Lost Souls

      Если кто-то мог подумать, что настанет день, когда Рождество стражницы и князь Мередиана будут отмечать вместе - это Хай Лин. Фобос и сам удивлялся, насколько легко с ней было.       Воздушная чародейка радовалась приморскому дому чуть ли не больше своей дочери, пока её муж опасливо оглядывался вокруг. Посвящение в приключенческую жизнь супруги он выдержал стойко и много лет назад, но предпочитал не замечать всевозможных мелочей, вроде одарённости дочери, и теперь, оказавшись лицом к лицу с реальностью, ждал момент, когда на него напрыгнет инопланетный монстр. К его разочарованию или, наоборот, радости, таковые заплывать во владения принца без предупреждения не решались.       Из всех принадлежащих ему поместий - это было самым тихим и с предельно разумным населением в окрестностях, если говорить о суше. В море кого только не водилось, но плотоядных монстров князь разогнал ещё в детстве, порой в прямом смысле слова распинывая ногами. С тех пор они стали дрессированными зверушками и отдыхать на пляже не мешали, записываясь на аудиенции заранее, если вдруг что-то было нужно.       Фобос наблюдал за случайным гостем, молчаливо посмеиваясь. Представить, как он сам бы чувствовал себя в похожей ситуации, у него так и не вышло. Слишком естественным было происходящие. И его жизнь на Земле, наладившаяся так быстро, и почти туристические визиты на родину. Даже отважно борющаяся с тошнотой жена вписывалась в эту картинку, как один из кусочков мозаики.       Словно всё, что он делал в своей жизни до этого, было неправильным и ошибочным. Да ещё настолько, что тюремное заключение оказалось высшим благом. Корнелия не любила, но всегда слушала, когда он рассказывал, как день за днём сходил с ума, как готов был хвататься за жгучие решетки, лишь бы испытывать нечто отличное от пустоты. Если бы он хотел провести её, то лучшего способа и придумать невозможно: светлая стражница ему сострадала. Сомневалась в справедливости наказания. Да вот только не знала, насколько всё началось раньше, и что безумие захвата Кондракара было остатками его здравого смысла и логики.       А потом всё изменилось, словно кто-то щелкнул переключателем. Он выбирался из тьмы, переставал чувствовать противоречия, начинал мыслить здраво, и понял, какой шанс ему дало несчастье треклятой сестрицы.       Принц слушал условия освобождения рычащей от бессилия всемогущей королевы, почти не различая слов. Слишко сильно было понимание всего лишь улучшения условий заключения. В сердцах брошенное угрожающее: “Только попробуй её обидеть!” - казалось особенным издевательством.       Кто ещё кого сможет обидеть: он, разбитый и уничтоженный, или самодовольная блондинка на пике сил. Принц даже злиться всерьёз не мог. Мало ли чего сестрица там щебечет: сама на это подписалась, королям приходится принимать и не такие решения.       Страшащийся открытого пространства, князь Фобос оказался в чужом мире с документами, мешком золота, самоцветов и материной тиарой подмышкой. Приставленная к нему наблюдательница Сердца бесконечности не явилась ни в первый день, ни во второй. Это удивляло, но дало возможность осмотреться и немного привести себя в порядок. Интернет он открыл на второй день, а на третий избавился от тиары. Пил кофе, расчесывал волосы, смотрел телевизор и ел как не в себя, стараясь заполнить пространство ощущениями и заботами.       Понимание своей слабости, помогло направить внимание в сторону, отличную от немедленного свержения Элеон. Это спасло. Пусть не интерес, но нужда и смутная потребность в действиях отвлекли от манящей пустоты и безумия. Объявившаяся-таки стражница завершила процесс.       Уже много позже он понял, что она совершила действия, никому в здравом уме в её мире не пришедшее бы в голову. Браки по расчету на Земле оказались не то чтобы дикостью, но женщины её уровня так не поступали. Корнелия была не в меньшем отчаяние, чем он сам, пусть и держалась на плаву лучше.       Он понял это быстро, сами стражницы помогли подтвердить оказавшуюся верной догадку. Тогда с груди словно железный обруч сорвался, он физически почувствовал, насколько проще стало дышать. Жизнь продолжалась. И, пусть он оставался пленником, далеко не таким одиноким и бесправным, как казалось раньше. По крайней мере, об особой предвзятости и круглосуточной слежке переживать не приходилось. У навязанной жены не было на это ни времени, ни сил.       Благодаря этому он мог позволить себе немного отдыха. Впервые в жизни ни о чём не думать, искать возможности занять руки и голову, в надежде на всё те же новые впечатления. Плана не было, как не появилось его и позже.       Наверное, от того всё и давалось так просто. Он словно во сне руководил теплицей, заводил новые знакомства, читал книги и смотрел кино. Где-то на фоне всего этого мелькала жена и отношения с ней. Корнелия не обременяла его собой, он отвечал взаимностью. Было комфортно, а процесс притирки шел полным ходом, обрастая бытовыми подробностями и мелкими знаниями друг друга. Когда не ждёшь от человека многого, подстроиться просто, тем более, им повезло - они сходились в вопросах привычек, предпочтений и восприятия мира.       Когда жена впервые пригласила его в театр, Фобос удивился. Постановка ему нравилась, и он сам думал сходить. Удивительной была сама инициатива. К тому моменту он привык думать, что после откровений их условного медового месяца ловить ему нечего. Навязанный муж, случайный любовник. Не сказать, что его угнетала ситуация, но Корнелия умела приятно удивлять.       Князь плохо знал девочек во времена их учебы в школе и войны с Нерисой. Настолько, что упустил очевидное, дав им подловить себя на банальщине и посеять саботаж в своих рядах. Поэтому жена была открытием уже периода пост.заключения. Язвительная, порой до токсичности, в меру прагматичная, достаточно морально гибкая, чтобы не загнуться от своей работы. Она ему нравилась.       В этом он признался себе после того представления. А ещё в том, что знает о ней тысячу фактов, в которые едва ли посвящён кто-то ещё. Просто потому что он проводит с ней больше многих времени и видит её в моменты, когда она предпочла бы остаться одна. Его тоже это ломало, особенно в начале. Привычка к одиночеству - вещь сама в себе. Особенно для того, кто всю жизнь был один. Корнелия когда-то жила с родителями, позже с соседками по комнатам, возможно, и с кем-то из бывших бойфрендов у неё тоже был такой опыт, но об этом князь уже не знал. Главное, что привыкла к его присутствию она быстрее, чем он к ней.       И всё же в какой-то момент он поймал себя на мысли, что знает, когда она устала, когда у неё болят спина и ноги из-за слишком долгого стояния или хождения на каблуках. Что он наверняка знает, какие духи подарить ей на день рождения, и какой запах приобретают волосы сразу после мытья. А ещё, что он перестал вздрагивать и внутренне содрогаться от каждого прикосновения своего или её. Оказалось, что подойти и положить ладонь на плечо, отвлекая, - это просто. Второй человек в постели - естественно и тепло. Чужая голова на коленях или на плече во время вечернего просмотра кино - привычка. А если ласкать красивую женщину, она ответит взаимностью.       Пусть недоверчиво и лишь потому что никто раньше не додумался сделать того же, но она отвечала. Ластилась, как привыкшая к рукам кошка, доверялась и была благодарна, когда он решал её мелкие ничего не значащие проблемы, которые просто нужно было решить. Это было удивительным; единственное, с чем у Фобоса хватило фантазии и опыта сравнить этот опыт были пляски с бубнами вокруг Элеон, когда он изображал любящего заботливого старшего брата. Но теперь всё было иначе, тогда притворство его тяготило, а навязчивость сестры и её стремление чуть что кинуться на шею раздражали. И всё же Фобос тогда понимал отсутствие у себя желания убить девчонку. Оказалось, одно дело искать наследницу, другое - находиться с ней рядом, пусть и в пределах замка. В отличие от большинства, Элеон хотела сблизиться. Увы, шансов на это у неё не было, и, когда дело дошло до дела, особенных сожалений князь не ощутил. Скорее, опьянение мига могущества и головокружение из-за избытка ощущений.       Подружка сестры оказалась совсем другим человеком, да и они оба были уже в другом возрасте. Приоритеты с тех пор неплохо поменялись. Корнелия не только не навязывала ему себя, но гораздо больше волновалась о своей свободе, чем о любых отношениях. Основной фокус внимания в её жизни был направлен далеко за пределы желания быть любимой и лелеемой. Великие дела она совершала профессионально и без лишних эмоций, верно оценивая себя и свои возможности. Это вызывало уважение. То, что при этом ей всё же была нужна помощь, поддержка и защита, скорее, грело и приятно льстило самолюбию.       Потому что такие женщины доверяют не всем, потому что ему она доверяла, и это давало чувство чуть ли не всемогущества. Не того, когда тебя переполняет магия и всё в мире подвластно. Гораздо более приземленного, но оттого не менее цепляющего и влекущего, побуждающего на действия.       Добиться расположения умной женщины - это не водить за нос малолетнюю девчонку. Это игра на равных, а не избиение младенцев. Это подстёгивало и держало в тонусе, приводя в нормальное состояние, но князь не думал, что оно станет по-настоящему важным. Он понимал, что рано или поздно эта история закончится, он вновь попытается захватить Мередиан и на этом их импровизированному браку придёт конец. Будет тоскливо и след от этих во многом первых в жизни отношений останется навсегда, но что поделать.       Словно в подтверждение этих мыслей, когда они до конца оформились у него в голове, и появились силы на реализацию смелых замыслов подвернулась и подходящая возможность. Он впутался в дело раньше, чем об этом узнала жена и даже соглядатаи сестры. Был предельно осторожен, проверял каждый шаг и заставлял себя не торопиться. Всё могло бы получится, но тут Корнелия сделала то, чего ни он, ни Элеон от неё не ожидали - встала на его сторону. Ни много, ни мало, а предпочла его лучшей подружке. Фобос было подумал, что это месть за навязанное супружество, но всё равно не смог остаться равнодушным. Интуиция подсказывалаа, что стражница не посвящена во все обстоятельства.       Понимание этого, возникшее во время их первой встречи, превратилось в стойкую уверенность. Жена никогда не говорила об Элеон, как о третьем незримом участнике их отношений, да и впринципе не заговаривала с ним о подруге. Таким же почти табу были разговоры о детях. С тех пор, как они уладили вопрос контрацепции, об этом не было сказано ни слова.       Фобос никогда не задумывался об этой стороне жизни и своей возможности стать родителем. Не до того было, да и он и не хотел, до тех пор, пока Элеон не подкинула идею. Немного разобравшись с собой, ещё до встречи с потенциальной партнершей, он, покрутив мысль, понял, что она не плоха. Что раздражало, так это обстоятельства и для чего всё это затевалось. Прав на своего ребёнка он бы никогда не дождался. Тут всё обстояло предельно просто: вы своё дело сделали, ваша светлость, можете отдыхать, а лучше катитесь куда подальше в пешее эротическое, например. Тогда он решил, что ни за что не допустит такой глупости, и озадачился тем, как это в земных условиях устроить. О планах Корнелии он узнал уже позже и успокоился.       Ему бы и вовсе радоваться, да вот только совершенно нелогичным образом мысль начала грызть. Иначе, чем тягой к недоступному, он это объяснить не мог. Здравый смысл, к его радости, побеждал, но идея маячила где-то на окраине сознания. Жена же только подливала масла в огонь своим молчанием и игнорированием интересов короны. Когда она сделала это открыто, он не смог остаться равнодушным. Спешно меняя и перестраивая планы, он понял, что попал. Сомнения в желании её предавать - уже были концом. Князь Фобос был достаточно сведущ, чтобы знать наверняка - в деле, где нужно идти до конца, любая неуверенность будет миной, на которую наступишь в самый неподходящий момент и гарантированно подорвёшься.       Он попробовал сделать к ней шаг навстречу, сблизиться по-настоящему. Убедился, что сестра не нашла в себе мужества сказать подруге, почему подставила её и использовала почти в слепую. И сам не заметил, как влюбился, словно мальчишка. Ничего более глупого и нелепого совершить принц не мог.       Смешно, но именно это помогло избежать краха и выйти победителем из запутанной истории с заговором. Пришлось вывернуться наизнанку, чтобы свести концы с концами, но результат потряс даже его самого. Куда уж там заскрипевшей зубами сестрице и перепуганной, но облегченно выдохнувшей жене. Если бы вместе с триумфом в политике его не ждало личное разочарование, он стал бы самым счастливым человеком на свете.       Увы и ах, вместо этого пришлось проглотить горькую реальность. Корнелия могла быть нежной, трогательной, злой или невыносимой, не слишком скрываясь и не стараясь казаться кем-то другим. Более того, хотела ему верить, но не любила. Стоило сделать ей шаг навстречу, она делала три в сторону. Впору было то ли хвататься за голову, то ли оставлять эту идею, но тут она выдала ещё один неожиданный номер.       Он опешил, не до конца веря в своё счастье, и не смог отказаться. Это было много большим, чем надеть на неё корону и заявить на весь Мередиан, что она его жена. Это уже не провокации и камни в огород сестрицы. Это опыт и доверие, которого не было ни у одного из них. Фобос знал, как к этому относятся на Земле и что иначе Корнелия на ситуацию смотреть не может.       Он остановился, передумав разворачивать любую компанию. Вскоре, правда, его захлестнули ещё большие гнев и отчаяние, чем раньше. После всего случившегося в его жизни, принц был готов смириться со многим, но судьба сахарозаменителя представлялась ему уже чем-то чересчур.       Всё с большей отчетливостью он понимал, что как любовнику ему позволено если не всё, то почти все. Как мужу тоже очень и очень многое. А вот в роли возлюбленного ему отказано. Этот факт означал всего одну вещь: стоит появится кому-то получше, и отношения превратятся в фикцию. Без сожалений или каких-то метаний она уйдёт, послав к чертям и Элеон с её планами, и Кондракар с его требованиями. Человек в состоянии питаться суррогатом только при отсутствии возможности получить нечто лучшее.       Бывают, конечно, извращенцы, предпочитающие растворимый кофе зерновому, но его жена к их числу не относится. Ей нравились натуральные ткани, натуральная еда и в отсутствии тяги к натуральным чувствам её было нельзя заподозрить.       Конфликт не заставил себя долго ждать, выливаясь на поверхность. Заставляя сомневаться в правильности принятых решений. Любой процесс может идти или в положительную, или в отрицательную сторону, но не способен остановиться посередине и подождать, пока участвующие в нём решат, а чего же они в действительности хотят.       Фобос вновь начал ошибаться и уничтожать себя. Сути новый повод не менял, предсказуемый удар он пропустил. Пусть и замечательно знал, что любые завоеванные позиции нужно ещё суметь удержать, и это в любой игре самое трудное. Было очевидным, что его начнут испытывать на прочность и проверять, чью же сторону примет главный претендент на престол. Само собой, исподволь, используя вот такие чьи-то порой не мелкие обиды.       Принц был зол, а его жена словно в ещё большую насмешку разве что не кудахтала над ним и вновь выгораживала перед сестрой. Это было уже совсем унизительно. Он отрывался как мог, на уже завоеванных позициях, доказывая самому себе, что всё ещё впереди и ничего ещё не потеряно. Оппонентам или возможным союзникам, пока кому именно было непонятно, что-то доказать, скорее всего, и удалось. Себе- едва ли. Жене тем более. Она по прежнему переживала за него, всё больше заботилась, пожалуй, страшилась потерять, но не любила. А ещё становилась до отвратительного близкой и необходимой. Настолько, что он даже с её подружками примирился, а к Хай Лин и вовсе проникся расположением. В том числе потому, что она единственная была настроена по отношению к нему доброжелательно.       Во многом из-за стражницы воздуха он и пригласил воительниц добра отдохнуть вместе. Он не всегда разделял оптимизм чародейки воздуха, но зато в её присутствии не раздражался без повода, напротив, начиная мыслить здраво и уравновешенно. Примерно этого сейчас и хотелось больше всего.       Ситуация слишком запуталась, чтобы не обращать внимания или бросать проблемы на самотёк. Излишние эмоции тоже были не к месту. Хай Лин же с завидной лёгкостью умела найти баланс в любой ситуации и объяснить её так, что начинаешь чувствовать себя усложняющим всё дураком.       Ещё к стражнице прилагалась унаследовавшая материнский талант в полной мере дочь. Карли бегала по каменистому пляжу, брызгалась водой в следующих за ней родителей, заставляя улыбаться. Если его дочь будет хотя бы вполовину такой же, Фобос никогда не пожалеет, что ввязался в это дело. Он и сейчас не жалел, пусть замучившаяся токсикозом Корнелия уверяла, что маленький монстр унаследовал характер папочки и теперь им всем можно стреляться. В ответ на такие заявления он смеялся и отвечал, что большой вопрос, не мамочкин ли это дурной нрав. Всё это было более чем безобидно, а у некоторых знакомых и вовсе вызывало умиление.       Чрезмерно умные часы завибрировали на запястье, сообщая, о завершении выделенного на медитацию времени и необходимости возвращаться к плану творения добрых дел. Пусть Корнелия и смирилась, что ближайшую вечность проведёт приговорённой к пыткам, это не мешало ему исправить ситуацию. Тем более это ему более чем по силам.       Заприметив в его руках закрытую термокружку, завернувшаяся по самую макушку женщина простонала.       - Если ты решил смилостивиться и отравить меня, то лучше оторви голову, это быстрее и гуманнее.       - Где мы, а где гуманность, - ответил Фобос. - Это лекарство, но предупреждаю заранее: горькое.       Зеленая, вывернутая наизнанку Корни ему не поверила, но всё же высунула нос и села, уткнувшись спиной в кованное изголовье. Недоверчиво потянув носом, она попробовала угадать, что же такое он ей притащил. Запах ей понравился, на лице появилось подобие наслаждения и через минуту она уже осторожно, чтобы не ошпарить язык, попробовала отвар.       - Не так уж и горько, - сказала Корнелия. - И очень вкусно, что это?       - Травяной сбор, - пожал плечами Фобос.       К более действенным средствам он пока прибегать не решался, но они и не должны были потребоваться.       - Хорошо, что тебе пришлось по вкусу это, а не потянуло на дикости вроде рыбы с вареньем.       Жена рассмеялась, чуть не расплескав своё лекарство.       - Мне бы оно и раньше понравилось. Я не Элеон, чтобы не признавать ничего, где нет пары столовых ложек сахара. Каких ещё пошлостей ты начитался в интернете?       - Всемирная сеть богата на ужасы, - уклонился от ответа принц. - Я хотел знать, к чему готовиться.       По лицу стражницы было видно, как понемногу ей становилось лучше. То ли отвар оказался действеннее, чем предполагалось. То ли их разговор вынуждал её отвлекаться от дурного самочувствия.       - И как, оправдываю ожидания?       - Честно?       - Честно.       - Нет. Не ноешь, не выдаёшь странных претензий, даже на дурное самочувствие жалуешься меньше, чем можно было предположить.       Посмеиваясь, Корнелия вернулась к своему питью. Разобравшись с порцией и вернув ему чашку, она вновь заговорила, выбив его из колеи.       - Спасибо.       - Не за что. Если найдёшь в себе силы, то можем прогуляться.       - Дай мне десять минут привести себя в порядок.       В её возможность собраться за десять минут Фобос не верил, но всё равно согласно кивнул и отправился обратно на веранду дышать воздухом и наблюдать за происходящим на пляже. Все их гости резвились там или плавали в море. Только хозяева прятались под крышей, словно страшащиеся света вампиры. Учитывая видок Корни, в это было несложно поверить.       Сам принц не столько не хотел оставлять жену страдать в одиночестве, сколько не чувствовал себя готовым с головой броситься в общественную шумиху. Стражницы в полном составе являли собой уже слишком шумную и многочисленную компанию.       Корнелия собиралась не десять минут, но меньше, чем он предполагал. Не прошло и получаса, как она оказалась рядом с ним и вопросительно посмотрела на подруг.       - Ты всерьёз думаешь, что они дадут нам пройти мимо?       - А зачем нам проходить мимо них? - вопросом на вопрос ответил Фобос.       Проследив за выражением её лица, князь решил не мучить и сразу объяснить, что имеет в виду.       - Нам не обязательно сразу спускаться на пляж, чуть дальше есть ещё возможность спуститься к морю. Когда вернёмся вечером, будет уже поздно предъявлять обвинения.       Не то, чтобы Корнелия собиралась прятаться от подруг или лишать их возможности провести время вместе. Возможностей за каждодневными заботами было мало. Она всем сердцем любила девочек, но предложение мужа все же приняла. Себя она оправдывала тем, что от пары часов ничего не изменится и у них будет ещё целый вечер для общения. Можно будет выпроводить мужчин и устроить подобие девичника. Не слишком веря в свои же рассуждения и оправдываясь дурным самочувствием, стражница земли шагала по холму над морем, держа под руку меридианского принца.       Ему смена обстановки явно нравилась и шла на пользу. Чародейка не была уверена, но ещё в большем восторге он побывал от ее предпочтения его общества остальным. Это было странно, но, решив не пытаться поймать и объяснить чужую логику, Корнелия решила наслаждаться происходящим. С некоторых пор это стало её основной стратегией при общении с мужем. Пусть стражница и понимала, что это неправильно и граничит с трусостью. Давать себе отчёт, что делать дальше и как к нему относиться, она была не готова. С тех пор, как она забеременела, Фобос стал ещё ближе и заботливее, подчас совершая странные и не до конца понятные ей действия. Неловкость между ними какое-то время росла все больше, пока она не научилась принимать это. Стало лучше, по крайней мере внешне, глубже по всё тем же соображениям она не копала.       Скалы и раскинувшееся под отвесным обрывом море были прекрасны. Корнелия не могла оторвать глаз от картины внизу. Чистейшая вода давала увидеть дно достаточно глубоко, являя редкую возможность полюбоваться подводной жизнью. А ещё вокруг была чудесная тишина, первое время даже давившая на уши привыкшим к шуму городским жителям, но теперь приносившая удовольствие и помогавшая слушать прилив, крики гнездящихся на скалах птиц и другие столь же простые звуки. Корнелии казалось, что она даже слышала стук сердца рядом идущего супруга.       Фобос тоже вслушивался в идиллию природы и дышал полной грудью. Молчание было уютным и расслабляющим, став ещё теплее, когда он притянул её ближе, обнимая за плечи. Расположив руку у него на талии, стражница ответила взаимностью. Так ей было гораздо проще понимать его и не думать лишнего. Полные рационализаторства слова врут, а привыкшие наблюдать глаза ошибаются, что почти невозможно сделать с ощущениями.       Этот общий и понятный им обоим язык сильно помогал, но вместе с тем запутывал ещё больше. Снова начав накручивать себя, Корнелия чуть не пропустила момент, когда Фобос увидев ведущую вниз тропинку, подвёл её ближе к обрыву.       Страха высоты у Корнелии никогда не было. Да и странно было бы его иметь, проведя в полетах столько времени, сколько ей пришлось пробыть стражницей. И всё равно спускаться вниз по длинной узкой и крутой тропке было страшновато. Не помогало и то, что впереди шел Фобос, готовый подстраховать и поймать в любой момент. Море начало казаться не бесконечным, а излишне близким и угрожающим, ветер не приятным, а сбивающим с ног, а крики птиц приводили чуть ли не в панику, стойко ассоциируется со стервятниками.       Оказавшись на узком диком пляже, она чуть не упала в объятья супруга.       - Прости, - поспешила оправдаться и отстраниться Корнелия.       Теперь, когда всё было позади, она чувствовала себя глупо и смущенно. Фобос нахмурился и Корнелия ясно ощутила, что он злится на что-то. Только пока она строила предположения, мужу удалось совладать с собой.       - Не думал, что приступы слабости будут настолько… - попытался подобрать слово муж.       - Не нужно, - перебила его стражница, беря за руку.       С гораздо большим удовольствием она бы сейчас вновь оказалась прижатой к теплому сильному телу другого человека, но решила не торопиться, давая время и себе, и ему.       - Ты хорошо знаешь места, - сразу же попробовала она сменить тему.       Фобос тяжело вздохнул, проглотил всё, что хотел ей сказать, и ответил на заданный вопрос.       - Я здесь вырос. Моя бабушка проводила на побережье столько времени, сколько было возможно. Даже думала перенести столицу, но потом решила, что не желает видеть поблизости лишние лица.       - Не знала, что ты вырос с бабушкой, а что твоя мать об этом думала? - спросила Корнелия.       Ей всегда нравилось, когда Фобос рассказывал ей такие истории. Она знала, что его детство не было безоблачным и особенно счастливым, от того было приятно находить там по-настоящему солнечные моменты, которые хочется вспоминать. Они всё больше растворяли образ клишированного злодея в её голове и делали полнее образ человека, с которым она жила под одной крышей уже больше года.       - Мы почти не были знакомы, - заявил муж.       Корнелия удивилась и остановилась, уставившись на него, из-за чего чуть не полетела носом вниз. Не ожидавший подобной реакции Фобос сделал ещё шаг вперёд. Поняв силу её реакции, он пожал плечами и как ни в чём не бывало пояснил, не торопясь идя вперёд.       - Думаю, на Земле её состояние после моего рождения назвали бы послеродовой депрессией, но бабушка забрала бы меня и без этого. Я был не первым её внуком, но зато родившимся очень кстати. Она думала, не дать ли моей матери корону попользоваться, в стране царил относительный мир. Ещё это был хороший повод закончить преодолевать внутренние трудности - начать заботиться о ком-то, кто в этом нуждается.       Всё ещё впечатленная новостями, Корнелия механически шагала рядом, стараясь сосредоточиться на его рассказе. Со слов Элеон, долгое время бывшей главным источником информации о Меридиане и всём с ним связанным, такая картинка никак не вырисовывалась. Они все знали, что насланное Нериссой видение о королеве Вейре ложно, но невольно стало представлением о их семейном прошлом. Если Элеон и пыталась вновь медитировать и восстанавливать эту картинку такой, какой она была на самом деле, то с подругами не делилась.       - Всё равно получается странно, - нахмурилась чародейка.       - Почему? - удивился муж. - Мне было меньше полугода, когда бабушка забрала меня сюда, а мать ненавидела побережье. Когда мы в следующий раз встретились - не знаю, но запомнил я её хмурой и не особо довольной моему появлению.       - Ты ведь её сын! - не удержалась от комментариев Корнелия.       Она совсем не хотела, чтобы он выворачивался наизнанку, вспоминая нечто болезненное и тяжелое. Чего-чего, а этого добра и без раннего детства хватало, чтобы ещё и туда лезть.       - Не думаю, что это так уж её трогало, - пожал плечами Фобос. - И прекращай меня жалеть, это далекая от придуманного тобой трагизма история.       - И всё же, - заметила Корнелия.       Для неё, желанного ребёнка, выросшего в благополучной семье, подобные умозаключения так и остались за гранью понимания. Тут уж жалей-не жалей, всё равно мороз по коже пробегает.       - До смерти бабушки меня это устраивало, - продолжил издевательство над её системой ценностей Фобос. - Порой было неприятно, но не более того.       - А что было дальше?       Задавая вопрос, Корнелия понимала, что ничего хорошего не услышат, но нуждалась в этом знании.       - Меня отослали на север на несколько лет и там чуть не убили. Там же я разжился лурденами и впутался в мятеж, привёдший меня на трон.       Стражница сама не заметила, когда фактически повисла на своём муже, обвив его руками за талию и едва-едва передвигая ноги вперёд.       - Завязывай, я тебе это не для того рассказываю, - не выдержал он, подведя итоги своего повествования.       - Я знаю, - согласилась чародейка. - Просто не понимаю, как это возможно. Как-то всё слишком чересчур.       Усмехнувшись её ответу, Фобос зарылся ей пальцами в волосы и поцеловал в макушку, решив не комментировать. Бывают истории и похуже, они оба о таких наслышаны. Да и к чему рассуждать о прошлом, особенно таком далеком.       - Сможешь пройти ещё немного? Здесь есть потрясающие место неподалёку. Или возвращаемся?       - Я не инвалид, - фыркнула Корнелия и заспешила вперёд.       Где ждала быстрая узкая речка, вытекающая из просторного грота и впадающая в море. Смеющемуся мужу пришлось чуть ли не догонять её.       - Стой, - затормозил он её у воды. И, так же веселясь, подхватил на руки.       Корнелия прекрасно знала, что Фобос в состоянии удержать её вес, но всё равно чувствовала себя растерянной и смущенной. Стараясь не выдать себя и не создавать ненужных движений, она спросила.       - Зачем?       - Просто так, - отозвался муж, шагая по возникающему у него под ногами прозрачному мостику над водой и прижимая её к себе плотнее.       Корнелия замолчала, слушая биение его сердца под ухом. Пожалуй, это было лучшим способом закончить разговор о прошлом. Пока она не начала допытываться, что случилось с бабушкой, от неё ли в наследство ему перепал особняк и тому подобное. А ещё её нестерпимо тянуло целоваться, в чём стражница не собиралась себе отказывать.       - Подожди немного, здесь не далеко, - прервал её в какой-то момент муж, отпуская на землю. - Убедишься, что место гораздо лучше подходит.       Развеселившись происходящему и румянцу у него на щеках, Корнелия позволила повести себя дальше. Идти, правда, пришлось минут сорок, но Фобос не обманул - место было потрясающе красивым.       Делая очередной виток, берег создал маленькую уютную бухту с просторным пляжем и, что было гораздо более ценным для них в данный момент, образовал небольшую запруду, похожую на бассейн.       Понять, что Фобос предложит искупаться именно там, было не сложно и, пока они не приблизились, Корнелии идея нравилась. Увы, стоило увидеть дно в прозрачной воде, всё изменилось. Стражница по-прежнему почти не умела плавать, и любой намек на глубину и течение вызывал в ней чувство сродни панике. Этот раз не был исключением, желание немедленно сбежать куда подальше возникло сразу же, и Корни уже принялась искать пути отхода, пока отпустив её руку, Фобос залезал в воду.       Глядя снизу вверх на её метания, он вмешался в раздумья.       - Перестань, я стою на ногах.       Это заверение не принесло ей уверенности и желания присоединиться.       - Ага, вижу, и мне так не встать!       - Прекращай, даже если что-то случится, я тебя вытащу! - начал злиться Фобос.       Его злость была полностью понятна,но желания немедленно сложить лапки на груди и послушаться не вызывала.       - Как монстров гонять, так ты храбрая, а как искупаться, значит, сбегаешь.       - Ну, знаешь ли, самым водоплавающим из монстров, с которыми я сражалась был Седрик.       Сейчас она была готова нести любой бред, лишь бы отсрочить неизбежное.       - У вас были удивительно узкоспециализированные враги, - сообщил Фобос. - И давай, заканчивай уже. У нас не так много времени, к закату хорошо бы вернуться. Если не поплаваешь, сама пожалеешь.       Развернувшись к ней лицом, он тянул её за щиколотку, так, чтобы не поколебать равновесие, но обозначить направление движения.       - Ты ведь не отстанешь? - спросила Корнелия.       Иногда его настойчивость раздражала, сегодня был один из таких случаев, но стражница понимала, что на ней же часто создавались хорошие вещи. Понимал это и Фобос, и ещё истерики, вместе с плевками ядом в свою сторону пропускал мимо ушей, то ли из-за знания оправданности результата, то ли из природного сволочизма.       - Само собой. Давай, с тобой ничего не случится, доверься мне.       В гляделки и сострой гримасу они играли ещё несколько минут, в итоге упрямство принца таки одержало верх, и в воду он её затащил. Как все и без того знали, проблемы на этом кончились, и всё стало хорошо. Пенять её за трусость и потерю времени муж не стал, да и подкалывать тоже. Такая деликатность даже на фоне романтичности обстановки приятно удивляла. Да и в целом день получился лучше, чем можно было ожидать. Домой Корнелия возвращалась уже засыпая, и даже имеющее место быть чувство голода не помешало ей это сделать, стоило дойти до первой горизонтальной поверхности. И всё равно, что поверхность для этих целей была не самая подходящая.       Увы, но на ужин, ставший особенно дотошным, муж таки разбудил. Под скрываемый хохот тоже наплававшихся в волю девчонок, она сообщала ему, что она не один из цветов в его оранжерее, чтобы подкармливать по часам, и ничего с ней не станется. Результата, кроме заверения, что таких ядовитых цветов он не держит, не было. Разве что сон смяло возмущение и дало прободорствовать ещё несколько часов, поиграть с Карли и пообщаться с девчонками.