Новая жизнь не дается даром

Последние приготовления были закончены. Дело осложнялось еще тем, что настраивать все необходимое приходилось вдвоем, посторонний не должен был знать об этом месте. Под кабинетом директора Щита отныне располагалась наглухо закрытая комната, со стороны больше всего напоминавшая лабораторию какого-нибудь ученого, столько в ней располагалось приборов. Идеально белые стены не резали глаз Фьюри, хотя в больницах ему доводилось бывать достаточно регулярно — сказывалась выбранная профессия. Ник вообще не склонен был предаваться рефлексии. Еще до поисков Капитана Америки он прочел все, что мог и сделал неутешительный вывод — Щиту достанется крайне непростой подопечный, со своим мнением по любому поводу — закрывать глаза на деликатные дела Капитан точно не станет — и сложным характером — в случае опасности для близкого человека, национальный символ плюнет на все правила и отправится нарушать государственные границы, то и вовсе — найдет себе в этом помощников. Фьюри от души сочувствовал полковнику Филлипсу, когда читал его мемуары и не собирался повторять его ошибки. Капитан Америка во Вторую Мировую войну был в первую очередь, Стивом Роджерсом, со свойственными человеку слабостями, привязанностями и склонностями. После эксперимента ему довольно долго не могли найти применения по простой причине — никто не мог гарантировать, что в состоянии контролировать суперсолдата. По некоторым оговоркам Филлипса, Фьюри сделал вывод, что ведомства в буквальном смысле играли в пинг понг созданием Эрскина, никто не хотел нести ответственность, если «что-то пойдет не так». Стив Роджерс никому не давал сбить себя с выбранного пути. И тот сенатор, который отправил его в пропаганду, как-то очень быстро лишился своего поста и был отправлен на пенсию — никому не хотелось, чтобы всплыла неприглядная история под названием «куда деть суперсолдата, кроме армии». Фьюри смог найти и его мемуары, напечатанные крайне скудным тиражом — в них бывший сенатор сетовал о погубленной карьере благодаря завистникам, приоткрыв завесу и над тем, как будущего национального героя определяли в агитаторы. Тогда это казалось хорошей и, главное, безопасной идеей — ровно до того момента, когда кордебалет Капитана Америки не отправился в действующую армию. Изучив все материалы по Капитану, директор Щита подготовил свой план. Ему не нужен был хороший человек Стив Роджерс. Затеянная Фьюри инициатива Мстители нуждалась в лидере, чей авторитет был бы неприкасаемым и которого при этом он мог контролировать. Пришлось провести секретные переговоры с Александром Пирсом — по поводу него были у Фьюри смутные сомнения и определенный компромат. Именно он предложил Нику обзавестись интересной технологией — чьего изобретения Пирс, впрочем, так и не сказал — аппарат по чистке памяти нового поколения. Машина абсолютно безболезненно устраняла «лишние» воспоминания подопытного за каких-то несколько минут и выглядела чуть крупнее, чем кресло стоматолога. За это оборудование Фьюри перевел на офшорный счет достаточно приличные деньги, но посмотрев инструкцию, он о них не жалел. А спустя несколько недель Александр Пирс — совершенно, случайно, конечно — разбился в автокатастрофе вместе со своей дочерью и внучкой. Выживших не было — а опознание было проведено не только сыном Пирса, но и лучшими генетиками Щита. Гибель Пирса была подтверждена на восемьдесят два процента — состояние тела после аварии было отвратительным. Фьюри довольно потирал руки — он убил двух зайцев — устранил слишком много знающего и о нем в том числе человека и ослабил всю притихшую Гидру — им наверняка потребуется время, чтобы назначить нового главу. А директор Щита мог, наконец, заняться своим вторым проектом. Фьюри старательно не думал о проклятом Рамлоу, который утащил такого перспективного Зимнего Солдата из Гидры прямиком в Ваканду. У директора были свои планы — такими бойцами, каким являлся Солдат, не разбрасываются. А уж если слухи о его эмоциональности не врали, Ник бы получал живого киборга, идеального исполнителя. Но проклятый Рамлоу решил иначе. А в Ваканду соваться было бессмысленно — ни одна страна мира не могла похвастаться тем, что в этой африканской стране у них есть агентура. И Щит, к сожалению Ника, исключением не являлся. Хотя и пытался проводить операции по внедрению — все они оказались безуспешными. Тело последней перспективной шпионки было обнаружено несколько месяцев назад и с тех пор в Ваканду соваться не рисковали. Теперь Рамлоу со Страйком и Солдатом работали на африканского короля, появляясь порой в разных частях мира — но, что удивительно, трупов не оставляли — вероятно, очень хорошо прятали, Фьюри получал информацию о них далеко не сразу. В ловушку этих ребят заманить было проблематично, поэтому Фьюри временно засунул уязвленное самолюбие глубоко внутрь и занялся другим проектом. Месть, как известно, являлась таким блюдом, которое подавалось холодным. К назначенному времени все было готово. В Гренландию вместе с группой Коулсона отправилась и Мария Хилл. Именно ей предстояло все проконтролировать и не вызвать подозрений. Единственное доверенное лицо Фьюри смогла выполнить задание в лучшем виде. Замороженный «объект №1» был доставлен в целости и сохранности. Медики позаботились о полном запуске всех резервов организма, после чего спящий Капитан был перевезен в секретную комнату. Едва Стив Роджерс начал проявлять признаки сознания, Ник Фьюри нажал на кнопку и держал ее пять минут. Будущий лидер его команды не дергался, сидел в кресле совершенно спокойно, боли не было, но, согласно показаниям приборов, чистка проходила успешно. Ник Фьюри не зря практически выучил инструкцию наизусть. После завершения первой процедуры, он встал так, чтобы Капитан мог видеть только его — только так и можно было гарантировать привязку к себе. — Мои приказы исполняются без отклонений. Как понял, Капитан? — Фьюри заговорил, едва Роджерс открыл глаза и сфокусировал на нем пустой взгляд. — Так точно, — голос размороженного национального достояния звучал хрипло, словно не до конца восстановились голосовые связки. — Как мне вас называть? — Директор Фьюри, — Ник понимал, что возможны некоторые проблемы, но в целом был более чем доволен тем, что получилось. Лицо Стива Роджерса казалось выточенным из мрамора — губы подрагивали, а в глазах осмысленность проявилась только когда Ник произнес первую фразу. — Тогда начнем инструктаж. Он небольшой, — Фьюри нажал на кнопку, освобождая своего пленника от ненужных теперь оков. — Внимательно слушаю, директор Фьюри. — Выполнять приказы беспрекословно. При необходимости — моя защита имеет высший приоритет. Тебе необходимы процедуры — по возвращению с каждого задания ты обязан являться ко мне, за исключением тяжелого ранения. Не сближаться с отрядом, который скоро поступит тебе в подчинение. Не сообщать никому, кроме того, кто знает, о процедурах, — Фьюри старательно пытался ничего не упустить из виду и одновременно следил за реакцией подчиненного. Все подействовало лучше, чем Ник ожидал, когда только разрабатывал этот план. Он почти не сомневался, что полковник Филлипс полностью его бы одобрил, если бы дожил до настоящего времени. Капитан Америка был создан, чтобы приносить пользу своей стране, а не устраивать ей проблемы слишком эмоциональными решениями. — Как понял, Капитан? — Инструктаж усвоен, директор Фьюри, — последовал ответ. — Тебе предстоят тренировки и некоторая адаптация — старайся справляться сам со всем незнакомым, не обращаясь за помощью. Приказам следовать досконально, не додумывая ничего лишнего, — в последний момент спохватился Фьюри. — Мария Хилл сейчас проведет с тобой ликбез, после чего отвезет в твою квартиру. С новым отрядом познакомишься немного позже. Утренние пробежки, здоровый образ жизни без вредных привычек рекомендованы. Пробовать что-то новое в умеренных количествах и исключительно у себя дома, без посторонних глаз. — Принято, директор Фьюри, — Капитан послушно кивнул. Пустота в его глазах могла напугать постороннего зрителя — он как робот запоминал приказы, не чувствуя ничего неправильного. Но Николас Фьюри был так доволен получившимся результатом, что подобную мелочь счел не заслуживающей внимания, а Мария Хилл, на всякий случай, имевшая наготове халковскую дозу транквилизатора и наблюдавшая за разговором через прицел снайперской винтовки, с облегчением вздохнула, заметив условный знак. Отложив в сторону оружие, Мария сделала несколько шагов, появляясь в поле зрения суперсолдата, который равнодушно посмотрел на нее. Им предстояло слепить из размороженного героя далекой войны символ современной Америки, полностью подконтрольный главе Щита. *** Брок все еще до конца не мог поверить, что нашлось место, где они могли жить спокойно. Каждый раз после возвращения в Ваканду, он ожидал неприятностей, но их не было. И даже Эрик казался привычным — упражняться в остроумии они могли весь ужин, не давая Т’Чалле с Баки вставить ни слова. Три года с момента побега от Гидры и Щита стали для Брока и его ребят самыми спокойными в жизни. Одно случайное знакомство изменило многое. Единственным минусом Ваканды стала невыносимая жара, но и к этому они все притерпелись. Умеренные тренировки, особый крем изобретения Хелен Чо — больше ожоги никому не грозили — регулярные погони за контрабандистами и прочими местными злодеями — жизнь Брока Рамлоу скучной было не назвать. Хотя он все еще ожидал удара со стороны Фьюри — не мог директор этой организации так просто смириться с тем, что ему отказали в доступе к «оружию». Но время шло, ничего не происходило. Брок не то чтобы успокоился, пересмотрел степень угрозы. Бывший Зимний Солдат, оказавшийся не менее легендарной личностью — Брок на некоторое время завис, когда он назвал свое настоящее имя — за эти годы смог восстановиться. Разумеется, он уже не был тем Баки Барнсом довоенных лет, но этого от него никто и не ждал. В Ваканде его смогли полностью избавить от триггеров — на это ушел почти год. Баки смог вспомнить практически все свое прошлое, с помощью интернета пытался узнать, что стало с его семьей, но о Барнсах ничего не нашлось в глобальной сети. Только смерть Стива Роджерса была во всех источниках. — Я сдался, когда мне предъявили газеты с этой информацией, — однажды поделился Баки с Броком, повернув к нему ноутбук с оцифрованным номером тех лет. — Один раз Стив меня спас, когда никаких шансов не было. Я надеялся и на второй, но…не получилось, — он позволил себе дернуть плечом, глядя куда-то мимо Брока и вспоминая прошлое. Брок никогда не считал себя чувствительным человеком, но от такого признания пробрало и его. И он примерно знал, что делать дальше. Их отношениям было всего полгода — Брок не торопил и не давил, выбрав тактику ожидания, не пренебрегая мелкими знаками внимания. Бывший Зимний Солдат не нуждался в цветах или дурацких серенадах — у Брока зубы сводило от песен Таузига, когда тот по пьяной лавочке решил впечатлить Мэй именно таким образом — Баки требовалось совсем другое. Аккуратная забота, ненавязчивые подарки — приходилось задействовать и старые связи, фотоальбом семьи Барнс можно было достать только из Америки, договариваться с ворчащим Эриком, который не слишком-то хотел быть гонцом, но в конце концов согласился — умение слушать и делиться своим личным — порционно, Брок прекрасно понимал, что Баки Барнсу нужно было выговориться — отношения постепенно сформировались. Брок знал, что с Баки никогда не будет просто, но смирился с этим. Как и с тем, что в их постели, пусть и в призрачном виде, всегда присутствовал третий — его любовник рассказывал о Стиве Роджерсе, не скрывая, что так хотел, но смог ему признаться только перед злополучным заданием, с которого он уже не вернулся. У них со Стивом по сути и было всего несколько ночей. Баки, когда ему снились кошмары по ночам, звал именно погибшего любимого. Брока поначалу это задевало, но потом он привык и аккуратно будил Баки, ничем не выдавая, что он звал совсем не его. Зимний зацепил его еще в Гидре, да так, что не отличавшийся сомнительным благородством Брок, всегда выполнявший свою работу, стал думать о том, как не просто вытащить парня, но и сберечь от Щита, который собирался использовать его по профилю, не считаясь ни с чем — Фьюри мало чем отличался от Пирса, разве что был все-таки чуть более чистым, на его руках было меньше невинных жертв. Брок до сих пор считал практически чудом, что им удалось выбраться. А после информации о смерти Александра Пирса он удвоил меры предосторожности, когда приходилось покидать Ваканду, чтобы выловить некоторых удачливых контрабандистов — такие тоже были, кроме того, хватало и других врагов — к ним регулярно пытались подослать своих шпионов и Гидра, и Щит. Брок старался действовать на опережение, чаще всего у него получалось, но иногда выходили и проколы. С последствиями последнего внедрения им приходилось разбираться до сих пор — Тайлер умудрился влюбиться в агентессу Щита, когда всплыла правда, сам же ее убил, а потом пытался и себя, вовремя Баки остановил. Теперь парень находился на реабилитации, с ним постоянно находились помимо врачей, кто-нибудь из отряда. Баки предложил аккуратно устранить Фьюри — у него хватило бы умения незаметно оказаться в Штатах, выбрать позицию и устранить врага, но пока Брок отказался от этого предложения. Баки сам захотел работать с отрядом, его никто не принуждал, но подобное задание было нецелесообразно. Умом Брок понимал, что его любимый человек — подготовленный боец высочайшего уровня, но иррационально боялся за него. Пусть Джеймс — Баки, как он стал просить себя называть после восстановления памяти и личности — и являлся Призраком, многие годы устранявшим неугодных Гидре людей — сам Брок предпочитал, чтобы он работал под прикрытием. Не в одиночку. А в Америку незамеченными в ближайшее время все они точно попасть не смогут. Баки смешно фыркал, явно догадываясь о настоящих причинах запрета, время от времени старательно расписывал, как им будет легче жить без директора Фьюри — умудрился перетянуть на свою сторону даже миролюбивого Т’Чаллу, что поразило Брока в самое сердце, тот считал убийство последним выходом и считал, что даже у преступников есть право на жизнь. Эрик был с ним в корне не согласен, из-за чего порой возникали жаркие споры, которые в итоге ничем не заканчивались. Брок иногда думал, что Т’Чака, когда решал воспитать Т’Чаллу и Эрика вместе, не предполагал такого развития событий. Впрочем, в Ваканде к однополой любви относились спокойно, технологии позволяли таким парам иметь детей, а их богиня всегда отличалась широтой взглядов. Даже когда один из ее детей отказался от своего имени. У Эрика было вполне вакандийское имя — Н’Джадака, но после путешествия и обучения в Америке он решил, что оно ему не подходило. Как Т’Чалла с ним не бился — упрямец отказался возвращаться к старому варианту. Это Броку было непринципиально, а Т’Чалла, обращаясь к Эрику по новому имени, каждый раз тяжело вздыхал, получая в ответ только едва заметную усмешку — своего он добился и сдавать позиции не собирался. «Неважно, какое тело, когда душа одна на двоих», — это правило вакандийцев, соблюдающееся с давних времен, нравилось Броку. Баки тоже, а четвертого июля он и вовсе на день исчезал, отправляясь на «озеро поминовения», как называли местные этот водоем, веря, что можно увидеть тех, кто ушел, если просидеть достаточно долго. Сам Брок относился к этому скептически, считая, что те, кто ушел, остаются жить только в памяти родных и друзей, но Баки считал иначе. — Я его там видел, Брок, — просто сказал он, но без подробностей. Брок и не спрашивал, только старался выгадывать все их операции так, чтобы они не попадали на четвертое июля. И пока у него получалось.