Сопротивления в будущем, так тому и быть.       Кэтрин помрачнела, вспомнив, что действительно всё ещё может повториться, ведь никто, в конечном счёте, не знал, распутается ли временная петля, если Скайнет будет остановлен. Они всё время говорили об этом, желали этого, но доподлинно ничего не могли знать. Однако её настроение снова улучшилось, когда девушка обнаружила, что электроприборы больше не барахлят, например, радио в машине и её мобильник.       На заправочной станции, куда они заехали на середине пути, чтобы пополнить бак (Кейт хотела вернуть Скотту машину в том же состоянии, в каком они её забрали, чтобы он не возмущался лишний раз), оживший сотовый стал разрываться от звонков и сообщений из ветклиники (к её облегчению, звонков от жениха не поступало). Это на какое-то время позволило девушке переключить внимание на рабочие моменты. Несмотря ни на что, её обязанности ассистента ветеринара никуда не делись, о чём недвусмысленно сообщил доктор Монро. Его голос был сердит и встревожен.       — Мисс Брустер, куда вы пропали? И я, и наши клиенты не можем дозвониться вам вот уже… — он выдержал паузу, видимо смотря на часы, — десять часов!       Кейт тихо усмехнулась, закрыв рукой микрофон, чтобы доктор не услышал. Она представила себе, как в этот момент на другом конце провода этот невысокий пухленький человечек, с начавшейся залысиной выражает ей своё негодование.       — Я прошу прощения, доктор Монро. Это всё проблемы со связью. Но теперь, кажется, всё наладилось.       — Мы звонили и к вам домой, но никто тоже не брал трубку! — продолжал возмущаться ветеринар.       — Верно, потому что никого не было дома, — Кейт хотелось съязвить, но она постаралась, чтобы ответ прозвучал максимально корректно. — Я уезжала по делам, а мой жених, очевидно, ушёл на работу.       Джон, который стоял рядом, следя за процессом заправки автомобиля, и слышал разговор, усмехнулся. Кейт невольно тоже улыбнулась.       — Должно быть, он более ответственно относится к своим должностным обязанностям, чем вы к своим.       Кейт предпочла пропустить это замечание мимо ушей. Просто сейчас у неё не было сил ни с кем ругаться, а то бы она тоже сказала пару ласковых своему начальнику, который частенько отлынивал от своих прямых обязанностей, предпочитая поигрывать в гольф в загородном клубе, а на неё и ещё двоих помощников вешал всю заботу об «Эмери».       — Кстати, насчёт работы: вы мне нужны в клинике не позднее, чем через полчаса! Звонила миссис Вудсон, одна из наших постоянных клиенток. Её далматинец несколько минут назад чуть не погиб, попав под машину. По счастью, всё обошлось, но у собаки всё-таки перешиблена лапа и, возможно, сломана пара рёбер. Я хочу, чтобы вы мне ассистировали на операции!       Кейт хотела было отказаться, и плевать на последствия, но поразмыслив, ответила:       — Я уже еду, доктор Монро, но смогу быть у вас не ранее, чем через час.       Работа в клинике поможет ей скоротать остаток дня, в результате Кейт вернётся домой поздно, и, может быть, ей удастся отложить разговор со Скоттом на завтра.       Ветеринар ещё некоторое время поворчал, но вынужден был согласиться. Поскольку два других его ассистента сейчас были в отпусках, он мог рассчитывать лишь на Кейт.       Выпив по чашке кофе в забегаловке при бензозаправке, Джон и Кейт отправились дальше. Только на этот раз парень сел за руль. Остаток пути они проделали молча, но у клиники, где Кейт высадила Джона, и пришло время прощаться, он произнесла:       — Джон, прошу, подумай ещё раз о моих словах. И позвони мне, пожалуйста. Ты знаешь номер.       — О’кей, — кивнул парень, после чего они с подругой обнялись на прощанье.       Но когда Коннор вышел из машины и отошёл на несколько шагов, Кейт, которая уже также шла к дверям клиники, поддавшись внезапному порыву, крикнула ему вдогонку:       — Джон!       Он обернулся и вопросительно уставился на девушку.       — Позвони в любом случае! Я буду ждать! — Кейт почувствовала, как дрожит голос.       Кэтрин провела в «Эмери» даже больше времени, чем планировала. После операции она помогла доктору сделать ещё кое-какие приготовления на завтра, затем покормила содержащихся в клетках животных, разобрала почту, пришедшую на адрес клиники, и по заданию Монро навела порядок в подсобном помещении, разобрав и заново расставив хранившиеся там медикаменты и хирургические инструменты.       В итоге, когда Кейт подъехала к зданию, где находилась их со Скоттом квартира, было совсем темно. Паркуя машину, она заметила, что мотоцикла, на котором утром приехал Джон, уже нет. Значит, он успел побывать здесь и забрал его. Пикапа «додж», используемого Терминатором, также не было. Кейт понимала, что машина была украдена и, вероятно, полиция, обнаружив её, перегнала на свою специальную стоянку или же вернула владельцу.       По дороге в квартиру Кейт встретила двоих знакомых, с которыми обменялась короткими дежурными фразами вежливости. Наконец, она оказалась у двери с табличкой «305» и поняла, что колеблется, прежде чем вставить ключ в замочную скважину. Преодолев себя, девушка сделала два оборота направо; замок щёлкнул, и она вошла.       Из-под кухонной двери горел свет — доказательство того, что Скотт уже дома. Кейт вздохнула, дотронулась до выключателя в прихожей, поставила сумку на тумбочку и стала снимать куртку. Жених вышел и кухни, услышав звуки в коридоре. На лице Скотта не было какого-то особого выражения: ни гнева, ни радости от её присутствия, ни даже тревоги за судьбу невесты, которой не было почти целые сутки.       Кейт вдруг абсолютно ясно ощутила, что в свою очередь также не испытывает к этому человеку ничего.       — Ужинать будешь? — спросил он вместо приветствия.       — Нет, не хочу, — Кэтрин помотала головой.       — Тогда давай поговорим. Ты же обещала рассказать мне всё, когда вернёшься.       Кейт поняла, что так и нужно сделать. Она не будет просить его отложить разговор на завтра.       А тем временем Джон Коннор, пристроив свой «триумф» на небольшой парковке, коротал вечер за угловым столиком в неказистом второсортном баре на окраине Лос-Анджелеса, лениво потягивая пиво и наблюдая за остальными посетителями. Впрочем, делал он это лишь поверхностно, глубоко уйдя в собственные мысли.       Добравшись до дома, где жила Кейт, и забрав мотоцикл, парень поколесил некоторое время по городу, а потом, когда начало темнеть, решил, было, по привычке заночевать на очередном пустыре. Но после некоторых раздумий он не стал этого делать. Ожидание конца суток было подобно своего рода чесотке, которая то и дело заставляла его двигаться, действовать. Вот и сейчас Джону хотелось что-то предпринять, чем-то занять себя в преддверии решающего момента, когда он поймёт, распуталась ли петля времени.       В дополнение к этому Джону никак не давал покоя их разговор с Кейт, особенно, её последние слова: «Позвони в любом случае! Я буду ждать!» Даже несмотря на отсутствие у Джона большого опыта по части женской психологии, он не мог не понимать, что это значит нечто большее, чем просто проявление дружеской заботы и участия. И как в тот момент дрогнул её голос!       До этого он всегда приходил к выводу, что им с Кейт не суждено быть вместе в мирное время, приводя сам себе множество аргументов, но теперь уверенность была уже не столь сильной. Если задуматься, неужели он настолько никчёмен, чтобы совершенно не быть достойным такой девушки, как Кейт? Ведь он не тупой, в конце концов, и при желании мог бы даже получить какое-то образование и, наверно, найти работу. Просто, как он сам признался ей, долгие годы бродячей жизни наложили на мышление свой отпечаток. Интересно, что сказала бы обо всём этом мать? Понравилась бы ей Кейт? На кратчайшее мгновение Джон пожелал, чтобы Сара Коннор оказалась рядом.       От грустных мыслей его отвлёк голос парня, сидящего за соседним столиком, этакого ковбоя в широкополой шляпе, куртке с бахромой, светлых джинсах и сапогах. Мужчина уже был в явном подпитии, когда начинает тянуть на разговоры с незнакомыми людьми.       — Эй, приятель, да у тебя такой вид, как будто ты самый несчастный тип на свете!.. — икнув, довольно громко произнёс он. Несколько человек обернулись в их сторону, но почти сразу же вернулись к своим делам.       Джон посмотрел на ковбоя, но предпочёл проигнорировать его слова. Однако пьяного это только ещё больше подстегнуло.       — Погоди, я знаю: из-за девчонки мучаешься, — это было произнесено с полной уверенностью.       Джон усмехнулся и вдруг, сам не желая того, ответил:       — Да, из-за девчонки.       — Что, отшила тебя?       — Да нет, просто я ей не ровня…       Ковбой рассмеялся.       — Послушай меня дружище! — мужчина понизил голос и доверительно наклонился к Джону. — Брось ты все эти глупости! Если по-настоящему влюблён, позвони ей прямо сейчас и выложи всё начистоту, а ещё лучше поезжай прямо к ней домой и скажи, глядя в глаза, а потом подойди и впейся в губы!.. Бабы, они не любят размазней! Им подавай определённость!       «А что, может быть, действительно…» — подумал Джон. Нет, он не будет, конечно, действовать именно так. Но что, если прямо сейчас подойти к висящему на стене аппарату и сделать звонок, сказать Кейт, что он хочет встретиться с ней, посидеть где-нибудь и поболтать о жизни?       Парень достал из нагрудного кармана сложенный листок с её номером телефона и поглядел на него, борясь со своим желанием. Нет, как бы там ни было, он дождётся завтрашнего дня!       

***

             Генералу Брустеру доводилось всего дважды бывать в кабинете адмирала Моррисона, и каждый раз, невольно сравнивая его со своим, он находил помещение излишне помпезным и показушным. Впрочем, это, конечно, не его дело, как кому обставлять своё рабочее пространство, особенно как это делать вышестоящим по отношению к нему чиновникам.       Поэтому, входя в шесть часов вечера в кабинет адмирала, Брустер даже не стал обращать внимание на обстановку, а сразу сосредоточился на людях, также присутствовавших на этой встрече. Помимо Моррисона здесь находились главы Центрального разведывательного управления и Агентства национальной безопасности, а также ряд высших офицеров, представляющих четыре основных вида вооружённых сил, в ранге полных (четырёхзвёздных) генералов или адмиралов — тех самых начальников штабов. Со всеми ними Брустер было более-менее знаком, в том числе и вне профессиональной сферы, так что его появление было встречено искренними приветствиями и улыбками.       Да, генерал Роберт Брустер сейчас являлся в глазах этих людей национальным героем, ибо именно разработка подведомственного ему Центра Исследования Кибернетических Систем, как они считали, спасла всю американскую систему обороны от проклятого вируса, терроризировавшего их последние дни. Многие в правительственных кругах из-за этого потеряли и сон, и аппетит, но вот теперь, кажется, опасность миновала. Начальники штабов с нетерпением ждали отчёта генерала и с интересом поглядывали на папку, которую он держал в руках.       — Что ж, джентльмены, — обратился ко всем адмирал Моррисон, худощавый седовласый человек с резкими чертами лица, китель которого был увешан наградами даже больше, чем у Брустера, — предлагаю ввиду известных обстоятельств провести наше совещание в слегка неформальном стиле.       Голос адмирала всё также излучал редкое для него добродушие и весёлость. Все согласно закивали. Эйфория от того, что угроза национальной безопасности ликвидирована, ещё не выветрилась из их голов.       — Боб, прошу вас!       — Благодарю, господа! — Брустер раскрыл папку. — Я знаю, вы ждёте от меня рассказа о том, как мы остановили распространение вируса при помощи Скайнет, но, боюсь, я с самого начала вынужден буду вас разочаровать…       Генерал видел, как напряглись лица у всех военных мужей. Что ж, сейчас он собьёт их радостный настрой! Но ничего не поделаешь — он должен сказать правду, чего бы это ему впоследствии не стоило.       — Дело в том, что как мы обнаружили, Скайнет и был тем самым вирусом, который причинил нам столько беспокойства…       Теперь уже стали раздаваться возмущённые возгласы и закономерные вопросы: что? как? почему? Брустер сделал жест рукой, попросив дать ему возможность продолжить:       — Да, увы, я должен признать, что это так. Со всей ответственностью и хорошо представляя все последствия, которые это может иметь, я заявляю, что проект, в который было вложено пятнадцать миллиардов долларов (на самом деле, потратили гораздо больше, но конгрессу сообщили именно это число) и несколько лет работы, который разрабатывался под моим руководством, проект, который призван был защитить нас от любых внешних угроз, сам явился такой угрозой.       Если бы группа наших инженеров во главе с Тони Фликинджером — думаю, все здесь присутствующие слышали о нём, — не обнаружила бы вовремя, откуда исходит реальная опасность, я даже боюсь представить, какие могли бы быть последствия. Ведь Скайнет едва не получил доступ к ядерному арсеналу!       По кабинету прокатилась волна возмущения, а Моррисон сверлил генерала взглядом. Когда доклад Брустера, продолжавшийся ещё несколько минут, завершился, он первым спросил:       — Брустер, вы действительно понимаете все последствия того, что вы сейчас нам рассказали?       — Да, сэр, я уже сказал об этом. Если командование сочтёт это необходимым, я готов уйти в отставку хоть сегодня же, — генерал говорил спокойно и уверенно.       В помещении повисла тишина. Начальники штабов переглядывались между собой и смотрели то на Брустера, то на адмирала. А тот тем временем взвешивал только что услышанное. Наконец, он произнёс:       — Я думаю, что так радикально поступать мы не будем.       В конечном счёте, рассудил Моррисон, Брустер — отличный военный (они были знакомы уже пятнадцать лет), ну, а кто не допускает ошибок, когда дело идёт о передовых технологиях, которые даже лучшие учёные умы пока не в состоянии до конца познать?       — Джентльмены? — адмирал обратился к остальным.       Возражающих не нашлось. Брустер остался на своём посту, однако ни про какие награды речи уже не шло.       — Благодарю за доверие! — он коротко кивнул. Генерал не беспокоился за свою личную судьбу, но его тревожило будущее подчинённых и всей их программы. Поэтому он поспешил задать вопрос:       — Сэр, а что будет с Фликинджером и его командой?       — Ну, раз вы остаётесь на своём месте, то, очевидно, вам решать, — сухо произнёс адмирал Моррисон.       — А вся наша программа киберисследований? Не стоит ли свернуть её или хотя бы пересмотреть после того, что случилось?       Лица всех снова были обращены к Брустеру.       — И оставить Америку без защиты перед всё нарастающими угрозами со стороны русских и китайцев?! — вскричал Моррисон, но быстро взял себя в руки:       — Впрочем, этот вопрос мы будем рассматривать отдельно, Боб! Мне ещё нужно решить, как теперь докладывать обо всём этом дерьме президенту и конгрессу! А вы пока занимайтесь своими непосредственными обязанностями! Насколько я помню, под вашим руководством разрабатываются и другие проекты: перспективные системы вооружения, эти, как их там, терминаторы…       Брустер хотел было сказать что-то ещё, но передумал. Вместо этого он поднялся и собрался уходить.       — Брустер, оставьте, пожалуйста, папку! — адмирал протянул руку.       Когда дверь за генералом закрылась, Моррисон мрачно поглядел на остальных мужчин.       — Ну, и что же мы теперь будем делать, господа? Какие есть предложения?       — А что, если вообще ничего не рассказывать ни президенту, ни конгрессу? — внезапно произнёс начальник штаба армии США.       — Как это? Вы что, с ума сошли? — возмутился хозяин кабинета.       — Нет, господин председатель, я склонен согласиться, — вмешался в диалог глава АНБ. — Ведь вирус уничтожен. А кто знает, сделал ли это Скайнет или нет? Только Брустер и кучка его подчинённых. Они болтать не будут, я в этом уверен. Так что президенту и конгрессменам мы похвалимся, что пятнадцать миллиардов денег налогоплательщиков потрачены не зря, и… попросим новые ассигнования.       Глава АНБ огляделся. Остальные поддержали его односложными фразами и одобрительными кивками. Адмирал задумался.       — А что, может быть, вы и правы… Ну, а как быть с самой идеей такой программы как Скайнет? Ведь угроза со стороны русских и китайцев, она, чёрт побери, реальна! С другой стороны, если эта штука оказалась такой непредсказуемой…       — Мы просто сделаем выводы и больше не будем повторять ошибок, — сказал начальник штаба ВВС. — На деньги, которые дополнительно будут выделены после доклада в конгрессе, мы начнём создание аналогичной системы…       — Только поручить это стоит не Брустеру и его людям, а кому-то другому! — закончил за коллегой комендант корпуса морской пехоты.       Все в очередной раз дружно закивали.