Мой друг — Ли Тэён

      Уже в четверг вечером все необходимые на несколько дней вещи были собраны. Я смотрел на набитый рюкзак и старался не думать о том, с кем именно мне придется ехать. Я полностью старался сконцентрироваться на мысли о том, что меня ждет трехдневный отдых за городом. В такие моменты я необычайно радовался тому факту, что был фотографом в нашей газете, потому что работы для меня было мало: лишь немного поснимать, а потом усиленно делать вид, что крайне занят обработкой фотографий, смотря, на самом деле, какой-нибудь очередной фильм. Я обожал тот факт, что нам дают официальные освобождения на несколько дней, ради нескольких часов работы. А все потому, что наш директор был абсолютно помешан на спорте, и освещение всех спортивных мероприятий в нашей газете было строго обязательным.       – Когда ты там приезжаешь обратно? – спрашивает меня мама, когда я выхожу из комнаты на ужин.       – В воскресенье. Наверное вечером, не знаю, – отвечаю ей, усаживаясь за стол. – Нам не рассказывали слишком много, всё будет известно уже на месте.       – Тогда звони мне обязательно, чтобы я не переживала, – просит мама, серьезно глядя на меня, на что я лишь киваю. Знаю, если не выполню эту её просьбу, то она сживет меня со свету, так что придется звонить ей по несколько раз за день.       Я быстро запихиваю в себя ужин и ухожу в комнату, потому что завтра меня ожидает ранний подъем, ведь уже в семь утра автобус отъезжает от школы, что мне крайне не нравится, потому что я люблю поспать подольше. До школы меня довезет отец, который сейчас согласился увезти мою сонную тушку, так как автобусы в это время ходят не очень часто, как бывает после восьми. Мне, конечно, неловко, что из-за меня придется раньше просыпаться маме и отцу, но переубедить их было попросту невозможно, так сильно они настаивали. Зато Мари со злорадной ухмылкой пообещала, что будет спать крепко-крепко, даже не посмеет проснуться, чтобы меня куда-то там проводить. Я на это злорадство, конечно же, не обиделся, пообещал сестре, что непременно случайно уроню что-нибудь тяжелое у дверей её комнаты, а так, ни в коем случае не потревожу её сон. Мы привыкли с ней обмениваться любезностями, и это именно та братско-сестринская любовь, которую все заслуживают.       Часы показывали уже двенадцатый час, когда я только начал проваливаться в сон, всё это время стараясь ни о чем не думать. И в первую очередь не думать о Тэёне. Вроде бы выходило, но крайне плохо.       – Марк, ты проспал! – кричит мне в ухо сестра, отчего я подскакиваю на кровати, глядя по сторонам.       Ничего не могу понять, так как одним глазом всё ещё продолжаю видеть сны, но смотрю на часы и вновь подскакиваю на месте, потому что я проспал.       – Я ведь заводил будильник, что не так? – возмущаюсь я, понимая, что через десять минут мы с отцом уже должны выехать к школе, а я ещё даже не умылся.       Но меня радует хотя бы тот факт, что я собрал вещи заранее, впихнув всё в рюкзак еще с вечера. Хоть в чем-то я оказался продуманным. Но тем не менее, я всё равно умудрился проспать, что произошло со мной впервые. Почему никто не разбудил меня раньше? Но об этом думать мне было совершенно некогда, а тем более находить ответы на вопросы, потому что время поджимало, а ждать меня никто не будет. Я не привык опаздывать, ведь я не такой безответственный, потому я не глядя натягиваю на себя все, что первым подвернется под руку.       Мама вручает мне в руки пакет с едой в дорогу, отец уходит во двор, заводить машину, а Мари сонно потирает глаза, желая мне удачной дороги. И все же ей пришлось проснуться, отчего я напоследок злорадно ухмыляюсь, подражая её вчерашнему жесту. Уже в машине я осознаю, как же сильно хочется спать. На часах только 6:40, и это самое раннее время, в которое я когда-либо просыпался.       Всю дорогу папа молчит, мы едем лишь под шум мотора и звук мимо проезжающих немногочисленных машин. Меня все устраивает, и я даже на мгновение проваливаюсь в сон, после которого просыпаюсь уже около школы, до которой ехать минут пятнадцать, не меньше. Моё мгновение сна длилось минут десять, но было слишком скоротечным.       Около школы уже стояла вся баскетбольная команда во главе с тренером Чхве Сынхёном, который что-то громогласно им говорил, но я был слишком сонным, чтобы понять его бас. Подходить к ним я не решался, потому что сейчас там происходит лишь разговор команды с тренером, в который посторонним лезть не обязательно, потому я неторопливо попрощался с папой, забрал рюкзак с вещами с заднего сиденья машины и проводил взглядом уезжающую машину отца. Он не стал меня провожать по моей просьбе, ведь ему ещё самому необходимо собраться на работу, могу ли я его задерживать все это время?       Стоять наедине со своими мыслями мне долго не пришлось: к школе подъехала машина, за рулём которой сидел строгий дядечка в деловом костюме, который даже не улыбался. Ни для кого не было секретом, что это водитель семьи Мун, который порой привозил Тэиля на учёбу. Мун Тэиль был ребенком из довольно обеспеченной семьи: его мать была директором какой-то корпорации, а отец владел довольно приличным рестораном в Каннаме. Но Тэиль особо не болтал об этом, потому что считал, что настоящим друзьям на это будет абсолютно все равно. И я его в этом даже поддерживал. Возможно, будь мои родители богатыми, я бы тоже особо не хотел распространяться об этом, слишком уж часто дружат ради выгоды, чего я не люблю.       Тэиль сонно вышел из машины, обмолвившись с водителем парочкой фраз напоследок. Старшеклассник выглядел сонным, как и я, но тем не менее это не мешало ему оставаться безупречно ухоженным, как и обычно. Поэтому-то все девчонки и сходили с ума, им нравился этот образ безупречного холодного парня из хорошей семьи, который источал Тэиль. Сам он лишь пожимал плечами, уверяя, что даже не пытается, но все его приятели знали, что он слишком пытается.       – Марк, что с твоими волосами? – спрашивает он первым делом, когда подходит ко мне.       Я не понимаю, что он имеет в виду, потому просто провожу рукой по своей шевелюре, осознавая, что я даже не расчесывался сегодня. Мои волосы слишком непослушные, а особенно если их помыть, что я и сделал вчера перед сном, они превращаются в один большой волосяной взрыв. Наверное я выглядел по-дурацки сейчас, но я даже не мог ничего с этим поделать: моим волосам поможет лишь расческа и гель для укладки. И родители даже не сказали мне об этом, класс!       Не то, чтобы я пекусь о своей внешности и всегда стараюсь выглядеть с иголочки, но хотя бы банальную опрятность никто не отменял, и сейчас я наверняка выгляжу неаккуратно. Я никогда не был сторонником моды, не выбирал одежду по цвету, не покупал брендовые вещи, потому что меня вполне устраивает комфорт в одежде, потому моими вечными товарищами являлись толстовки, простые однотонные футболки и джинсы. Мама и Мари этого никогда не одобряли, пару раз затаскивали меня на шоппинг, но очень скоро отчаялись, приняв меня таким обычным. Видимо для них обычность — синоним неопрятности, потому для них было вполне нормальным проводить меня утром с этим "нечто" на голове.       – Я просто проспал, ничего не успел сделать с этим, – в отчаянии я взмахнул руками, оставляя попытки что-либо исправить. Пусть будет так, придется смириться до самого приезда в спортивный лагерь.       – Ты выглядишь как воробушек, – говорит Тэиль и заливисто смеется, привлекая к нам внимание стоящей чуть поодаль баскетбольной команды. И я вновь бью ладонью по лицу.       – Кстати, – вдруг восклицает Тэиль после минутного молчания, – ты знал, что с нами в лагерь едет наш главный редактор?       – Доён? – удивляюсь я, смотря на старшеклассника, который как-то не очень-то доволен такой новостью. – Зачем ему с нами ехать? Разве у него нет дел здесь? Он, вроде бы, готовился к экзаменам.       – Да нет же. Наш официальный главный редактор — учитель Ким Минсок.       Я удивленно смотрю на парня, не веря в его слова. Не может быть, что учитель Ким неожиданно решил посвятить себя нашей работе. Это не то, на что я рассчитывал в этой поездке. Неужто теперь придется действительно работать, а не делать вид? Я на это не подписывался, нет-нет-нет.       – А учителю-то зачем ехать? Вроде бы всегда без него справлялись.       – Директор решил, что в этот раз не справитесь, – раздается голос за нашими спинами.       Мы с Тэилем синхронно разворачиваемся, подскакивая на месте от неожиданности. Прямо перед нами сейчас стоял учитель Ким Минсок, который отличался от того своего образа, который мы часто наблюдали в школе. Теперь он не был одет в строгий костюм с галстуком, сейчас на нем болталась свободная толстовка, которая наверняка была на размера три больше нужного, на голове его задом наперед была надета бейсболка, а сам он выглядел не таким отрешенным, как в стенах школы. Он даже помолодел на лет пять в таком прикиде. Рядом с ним стоял среднего размера чемодан, который он зачем-то взял на несколько дней. Странно, конечно, но кто его знает, может он любит менять одежду несколько раз за день.       – Здравствуйте, учитель Ким! – в один голос восклицаем мы с Тэилем. Нашей синхронности могли бы позавидовать спортсмены из синхронного плавания олимпийской сборной.       – И вам приветик, – он взмахивает рукой в качестве приветствия, и это так странно, будто мы общаемся не с учителем литературы и корейского языка, а с каким-то давним приятелем. – Выглядите не очень, ребятки. Вам бы поспать.       Я не нахожу слов, как и Тэиль, мы просто стоим напротив учителя и беззвучно открываем рот, как какие-то аквариумные рыбки. Учитель хохочет в ответ и идет в сторону тренера, который уже давно закончил свою воодушевленную речь, и сейчас просто стоял у автобуса, покуривая сигарету. А я в очередной раз удивленно смотрел на учителей, поражаясь новым открытиям. Тренер баскетбольной команды и учитель физкультуры курит, пока его команда бродит около автобуса, ожидая времени отправления. Мы с Тэилем лишь переглянулись, оставив сложившуюся ситуацию без какого-либо комментария.       В автобусе было шумно: все переговаривались друг с другом, будто на часах было не 7:15 утра, а уже обед. Меня клонило в сон, но уснуть в гуле голосов я не мог, в отличие от Тэиля, который уже пускал слюни на свою модную рубашку. Я в отчаянии пытался хоть немного абстрагироваться от этого внешнего шума, но, увы, получалось плохо, и, как назло, я забыл свои наушники. Оставалось просто смотреть в окно, борясь один на один со своей дурацкой сонливостью.       К моему огромному счастью я каким-то образом умудрялся избегать в течение утра Тэёна и Джонни. Тэёна я избегал по понятным причинам неловкости после моего признания, а вот Джонни стал для меня пугающим персонажем сразу после той игры в баскетбол. Ещё этот комментарий Суён после игры. Стал бы Со Джон смотреть на меня так, будто хочет раздеть, как же. Я пытался в этом убедить себя и Суён, но та слишком на этом настаивала, и для себя я решил просто держаться подальше от этого парня, ну его!       И когда сегодня я ни разу не наткнулся ни на одного, ни на другого, я хотел ликовать, потому что пока я их не вижу, моя нервная система остается в полном порядке.       После часа шумной болтовни все утихают. Я вижу, как народ впереди спит, на самых первых местах, около водителя, сидят учителя, которые монотонно и тихо что-то обсуждают. Я слишком любопытный, потому просматриваю взглядом весь салон, оглядываясь даже назад. Все спят, и меня это радует, теперь я тоже могу немного вздремнуть.       Моё счастье было не долгим, я просыпаюсь оттого, что автобус как-то резко поворачивает вбок, и моя голова падает в пустоту, отчего сон пропадает, я просто подскакиваю на месте и смотрю вперед, пытаясь осознать, где мы вообще находимся. В салоне снова поднялся гул голосов, все вновь стали какими-то слишком активными, что говорило о скорой остановке на перекус. Учитель Чхве громогласно объявил о том, что у нас есть двадцать минут, и мы можем пройтись по территории придорожного кафе и сходить в туалет. Ну что же, если я и в этот раз смогу избегать встречи с теми, кого нельзя называть (и когда только Тэён и Джонни стали Волдемортами в моих мыслях?), то мне можно смело вручать награду!       Автобус пустеет, мы с Тэилем выходим одни из последних. Парень предлагает мне пойти позавтракать в компании его приятелей, но я слишком догадливый, знаю, кто там будет, потому отказываюсь, устремляясь в туалет, где, к счастью, лишь несколько человек из баскетбольной команды. Мы обмениваемся несколькими фразами по поводу поездки, и я вновь остаюсь наедине с собой. Брожу по улице, вдыхая прохладный воздух, пишу маме смс о том, что со мной все в полном порядке и вновь залезаю в автобус. Есть мне вовсе не хотелось. Не люблю есть по утрам, потому просто посвящаю оставшиеся десять минут дремоте, потому что я уверен, что сейчас вряд ли парни будут спать. Теперь они все слишком активные, так что придется слушать гул голосов, ведь мои наушники лежат дома на столе, хотя должны быть сейчас у меня в ушах, воспроизводя музыку.       Сквозь дремоту я чувствую, как Тэиль усаживается на место рядом со мной. Автобус заполняется голосами, а я продолжаю усиленно делать вид, что сплю, потому что знаю, что Тэён и Джонни сидят где-то позади нас, а мне ой, как не хочется встречаться с ними даже глазами. Когда все усаживаются и тренер Чхве пересчитывает школьников, мы, наконец, едем. Приоткрыв глаза, я смотрю в окно, наблюдая за проносящимся мимо пейзажем. Ничего необычного, дорога как дорога: машины проезжают мимо, где-то вдали виднеется какая-то деревушка, не очень большая и, возможно, даже заброшенная. Мы уже далеко уехали от Сеула, потому теперь нам по пути будут попадаться именно такие места, что мне очень нравится. Я не слишком часто покидал черту города с того момента, как мы с мамой и сестрой переехали сюда из Канады. В основном мы выезжали из Сеула до ближайшего города, и дорога была самой обычной, как в самом Сеуле. Сейчас же я смотрел на мелькающие мимо деревья, сменяющиеся иногда тропинками до чего-то мной невидимого и неизведанного. Может это тропинки до деревушек, может просто проход к дороге на другой стороне лесопарковой зоны. Но я этого не узнаю, потому просто молча наблюдаю, впитывая в свои воспоминания эти картинки.       Долго наблюдая за видом из окна, я не замечаю, как быстро протекает время, и вот уже учитель говорит о том, что через час мы приедем к нашему лагерю. Я поднимаю голову, смотря вперед, на продолжающего говорить тренера. Он рассказывает нам о каких-то там правилах поведения при остановке автобуса, словно мы в первом классе. Я хочу сказать об этом Тэилю, потому разворачиваюсь к нему корпусом, уже открывая рот для шутки, но тут же затыкаюсь, проглатывая воздух. Джонни, который с чего-то сидит рядом со мной, смотрит слишком пристально, и мне как-то не по себе. В попытке скрыться от его взгляда, я резко отворачиваю голову к окну, делая вид, что наблюдаю за пейзажами, но, не рассчитав силы и расстояние, бьюсь лбом о холодную поверхность. И с чего я взял, что не могу быть главным героем глупой романтической истории, если теперь у меня есть новоприобретенное невезение?       Потирая лоб, я недовольно вновь поворачиваюсь к рядом сидящему парню, который сейчас так гаденько ухмыляется мне. И чего это он сел со мной? Приподнявшись, я поворачиваюсь назад, за свое кресло, пытаясь взглядом отыскать Тэиля, который, оказывается, сейчас спокойно сидит с Тэёном, играя с баскетболистом в какую-то игрушку на планшете. Вот и надо было ему так меня подставить? Так и хочется крикнуть через весь салон слова благодарности, жаль, только, в автобусе учителя, которые вряд ли оценят мои столь красноречивые выпады, потому приходится промолчать, оставив на потом все свои высказывания.       – Ты чего здесь делаешь? – все-таки спрашиваю я у Джонни, который продолжает ухмыляться, глядя на меня.       – Не поверишь, сижу, Марк Ли, – смеется он, а мне так и хочется ударить этого самовлюбленного идиота.       – Это я вижу, – едва ли не психуя, говорю я, отчеканивая каждое слово. – Но почему ты сидишь здесь? Разве твоё место не рядом с Тэёном?       – Нет, Марк Ли, место рядом с Тэёном занято, – отвечает он, наконец отворачиваясь от меня. Он откидывается на сиденье, прикрывает глаза и натягивает наушники, болтающиеся до этого у него на шее. – Поэтому я решил занять место рядом с тобой.