Узы

Широ начал ходить к психотерапевту не сразу. Сперва ему почему-то казалось, что работа лучше поможет справиться с потерей любимого человека, чем копание в собственных воспоминаниях. Он бы просто не вынес снова воскрешать в памяти все улыбки, слова, взгляды. Да и было ли на это время, когда заказы сыпались со всех сторон, и ему приходилось в рекордные сроки завершать проекты. Работа изнуряла, но Широ втайне радовался этому. Загруженный график, ночные смены давали ему великое преимущество: никаких сновидений, а значит, никаких воспоминаний о… За пару-тройку месяцев он страшно похудел, под глазами, как это обыкновенно бывает от недосыпа, залегли круги. Когда список срочных проектов подходил к концу, когда Широ стало стыдно смотреть на собственное отражение в зеркале, тогда он решил сделать звонок. В принципе, ничего страшного, всего лишь звонок терапевту, пускай он лечит то, что нельзя потрогать, и в его кабинете даже при самой тщательной проверке не обнаружить стетоскопа. Возможно, Широ излишне переживал и стоило записаться на прием раньше? Встреча была назначена, и Широ – дурацкая привычка, еще с детства – пришел на двадцать минут раньше срока. Заполнив все необходимые бумаги – да, страховка имеется, нет, не возражаю на обработку персональных данных – Широ пошел искать нужный ему кабинет. Второй этаж, просторный светлый коридор со множеством дверей. Частная клиника, которую выбрал Широ, собрала под своей крышей специалистов самых разных направлений. Здесь можно было найти коучей и психологов, если причины тоски человека лежали в сфере целеполагания и мотивации. Психотерапевтов, придерживающихся подчас диаметрально противоположных взглядов, которые "могли помочь жить". И психиатров, выписывающих таблетки, легальных дилеров, как их любил называть Широ. На сайте клиники под фотографией каждого специалиста имелся внушительный список публикаций и наград. Возможно, очередное показучшничество, чтобы выманить с несчастных во всех смыслах клиентов побольше денег. Или показатель того, что им в самом деле не все равно. Широ шел по коридору, пока его глаза не остановились на надписи «Доктор Уилсон». "Специализируется на когнитивно-поведенческой терапии, доказавшей свою эффективность в лечении депрессии и острых психозов", – даже спустя пару дней Широ казалось, что он может повторить этот фрагмент с сайта без запинок. Широ обернулся, чтобы сесть на диван у противоположной стены, и только теперь заметил, что он в приемной не один. Напротив сидела молодая женщина с невероятно прямой спиной. Казалось, вместо позвоночника у нее металлический стержень, проходящий тело насквозь и крепящийся под потолком. Широ аккуратно, чтобы не побеспокоить женщину, занял место на диване несколько поодаль. Но женщина словно и не замечала его. Расположившись, Широ позволил себе украдкой посмотреть на свою соседку. Даже беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять: женщина была красива. Не миловидна, не сексуальна, именно красива. Но её красоту трудно было сравнить с тем, что Широ так часто видел на рекламных плакатах. Простые, но изящные черты лица, они как будто передавали благородство, достойное особ знатного рода. Волосы женщины выглядели неестественно белыми, при том, что Широ мог сказать наверняка – это не краска. А ее парфюм! Он сразу его узнал – флер наркотик от экс нихило. Духи, как финальный штрих архитектурного проекта, вносят завершенность. Эта женщина обладала вкусом и была сдержана. «Наверное, дочь богатых родителей», - подумал Широ. Спустя некоторое время он решил, что игнорировать существование своей соседки на протяжении двадцати минут было бы невежливо. - Добрый день. Вы к доктору Уилсону? – поздоровался Широ. - Добрый день, - женщина улыбнулась в ответ. - Нет, я к доктору Эдвардсу. «Британский акцент?» - отметил про себя Широ, но виду не подал. - Что ж, удачи Вам. Надеюсь, все пройдет хорошо. - Спасибо, Вам тоже. Дальше обмена любезностями их разговор не зашел. Однако доктор Эдвардс довольно скоро вызвал женщину к себе на прием, а немного погодя освободился и доктор Уилсон. Выходя из кабинета по окончанию сессии, Широ не обнаружил женщины ни в приемной, ни возле стойки регистрации. Клиника снова была тиха и пуста, и только мягкий медовый свет вечернего неба сочился сквозь занавешенные окна. Широ поймал себя на мысли, что впервые за два месяца он с интересом разглядывает узоры, оставленные тенью на стене.